Когда я выскочила из дверей дома, обитатели лагеря встретили меня залпом в упор из десятка арбалетов. Болты попадали на землю, не причинив вреда, но моя ярость поднялась огненным штормом.
Я заревела по-драконьи и выдохнула струю пламени в десять локтей, поджарив трех ближайших бандитов. Ой, мама! В кого я превратилась? Разве единороги так могут? Хотя какая разница? Завизжав, я бросилась на нападающих, меся тела копытами, протыкая и разрывая рогом, лягаясь, рассыпая шаровые молнии...
В какой-то момент из леса послышалось ржание, и на поляну выскочил еще один единорог. Огромный молочно-белый жеребец. Повелитель Арден снова издал не ржание, но рык, и напал на разбойников с тыла. Не выдержав двойного натиска, те бросились врассыпную.
Сверху упала огромная темная тень, одного из бегущих подхватили лапы с саблями когтей и, разорвав надвое, отбросили прочь. Вдалеке у опушки с неба ударил столб огня, и еще два разбойника покатились по земле огненными снопами.
Я догоняла и догоняла бегущих, поднимая их на рог, сжигая молниями, топча копытами. А потом на поляне не осталось никого живого, кроме нас с Арденом. Я оглянулась еще раз — да, никого — и, сузив глаза, понеслась к стоявшему у кромки леса дому. Доскакав, снова зарычала и выдохнула струю пламени. Огонь сразу же поднялся до крыши. Если Сивый еще жив, значит, ему не повезло.
Больше драться было не с кем и некому мстить. Багровый туман, застилавший сознание, отступил. Вокруг на темной пожухлой траве валялись изломанные, вспоротые, сожженные, окровавленные тела. Над поляной плыл тошнотворный запах горелого мяса. С моего рога густыми каплями падала кровь.
— Всё, больше не могу, — поняла я.
Превратившись в девушку, я упала на колени и отчаянно зарыдала.
Я заглатывала воздух короткими всхлипами и тут же выдыхала. Я не могла надышаться и не могла остановиться. Я смотрела на свои окровавленные руки, меня колотила нервная дрожь. Я задыхалась...
Мою спину обняли ласковые теплые руки:
— Бель, Бель, успокойся, всё уже в порядке. Это я, Арден. Не плачь, все прошло. Не дыши так часто. Ну же, давай, я буду медленно считать, а ты вдыхай и выдыхай в такт...
Я продолжала рыдать. Как может что-то быть в порядке, если рядом со мной на траве дымится обгорелый труп со скрюченными черными пальцами, и сотворила это с ним я? И вон еще, и еще...
Арден поднял меня на ноги, оставаясь за моей спиной.
— Пошли, тут рядом река. Тебе надо отмыться. Ты цела?
Я попробовала повернуться к нему, чтобы кивнуть, но Повелитель мягко удержал меня за плечи.
— Бель, не поворачивайся, я голый. Я же перекинулся из единорога. Давай, пойдем тихонько.
Обняв за плечи, Ар медленно повел меня к кромке леса.
— А Ти и Шон, я их видела, где они сейчас?
— Ищут тех, кто разбежался по лесу. Мы решили, что уйти не должен никто, — в голосе Повелителя зазвенел металл.
Я вспомнила "первого", искаженное мукой лицо ныне мертвой безымянной черноволосой девушки из его памяти, и кивнула. Да, из этих подонков уйти не должен никто.
Арден вывел меня на берег стылой черной речки. Какая-то часть моего сознания видела то, что он делает — вот эльф отделил силовым барьером запруду у берега, вот нагрел в ней воду. Подхватил меня на руки и понес в реку. Я подняла глаза на его лицо. Как и я, Повелитель был перемазан кровью.
— А ты цел? — я прикоснулась пальцами к кровавой маске на его щеках.
Изумрудные глаза улыбнулись.
— Так, пара царапин. Я не сразу поставил щит, сам виноват.
Мы стояли по пояс в воде друг напротив друга. Над теплой запрудой плыл белый пар. Я протянула руки к Ардену:
— Давай, помогу тебе вымыть волосы. А потом ты мне. Даже думать боюсь, на кого сейчас я похожа.
