Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

Божественное вмешательство


Опубликован:
17.11.2015 — 15.01.2016
Читателей:
2
Аннотация:
Студент из нашего времени устал от жизни. Он жаждет битв, средневековой романтики и прочих глупостей. Боги или, по крайней мере один из них, переносят его в параллельный Земле мир. Все там напоминает Алексею Древний Рим. Вот только сам город уже давно разрушен галлами. Текст полный.Не судьба издать) Эксмо отказало) Читайте, кому интересно, только не растаскивайте по интернету)))
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава
 
 

Просыпаюсь от приятных для разомлевшего со сна тела объятий. Открываю глаза. Это Спуриния тискает меня, словно котенка.

— Вставай, муж. Консул Мастама уже ждет тебя в базилике.

Не знаю, что и ответить. Делаю вид, что способ, каким она меня разбудила, в порядке вещей, по-деловому отвечаю:

— Я готов.

Позволяю себя обрядить в тогу, отправляюсь на встречу с Мастамой.

Старик уже не лезет обниматься. Сухо здоровается, лишь кивнув мне головой, и сходу начинает говорить по делу:

— Алексиус, надеюсь, что полученное тобой в Арреции золото — достаточная плата за помощь Этрурии?

Признаюсь себе, что этот старик не обаял меня вчера, а сегодня он мне просто неприятен.

— Я ничего не попрошу у сената за помощь, — на мой взгляд, дипломатично отвечаю.

Мастама морщится. Так хочется ему сказать что-нибудь обидное, но пока сдерживаюсь, надев маску безразличия.

— Боги наказали всех тех, кто причинил тебе вред. Не думаю, что ты забыл, кем являешься и откуда, — с трудом сдерживаю улыбку. Знал бы он правду! — Этрурия действительно нуждается в помощи, но мой сын говорил о легионе, который ты блестяще обучил и вооружил, а я вижу у стен города не меньше восьми легионов диких галлов. — Мастама так возбудился, что стал мерить шагами залу базилики. — Сенат и народ Этрурии не может допустить, чтобы такая большая армия находилась на территории государства, особенно тогда, когда собственная армия готовится к войне на юге.

— Я понимаю твою озабоченность и прежде, чем утешить тебя, хочу услышать, чего хочет сенат и народ? — спрашиваю с искренним интересом. Хоть сейчас готов вернуться в Мельпум, чтобы воплотить намерение о походе в Испанию.

Мастама же, услышав вопрос, успокаивается и в привычной для себя манере, тоном, не терпящим возражений, продолжает:

— Ты не изгнан из страны. Ты по-прежнему патриций и нобель, — гораздо позже я узнал, что изгнание из страны у тусков равносильно смертной казни. Тогда же я слушал его, скорее, из вежливости. — Ты немедленно уведешь галлов в Умбрию. Дойдешь до Перуджи, оттуда повернешь на юг. На землях самнитов делай, что хочешь, и с луканами можешь поступить на свое усмотрение. Я дам тебе турму из умбрийцев, они будут проводниками.

Если бы тогда я знал, что Умбрия — это горы и холмы, подобные горам, то не согласился бы, сразу.

Ели уговорил Спуринию остаться в Этрурии, поклявшись Богами, что обязательно выполню ее просьбу.


* * *

До Перуджи мы добирались около двух недель. И еще несколько дней ждали отставшие отряды. Сама Перуджа оказалась не больше галльской деревни. Интенданты пополнили запасы мяса, но злаков катастрофически не хватало. Благо в дороге молодой травы на пологих холмах росло достаточно, чтобы выпасать лошадей, но эта необходимость существенно замедляла нас.

У сабинян, только добравшись к Корфинию, мы смогли пополнить запасы хлеба и овса. Многие из мужчин-сабинян ушли на войну, присоединившись к Мариусу Мастаме, который, по слухам, разбил мятежных латинов и задал хорошую трепку луканам. В Коринфии, едва нас заметили, закрыли ворота и малочисленные защитники города, приготовились к худшему. Потом поверили, что галлы не причинят вреда. Слава Богам, наделивших несчастных благоразумием. Я стоял перед воротами, рискуя получить стрелу со стены, и уговаривал сабинян поделиться фуражом и хлебом, аргументируя миролюбие галлов тем обстоятельством, что уж как полстраны армия пересекла, и коль в столице до сих пор ничего неизвестно о притеснениях и разбое, то, значит, ничего подобного не было. Поверили и на радостях одарили еще и вином.

