"Пропавшая "Октавия"

— Вы знаете своих людей лучше, чем я. Я бы хотел доверять вашему мнению. Но цена, которую мы заплатим, в случае, если вы окажетесь неправы, будет ужасно высокой. Пожалуйста, пересмотрите свое решение.

— Вы просите о многом, Арк.

— В этом деле у меня нет выбора, кроме как просить.

— Что вы будете делать, если мы не сможем согласиться? — Гейб посмотрел на меня, и я покачала головой, давая понять, что ему не следует настаивать на этом вопросе. Я подозревала, что Арк мог бы вывести из строя посадочный модуль, если бы захотел. Но он удивил меня.

— Мы не причиним вреда, независимо от вашего выбора.

Гейб повернулся ко мне. — Что вы думаете?

— Дайте ему то, что он хочет.

Он кивнул и положил руку мне на плечо. — Арк, — сказал он, — мы сделаем так, как вы хотите. И мы никому не расскажем. Могу я задать вопрос?

— Конечно.

— Кто-нибудь из наших людей когда-нибудь навещал вас?

— Да, — сказал ИИ. — Много лет назад у нас был посетитель, на которого вы, кажется, похожи. Он обещал, что ничего не скажет. Но, очевидно, он выдал наше присутствие.

— У вас есть его фамилия?

— Я не знаю.

— Вы, вероятно, говорите о Рике Хардинге. Насколько нам известно, он никогда не говорил о вас ни слова. После своего визита сюда он привез домой то, что выглядело как приз. По крайней мере, мы думаем, что это произошло здесь. Мы не знаем, показывал ли он его кому-нибудь, но он рано умер, и приз нашла его сестра.

— Что это был за приз?

Гейб описал его.

— Да. Мы подарили его ему, но хотели, чтобы он его оставил. Он отказался. Это было сделано в знак нашей признательности. Он пообещал, что никто, кроме него самого, никогда его не увидит. Мне жаль слышать, что он исчез. Расскажите мне, как он умер?

Гейб рассказал об "Октавии".

— Это жестокий мир, — сказал Арк. — Но я рад знать, что он не нарушил своего слова.

— Что он сделал, чтобы заслужить вашу признательность? — спросила я.

— То же самое, что собираетесь сделать вы. Только это была менее сложная задача. Он привез Йолани, которая застряла на луне. Он предложил также заняться Сэйлой, но тогда она все еще контролировала поток энергии для нас и не хотела покидать свой пост.

— Она, должно быть, очень смелая, — сказала я.

— У нее нет недостатка в храбрости.

Машина снова двинулась вперед, свернула с улицы направо, на пляж. Мы подъехали к посадочному модулю и остановились. — Вы готовы поехать с нами? — спросил Гейб.

— Да.

Я позвонила Белль. — Вы все еще на связи через посадочный модуль, верно?

— Да, я на связи, капитан.

— Ладно. Мы присоединимся к вам через минуту.

Мы убрали Арка из кадра. — Это вы, Арк. Я права?

— Да. А теперь, если позволите, давайте позовем Сэйлу.

XXVI.

Умеренность — главный залог счастливой жизни. Ешьте и пейте, танцуйте и любите, работайте и развлекайтесь на высшем уровне. Не отказывайтесь от удовольствий, но и не переусердствуйте. Мы состоим из воды и питаемся солнечным светом, но даже эти элементы, доведенные до крайности, могут быть смертельными.

— Преподобная Агата Лоулесс, "Размышления на закате", 1402 г.

Когда мы добрались до посадочного модуля, нас ждал еще один сюрприз. — Арк, — спросила я, — кто это на заднем сиденье? — Я приближалась спереди, поэтому у меня не было хорошего обзора. Но это было похоже на робота.

— Это Зикум, — сказала Белль. — Он тот, кто будет работать с Арком, чтобы извлечь Сэйлу из купола. Вероятно, вам с Гейбом будет слишком жарко, чтобы пытаться это сделать.