— На кровавую шаманку-орчицу, — улыбнулся эльф. — А зовут тебя Великая Вырви-Глаз-Костяная-Нога!
Представив ногу, вырывающую глаз, я истерически хихикнула.
— Ну, вот и хорошо, — снова улыбнулся Ар. — Давай, поворачивайся ко мне спиной, я сейчас тебе волосы промою. А то придется переименовать в Принцессу-Нечесаный-Колтун.
Я легла в воду на спину, в кольцо ласковых рук эльфа. Он аккуратно разбирал мои волосы, подушечками пальцев оттирал кожу под ними, обмывал лицо, шею...
Руки скользнули ниже, к груди. В его движениях не было ничего лишнего, как будто он мыл ребенка или купал собаку. И все равно я почувствовала, как изнутри поднимается теплая волна. Хорошо, что темно, и он не видит, как порозовели мои щеки.
Я вывернулась из рук Ардена.
— Если можно, обмой мне спину.
Эльф послушно отпустил меня, и принялся осторожно смывать потеки засохшей крови с моих лопаток. Я сама в это время отскребала грязь спереди.
Потом попросила Ардена повернуться ко мне спиной и присесть, и стала мыть его волосы, голову, шею, лопатки, спину. Я скользила ладонями по его коже, стараясь сосредоточиться на чистоте, а не на том, как под моими ладонями перекатываются его мышцы. Ну да, Ар красив, очень красив, и что? Совершенно нормально, что он мне нравится, и меня к нему тянет — к нему потянуло бы любую. Но люблю я другого.
Гмм... Это я так думаю, или это я себя уговариваю?
Наконец я почувствовала себя чистой.
— И что дальше? — поинтересовалась я. — Одежды нет, вылезать как будем?
Снова превращаться в единорога мне ужасно не хотелось.
— Ну, я еще подогрею воду, и сядем на мелководье, подождем Шона с Ти, — пожал плечами Ар. — Дно песчаное, вполне удобно.
— А пиявок тут нет? — забеспокоилась я.
— Ой, Бель! Ты только что чуть не в одиночку разнесла разбойничий лагерь, а теперь боишься пиявок! На тебе же щит! — засмеялся Ар.
— Всё равно — брр! — передернулась я.
Мы сидели по шею в горячей воде, соприкасаясь плечами. Арден попросил ему рассказать, что случилось. Я попробовала заговорить, и меня тут же снова заколотило в предвестии новой истерики. Сжав зубы, я медленно задышала через нос. Ар, поняв, что происходит, обнял меня за плечи и притянул к себе.
— Ар, посмотри сам. Я не могу пока говорить об этом, — я открыла сознание и постаралась отключиться. Пережить все по второму разу сейчас мне было не по силам. Подняла глаза на небо. Судя по звездам, с того момента, как я зажгла злополучные свечи, прошло меньше трех часов.
По лицу Ардена ходили желваки.
— Если бы я мог, убил бы их еще раз. И еще раз. И тех, кто им помогал, я тоже убью. Как и "важного господина".
— Ар, этот господин — мой дядя. Он не думал, что будет именно так, но это его не оправдывает. Убить сейчас я его не могу. Гражданская война — слишком высокая цена за личную месть. Но, когда придет время, он заплатит, — грустно улыбнулась я. — Как вы вообще так быстро примчались?
— Я — легко, — усмехнулся эльф, — сидя на шее Тиану. Видела бы ты, с какой скоростью он махал крыльями! А тут я уже перекинулся единорогом. И теперь остался наг и бос. Придется ходить невидимым, а то голым кронпринцу гулять по статусу не положено.
— Разве только в компании голой имперской принцессы... — захихикала я.
Потом вздохнула.
— Знаешь, странно, но я сейчас сижу и жалею пропавшую амазонку. Она была оливковой, очень красиво смотрелась с моими глазами и волосами. Из сукна, которое ты подарил, — я потерлась щекой о плечо Ара, — глупо, да?
— Сукна я тебе подарю подводу. А больше ты ни о чем не думаешь? — Ар заглянул мне в лицо.
