Я начал в ярости дергаться, но это все было бесполезно.
Выпускаю ману Света и формирую сильнейший 'импульс'.
Землю вокруг смяло и вдавило. Обломки смело. Брусчатку вывернуло и отшвырнуло в сторону.
Но дракон, купаясь в потоке энергии, лишь засмеялся:
— Глупец! Свет никогда не победить Светом!
И я, будучи ослепленный своей яростью обратился к иным Силам.
Первой ответила как ни странно не Смерть. Но Тьма. Во все стороны из моего тела ринулся абсолютно черный туман. Он обхватил меня в теплые влажные объятия.
Дракон заревел и выдернул из тумана свою лапу: моему взору предстала светящаяся белым светом обглоданная плоть — за эти секунды тьма сожрала его чешую и даже кожу.
Чудовище недоуменно сжало пальцы в кулак:
— Как же давно я ощущал боль...
Тут плоть стала восстанавливаться: кожа нарастала островами. Восстановилась даже чешуя. Правда, она была маленькой, словно рыбья.
В следующее мгновение из моего магического дара вырвалась мана Смерти и длинным узким штырем ударила ему в грудь, пробив чешую и отбросив назад.
Дракон тяжело упал прямо на свои крылья. Длинный штырь изогнулся и резко сократился, выдернув меня из облака Тьмы и бросив меня прямо на чудовище сверху.
Неожиданно дракон чуть приподнял голову и, взглянув на меня совсем по-иному, произнес:
— Убей меня, Ильтариэль...
Что за? Это — Кассиэль?
Но уже через секунду чудовище тряхнуло головой. Сощурив свои пылающие белым светом глаза, оно посмотрело на меня и прорычало:
— Тебе не убить меня! Я — воистину велик!
Я тяжело вздохнул и сказал:
— Есть один способ... Я заберу то, что дал тебе. И тогда ты умрешь.
Дракон попытался сгрести меня со своей груди лапой. Я успел среагировать и перескочил ее. Падая на чешую, я вспомнил произошедшее тогда, две с половиной тысячи лет назад, и, подав ману Жизни в руку, с ходу ударил раскрытой пятерней ему в грудь.
Пальцы пробили пылающую чешую и погрузились в плоть. В этот же момент я начал выкачивать само его естество, то, что когда-то ему дал, в себя.
Дракон заревел и попытался ударить меня лапой. Удар мог бы легко размазать меня в блин, но не в этот момент, когда в меня начала течь его сила. Все на что его хватило — лишь сбить меня с ног, но не прервать контакт.
В отчаянии он перекатился на лапы и мощно взмахнув своими крыльями ринулся свечой в небеса.
Рывок был очень резким и сильным, но это было бесполезно.
Дракон в агонии все рвался ввысь, бешено взмахивая крыльями. Я видел как быстро приближаются низкие тяжелые облака.
И в один из моментов он потерял сознание и начал падать вниз.
Ветер завыл в ушах.
К счастью, сопротивление воздуха перевернуло меня и в момент падения я оказался сверху.
* * *
*
Эльмайр в обгоревшей одежде произнесла, глядя в небо:
— И даже небеса станут их мечем...
* * *
*
Упали мы обратно на выжженный и окруженный пожарами пятачок.
Удар тела дракона о поверхность выбросил пыль и тлеющие обломки в стороны.
Я тяжело перевел дух.
Тут с неба хлынул холодный дождь, быстро перешедший в ливень. Под его давлением полыхающие вокруг пожары начали гаснуть. Большие капли тяжело падали вокруг нас, тут же испаряясь с ядовитым шипением.
Словно под действием воды тело дракона начало быстро таять, постепенно меняясь обратно в эльфа. Я не удержался и соскользнул с плоти на горячую землю.
Когда изменения завершились, Кассиэль неожиданно открыл глаза и прошептал:
— Прости и...спасибо тебе, брат.
Его взгляд остановился.
Стоя возле его тела на коленях, я поднял лицо к тяжелым тучам и горько произнес:
— О, Атеш... За что мне все это?