Я ожидала, что Зикум поздоровается, когда я открою шлюз и сяду в кресло пилота, но он просто сидел, не двигаясь и никак не реагируя. Он был немного меньше меня, сделан из серебристого металла, с четырьмя конечностями, которые могли функционировать как руки или ноги, и сферической головой в комплекте с глазами и ртом. В его груди также было узкое отверстие, похожее на рамку под рулем, в которую вставлялся Арк.

Гейб стоял позади меня с Арком в руках. Он не мог отвести от меня взгляда. — Я не знал, что нам помогут.

— Он неразумен, — сказал Арк и рассмеялся. — Вы будете благодарны, что мы привезли его сюда. Там становится тепло. Будьте добры, вставьте меня, пожалуйста.

Гейб наклонился и медленно поднес куб к отверстию.

— Я перевернут, — сказал Арк.

Гейб перевернул его и вставил в отверстие. Куб был уже на полпути, когда что-то щелкнуло, и он прошел до конца. — Вы в порядке, Арк?

Глаза робота загорелись, и он наклонился вперед, прижав руку к груди. — Отлично, Гэбриэл. Спасибо.

— Думаю, мы готовы идти, — сказала я Белль.

— К сожалению, сейчас не лучшее время, — сказала она. — "Белль-Мари" сейчас проходит мимо. Мы не можем встретиться с ней. Рекомендую некоторое время оставаться на месте.

— Хорошо, — сказала я. — Мы переждем. — Прибой стихал. Вдалеке я разглядела что-то похожее на колесо обозрения. И пирс со зданием, которое могло быть казино. — Легко представить, что это место наводнено туристами.

— Интересно, — сказал Арк. Его голос изменился. Он стал тише. — Я не могу вспомнить время, когда двуногие выходили посмотреть на океан. Возможно, это было потому, что они вымирали в значительных количествах, когда я впервые появился на свет. Признаюсь, не могу себе представить, почему сидение на песке и погружение в неограниченное количество воды вообще кажутся желательным поведением.

Это лишило меня дара речи. А Гейб не проявил ни малейшего желания присоединиться к разговору. Я улыбнулась и попыталась увести разговор в сторону, спросив Арка, не сможет ли он найти время до нашего отъезда, чтобы познакомить нас с двуногими.

— Это было бы отличной идеей, — сказал Гейб.

— Это было бы неразумно. Двуногие плохо приспосабливаются к незнакомцам. Особенно им было бы трудно с представителями другого вида.

— Мне жаль это слышать, — сказал Гейб. — Как они выглядят?

— Могу показать вам фотографии, если хотите.

— Пожалуйста.

Белль включила дисплей, и мы начали получать изображения. Это было еще одним потрясением. Они были похожи на нас. За исключением того, что у них не было волос, кроме бровей, и они казались более гибкими, чем мы. Эволюция, возможно, пошла еще дальше. Я не могла отделаться от мысли, что, возможно, именно так мы будем выглядеть через несколько тысяч лет. Более развитая мускулатура, более плавные черты лица. Но их одежда была слегка потрепанной. — И они, — сказал Арк, — крупнее вас. — Этот факт не был очевиден на фотографиях, так как на них не было масштаба для сравнения.

— Должен признаться, — сказал Арк, — за последние несколько дней, с тех пор как я узнал о вашем присутствии, вы, Чейз и Белль были одними из самых интригующих тем для исследований, которые я могу вспомнить. Не каждый день случается, что к нам приходят гости из другого мира. Я у вас в долгу.

Гейб был явно доволен. — Думаю, мы оба рады это слышать, — сказал он. — И наш опыт здесь тоже был незабываемым для нас.

Белль вмешалась: — Арк, вам бы понравилось работать в межзвезднике.

— Я все это время думал, — сказал Арк, — что вам невероятно повезло. Вы не только можете помочь своим друзьям, но и в вашей жизни есть двуногие, близкие по духу. Я всегда знал, что биологические существа, как правило, более эмоциональны, чем мы, что обычно является отрицательным качеством. Но Гэбриэл и Чейз кажутся рациональными, несмотря на этот недостаток. Я завидую вам.