Разговор сворачивал куда-то не в ту сторону. Впрочем, то, что происходило сейчас, помогло мне успокоиться, принять случившееся и отделить себя от него. Да, это произошло. Меня похитили, я защищалась и убивала. И что? Я была в своем праве.
— Бель, — голос Ардена стал глубоким. — Я очень испугался за тебя.
— А уж как я испугалась, — нервно хихикнула я.
Ар ткнулся мне носом в волосы, притянув к себе еще ближе.
Казалось, он хочет что-то сказать... Но, когда заговорил, спросил совсем другое:
— Что ты собираешься сейчас делать, подумала?
— Да. Вернусь в трактир, как ни в чем не бывало. Завтра приму участие в охоте. Затем отправлюсь в Ларран. А потом попрошу вашей помощи и навещу трактирщика, который меня продал. Поможешь?
Ар хищно оскалился.
На обрыв за нашими спинами мягко опустились две громадные тени — Ти и Шон вернулись с охоты.
— Никто не ушел. Все мертвы, — послал мысль Шон.
— Ти, превращайся в человека и иди к нам. Твою одежду делим на троих — мы с Бель были единорогами и все потеряли. Шон, займись уборкой трупов, следов должно остаться как можно меньше, — Повелитель, как всегда был логичен и эффективен. — Кстати, сколько их было?
— Больше тридцати.
— Такая большая шайка рядом со Столицей... — Ар покачал головой.
Я знала, о чем он подумал.
* * *
Через час мы вернулись в мою комнату в трактире. Я, наконец, переоделась, снова приколола на нижнюю рубашку свои брошки — радугу и драколилию. Шон развалился поперек кровати в изголовье, а мы втроем — со мной в середине — вдоль, положив на него головы. Не знаю, удобно ли было Ти и Ару, а мне в качестве подушки достался относительно мягкий живот тощего мага.
Дверь мы наглухо заперли и накинули полог тишины.
Я снова открыла сознание, прокручивая события. Ар стиснул мои пальцы, не давая уплыть в черноту. Ти прижал к себе настолько тесно, что я едва могла дышать. Даже непробиваемый Шон протянул руку, чтобы погладить меня по голове. Впрочем, Шон есть Шон.
— Бель, а как это твой единорог выдыхал пламя, будто дракон?
— От злости! Разозлили б посильнее, она бы, глядишь, и летать начала! — ой, зря я это сказала. При любопытстве Шона он вполне может поставить эксперимент.
Потом мы стали обсуждать дыру, обнаружившуюся в моей системе безопасности. Как можно вообще защититься от отравленного воздуха? Подумав, решили, что надо ставить фильтры в горле на дыхательные пути, чтобы ничего, кроме чистого воздуха в легкие попасть не могло. Ноздри при этом оставались свободными, и обоняние не затрагивалось. Чисто прагматически, запахи могли стать одним из индикаторов опасности, а по мне, оказаться в мире, где не пахнут цветы и трава после дождя, было бы тоскливо.
Задумавшись о запахах, я взяла пальцами локон светлых волос, лежащий у меня на плече, и ткнулась в него носом. Напоминает о нагретой солнцем земляничной поляне в хвойном лесу — хорошо-то как... Втянув воздух, я прикрыла глаза от удовольствия. А открыв их снова, поймала внимательный взгляд рядом лежащего блондина. Услышав смешок от другого плеча, повернула голову туда, и понюхала второго блондина. Этот запах я знала и любила — сложный аромат степных трав и морского ветра манил обещанием полета.
Хмм... а в темноте их можно различать по запаху! — хихикнула я про себя. Парни, поймав мою мысль, почему-то покраснели. Через минуту до меня дошло... и я покраснела тоже. А потом стукнула кулаком каждого по животу — чтоб не думали о чем не надо! Теперь, глядя на нас, хихикнул Шон.
— Давайте уже спать, — предложил Арден. — А то завтра как вареные будем.
* * *
После вчерашнего мне как никогда раньше нужно было почувствовать дружеское плечо. И я его получила, причем плеч было больше, чем одно. А к ним в довесок прилагались навалившиеся на меня сверху руки, ноги и чей-то очень твердый затылок, упиравшийся мне в ребра. Одинокой и покинутой я себя точно не чувствовала.
