Гарри Поттер и Кубок огня

— Ну, это к счастью, — сказал Рон. Хагрид не уловил сарказма.

Хижина Хагрида состояла из одной комнаты, в углу которой стояла гигантская кровать, покрытая лоскутным одеялом. Такой же огромный деревянный стол и стулья стояли перед камином, а с потолка свисало множество вяленых окороков и мертвых птиц. Они сели за стол, пока Хагрид готовил чай, и вскоре снова погрузились в обсуждение Турнира трех волшебников. Хагрид, казалось, был в таком же восторге от этого, как и они.

— Подожди, — сказал он, ухмыляясь. — Просто подожди. Ты увидишь кое-что, чего никогда раньше не видел. Это первое задание. ...но я не должен был говорить.

— Давай, Хагрид! — Гарри, Рон и Гермиона подбадривали его, но он только качал головой, ухмыляясь.

— Я не хочу тебе все портить, — сказал Хагрид. — Но это будет захватывающе, вот что я тебе скажу. Чемпионам придется изрядно потрудиться. Никогда не думал, что доживу до того, чтобы снова увидеть Турнир трех волшебников!

В конце концов они пообедали с Хагридом, хотя и съели немного — Хагрид приготовил, по его словам, запеканку из говядины, но после того, как Гермиона обнаружила в своей тарелке большой кусок мяса, у нее, Гарри и Рона пропал аппетит. Тем не менее, они с удовольствием пытались заставить Хагрида рассказать им, в чем будут заключаться задания на турнире, гадали, кто из участников, скорее всего, станет чемпионом, и гадали, не обрели ли еще Фред и Джордж бороды.

К середине дня начал накрапывать мелкий дождик; было очень уютно сидеть у камина, слушая тихий стук капель по окну, наблюдая, как Хагрид штопает носки, и споря с Гермионой о домашних эльфах — ведь он наотрез отказался присоединиться к БЛЕВАТЬ когда она показала ему свои значки.

— Это было бы несправедливо по отношению к ним, Гермиона, — серьезно сказал он, вдевая толстую желтую нить в массивную костяную иглу. — Это в их природе — заботиться о людях, это то, что им нравится, понимаешь? Ты бы сделала их несчастными, если бы отняла у них работу, и оскорбила бы их, если бы попыталась заплатить им.

— Но Гарри освободил Добби, и тот был на седьмом небе от счастья! — сказала Гермиона. — И мы слышали, что он теперь просит жалованья!

— Да, ну, чудаки есть в каждой породе. Я не говорю, что нет ни одного странного эльфа, который бы отказался от свободы, но ты никогда не убедишь большинство из них сделать это — нет, Гермиона, ничего не поделаешь.

Гермиона выглядела очень сердитой и засунула коробку со значками обратно в карман плаща.

К половине шестого начало темнеть, и Рон, Гарри и Гермиона решили, что пора возвращаться в замок на празднование Хэллоуина и, что более важно, на объявление школьных чемпионов.

— Я пойду с вами, — сказал Хагрид, откладывая штопку. — Дай нам минутку.

Хагрид встал, подошел к комоду рядом с кроватью и начал что-то в нем искать. Они не обращали на это особого внимания, пока их ноздрей не достиг по-настоящему ужасный запах. Кашлянув, Рон спросил: — Хагрид, что это?

— А? — спросил Хагрид, оборачиваясь с большим флаконом в руке. — Тебе не нравится?

— Это лосьон после бритья? — спросила Гермиона слегка сдавленным голосом.

— Э-э-э... одеколон, — пробормотал Хагрид. Он покраснел. — Может, это уже чересчур, — хрипло сказал он. — Я пойду смою это, подожди. . .

Он вышел из хижины, и они увидели, как он энергично умывается в бочке с водой за окном.

— Одеколон? — изумленно переспросила Гермиона. — Хагрид

— А что это за прическа и костюм? — сказал Гарри вполголоса.

— Смотри! — внезапно воскликнул Рон, указывая в окно.

