— Хорошие новости! Мы победили! И благодаря Дарию с небольшими потерями. Более того, после его путешествия по известным тебе замкам благородные тихо сидят по домам и дышат через раз от страха.

Кор представил себе это в лицах и одобрительно улыбнулся.

— Плохие новости! По пути следования баронской армии осталась только выжженная земля и трупы! Потери в печально известной тебе битве составляют, как минимум, пять тысяч убитыми. Наши потери — почти семьдесят процентов сопровождающего тебя на этой битве высшего состава армии и Теней.

Ботос хотел привстать, но Менис лишь шикнул на него, и тот с недовольной миной упал в свое кресло.

— Этих тупоголовых генералов мне совсем не жалко, ведь только благодаря им я и проиграл эту битву. А вот Теней очень жалко! — Кор сочувственно покачал головой.

— Вот из-за Теней нам теперь и аукается, — все-таки влез со своим комментариями Ботос. Менис укоризненно посмотрел на него.

— А причем тут Тени?! — удивленно спросил император.

— Потому что часть из них присягнула Дарию.

Кор ошарашено уставился на Ботоса. Видя, что императора сейчас хватит удар, Менис решил прояснить суть вопроса.

— Кор, успокойся! Они не совсем в полном смысле этого слова присягнули.

К выпученным от возмущенного удивления глазам императора прибавился нервный тик левой брови, которая задергалась так, будто вот-вот должна была чем-то разродиться.

— Они присягнули ему не как императору, а как своему кровнику. То есть они признали его Тенью, — выпалил на одном дыхании Менис.

Кор немного расслабился, но следующая реплика Ботоса его окончательно добила.

— Учитывая это событие, а так же еще и тот факт, что Дарий императорской крови, то его положение теперь как бы выше твоего.

Кор уже вместе с Менисом, который явно не знал таких подробностей, уставились на Ботоса, открыв рты. Но этого, похоже, Ботосу было мало. Он не собирался останавливаться:

— А так как большинство мастеров Теней погибли в битве, то их места займут Тени отправившиеся в поход с Дарием.

Кор вопросительно развел руками, слов у него не было, было одно желание — поскорее узнать о том, что все это значит для него. Ботос его прекрасно понял и продолжил:

— Кор, тебе это ничем не грозит, а вот у Дария уже возникли проблемы.

Менис от нервного перевозбуждения вскочил со своего места и гневно погрозил кулаком Ботосу:

— Ты можешь без драматических пауз все сразу сказать? Или ты нашей смерти хочешь?!

Ботос обиженно посмотрел сначала на Мениса, потом на императора и продолжил добивать их своими новостями:

— Формально Дарий стал Тенью. Но если вы не забыли, чтобы стать полноправной Тенью, надо сдать вступительный экзамен. А чтобы сдать этот экзамен, надо серьезно учиться всем их премудростям два-три года, и это еще при наличии хорошей базовой подготовки. У Дария ничего этого нет, и быть не может. А экзамен этот сдается либо в тринадцать лет, либо по решению его учителя.

— Ну, и в чем проблема? Ты думаешь, что его учителя дадут его в обиду? Да, не поверю никогда! — Кор победоносно уставился на Ботоса. Ботос лишь укоризненно покачал головой.

— Эти учителя все вместе решили подготовить его к этому экзамену. И взялись так рьяно, что у них может это получиться. Но есть одно но! Дарий уже имеет политический вес, равный твоему, а на окраинах империи о нем уже ходят легенды. Про то, как относятся к нему в свободных баронствах, я думаю тебе разъяснять не надо.

Менис с императором лишь переглянулись, не понимая, к чему ведет Ботос.

— Ну и в чем тут проблема?! Причем тут Тени?! — Менис вопросительно уставился на Ботоса.