У самнитов я вознамерился пойти на Беневент, их столицу, и там соединиться с армией Мариуса Мастамы. Но Сервий Секст, декурион умбрийцев, грабивший деревушки самниев с такой жестокостью и цинизмом, что мои галлы по сравнению с ним выглядели детьми, предложил не оставлять врага в тылу и захватить Луцерию — молодой, но богатый город, жители которого никогда не видели у городских стен вражеских армий.

Этот город мы взяли бескровно. Жители сами отдали все, что смогли наскрести по сусекам. Они рыдали и проклинали нас, отдавая в обмен на жизнь и свободу свое добро. Сервий среди стона и проклятий должно быть расслышал что-то важное. Он приказал одному из всадников схватить старика, потрясающего над головой клюкой. Что и было исполнено без промедления.

Гневливый старик вытерпеть пытку на кресте не сумел и поведал Сервию о великом Пирре и о том, что луканы, вступившие в его армию, отомстят нам за все страдания, на которые мы обрекли его лично и Луцерию. Декурион проявил милость, заколов старика, и тут же доложил мне обо всем, что узнал.

Я, ожидая вместо Пирра рано или поздно услышать о Деметрии, не на шутку встревожился. Римляне, на мой взгляд, воюя с Пирром, обладали большей военной мощью, чем сейчас располагал Мариус Мастама. Засев за карты, я обнаружил, что расстояния до Капуи и Тарента приблизительно одинаковые. И если Пирр разобьет Мастаму, то, скорее, тот отступит к Риму, а я окажусь перед врагом после изнурительного марша. Нет, уж лучше идти к побережью и разорять греческие полисы, лишая Пирра тыловой поддержки.

Мы продвигались на юг с осторожностью, высылая длинные конные разъезды. Желание узнать о противнике как можно раньше привело к тому, что все поселения лукан по пути оказывались брошенными. Я полагал, что если люди уходят в города, значит, рано или поздно мы все равно их настигнем. Почти так все и вышло, только вместо процветающего полиса на нашем пути встала небольшая крепость — Канны, на укреплениях которой яблоку негде было упасть. Эх, если бы не угроза от Пирра, о котором ничего более того, что он с армией на полуострове, неизвестно, я бы не стал тратить силы на штурм. В нынешней ситуации захватить крепость стало необходимостью, и я, не раздумывая, отправил галлов на ее штурм, полагая, что многократный численный перевес обеспечит быструю победу.

Об этой части Аппулии можно сказать "степь та степь кругом". Пришлось пожертвовать возками, чтобы соорудить хоть какие-то средства для штурма. Может, и к лучшему: галлы, вкусившие легких побед и обремененные добычей не горели желанием прославить себя взятием крепости. Теперь же, когда почти весь обоз был разобран, крепость стала привлекать вождей в качестве сейфа.

Ранним мартовским утром стены Канн, покрытые инеем, сверкали в лучах восходящего солнца. Протяжные гудки карниксов известили о начале штурма. Охотники-галлы по старому обычаю обнажили торсы, раскрасившись, как индейцы-гуроны, с воем пошли на штурм. Мне показалось, что битва длилась не больше пятнадцати минут. Правда, последствия штурма заставили призадуматься, а после принять как данность — штурм крепостных стен для галлов хуже, чем морское сражение. Не знаю, почему именно такое сравнение пришло в голову, ведь моряки-галлы тоже допущение весьма абстрактное.

Крепость защищали не больше тысячи воинов, а ранения в этом штурме получили почти три тысячи ополченцев и почти все их вожди-командиры. Обидно, что столь большие потери случились от жадности моих галлов. Ворвавшись в крепость, они увидели толпу женщин и детей. Желая захватить побольше рабов, забыли, что сражение еще не окончилось, и получали кто стрелу, а кто и нож в спину.