Хагрид только что выпрямился и обернулся. Если он и покраснел раньше, то это было ничто по сравнению с тем, что он делал сейчас. Очень осторожно поднявшись на ноги, чтобы Хагрид их не заметил, Гарри, Рон и Гермиона выглянули в окно и увидели, что мадам Максим и ученики Шармбатона только что вышли из своей кареты, явно собираясь тоже отправиться на праздник. Они не могли слышать, что говорил Хагрид, но он разговаривал с мадам Максим с таким восхищенным выражением в затуманенных глазах, какое Гарри видел у него только однажды — когда он смотрел на дракончика Норберта.

— Он собирается подняться с ней в замок! — возмущенно воскликнула Гермиона. — Я думала, он ждет нас!

Даже не оглянувшись на свою хижину, Хагрид с мадам Максим тащились по территории, а ученики Шармбатона следовали за ними по пятам, стараясь не отставать от их огромных шагов.

— Она ему нравится! — недоверчиво сказал Рон. — Ну, если у них в конце концов будут дети, они установят мировой рекорд — держу пари, что любой их ребенок будет весить около тонны.

Они вышли из хижины и закрыли за собой дверь. На улице было на удивление темно. Поплотнее запахнув плащи, они направились вверх по лужайкам.

— О, это они, смотрите! — Прошептала Гермиона.

Группа дурмштранговцев направлялась к замку со стороны озера. Виктор Крам шел бок о бок с Каркаровым, а остальные студенты Дурмштранга плелись за ними. Рон взволнованно наблюдал за Крамом, но тот, даже не оглянувшись, подошел к парадным дверям, немного опередив Гермиону, Рона и Гарри, и прошел через них.

Когда они вошли в освещенный свечами Большой зал, он был почти полон. Кубок огня был передвинут и теперь стоял перед пустым стулом Дамблдора за учительским столом. Фред и Джордж, снова чисто выбритые, казалось, спокойно восприняли свое разочарование.

— Надеюсь, это Анджелина, — сказал Фред, когда Гарри, Рон и Гермиона сели.

— Я тоже так думаю! — сказала Гермиона, затаив дыхание. — Что ж, скоро мы узнаем!

Празднование Хэллоуина, казалось, затянулось намного дольше, чем обычно. Возможно, из-за того, что это был их второй праздник за два дня, Гарри, казалось, не так сильно любил экстравагантно приготовленную еду, как обычно. Как и все остальные в Зале, судя по постоянно вытягивающимся шеям, нетерпеливому выражению на лицах, беспокойству и вставаниям, чтобы посмотреть, закончил ли Дамблдор есть, Гарри просто хотел убрать тарелки и услышать, кого выбрали в чемпионы.

Наконец золотые тарелки вернулись в свое первоначальное безупречное состояние; в зале резко повысился уровень шума, который затих почти мгновенно, когда Дамблдор поднялся на ноги. По обе стороны от него профессор Каркаров и мадам Максим выглядели такими же напряженными и выжидающими, как и все остальные. Людо Бэгмен сиял и подмигивал разным студентам. Мистер Крауч, однако, выглядел совершенно незаинтересованным, почти скучающим.

— Что ж, кубок почти готов принять решение, — сказал Дамблдор. — По моим оценкам, на это потребуется еще одна минута. Теперь, когда будут названы имена чемпионов, я бы попросил их, пожалуйста, подняться в начало зала, пройти вдоль преподавательского стола и пройти в следующую комнату, — он указал на дверь позади преподавательского стола, — где они получат свои первые инструкции.

Он достал свою волшебную палочку и широко взмахнул ею; в тот же миг все свечи, кроме тех, что были внутри резных тыкв, погасли, погрузив их в полумрак. Кубок огня теперь сиял ярче, чем что-либо другое во всем зале, от яркого, голубовато-белого пламени было почти больно глазам. Все наблюдали за происходящим в ожидании. ...Несколько человек то и дело поглядывали на часы. . . .

— В любую секунду, — прошептал Ли Джордан, сидевший через два стула от Гарри.

Пламя в кубке внезапно снова стало красным. Из него посыпались искры. В следующий момент в воздух взметнулся язык пламени, из которого вылетел обугленный кусок пергамента — вся комната ахнула.

Дамблдор поймал кусок пергамента и держал его на расстоянии вытянутой руки, чтобы он мог прочитать его при свете пламени, которое снова стало сине-белым.

