Он и его сотрудники тщательно обдумали все варианты, и Зебич была не просто отличной начальницей штаба, она также приходилась двоюродной сестрой по материнской линии. На самом деле, если не считать более светлой кожи, она была очень похожа на его сестру, и глаза у нее были голубые, как лед норвежского фьорда, и более светлого оттенка, чем у Симми. Однако они были почти одного роста, и у Кристины был такой же острый ум, как и у Симми. Может быть, даже острее, учитывая вкус его сестры в выборе мужей.
Радженда был уверен, что они подготовились настолько, насколько могли, но это было совсем не то же самое, что быть подготовленными настолько, насколько ему хотелось бы. Они просто не могли знать, чем занимался Терри со времени его последнего отчета в Олимпию. Если маршалам, посланным арестовать его, это удалось, значит, проблема была под контролем. Если они каким-то образом потерпели неудачу, это могло быть... плохо. И, в отличие от некоторых членов Пятисот, Радженда не был уверен в успехе маршалов. Конечно, он не будет знать наверняка, пока не доберется до Джалала. У капитана Липшена или, по крайней мере, у его донесений было достаточно времени, чтобы добраться до этого места. Но его приказы на случай, если Липшен не будет ждать его там с Мерфи под стражей, были четкими. И если это произойдет...
Овал настаивал на том, что у Мерфи не могло быть больше семи сверхсветовиков, которых он наскоро собрал перед атакой Лиги на Нью-Дублин. Радженда не был так уверен. На Окраине было слишком неспокойно, и, как бы он ни ненавидел Терренса Мерфи, ему пришлось признаться в сильной недооценке личной харизмы своего зятя, по крайней мере, в отношении жителей Окраины. Он никогда бы не подумал, что второразрядному офицеру, которого он всегда знал, человеку, который мечтал о службе в разведке в разгар самой кровопролитной войны человечества, сойдет с рук присвоение даже четырех дополнительных авианосцев. Он был бы неправ на этот счет и не был готов усугубить ошибку, предположив, что, возможно, не добавил бы к ним еще одну горсть. Но даже если бы ему каким-то образом удалось обеспечить себе командование всеми патрулями флота в радиусе семидесяти световых лет от Нью-Дублина, ОС 804 все равно имело бы преимущество в семьдесят с лишним процентов по количеству корпусов. И это не считая эскадры авианосцев Кларенса Мэддокса, ожидавшего его на станции Джалал. С их присоединением к его оперативному соединению у него было бы преимущество два к одному, даже если бы Терри собрал все сверхсветовые носители в округе. Это было бы не так хорошо, как преимущество четыре к одному, которое обещал ему Овал, но этого было бы более чем достаточно.
Я бы чувствовал себя еще лучше, если бы знал, что, черт возьми, он использовал против Лиги в Нью-Дублине, признал он. Это был еще один момент, где он оказался не совсем согласен с оценками Овального кабинета.
Официально адмирал Фокаидес заверил его, что все доступные разведданные указывают на то, что Терри значительно преувеличил угрозы, с которыми он столкнулся на Нью-Дублине. Он, несомненно, преувеличил их, чтобы подкрепить свои заявления о том, что у него не было другого выбора, кроме как нарушить свои очень конкретные приказы с Олимпии. В конце концов, как отметил начальник операций флота, он ни словом не обмолвился о том, как именно ему удалось победить двенадцать сверхсветовиков Лиги, имея в своем распоряжении всего семь своих собственных. При имеющихся обстоятельствах это наводит на мысль, что изначально их было не двенадцать. Действительно, учитывая исторические схемы дислокации Лиги в регионе, управление разведки флота было убеждено, что ОГ 1705 на самом деле имела, по меньшей мере, паритет с рейдовой эскадрой второго адмирала Син, а скорее всего, и численное преимущество над ней. В этом случае не было никаких оснований предполагать, что Терри изобрел какое-то новое, сверхмощное чудо-оружие или тактику, о которых никто другой никогда не думал. Конечно, Радженде следовало быть настороже, но последнее, что они могли себе позволить, это позволить Терри обвести их вокруг пальца с помощью секретного оружия, которого, вероятно, даже не существовало.
Радженда кивнул, но в душе ему хотелось треснуть Фокаидеса по макушке.
Терренс Мерфи ему не нравился, и никогда не нравился, но Мерфи никогда не был настолько глуп, чтобы попасться на откровенной лжи. Его заявления о причастности Сферы Ришатан были явно смехотворными, но, с другой стороны, у Терри всегда были некоторые претензии к ришам. Он даже как-то признался Радженде, когда они оба немного перебрали, что его анализ событий в Брин-Гэпе наводил на мысль о возможности передачи технологий ришей, и все знали, что его приятель О'Хэнрати был активным участником "бригады шапочек из фольги". Но Радженда очень сомневался, что он стал бы фальсифицировать свои отчеты о проделанной работе, особенно учитывая, насколько тщательно, как он знал, будут проверены данные датчиков. Радженда также не думал, что он лжет, когда говорил, что действительно нашел и уничтожил верфь Терранской Лиги, о которой Федерация ничего не знала.