Холодные капли лишь безразлично падали мне на глаза.
Глава 14.
Прошло довольно много времени, прежде чем я опустил взгляд вниз.
Дождь быстро заливал пожары. Очевидно, это была работа одного из людских Архимагов. Глядя на разрушенные и выгоревшие здания, я подумал, что моим неплохим отношениям с бароном наступил конец. Хотя, конечно можно будет их попытаться как-то вытащить. Но как? Да и нужно ли?
Между домов показались первые отряды солдат. Надеюсь, что они не попытаются меня прикончить.
Когда я попытался вытащить руку из груди Кассиэля, то неожиданно понял, что его плоть плотно приросла к моей руке.
Вообще то, что я сделал, было лишь моей теоретической разработкой на основе знаний, полученных матерью из глубин Силы. Я никогда это не применял.
Все дело было в том, что мать, я или сестра создавали определенный энергетический каркас даже не в теле будущего оборотня или в пойманном хищнике, а рядом с ними. После этого два тела фактически сплавливались воедино на разных уровнях бытия. Поэтому, оборотень в Астрале всегда имел вид своей второй ипостаси.
После завершения каркас переставал быть видимым, но он был и ощущался. Вот я предположил, что этот каркас можно разрушить. Да, лезть к оборотню в ближний бой обычно было довольно глупо. Средний эльфийский маг вполне мог убить оборотня в дальнем бою и без особых проблем.
Но не всегда.
Скальные кошки, тигры, ирбисы обладали довольно большой массой тела, чтобы пережить попадание магических заклинаний даже средней силы. Восстановившись буквально иногда за несколько секунд, они могли продолжать атаку. А вот маг быстро повторить удар уже мог не всегда.
Ну, а в данном случае — это был чуть ли не единственный способ убить Кассиэля. Ведь фактически я не знал заклинаний, способных уничтожить взрослого дракона...
Дернув руку еще пару раз, я использовал 'исцеленение' и дернул сильнее. Однако, к моему ужасу почти не помогло.
Нужно попробовать еще раз. Да, маны Жизни осталось еще лишь па пару попыток, но альтернативой было вырезать свои пальцы.
— Прости меня, Кассиэль... — прошептал я и, упершись ему в грудь коленями и рукой, снова применил 'исцеление' и рванул со всей силы.
С чмокающим звуком его тело начало отпускать мои пальцы. Плоть тянулась вслед за ними, словно щупальцами, и, разрываясь, скручивалась.
Я внимательно осмотрел свою конечность. Кровь и даже лишние обрывки плоти быстро втягивались в руку без следа, оставляя лишь обычную, девственно чистую, кожу.
Оглянувшись на появившийся отряд солдат во главе с полукровками, я тяжело вздохнул и протянул руку к своей груди.
Оба моих кольца висели на месте — митриловая цепочка выдержала все испытания. Чего не скажешь про трофейную куртку, мой плащ, лук, да и вообще все, что было на верхней части тела.
А вот штаны, сапоги и оба темноэльфийских меча уцелели. Хотя и местами носили следы огня.
Ладно. Смысла в этом цирке после произошедшего нет вообще.
Я расстегнул цепочку и надел оба перстня. Подняв цепочку перед собой, я в последний раз на нее взглянул и позволил ей соскользнуть с мокрых пальцев на землю.
Хорошо, что я все свои вещи оставил в замке с лошадкой. Надеюсь, я смогу их забрать обратно. А вот от моего черного скакуна, судя по всему, остался лишь прах...
Вообще, что-то я себя уж очень хорошо себя чувствую для мага, во всю использовавшего прямое преобразование 'черных техник'. Прошедшие два тысячелетия однозначно положительно сказались на моей силе.
Я посмотрел на солдат, осторожно приближающихся ко мне. Оружие на меня не наставляли, но люди держали арбалеты взведенными.
Можно, конечно, исказить то, что здесь произошло, но зачем? Да, я могу сказать, что я случайно здесь очутился, а дракон просто исчез, но сейчас будет даже вредно: когда прибудут Астральщики для расследования, то они быстро поймут, что дракон никуда отсюда живым не делся. Как результат — попытка замутить воду может выйти для моих отношения с бароном очень плохо. Возникнет недоверие. И серьезное.