— Мда, — констатировал Тиану, растирая затекшее бедро, — узкая здесь кровать, неправильная. Скорее бы назад, в Ларран!
Оставлять меня без присмотра парни больше не собирались. Мы решили, что Тиану отправится на разведку в ближайшую деревню, читать мысли — там должны проживать пособники уничтоженной нами банды, те, кто скупал краденое, отгонял на дальние рынки угнанных лошадей, собирал информацию. Арден, прикрывшись невидимостью, решил заняться расследованием внутри трактира — вряд ли корчмарь работал на разбойников в одиночку. Еще надо было узнать, кто и из чего изготовил отравившие меня свечи. Огарки Шон запихнул в карманы своей мантии — забрать для анализа в Ларран. А потом обернулся вороном и перелетел с подоконника на крышу конюшни. Сегодня Шон должен был сопровождать охотников и следить, чтобы я не влипла еще в какую-нибудь историю.
Когда я, как ни в чем не бывало, спустилась к завтраку, трактирщик выпучил глаза. Он же сам видел, как меня, замотанную в мешок, увозили в лес! Ну, пусть поизумляется. Удивляться толстяку с хитрыми глазками по моим расчетам осталось меньше двух суток. Не обращая внимания на корчмаря, я улыбнулась спустившимся раньше меня к столу охотникам и села завтракать. Потом, взяв со стола пару яблок, чтобы угостить Ветра, пошла в конюшню — посмотреть своими глазами, как будут седлать коня.
На охоте ничего особенного не произошло. Егеря только руками разводили — всё зверье из округи куда-то пропало. Я удивлена не была: все твари с головой на плечах после ночного прочесывания леса парой разъяренных драконов разбежались куда подальше и заныкались там куда поглубже.
Какой-то идиот со скуки решил сбить из лука сидящего на дубу черного ворона. Спросил бы меня, я б ему сказала: примета есть, стрелять в ворона — к большому несчастью! Само собой, стрела в птичку не попала, зато лошадь горе-охотника вдруг встала на дыбы, и через минуту лес огласился воем павшего:
— Ой, моя лодыжка!
Вот это и называется "дурная голова ногам покою не дает".
Мне довольно быстро надоело носиться по черным пустым просекам. Не радовала даже скачка на Ветре. Хотелось как можно быстрее оставить это несчастливое место и вернуться домой. Шон уловил мое настроение. Отлетев подальше в лес, он превратился в дракона. Пролет невидимого дракона над головой кавалькады вызвал дикую панику среди лошадей — всадники цветным горохом рассыпались по кустам, причем не все удержались в седлах. Шон уже готовился повторить пикирование, когда кузен Ру все-таки решил, что день не задался, и, обругав егерей, дал команду трубить в рога и поворачивать в Ларран.
В столицу мы прискакали уже в темноте. Мне повезло, по пути к себе я не встретила лорда Регента — я не была уверена, что смогла бы сохранить доброжелательное выражение на лице при виде этого "важного господина". Мои эльфы и Шон уже ждали в комнате, и я даже не удивилась, узнав, что ночевать вся компания собирается у меня, благо, кровать размером с армейский плац позволяла разместить с комфортом и вдвое больше народу.
Я осторожно послала мысль Шону: "Почему Ти и Ар так боятся оставить меня одну?"
Шон оторвался от книги и перевел взгляд карих глаз на меня.
— Бель, они думали, что тебя потеряли. Если бы в свечах был не дурман, а яд, ты была бы уже мертва.
Глава двадцать восьмая
Для торжества зла не нужно ничего,
кроме бездействия добрых людей
Э. Бэрк
Пока нас не было, в замке кое-что произошло. Лорд Регент, в ожидании вестей о пленении строптивой племянницы, решил заняться проверкой меры благодарности оставшейся без хозяйки в одиночестве "девицы Ирис тер Свонн". Сначала дядя Гвидо пытался подловить Ирис в коридоре, но юркий эльф был резвее, и каждый раз в вихре юбок удирал под крылышко к леди Фрейм.