— Чемпионом Дурмстранга, — прочитал он сильным, ясным голосом, — будет Виктор Крам.

— Никаких сюрпризов! — крикнул Рон, когда по залу прокатился шквал аплодисментов и одобрительных возгласов. Гарри увидел, как Виктор Крам поднялся из-за стола Слизерина и, ссутулившись, направился к Дамблдору; он повернул направо, прошел вдоль преподавательского стола и исчез за дверью в соседнюю аудиторию.

— Браво, Виктор! — прогремел Каркаров так громко, что его услышали все, даже несмотря на аплодисменты. — Я знал, что в тебе это есть!

Аплодисменты и разговоры стихли. Теперь всеобщее внимание снова было приковано к кубку, который через несколько секунд снова стал красным. Из него вылетел второй лист пергамента, охваченный пламенем.

— Чемпионка по кавалерам палочек, — сказал Дамблдор, — это Флер Делакур!

— Это она, Рон! — Крикнул Гарри, когда девушка, так похожая на вейлу, грациозно поднялась на ноги, откинула назад копну серебристо-светлых волос и прошествовала между столами Равенкло и Хаффлпаффа.

— О, смотри, они все разочарованы, — сказала Гермиона, перекрикивая шум, кивая в сторону остальных участников вечеринки у Кавалеров палочек. "Разочарованы" — это еще мягко сказано, подумал Гарри. Две девушки, которые не были отобраны, расплакались и всхлипывали, уронив головы на руки.

Когда Флер Делакур тоже скрылась в боковой комнате, снова воцарилась тишина, но на этот раз это была тишина, настолько напряженная от волнения, что ее можно было почти почувствовать на вкус. Следующий чемпион Хогвартса. . .

И Кубок огня снова стал красным; из него посыпались искры; язык пламени взметнулся высоко в воздух, и с его кончика Дамблдор сорвал третий лист пергамента.

— Чемпион Хогвартса, — объявил он, — Седрик Диггори!

— Нет! — громко сказал Рон, но никто, кроме Гарри, его не услышал; шум за соседним столом был слишком велик. Все до единого Хафлпафцы вскочили на ноги, крича и топая ногами, когда Седрик, широко улыбаясь, прошел мимо них и направился в комнату за учительским столом. Действительно, аплодисменты в честь Седрика продолжались так долго, что прошло некоторое время, прежде чем Дамблдор смог снова заговорить.

— Отлично! — Радостно воскликнул Дамблдор, когда шум наконец утих. "Что ж, теперь у нас есть три чемпиона. Я уверен, что могу рассчитывать на всех вас, включая оставшихся студентов из Шармбатона и Дурмстранга, которые окажут вашим чемпионам посильную поддержку. Подбадривая своего чемпиона, вы внесете свой вклад в очень реальное...

Но Дамблдор внезапно замолчал, и всем стало ясно, что его отвлекло.

Огонь в кубке только что снова окрасился в красный цвет. Из него полетели искры. Внезапно в воздух взметнулось длинное пламя, на котором появился еще один лист пергамента.

Казалось, Дамблдор машинально протянул длинную руку и схватил пергамент. Он протянул его и уставился на написанное на нем имя. Последовала долгая пауза, во время которой Дамблдор уставился на листок бумаги в своих руках, а все присутствующие в комнате уставились на Дамблдора. А затем Дамблдор прочистил горло и прочитал вслух:

— Гарри Поттер.

глава семнадцать

ЧЕТВЕРО ЧЕМПИОНОВ

Гарри сидел, осознавая, что все головы в Большом зале повернулись к нему. Он был ошеломлен. Он словно оцепенел. Он, несомненно, спал. Он неправильно расслышал.

Аплодисментов не было. Зал начал наполняться жужжанием, словно от сердитых пчел; некоторые ученики встали, чтобы получше разглядеть Гарри, который, как вкопанный, сидел на своем месте.

Профессор Макгонагалл, сидевшая за главным столом, поднялась на ноги и пронеслась мимо Людо Бэгмена и профессора Каркарова, чтобы что-то срочно прошептать профессору Дамблдору, который, слегка нахмурившись, наклонился к ее уху.

Гарри повернулся к Рону и Гермионе; за их спинами он увидел длинный гриффиндорский стол, все смотрели на него, разинув рты.