Участь пленников — рабство. Полагаю, что в Этрурии найдутся на них покупатели. К утру следующего дня больше десяти тысяч человек отправились назад, в Умбию. Я отослал из войска всех раненых и загрустивших о доме. Лишившись легиона, все же считаю, что принял правильное решение. Теперь нужно решить, что делать дальше. Нет ничего хуже неизвестности и сопутствующего ей страха. И хоть я отдаю себе отче, что величие Пирра — всего лишь история из моего мира, все одно не по себе от мысли, что встречусь с такой легендарной личностью на поле боя.

Глава 31

Я смотрю на чудовище и не могу поверить, что фаланга Пирра столь отличается от той, иллирийской, что с легкостью смяли мои рыцари. Сариссофоры Пирра держат длинные копья (сариссы) обеими руками. Но и второй ряд, и третий, выставив копья вперед, создали смертельную стену острых жал перед собой.

Фаланга медленно приближается к толпе моих галлов, лес сарисс мерно покачивается над ней в такт шагов. Первый залп лучников со стен Канн, казалось, не причинил грекам никакого ущерба: тростинки-стрелы попадая в чащу сарисс, падают на головы воинов сломанные.

Фаланга загудела, воины в ней закричали, подбадривая друг друга, и ускорили движение.

— Бренн, нужно атаковать их, — советует Вудель.

Я молчу, переживая свою ошибку.

— Если мы не остановим греков, то все наши воины у стен крепости погибнут! — предостерегает Вудель от того, что мне теперь и так ясно.

— Еще время не пришло, — отвечаю, мысленно уже смирившись с тем, что многие из кельтов, отправившиеся со мной в поход, не вернуться домой. — Смотри, — указываю рукой на всадников, гарцующих в метрах восьмистах за фалангой, — если мы нападем сейчас с фланга и уничтожим этого монстра, то станем такой же легкой добычей для кавалерии Пирра. Об одном я сейчас молю Богов, что бы Онор додумался не встречать фалангу в лоб, а попытался растянуть своих воинов, прогнув оборону в центре, и атаковал фланги.

Онор — один из родовых вождей, что отправились со мной на войну, возглавил кельтов в этой битве именно потому, что отличался от прочих пытливостью ума и рассудительностью. Я, предполагая, что Пирр начнет атаку фалангой, приказал ему, вступив в бой, тут же отступить под стены крепости, а сам вместе с дружиной укрылся за холмом в метрах пятистах.

Слава Богам, я слышу звуки карникса, толпа кельтов пришла в движение, растягиваясь вдоль линии обороны, по рву, вырытому перед крепостью меньше, чем за неделю.

— Смотри! Пирр купился! — кричу Вуделю, не в силах сдержать радость от того, что кавалеристы Пирра, пустив коней рысью, вот-вот вступят в битву. — Скажи Хоэлю, чтобы как только мы нападем, шел с пехотой за нами.

— Да, бренн, — отвечает Вудель и не хуже заправского коммандос ползет к дружинникам, укрывшимся за холмом.

Я не в силах вынести зрелище, когда фаланга, подобно раскаленной лаве, уничтожающей все на своем пути, медленно накрывает отважных, но беззащитных перед ее несокрушимостью галлов, закрываю глаза и ползу вслед за Вуделем. Спустившись чуть ниже, уже не опасаясь быть замеченным, бегу к своим всадникам.

Сажусь на Чудо, беру у Вуделя шлем и копье. Гоню мысли о том, чтобы остаться с пехотой, немею от бушующего в крови адреналина. Машу рукой, сигнализируя, что пора выдвигаться.

От движения бронированной конницы земля под копытами лошадей гудит, но вряд ли в ярости боя враги почувствуют ее дрожь. Выезжаем из-за холма колонной, перестраиваясь на ходу. Сквозь прорези шлема вижу, что всадники Пирра уже вступили в бой.

Секунды разделяют время на поток невыразимых эмоций и чувств. Прижимаю локоть, слегка наклоняю копье. Словно на картинке вижу перекошенное от ужаса лицо кавалериста-грека, что волею случая оказался на моем пути. Чтобы попасть наверняка, бью в торс. Он пушинкой слетает с лошади и в следующий момент я, бросая поводья, рефлексивно хватаюсь за луку седла, чтобы удержаться на спине Чуда, сбивающего грудью с ног его коня.

Взгляд ловит сариссофора, обнажающего короткий меч. Отвожу локоть, целясь в голову, промахиваюсь и скачу дальше.