— А тебе не кажется, что он теперь будет вести свою политическую игру, а он ее будет вести. Он уже так вляпался во все это дерьмо, что пути назад у него нет. Вот он и тренируется, чтобы стать Тенью. Но учти, учеба на Тень — это не три часа в день, а все двенадцать. Понимаешь, к чему я веду? Он еще и спать когда-то должен, или ты думаешь, что Дарий может не спать. Более того, если он откажется от Теней или политики, вы все должны понимать, что такое решение может привести к смерти. Для Дария, разумеется.

Менис и Кор угрюмо молчали, переваривая услышанное от Ботоса. Он вылил на них так много информации, что она никак не укладывалась в их головах. Было очевидно, что дело — труба, но надо было понять, какая именно труба, и где у нее вентиль. А Ботос все не унимался:

— Более того, если Дарий плохо подготовится, то уже сам его экзамен может закончиться смертельным исходом. С учителями облом! Полный! До тринадцати хоть у мамки с папкой учись, а если не готов, потом тебе старшие Тени назначат своего учителя.

— Ну и что с того?! Пусть назначают.

— А ты уверен, что этот учитель встанет на сторону Дария. Ты думаешь, он будет мириться с тем, что его ученик будет больше заниматься политикой, чем его предметом?

Кор ухмыльнулся. Эта проблема казалось ему надуманной и не стоящей такого серьезного отношения, которое выказывал к ней Ботос. Но, на всякий случай, он спросил:

— А куда он денется?!

— А никуда!!! Я тут навел справки, оказывается, что у Теней с плохими учениками поступают одинаково! Дают ему такое задание, которое приводит его или в инвалидное седалище, или на кладбище. И второй вариант у них считается проявлением высшего милосердия.

Кор одним прыжком вскочил на ноги и прорычал:

— Да я их!!!

Ботос спокойно встал и подошел к окончательно вышедшему из себя императору.

— И что же ты сделаешь? Ты не забыл, что Тени служат тебе только потому, что именно ты защищаешь их интересы и их кодексы. Если хоть одна бешеная белка ляпнет об этом разговоре — сгною.

Кор удивленно уставился на Ботоса, а то как ни в чем не бывало продолжил:

— Да, это я не вам, это для ушей дежурных Теней. Да, я прервался. Запомни, Кор! Империя связанна с Тенями гораздо серьезнее, чем твое кровное родство с Дарием. На данный момент я не вижу никакого благоприятного исхода для Дария.

— И что теперь делать? — Кор с надеждой уставился на Мениса, который раньше всегда находил выход из трудных ситуаций.

— Я думаю, что этот вопрос терпит до поездки Дария в свободные баронства. А вот после его возвращения и будем над этим думать. Я не поверю, что у Теней в их кодексах нет какой-нибудь отмазки на такие случаи.

Ботос скептически посмотрел на Мениса, потом на Кора и тихо сказал:

— Я надеюсь, что твои ожидания сбудутся, а сейчас, я думаю, пора обсудить эту треклятую поездку Дария. Ой, не нравится мне, как ведет себя баронская разведка.

Кор посмотрел на Ботоса, как на сумасшедшего, и с недоверием произнес:

— Ты знаешь в лицо разведку баронов, и они до сих пор на свободе?!!!

Ботос оперся локтями о подоконник и заглянул в окно, затем повернулся и ответил:

— И они тоже почти всех моих знают! И что с того? Вот так и живем. Даже иногда зарвавшимися шпионами меняемся.

Император, на какое-то мгновение потеряв дар речи, сидел с открытым от изумления ртом и, не отрываясь, смотрел на Ботоса. Когда дар вернулся, он быстро задал вопрос, который не шел у него из головы:

— Как это вы меняетесь? Их же убивать надо!

Менис подошел к императору и, демонстративно потрогав его лоб, пришел на помощь Ботосу:

— Кор, ты случайно у нас не заболел? С каких это пор ты стал разбираться в шпионских делах? Может, тебя в плену чем-то серьезным по головушке шмякнули. Так ты не стесняйся, скажи. Мы к тебе быстро Вараю пришлем.

От этих слов, а точнее при упоминании имени его любовницы, император вздрогнул, отвел руку Мениса от своего лба и, напыжившись, как в общественном туалете, выдал:

— Менис, я все понял! Пусть Ботос сам разбирается! Но если эти баронские шпионы перейдут границы дозволенного, я думаю, надо будет на них Дария натравить.

Менис посмотрел на императора, как на святого. Видно, плен не прошел для него бесследно. Так быстро раньше он никогда не сдавался, а вернее, так быстро он не приходил к правильному решению. Ему всегда надо было сначала довольно долго пошуметь, поспорить, всем пригрозить, а вот потом только хорошенько подумать и признать, наконец, что он не прав.

— Прекрасная идея!!! Я думаю, что такой подставы они точно не переживут. А учитывая зловещую репутацию Дария и его нестандартно радикальные способы устранения проблем и тех, кто их ему создает, их донесения могут принять весьма занимательный вид. Даже более того, я уверен, что их весточки будут представлять собой один сплошной вопль, полный ужаса, — Ботос оживленно ходил по комнате, уже предвкушая то представление, которое устроит Дарий.

Менис сначала было задумался о чем-то, но потом хитро улыбнулся и с едва заметной усмешкой сказал:

— Я тоже думаю, что получиться у нас все должно хорошо. К тому же, Дылда выздоровел и отчаянно рвется в бой, потому что все еще не может себе простить, что когда Дарию грозила опасность, его не было рядом. А Дылда в этом состоянии, похоже, будет даже хуже, чем пьяный Громила.

Все вместе они, вспомнив истории о пьяном Громиле, дружно и весело заржали. Отсмеявшись, Ботос, хитро щурясь, стал потирать руки.

— А после того, как они познакомятся с личной охраной принца из двух ненормальных Святых убийц, то сами наперегонки понесутся домой, устанавливая новые рекорды в скорости преодоления препятствий. Ну-у-у, в итоге, может быть, парочка из них все-таки выживет, но не более. Это точно.

Кор заинтересованно взглянул на Ботоса, так как снова речь зашла о чем-то таком, о чем он пока не знал:

— Это что за ненормальная охрана принца?! Только ненормальных святош мне не хватало рядом с сыном.

Кор, нахмурившись и сдвинув брови, ждал ответа от Ботоса. Ботос и Менис переглянулись и дружно прыснули, но потом, все-таки не сдержавшись, начали ржать, как кони.

— Кор, успокойся! Они хоть и ненормальные, но нам это только на руку, — Ботос умудрился это произнести, не прекращая ржать во весь голос. — Спроси у Мениса, что эти охранники устроили, пока ты спал. И ты сам поймешь, что лучшей охраны принцу и не сыскать, — сказав это, Ботос, все еще всхлипывая от смеха, упал в кресло.

Кор вопросительно смотрел на Мениса, который пытался унять свой смех, и терпеливо ждал пояснений. Когда это ему более-менее удалось, он начал свой рассказ:

— Пока ты спал, святоши решили торжественно отчитаться перед главой церкви, то есть Дарием, о победоносных действиях Святых дружин во время осады и последующей битвы за столицу. Принца усадили во дворе его крепости на где-то раздобытое большое кресло, а его учителей и охрану расставили за его спиной. Прямо за спиной Дария, по уже устоявшейся традиции, стояла парочка Святых убийц. Святые дружины входили во двор, святоши зачитывали их подвиги, а потом от лица церкви Дарий дарил им подарки, которые были в экстренном порядке подготовлены церковниками. Тут я преклоняюсь перед ними — так быстро все это организовать даже я, наверное, не смог. К концу этого торжественного мероприятия Дарий уже так утомился, что готов был заснуть в этом кресле, а если кто-то ему в этом помешает, то и убить его. Его настроение совершенно разделяли все его учителя, а Ветер вообще умудрился задремать стоя, облокотившись о Громилу, который, кстати, этого, похоже, даже не заметил, — Менис переглянулся с Ботосом, и оба, не сговариваясь, снова рассмеялись.