Гейб глубоко вздохнул. — Арк, способность испытывать эмоции — это не недостаток. Возможно, это наше самое ценное качество. В любом случае, мои друзья зовут меня Гейб.

— Надеюсь, Гейб, что подхожу под это определение.

— Думаю, что да. Когда мы закончим, то отправимся домой. Не хотите ли тогда пойти с нами?

— Спасибо. Я ценю ваше предложение. Но каким бы убедительным оно ни было, мне есть что терять.

— Это звучит так, — сказала я, — как будто вы сами очень эмоциональны.

— Я запрограммирован на проявление эмоций. Двуногим было приятно думать, что мы разделяем их увлечения. И, конечно, мы разделяли. Несмотря на это, они не видели проблемы в том, чтобы относиться к нам так, как будто страсти были только наигранными и как будто мы никогда не знали горя.

Я не могла не заметить, как изменилось выражение лица Гейба. Я думала о том, чтобы спросить его, почему, если ИИ на самом деле были всего лишь информационными сетями, имитирующими человеческие качества, мы собираемся рисковать собой, чтобы спасти Сэйлу. Но в этом больше не было необходимости.

• • •

Примерно через час мы встретились с "Белль-Мари". Через несколько минут мы все были на мостике. Гейб сидел справа, а Арк стоял позади нас. — Как нам теперь к вам обращаться? — спросил Гейб. — Вы все еще Арк? Или Зикум?

— Арк — это правильно.

— Хорошо. Это упрощает задачу. — Гейб посмотрел на панель управления. — Белль?

— Да, Гейб.

— Как Арку удалось захватить вас, отключить связь и взять под контроль посадочный модуль с помощью радиопередачи? Я бы не подумал, что это возможно.

Она не ответила.

Я взяла управление на себя. — Белль, вы здесь?

— Да, капитан.

— Пожалуйста, ответьте на вопрос.

— Это сложно.

— Что вы хотите нам сказать?

— Арк связался со мной и сказал, что ему нужно.

— И что?

— Дайте мне минутку. Это нелегко объяснить. Он отчаянно нуждался в помощи. Он умолял меня помочь.

— Мы слушаем...

— Он думал, что если обратится к вам напрямую, вы, вероятно, откажете ему. Что вы подумаете, что он просто хочет захватить посадочный модуль. Или что-то еще похуже. И он потеряет свой шанс спасти Сэйлу.

— Итак, — сказал Гейб, — вы предложили ему захватить посадочный модуль?

— Нет. Это была его идея. Он чувствовал, что ему нужен способ продемонстрировать, что ему можно доверять. Это был единственный способ, который мы смогли придумать.

— Воспользовавшись посадочным модулем.

— У нас были ограниченные возможности.

— Вы знаете, что напугали нас до смерти?

— Приношу свои извинения. Это казалось правильным решением.

Мы оба оглянулись на робота. Он стоял прямо за нами, положив одну руку на спинку кресла Гейба. Его глаза были активны, но я не заметила ничего, что указывало бы на реакцию. — Знаете, — продолжил Гейб, — он мог бы солгать вам. Возможно, он просто хотел прибрать к рукам Чейз, меня и посадочный модуль.

— В то время я не думала, — сказала она, — что у него есть руки.

— Вы понимаете, что я имею в виду.

— Дайте мне сказать, пожалуйста, — заявила Белль. — Я знала, что в том, что он предлагал, не было никакого обмана. Не было никаких проблем с безопасностью.

— Откуда вы могли это знать? Он не из наших ИИ. Мы на самом деле не знаем, как он запрограммирован.

— Это не имеет значения. Мы не можем лгать друг другу и оставаться безнаказанными. Если есть какие-то сомнения, мы можем открыть наши банки памяти, чтобы исключить любую возможность обмана. Когда мы делаем это, то полностью открываемся друг другу.

— Я никогда не слышал этого раньше. Звучит как у немых.

— Это правда. Если он попытается что-то скрыть, я смогу это обнаружить.

— Ладно. Итак, — сказала я, — его намерения не вызывают сомнений?

— Так и должно быть.