С другой стороны: оборотень-дракон — это один из серьезнейших козырей в рукаве у Великого Леса. Сама возможность того, что мы можем это делать, не даст много кому спать спокойно по ночам. Кто-то будет желать славы, кто-то могущества, кто-то денег.
Я вот прекрасно помню, как две тысячи лет назад целители всех мастей стали пытаться создавать своих оборотней. Мол, у эльфов получилось — чем мы хуже? Сколько же в те темные времена тварей развелось! Дошло до того, что в иные леса и болота зайти без хорошего сопровождения было быстрой смерти подобно.
Нам приходилось создавать отряды — сильные отряды — быстрого реагирования, которые занимались зачисткой подобных экспериментаторов и их творений.
Интересно, а как сейчас с этим обстоит дело?..
Тем не менее, сказать об убийстве оборотня-дракона нужно. Этим я заявлю о себе. И намного громче, чем если бы я стал всем подряд тыкать под нос Перстень Власти Аутви. А когда весть о произошедшем достигнет Великого Леса, то объявить меня самозванцем будет трудно. Как минимум Князю Эрирану придется сказать, что самозванец крайне могуществен и опасен.
Лже-Ильтариэль, убивший оборотня-дракона, наследника Дома Меча Кассиэля...
М-да уж. Звучит просто невероятно по-идиотски.
Что ж, Эриран... Ты сделал свой ход и послал Кассиэля. Я его убил. Что дальше? Мой-то ход известен: кричи погромче о своем возвращении и собирай сторонников и недовольных властью Совета. Думаю, таких будет много. Но что потом? Ты не отступишь? Вероятнее всего — да. Ты всегда был упрям и высокомерен.
А остальные Великие Дома? Будут выжидать? Пойдут за тобой до конца или признают мою власть? Насколько ты, Эриран, всем запудрил мозги рассказами о таком страшном мне?
Я вздохнул и сосредоточился на реальности.
Дождь превратился в легкую морось.
Среди подходящих полукровок я без труда узнал Эсви. Так же я с неожиданным облегчением заметил среди них темную эльфийку, скрывающую свое лицо под капюшоном немного подгоревшего плаща.
— И где дракон? — спросил какой-то человек.
Я встал на ноги и, распрямившись, произнес, указав на тело Кассиэля:
— Вот он. Я убил его. Это был драконий оборотень.
Командир явно не поверил и, окинув взглядом тело, произнес:
— А разве такие бывают?
— Бывают... — мрачно ответил я.
Бесцеремонно растолкав солдат, ко мне подошла Эльмайр. Ее расшитый платиной плащ серьезно пострадал в огне: часть капюшона с левой стороны была обуглена. Если учитывать, что плащ 'Осознавшего Лес' не только показатель статуса своего обладателя, но и сам по себе является серьезной защитой от разных воздействий, то я бы сказал, что она попала под огненный удар дракона.
Эльфийка посмотрела сначала на меня и кольца на моих руках, а потом на тело Кассиэля. Сразу за этим она опустилась на колено и сказала:
— Принц Ильтариэль Аутви, нам удалось захватить одного из Магистров Виэрэн живьем.
Люди ошарашено смотрели даже не на меня, а на нее. Они вряд ли знают, что означает 'Аутви', но сама Эльмайр имеет в этом городе имя и статус. И сам факт того, что она выказывает мне не просто уважение, а покорность заставили их отнестись со всей серьезностью к тому, что она сказала.
К сожалению, после всего этого, мне придется действовать не просто открыто, а даже картинно и величественно. Мои губы произносят тяжелые слова:
— Допросите...
— А дальше? — спросила она.
Я повернул голову к телу Кассиэля и произнес, глядя на него:
— Отдайте ему тело наследника Виэрэн и отпустите. И да, Эймайр, свяжись с кем сможешь и сообщи, что я вернулся. Боюсь, нам нужно собирать армию.