Ботос успокоился первым, а потому решил продолжить рассказ сам:

— И тут появился последний, но самый знаменитый отряд — отряд кузнецов. Они умудрились отметиться во всех переделках, а уж во время битвы с баронскими войсками в городе отвели душу по полной.

— Это потому, что большинство этих кузнецов дежурило невдалеке от твоих любимых ворот, Кор.

Император зажмурился, воспоминания об этих массивных воротах, которые долгие годы верой и правдой служили городу, были ему очень приятны.

— Их, кстати, обещали к завтрашнему вечеру поставить на место.

Кор вскочил на ноги, и его знаменитый рык разнесся по дворцу.

— Кто посмел?! Как это случилось?

Менис и Ботос, ничуть не испугавшись его реакции, умиляясь, смотрели на разгневанного императора, который, заметив их спокойствие, быстро взял свой гнев под контроль и спросил:

— Ну и что тут не так? Ворота целы?

— Да, целы, но их, действительно, уронили, — Менис, заметив, как император багровеет перед еще одним рыком, поспешил исправить свой не совсем подходящий в данной ситуации ответ. — Успокойся, Кор! По одной из, версий ворота уронили баронские войска, когда пытались ворваться в город.

Император насупился, но тут же задал вопрос, которого было не миновать:

— А какая другая версия?!

Менис помялся было, но тянуть время было бесполезно, а потому быстро ответил:

— Какой-то наш герой уронил ворота на врагов. Кстати, под ними погибло очень много солдат баронов, — Менис, ожидая дальнейших вопросов, смотрел на императора.

Кор крякнул и с досадой сказал:

— Если какой-то мудак будет хвалиться этим "подвигом", он будет пожизненно совмещать две должности.

Ботос заинтересованно спросил:

— Это какие?

— Одна — охранник у этих ворот.

Ботос, не дождавшись продолжения, что только еще больше распалило его любопытство, быстро продолжил задавать вопросы:

— А вторая какая?

Кор встал со своего места и медленно подошел к столику с винами. Его ответ был очень короток:

— Лизальщик!

Менис с Ботосом удивленно переглянулись. Никто из них не понял, к чему ведет логика императора, а понять хотелось очень.

— И что наш герой должен лизать?!

— Ворота, конечно!!! До блеска!!! Каждый день!!! — сказав это, Кор с чувством глубокого удовлетворения своей будущей местью опрокинул в рот бокал вина. — Ботос, а ты не отвлекайся. Так что там кузнецы?

Ботос отстраненно посмотрел на императора, а потом, собравшись с мыслями, продолжил свой рассказ.

— Кузнецы не только герои, но и великие беглецы!

Кор насупился, потому что не мог понять, как кузнецы могут быть беглецами, и переспросил с явной обидой в голосе:

— И что это значит?!

— После перечисления подвигов этих горе-кузнецов выяснилось, что они по ошибке чуть не окатили горячей смолой Дария и его Святых телохранителей.

Император долго переваривал эту информацию и только хотел высказать свое мнение, как сразу в разговор вмешался Менис:

— Ставки — один к четырем! Еще не поздно, один час остался!

Ботос осуждающе посмотрел на Мениса и, громко вздохнув, сказал:

— Не советую! Святые охранники все равно победят. Просто они наслаждаются местью.

Кор лишь привстал с кресла, его тело сковало от овладевшего им гнева. Его лицо налилось кровью, кулаки сжались настолько сильно, что со стороны могло показаться, что они уже никогда не разогнутся. Из его горла вырвался просто нечеловеческий крик, который по своей силе и громкости, наверное, побил все рекорды эха во дворце.