Вижу полусотню галлов, они, словно волки набрасываются на греков, стоящих плечом к плечу, прикрывшись небольшими круглыми щитами. Направляю на них Чудо. Копьем поражаю врага, но стоящий рядом с убитым грек в отчаянии обеими руками вцепился в древко. Он все-таки заставил меня бросить копье. Тянусь за мечом, притормаживая коня. Мимо проносятся дружинники, сминая островок сопротивления пирровых воинов.

Осматриваюсь в поисках врагов, сражающихся не обнаруживаю. Снимаю шлем и вижу слонов, рысящих на моих пехотинцев, выстроившихся в две линии. Между слонами небольшими отрядами бегут, размахивая дротиками, велиты Пирра.

Вокруг много тел на земле, большей частью всадников и их коней. Ров у крепости заполнен телами кельтов, принявших на себя удар фаланги. Переживая разочарование, отмечаю, что многим сариссофорам удалось выйти из боя. Всадник в красном плаще и сверкающих на солнце доспехах остановил бегущих и пытается их построить в боевой порядок.

На месте битвы не больше двух тысяч кельтов мародерствуют, обирая поверженных воинов. Вокруг меня собираются всадники, многие еще с копьями. Поднимаю меч над головой, кричу: "Вперед!" — указывая взмахом на атакующих нашу пехоту. Надеваю шлем и уже без адреналиновой инъекции скачу к врагам.

Легковооруженные застрельщики Пирра бегут. Слоны, получая ощутимые уколы копьями, ревут и топчутся на месте. Один, разглядев во всаднике обидчика, подняв хобот, ринулся в атаку. Мой воин, не будь дурак, поскакал на строящуюся фалангу Пирра. Слон за ним. Погонщики второго животного, с трудом управляясь, погнали слона вообще подальше от места сражения. За ним поскакало с десяток моих дружинников.

Обезумевший слон, не добежав к ощетинившейся сариссами фаланге, рухнул вместе с погонщиком метрах в десяти. Наверное, погонщик, предвидя последствия, предпочел, рискуя собственной жизнью, убить животное, чем попасть в немилость к царю Пирру.

Кто победил в этой битве, покажет время. Армия Пирра стремительно уходит на юго-запад к Таренту. Преследовать их на уставших лошадях без копий было бы безумным поступком.

Проклиная Пиррову победу, доставшуюся ему и в этой реальности, я с ужасом размышляю о том, что не смогу предать погибших огню, даже если разберу деревянные пристройки крепостных стен в Каннах.

Не дав Вуделю отдохнуть, посылаю с ним сотню всадников на побережье найти телеги, возы, арбы — все, что позволит побыстрее покинуть крепость и ров, что скоро станут для кельтов братской могилой.

Два дня томительного ожидания и Вудель вернулся с небольшим караваном. Мрачные галлы, закопав погибших родичей и друзей во рву, равнодушны к его возвращению, что не относится ко мне. Я радуюсь возможности отправить выживших кельтов домой с богатой добычей.

На следующий день чуть больше пяти тысяч галлов с обозом, груженным трофеями, отправились на север. Я, не теряя времени, со своей дружиной выступил на Беневент, по слухам покоренный Мариусом, в надежде выяснить, чем закончилось его противостояние с Пирром и где армия тусков сейчас.

Глава 32

Мы бежали от Канн, словно от ночного кошмара, когда просыпаясь, еще не понимаешь, что это был всего лишь сон. Осознание бессмысленности спешки пришло наутро, после ночевки, с болью в спине и шее. Весь день в седле, не снимая доспехов, оказался уж слишком суровым испытанием для моего тела.

Не я один был готов пренебречь здоровьем. С утра Вудель в полном облачении доложил о готовности дружины продолжить путь. "Железные люди", — с улыбкой подумал я и предложил Вуделю вариант:

— Куда спешить? Может, поохотимся?

— Нас слишком мало, — ответил Вудель.

От этого ответа, я согнулся в приступе смеха, представив себе, что бы могли подумать местные кабаны, если бы могли оценить численность охотников. И тут же попытался объяснить свой смех Вуделю, решившему, что с бренном что-то не так.

123 ... 2627282930 ... 323334
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх