Зверь лютый Книга 40 Нашествие

— Не смей меня рубить! Я король!

Увы, "янычар попался глухой". Судьба Константинополя была предопределена.

Этот мир так и не узнал, каким прекрасным королём мог бы стать Бела Великолепный.

"Счастье не батрак: за вихор не притянешь". Но когда пошла масть — не отказываться же.

Пока Бела плыл по Дунаю от Пешта вниз, вверх, в Пожонь побежали послухи и шпионы. Команды обоих принцев состоят из одинаковых людей — мадьярской знати, часто родственников. Перебежчики — рутинное явление.

— Матушка, матушка! Что во поле пыльно? А за Дунаем страшно...

Королева-мать поглядела на дёргающегося в страхе любимого сыночка. И правда, какой из него король? Уже двадцатник, а всё за ручку водить и сопельки вытирать. Нет, если бы он стал королём в обычном порядке... хотя первенец Иштван с боем прорывался к престолу.

Её перипетии подобных процессов не пугают — проходили. А вот младшенький...

Если Бела приведёт с востока тысячи скифов, то справиться с ним невозможно. А если развернёт их обратно, если защитит королевство, то "спаситель Отечества" и опять с ним никак.

Остаётся... бежать. Бела не такой добрый, как был старший. Тот как-то поймал дядю-мятежника, но отпустил. Дядя снова поднял мятеж. Этот не отпустит — знает чем дело кончится.

Бежать... в Чехию. Там зять с трудно выговариваемым именем Бедржих. Он же Фридрих. Со старшей дочкой Эржебет. Как они... трудно выговариваемо Лизку мою назвали. Там всё хорошо: сыночка родила, следом пятерых дочек. Зять-то нормальный, а вот сват...

Король Чехии Владислав. Как король он — I, как князь Чехии — II. Изменил королевский герб — теперь там серебряный лев на красном поле, а не герб Пржемысловичей — черный орёл на серебряном щите.

В 1163 г., в династической войне в Венгрии, осложнённой интервенцией обоих императоров, поддерживал Иштвана III. Женил младшего сына Святополка на сестре короля Адель.

Так не делается: родные братья не должны брать в жёны родных сестёр — инцест. Но — "высшие интересы".

Не надо нарушать традиций, ничего хорошего не будет. Так и случилось: в 1164 г., во время отсутствия отца, Святополк убил королевского ключника Воислава, ранил вторую жену Владислава, королеву-мачеху Ютту Тюрингскую. И бежал в Венгрию. Не прижился — психов у нас своих хватает. Убежал в Германию, где и помер в октябре 1169 г.

А папашка его всё королевствовал. Но — надоело. Мужчине 62 года, и крыша у него поехала. В 1167 г. умер (малярия в Италии зверствует) главный советник Владислава, епископ Праги Даниэль I. После этого отношения короля с Барбароссой быстро испортились.

Лишившись мудрых советов Даниэля, Владислав порядочно накосячил. И сбежал. В монастырь. При этом отрёкся от престола в пользу старшего сына Фридриха.

Это случилось в нынешнем 1172 г. Через год Барбаросса отстранит Фридриха и посадит на трон Чехии другого.

Тут надо напомнить личные свойства Барбароссы. Он храбрый воин, успешный полководец и пр. Главное: он — гарант. Вовсе не абсолютный государь, ограничен законами, гофтагами и рейхстагами вечно грызущейся знати. У него нет спонтанных решений. Ему, по условиям функционирования в должности императора, необходимо, чтобы его действия были обоснованными, законными.

У меня нет данных, что послужило основанием для его решения. Кажется, дело в коронации без согласия императора. Хотя, возможно, это довесок к избранию архиепископа Зальцбурга, где императора тоже проигнорировали.

В РИ монах Владислав бежит в Тюрингию к родственникам жены, у Фридриха отнимают корону. Но оставляют при дворе императора: парень неплохо воевал в Итальянских войнах, лично к нему претензий нет. Титул "король", дарованный Владиславу, Барбаросса изымает вообще, князем Чехии ставит парня из другой ветви Пржемысловичей. Который (с согласия императора) тут же отрёкся в пользу своего старшего брата — Собеслава II.

А почему не сразу? — Были сомнения, что этот Собеслав вообще доберётся до императора живым: чешские князья в эту эпоху ведут очень "активный образ жизни". В смысле: то режут друг друга, то кидают в застенки.

Глава 821

Барбаросса обоснованно, давно, "в правом поле", недоволен делами в Чехии. Это видно со стороны, все понимают — будут бить.

Фружина это чувствует. Прага — не вариант. Но бечь-то куда-то надо?

А! Братец! Мачечич! Во Владимире Волынском.

Мы, мадьяры, братьям-князьям помогали, шесть раз войско посылали. Сам Мачечич у нас в Венгрии отсиживался. Потом, как пишут историки, "при невыясненных обстоятельствах" вернулся на Русь и захватил Луцк. "Обстоятельства", может, и не выяснены, но каждому понятно: для захвата города нужны воины и деньги. Ну и кто братцу их дал?

"Долг платежом красен" — последний оставшийся в живых сын Мстислава Великого может, а, значит, должен, отблагодарить сестрицу свою за все те бесчисленные благодеяния, которые она сделала для семейства и для него лично.

Фружина, узнав об отправке Белы вниз по Дунаю, понимая неизбежность победы Белы при любом исходе переговоров с половецкой ордой, бежит через Словакию, через горы на север, в Польшу. Прихватив семейство, казну, корону св.Иштвана, небольшую свиту. Торопится — начинается осень, в горах двигаться всё сложнее. Переваливает через Карпаты. И попадает в лапы берендеев.

Я не знаю в какой мере моя записка, переданная через Шломо, с обещанием "причастия в земле Руськой", оказала влияние на её решение. Потом-то она конечно говорила, что во всём я виноват. Думаю, что она просто хотела пересидеть опасные времена. Возможно, получить войска в Польше.

Ефросиния Мстиславна (Фружина) — дочь Мстислава Великого. Великая Княгиня Краковская Елена Ростиславовна (моя "принцесса") — ему внучка. Может же тетушка рассчитывать на помощь от племяшки, отцу которой она прежде помогала? Планом "Б" был Барбаросса, который не хотел видеть "выкормыша Комниных", личного друга своего личного врага Мануила Комнина, на престоле Венгрии. Мачечич был планом "С". Боголюбский в её стопке планов... не просматривался.

Эти ребята, в высоких колпаках, на высоких конях произвели на королевское семейство неизгладимое впечатление. Берендеи уже год воюют в Польше, занимают земли между Вислой и горами, отданные им "принцессой". Они вооружены, организованы, неподсудны и неподатны. На местных смотрят свысока. Не только с высоты коня, но и с высоты своего соц.статуса. И тут судьба послала богатый подарок! В дорогих одеждах, с сокровищницей, в украшениях...

По счастью, мадьяры были настолько потрясены наглостью и беспардонностью "дикарей", что не оказали сопротивления. Крови и резкого насилия не было. У беглецов отобрали всё до белья, и босиком погнали в Краков.

Там, конечно, разобрались.

Фружина так орала и размахивала моей грамоткой, что "хан западных берендеев" Токмак сдерживал своих "вероломных" и "нелицеприятных". Беглецов прогнали через город и поместили в заброшенном дворце одного из ныне покойных вельмож.

Приехал Миссионер.

— Ты кто? Королева? Фружина? Кто-нибудь может это подтвердить?

Как узнать, что человек — тот, за которого себя выдаёт? Её свита дружно клянётся, но они в свидетели не годятся.

Понятно, что в Кракове куча людей, которые бывали у мадьяр, Фружину лично видели и, даже, общались. Только эта "куча" — была. В Польше идёт гражданская война с династическим оттенком. "Принцесса" уничтожает аристократию, предки которых за последнее столетие наприхватизировали себе владения. Те, кто прежде бывал в королевском семействе Мадьярии — или убиты, или бежали.

— Ты смеешь не верить моему слову?! Я — королева!

— О господи... У нас только императоров двое уже сидят. И один Иисус постоянно просит дать ему крест и указать дорогу на Голгофу.

В стране — война. Общественная шизофрения, проистекающая от болезни "ухо-глаз", от противоречий между официальной тотальной пропагандой "слова Христова" и наблюдаемой реальностью, резко обостряется и даёт выразительные образцы. Не считая толп просто проходимцев, обманщиков и мошенников.

Тут один из спутников Миссионера, по одежде — торгаш из небогатых, осмеливается что-то пошептать князю на ухо.

— Кто? Шломо? Да, тебя в Кракове помнят. Должок не вернул. Обещают плетями драть. Так подтверждаешь — королева? А это принц с принцессами? А это корона св.Иштвана? Да, двойная, похожа. Я — Святополк Юрьевич, из туровских юрьевичей. Приятно познакомиться. Главный советник Великой Княгини Краковской по делам переговорным.

Вещички вернули. Королевской семье — почти всё, свитским... что не влезло в карманы "вероломных".

Потрясённая ограблением, испытаниями, пешим маршем, свистом плети над головой... Фружина с семейством, через два дня придя в себя, является на приём к "принцессе".

— Ах, тётушка, как я рада тебя видеть! (Карга старая. Когда я тут у Пястов загибалась-мучилась, ты даже пальцем не пошевелила, даже глазом не повела. А могла, тебя бы послушались). С неизбывной грустью и печалью выражаю глубокое соболезнование.

И платочек так аккуратненько к уголку глаза.

— Чего это? Мои все тут, живые. И относительно здоровые. Не смотря на происки и гадости слуг твоих берендейских.

— Ах, тётушка, горькая весть пришла в мой дом. Из твоего дома. Сын твой Бела, краса и гордость всего народа мадьяр, пал смертью храбрых, защищая своё христианское отечество от диких язычников, зверей в человечьем обличии. Я так скорблю!

* * *

"— Ты хоть раз в экстазе была?

— Нет, я дальше Саратова никуда не ездила".

Саратова пока нет, но это не мешает Фружине впасть в экстаз.

* * *

Какая я дура! Надо было просто сидеть на месте! И королевство само упало бы мне в руки. В смысле: на голову Гезы.

— Боже милостивый! Когда это случилось? Такое огромное несчастие.

— Три дня назад. Вы входили в мой славный Краков, а в это время, вскоре по полудни, громя, круша и вырезая серых степных тараканов, твой сын Бела, Бела Великолепный, светоч, надежда и защита всех христиан, принял геройскую смерть. Помолимся же о душе праведной, тетушка.

Все крестятся, опустив очи долу, начинают бормотать молитвы. Тут Фружина додумывается до несуразицы в сказанном:

— Лжа! Сообщение ложное! Ты не могла так быстро узнать о том, что случилась там, по ту сторону гор!

— Ах, тётушка! Твоё безмерное горе по утраченному сыну лишает тебя последних умственных способностей. Как я тебя понимаю! Известие о смерти моего богом данного мужа Казимижа, тоже повергло. В смысле: меня и всё королевство. В бездну печали и пучину горя. Крепись, тетушка. Ибо все мы в руце божьей, и даже волос не спадёт с головы без его соизволения. А скорость получения новости... У нас есть способы получать известия быстрее обычного. Это один из тех даров, которыми поделился со мной мой добрый друг и двоюродный дядя князь Иван Юрьевич.

— К-какой Иван? Который из туровских?

— Нет. Который брат Боголюбского. Его ещё часто зовут Воеводой Всеволжским и Зверем Лютым.

Княгиня Елена демонстративно закатывает глаза и с томностью в лице и в голосе уточняет:

— Очень умный, храбрый, добрый... мужчина. Приятный во всех отношениях.

Ответная реплика:

— Курва драная, — произносится автоматически.

Все присутствующие делают вид. Что ничего не слышали.

— Я должна немедленно возвращаться в Венгрию.

— Что, даже и чая не попьёшь? Что ж, собирайся, к утру барка на Висле будет готова.

По утру — вторая серия.

— Ах, тетушка. Я так удручена. Скоротечностью твоего визита. Но понимаю. Казну и ценности можно оставить — здесь они будут в сохранности. Всё-таки, дорога тебе предстоит длинная, аж до самого Боголюбово.

* * *

Упреждение по времени. Не сильное.

В 1241 г. Батый пришёл в Венгрию. Король Бела IV бежал к герцогу Австрии. Который за предоставленное убежище и риски с этим связанные (монголы гонялись за королём по всей Венгрии и Хорватии) оставил себе мадьярскую казну и три западных комитата. После чего отправил Белу в Загреб.

"Принцесса" делает похоже, только без земельных владений. Скромная девочка.

* * *

— Ч-что? К-куда?!

— К Государю Русскому. Я тебе так завидую! Говорят, что у князя Андрея такие диковинки в столице. А там недалече князь Иван — у него вообще! Чудеса на каждом шагу.

— Какое, к чертям, Боголюбово?! Я еду в Пожонь! Оттуда в Альба Регину! Короную Гезу! Все остальное — потом.

— Да полно тебе, тётушка. Венгрия — не волк, в лес не убежит. Триста лет стояла и ещё постоит. А вот проигнорировать приглашение Государя Русского... Ты ж слыхала, что от гнева князя Андрея и безголовые подымаются и к нему виниться идут. Головы свои подмышками держа. Ты ж не хочешь такого для себя? Или для сына твоего?

А вокруг стоят нукеры хана Токмака и нагло щерятся. Первый шаг — обезглавить хоть кого — в любой момент.

Тут Фружина переживает второй экстаз.

Она уже десять лет вдовица. Но вот — экстазы попёрли чередой.

Потрясённая провалом своих планов, а более — собственной глупостью, она молча грузится в барку, мимоходом отмечая резко сократившуюся свиту, отсутствие сундуков с платьями, драгоценностями, казной. В оцепенении души, ума и тела, забивается под палубу в каморку и тупо смотрит в доски корпуса.

Всё пропало! А счастье было так близко!

Так королевское семейство вступило на "тропу слёз": Висла-Балтика-Зап.Двина-Волга.

Нужно чуть вернуться по хронологии этих недель.

10 сентября Белла выступает из Пешта вниз по Дунаю. 20-го — битва на Олте. 21-го я получаю от Чарджи информацию о смерти Белы.

12 сентября (Европа — всё близко) в Пожони узнают о движении Белы. Оценив его и свои силы, понимают, что сидеть в крепости — одно, а вот вылезти в поле, а ещё хуже — выбивать отряды Белы из Пешта или из Альба Регина... не, не сможем. А когда Бела вернётся... только сдаваться.

14-го Фружина выводит беглецов в горы. 19-го они попадаются берендеям, 22-го — в Кракове, 24-го королевский приём с экстазом у некоторых.

22-го я получаю из Кракова радиограмму: пришло мадьярское королевское семейство, вот список.

Кладу два листика на стол рядом — про смерть Белы и про Гезу с сёстрами и матерью в Кракове — и начинаю мучительно думать. В своём обычном пазловском стиле: а как бы нам бы тут бы чего-нибудь... уелбантурить.

"Дорога — направление по которому русские собираются проехать" — я про это уже и многократно...

Направление понятно: очистить Степь от степняков. Не потому, что они плохие, а потому, что едва Степь наполняется — они голодают. Потому что не умеют выращивать хлеб. Не могут изменить вмещающие ландшафты в сторону большей производительности еды. Остаётся только воевать с землеедами.

"Есть нечего. Понимаете ли вы это?".

Решение: послать половцев в новое "обретение родины". Кандидат на статус "приобретённой родины" — Паннония.