— Как прикажете. — произнесла она, наклонив голову и этим спрятав свое лицо в глубине обгоревшего капюшона.
* * *
*
Они бежали последними. За мгновение до того, как пламя должно было обхватить их, Элориль схватил за шкирку свою племянницу и фактически бросил ее перед собой под какую-то арку.
Извернувшись в воздухе, Эйдаэль увидела, как его буквально снес поток огня.
Потом Эйдаэль помнила лишь вой-рев очень плотного ярко-белого пламени, быстро заглушивший крики погибающих в нем.
Скрючившись, она пыталась скрыться от жара, но деться было некуда. Огонь выжигал воздух и дышать быстро стало нечем. Кроме того воздух моментально накалился и эльфийка инстинктивно стала поддерживать свое тело магией.
Когда мана начала быстро заканчиваться и она принялась молить богов о быстрой смерти, все внезапно закончилась. Пламя поднялось и истаяло в воздухе.
Эйдаэль содрала с себя загоревшийся плащ и, поднявшись на ноги, оглянулась.
В воздухе висел кошмарный смрад горелого мяса. Полыхали дома. Кричали обожженные и отчаявшиеся.
Улица была завалена обугленными телами горожан, замерших в самых живописных позах. Ярость белого дракона не имела милосердия и не обладала разборчивостью — женщины, дети, старики, солдаты, полукровки, чистокровные...
С отчаянием обреченной, эльфийка побежала искать своего дядю, зажимая рот и нос ладошкой, дабы не вдыхать тошнотворную вонь и дым. Из дымного марева к ней бросился какой-то опаленный пламенем и вымазанный в саже человек, он протянул к ней руки и начал неразборчиво молить о помощи. С ужасом отпрянув от него, эльфийка продолжила осматривать тела у своих ног.
Лишь в тридцати шагах дальше по улице Эйдаэль нашла обугленное тело своего дяди, опознав его лишь по остаткам эльфийского плаща и тлеющему луку рядом.
Рухнув рядом с ним на колени, она посмотрела на все продолжавшуюся схватку оборотня и принца. К сожалению, там было все затянуло дымом и сквозь него было видно лишь огромную тушу дракона, смотрящего перед собой вниз. Но дым быстро поднимался вверх, очищая область зрения.
Ярости, гнева, злобы — не было. Лишь пустота. Осознание собственного бессилия перед настолько великой силой.
До Эйдаэль доносился гулкий и зычный голос дракона.
Судя по всему, развязка близко.
И она наступила. Но совсем не такая, как она ожидала. Сначала эльфийка ощутила мощный импульс магии и перед драконом возникло облако мрака. Тот отстранился от него и что-то произнес, глядя на свою лапу. Тут же из тьмы вырвалось тонкое серое копье, отбросившее чудовище куда-то за пылающие здания вправо. Следом за драконом бросилась и маленькая, по сравнению с чудовищем, черная фигурка.
Тьма и Смерть. Да, эти Силы способны нанести урон белому дракону, но сможет ли Аутви создать достаточно сильное воздействие, чтобы убить оборотня?
Внезапно дракон заревел и, спустя секунду, взмыл свечой в небеса, взмахивая своими огромными крыльями.
Он взлетал все выше и выше, а потом начал безвольно падать и рухнул куда-то за дома. Земля под ногами ощутимо вздрогнула от удара.
Эйдаэль все смотрела туда, ожидая признаков продолжающейся схватки, но их не было.
С низких туч хлынул ливень, тут же начавший прижимать полыхающее вокруг пламя...
* * *
*
Саму схватку дракона с Аутви из эльфийского квартала было видно плохо. Лишь огромный столб дыма, поднимающийся над крышами.
Забравшись на крышу магазинчика, Лиэль видела больше. Кроме этого она улавливала отголоски применяемых заклинаний: рядом с этими борющимися чудовищами дрались Магистры, а Архимаги в замке быстро создавали над городом грозовую ячейку(пока не было ясно, что вообще они хотят с ней делать).