— Я не вписывал свое имя, — безучастно произнес Гарри. — Вы знаете, что я этого не делал.

Они оба уставились на него так же безучастно.

За главным столом профессор Дамблдор выпрямился и кивнул профессору Макгонагалл.

— Гарри Поттер! — снова позвал он. — Гарри! Поднимись сюда, пожалуйста!

— Продолжай, — прошептала Гермиона, слегка подталкивая Гарри.

Гарри поднялся на ноги, наступил на подол своей мантии и слегка споткнулся. Он направился к проходу между столами Гриффиндора и Хаффлпаффа. Прогулка показалась ему бесконечно долгой; главный стол, казалось, совсем не приближался, и он чувствовал на себе сотни взглядов, словно каждый из них был прожектором. Жужжание становилось все громче и громче. Казалось, прошел целый час, прежде чем он оказался прямо перед Дамблдором, чувствуя на себе взгляды всех учителей.

— хорошо. ...через дверь, Гарри, — сказал Дамблдор. Он не улыбался.

Гарри двинулся вдоль учительского стола. Хагрид сидел в самом конце. Он не подмигнул Гарри, не помахал рукой и не подал ни одного из своих обычных знаков приветствия. Он выглядел совершенно удивленным и, как и все остальные, уставился на Гарри, когда тот проходил мимо. Гарри вышел через дверь из Большого зала и оказался в комнате поменьше, стены которой были увешаны портретами ведьм и волшебников. В камине напротив него пылал красивый огонь.

Лица на портретах повернулись к нему, когда он вошел. Он увидел, как высохшая ведьма выскользнула из рамки своей картины и переместилась в соседнюю, на которой был изображен волшебник с усами, как у моржа. Высохшая ведьма начала шептать ему на ухо.

Виктор Крам, Седрик Диггори и Флер Делакур собрались у камина. Их силуэты на фоне пламени производили странное впечатление. Крам, ссутулившийся и задумчивый, стоял, прислонившись к каминной полке, чуть в стороне от двух других. Седрик стоял, заложив руки за спину, и смотрел в огонь. Флер Делакур оглянулась, когда Гарри вошел, и откинула назад прядь своих длинных серебристых волос.

— Что случилось? — спросила она. — Зей хочет, чтобы мы вернулись в Зал?

Она подумала, что он пришел передать сообщение. Гарри не знал, как объяснить то, что только что произошло. Он просто стоял и смотрел на трех чемпионов. Его поразило, какие они все высокие.

За его спиной послышался звук торопливых шагов, и в комнату вошел Людо Бэгмен. Он взял Гарри за руку и повел вперед.

— Невероятно! — пробормотал он, сжимая руку Гарри. — Совершенно невероятно! Джентльмены. леди, — добавил он, подходя к камину и обращаясь к троим остальным. — Могу я представить вам, каким бы невероятным это ни казалось, четвертого чемпиона Трех волшебников?

Виктор Крам выпрямился. Его угрюмое лицо потемнело, когда он посмотрел на Гарри. Седрик выглядел озадаченным. Он переводил взгляд с Бэгмена на Гарри и обратно, как будто был уверен, что ослышался. Флер Делакур, однако, тряхнула волосами, улыбнулась и сказала:

— О, очень забавная шутка, мистер Бэгмен.

— Шутка? — Повторил Бэгмен в замешательстве. — Нет, нет, вовсе нет! Имя Гарри только что прозвучало из "Кубка огня"!

Густые брови Крама слегка нахмурились. Седрик все еще выглядел вежливо озадаченным. Флер нахмурилась.

— Но, очевидно, Заир был ошибкой, — презрительно сказала она Бэгмену. — Он не может конкурировать. Он слишком молод.

— хорошо. ...это потрясающе, — сказал Бэгмен, потирая свой гладкий подбородок и улыбаясь Гарри. — Но, как вы знаете, возрастное ограничение было введено только в этом году в качестве дополнительной меры безопасности. И поскольку его имя было упомянуто на кубке. Я имею в виду, я не думаю, что на данном этапе можно как-то уклониться. ...Это записано в правилах, ты обязан. ...Гарри просто придется приложить все усилия, чтобы он...