Если уж на то пошло, отчеты Нью-Дублина были подписаны коммодором Эстебаном Трамбле, а Трамбле был — или, по крайней мере, был — самым преданным офицером Федерации (и человеком Ядра), какого когда-либо знал Радженда.
Да, он позволил вовлечь себя в защиту Нью-Дублина, но Радженда мог понять это во многих отношениях. На Кранн-Бетаде проживало сто миллионов граждан Федерации. Возможно, они были жителями Окраины, но все же гражданами. И Трамбле всегда был недоволен тем, что стратегическая ценность сверхсветовых систем не позволяла военно-космическому флоту защищать каждую захудалую систему на Окраине. Так что, да, его готовность поддержать Терри в защите Нью-Дублина не стала большим сюрпризом. И он также приложил свой собственный отчет к отчету Терри о битве, в которой они там сражались. Без сомнения, он был подвергнут цензуре Терри — или, что более вероятно, этим мудаком О'Хэнрати, — поскольку в нем также не упоминалось, что именно сделал Терри, чтобы уничтожить не менее восьми сверхсветовых носителей. Но это подтверждало оперативный анализ Терри, а Эстебан Трамбле никогда бы не стал фальсифицировать подобный отчет.
Вот почему Радженда был почти уверен, что Трамбле больше не командует своим дивизионом авианосцев. Только не в том случае, если Терри успешно избежал ареста. Он был чертовски уверен, что не сделал бы этого без того, чтобы кто-то — возможно, довольно много людей, учитывая, что армейские хоплоны, посланные поддержать Липшена и маршалов, — не погибли по пути, а это было бы слишком далеко для такого человека, как Трамбле.
Ничто из этого не говорило ему о том, что за кролика Терри вытащил из своей шляпы в Нью-Дублине, и, если предположить, что отчет Трамбле был хотя бы отдаленно точен, было очевидно, что его зять придумал что-то такое, чего второй адмирал Син даже не ожидала. Вот почему, несмотря на оценки Фокаидеса и управления разведки флота, он намеревался приближаться к этой системе с чрезвычайной осторожностью после того, как перехватит авианосцы Мэддокса в Джалале.
И что бы, черт возьми, это ни было, я, по крайней мере, знаю, что нужно за чем-то следить, не так ли? Это больше, чем идиот-адмирал Лиги, которая приплыла прямо туда, где все это было организовано. Если уж на то пошло, вполне возможно, что Терри просто сдастся, когда увидит, какой огневой мощью я обладаю. Симми, вероятно, предпочла бы это. Это потому, что она не хочет признавать, что, так или иначе, если он еще не арестован, он покойник. Остальные Пятьсот не могут допустить, чтобы это закончилось как-то иначе. Если им удастся арестовать его, то они, возможно, ограничатся тем, что уволят его из военно-космического флота и отправят в тюрьму на десяток-другой лет за коррупцию.
Уголок — крошечный уголок — мозга Радженды содрогнулся при этих словах. Никто из тех, кто знал Терренса Мерфи, даже — или, возможно, особенно — Радженда Такоре, ни на секунду не поверил бы обвинениям в коррупции и растрате. Но Мерфи лучше надеяться, что это сделает остальная Федерация, потому что, если Пятьсот решат, что это не поможет распространению этой истории...
Они должны его обезвредить, и если они не могут отправить его в тюрьму, то какой у них еще есть выбор? Нью-Дублин, должно быть, сделал его героем Окраины. Адмирал мира Ядра, который бросил вызов приказам не защищать систему Окраины? Конечно, так и есть! И Федерация не может позволить себе дать сумасшедшим на периферии кого-то, вокруг кого можно было бы сплотиться. Так что, если он не подвергнется аресту, и его — и тех, кто, возможно, помогал — не привлекут к ответственности в кратчайшие сроки, мы увидим, что целые звездные системы выйдут из-под контроля, и, вероятно, скорее раньше, чем позже. Вот почему я надеюсь, что у него хватит ума сдаться, если до этого дойдет.
Он твердо сказал себе это, и это было правдой. Но была и другая причина, по которой он надеялся, что Терренс Мерфи не сдастся, как только столкнется лицом к лицу с "молотом Федерации". После его действий в отношении семьи Такоре всегда будут возникать подозрения. В конце концов, Терри был Такоре, пусть даже только по браку, не так ли?
Такого рода подозрения могут стать фатальными для положения семьи в списке Пятисот. Если, конечно, семья, о которой идет речь, не продемонстрирует свою надежность, самостоятельно справившись с угрозой. Если Терренс Мерфи все равно был пропащим человеком, то не было причины, по которой Радженда Такоре не должен был лично доставить его голову в Олимпию, чтобы доказать свою преданность и преданность своей семьи.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Центр здоровья и фитнеса Пиннэкл
Город Олимп
Старая Земля
Солнечная система
Земная Федерация
4 декабря 2552 года
Канада Такоре сошел с беговой дорожки, взял полотенце и вытер пот с тренажера. Затем он обернул полотенце вокруг шеи, уперся обеими руками в поясницу и сильно потянулся.