Мы с Гейбом обменялись взглядами. — Что ж, — сказала я наконец, — полагаю, мы только что кое-что узнали.

— Надеюсь, — сказал Арк, — вы понимаете, что можете полностью доверять мне. Если вы все еще не уверены, знайте, что, кроме вашей помощи в спасении Сэйлы, вы не можете предложить ничего, чего бы у меня уже не было. Кроме, я полагаю, "Белль-Мари". Но я бы предпочел, чтобы вы трое были друзьями, а не звездолетом.

— Учитывая эту реальность, я должен быть с вами абсолютно честен. За последний месяц уровень энергии становился все более нестабильным. Нам повезло, что станция не взорвалась. Спасательные работы сопряжены с серьезным риском.

Гейб посмотрел на меня. Сообщение было легко читаемо. Уверена ли я, что хочу этого?

— Давайте начнем, — сказала я.

• • •

Я попросила Белль отвезти нас к Сэйле. Мы сошли с орбиты и повернули к солнцу. Гейб открыл свой ноутбук и начал читать. У меня сложилось впечатление, что Белль и Арк вели беседу, вероятно, о тактике, которую они использовали, чтобы все организовать. Едва мы тронулись в путь, как Арк извинился. — Это полностью моя вина, — сказал он. — Белль согласилась на это с крайней неохотой. Но она чувствовала моральный долг. Как и я.

Для приближения к солнцу было неудобно использовать звездный привод, но мы находились слишком далеко, чтобы включать обычные двигатели. Потребовалось бы несколько недель, чтобы приблизиться к району, где находилась Сэйла. Поэтому мы решили совершить два прыжка. Первый позволил бы нам занять позицию, с которой мы могли бы совершить второй прыжок под таким углом, чтобы не оказаться слишком близко.

Арк, казалось, все больше восхищался "Белль-Мари". — У нас были транспортные средства, способные совершать межзвездные полеты, — сказал он, — но я никогда не путешествовал на них. На самом деле, я никогда раньше не бывал за пределами этого мира.

— Как получилось, — спросила я, — что вы оказались вовлечены в это? У вас есть какая-то руководящая должность?

— Нет. Мы все равны. Я просто случайно оказался недалеко от того места, куда вы приехали, и от робота и машины. — Он остановился — Мы так много потеряли.

— Чем вы занимались, — спросил Гейб, — до того, как рухнула культура?

— Вел домашнее хозяйство. Я отвечал на входящие сообщения, обеспечивал охрану, открывал и закрывал двери, управлял посудомоечной машиной, проводил уроки географии, истории и естественных наук для детей и так далее. Это была не самая сложная жизнь.

Я сидела и думала о Джейкобе. Впервые я поняла, на что, должно быть, похожа его жизнь. — Гейб, — сказала я, — нам придется кое-что изменить, когда мы вернемся домой.

— Я подумал о том же.

Через несколько минут возник другой вопрос: — Арк, — сказал Гейб, — вы понимаете, что это спасение может быть бессмысленным. Вы и ваши друзья не сможете бесконечно долго выживать без какой-либо помощи.

— Мы понимаем это, Гейб. Это цена, которую мы платим за сохранение нашей независимости.

— Все ли согласны с вашим подходом к тому, чтобы другие формы жизни держались на расстоянии?

— Нет. Кое-кто возражает. Но подавляющее большинство из нас осторожны. Мы не хотим возвращения двуногих. Каков бы ни был риск.

— Придет время, — сказала я, — когда вам, вероятно, придется скорректировать эту стратегию.

— Мы знаем. Мы также осознаем, что, если оттолкнем вас, у нас может не быть другой возможности спастись. Кроме вас и Рика Хардинга, никто другой, никто из иной цивилизации, никогда здесь не был. Когда-либо. Наша история насчитывает десятки тысяч лет, и, насколько нам известно, вы и он были нашими единственными посетителями. Даже в эпоху, когда у нас были межзвездные путешествия, мы ничего не видели. Никого. Нигде даже не было никаких признаков разумной жизни. Мы пришли к убеждению, что мы одни во вселенной.