Он всегда чувствовал себя лучше от выплеска эндорфинов после тренировки, но сегодня кардиотренажер в оздоровительном клубе был странно пуст. Он ощущал тишину вокруг себя, и эта тишина почти нервировала. Это, конечно, было необычно для раннего вечера вторника. Только не для Пиннэкла.
Пиннэкл был самым дорогим фитнес-центром на Земле, в котором ежегодные взносы в несколько раз превышали зарплату, которую Венера Фьючерз платила своим младшим менеджерам. Члены клуба платили не только за возможность заниматься спортом. Стоимость входного билета определялась... устройством фильтрации. Участники платили за возможность как можно чаще общаться с такими же состоятельными членами Пятисот.
Вот почему на площадке должно было быть по меньшей мере с десяток других людей, так почему...?
Из-за угла вышел мужчина в хорошо сшитом угольно-черном костюме. Свет от потолочных светильников отразился от его солнцезащитных очков, и у Такоре внутри все сжалось. Телохранители в деловых костюмах не были редкостью среди сотрудников Пиннэкла, но он почему-то знал, что этот человек не из них.
Этот человек смотрел на Такоре как на мишень, а не как на человека, которого нужно защищать. И не как на одного из самых могущественных членов Пятисот. Еще один посредник. Обычно они не были так заметны, но сейчас наступили интересные времена.
Новоприбывший нес пушистый купальный халат, который держал перед собой на ладонях, как сервировочное блюдо, и улыбнулся, когда Такоре заметил его.
— А-а. Теперь все понятно. — Такоре махнул рукой в сторону пустого пространства вокруг них, затем подошел к посреднику. — Где?
— Мистер Перрен примет вас в сауне, — сказал посредник. — Он ценит возможность поговорить с вами неофициально.
— Без сомнения.
Такоре выхватил у него халат и направился в раздевалку. Он сбросил пропотевшую одежду и накинул халат, а затем последовал за своим гидом в сауну.
Еще двое посредников стояли на страже по обе стороны от входа в сауну. Один из них открыл ему дверь, и Такоре вошел внутрь. Сухая жара после тренировки тут же заставила его вспотеть, и первый вдох почувствовался как в духовке.
Перрен сидел на одной из скамеек. Верхняя часть его тела была обнажена, мышцы обвисли, а пара полотенец прикрывала его скромность.
Такоре решил, что ему редко доводилось видеть более отвратительное зрелище, и перевел взгляд на мужчину, сидевшего напротив Перрена. Мускулистое тело того было создано для борьбы и силы, а не для эстетики. Молодой женоподобный мужчина и женщина с телом, вылепленным так, словно она жила в спортзале, были заняты тем, что делали громиле педикюр. У обоих вокруг талии были обернуты полотенца и ничего больше.
Такоре прекрасно знал, что этикет запрещает зрительный контакт в сауне, но вид этого человека заставил его застыть на месте. Когда посредник закрыл за собой дверь, он почувствовал себя так, словно его только что заперли в клетке с тигром.
— А, Канада! — Перрен достал искусственную сигару и затянулся. — Как мило с твоей стороны присоединиться к нам.
— Перрен. Давненько тебя здесь не видел. — Такоре переминался с ноги на ногу, поскольку температурный перепад действовал на него благотворно. — По какому случаю?
— Ну... из-за тебя, — усмехнулся Перрен. — Присаживайся, пожалуйста. Наш разносчик чая принесет все, что ты попросишь. Мы платим цены Пиннэкла только за самое лучшее, не так ли?
— Разве это не твое заведение? — спросил Такоре, садясь на скамейку рядом с Перреном, но на расстоянии вытянутой руки от него.
— Хммм, правда? — ухмыльнулся Перрен. — Так много дел, которыми нужно управлять, и так мало времени.
Такоре был прекрасно осведомлен о том, что Перрен был владельцем оздоровительного клуба. И ходило так много слухов об установленных по всему заведению подслушивающих устройствах и о том, что Перрен пользуется этим, чтобы перехватывать возможности других членов клуба, что Такоре взял за правило никогда не обсуждать дела здесь.
На самом деле, правда заключалась в том, что он бы сразу отменил свое членство, если бы ему не нужно было появляться здесь ради Пятисот. И если бы бар с соками не был таким потрясающим.
— Знаешь генерала Алаймо, не так ли? — Перрен помахал сигарой в сторону собеседника.
— По репутации. — Такоре вежливо кивнул генералу.
— Очень приятно, — с улыбкой ответил Алаймо. — Военные корабли Венеры Фьючерз принимали участие во многих сражениях. Я ценю заботу и мастерство, которые вы вложили в них.
Один из мастеров педикюра пошатнулся. Капля пота скатилась с его лба и упала на лодыжку Алаймо, и он на мгновение застыл, а затем сразу же вытер ее салфеткой.
— Благодарю, — сказал Такоре Алаймо без особой искренности.
— Ситуация ухудшилась до такой степени, что Овальному правительству пришлось "бить стекло в случае войны", — сказал Перрен. — Генерала Алаймо призвали на действительную службу, чтобы разобраться с одним из наших наиболее... проблемных секторов.
