Часть десятая Дневник Тринадцатого Императора

— Сигнальщики, дистанция до воздушных целей?!

— Дистанция больше ста кабельтовых, силуэты гондол сливаются с корпусом. По угломеру высота прежняя — 1500 метров.

— Пётр Иванович, как там твои молодцы? Готовы ссадить наземь, тфу ты, отправить на дно супостата?

— Ссадить — то ссадим, да только он долго тонуть будет, шибко лёгок.

— Его утопление, то уже Нептуна забота. Ты на Бога надейся, да сам не плошай!

— Есть не плошать!

— Вахтенный, я к себе, как дистанция до головного фрегата сократиться до пятидесяти кабельтовых, сообщите. Да смотрите внимательно за целями, через два с половиной часа солнце спрячется.

— Есть смотреть внимательно за целями.

Выйдя на правое крыло мостика, Андреев глянул в сторону уже почти сливающихся с линией горизонта силуэтов обеих "богинь", что — то произнёс про себя и проследовал в командирскую каюту.

. (Флагман адмирала сэра Асли Купер Ки, казематный броненосец "Геркулес")

Вечерело, когда адмиральский катер, доставил на борт флагмана "Эскадры специальной службы", немолодого контр-адмирала, которого за глаза называли командиром "летучей эскадры". Прибывшего встретили — адмирал сэр Асли Купер Ки и командир "Геркулеса".

После краткой церемонии приветствия, адмиралы вдвоём удалились в салон-каюту для приватного разговора, в содержание которого не были посвящёны ни адъютанты, ни даже командир корабля.

Разговор начал сэр Джеффри Томас Фиппс Горнби, едва за стюардами закрылись двери салона.

— Сэр, меня весьма смущает сложившаяся ситуация, — когда мы вынуждены защищаться, вместо того чтобы нападать!

— И не говорите сэр, я по возрасту старше вас, но тоже ничего подобно не припомню. Исчезают корабли, командиры и коммандеры, даже целые эскадры не подают о себе вестей.

— Что и у вас тоже нет сведений о направленной в Аден эскадре под командованием молодого адмирала Сеймура?

— Только то что она была в Адене, взяла пресную воду ещё какие-то припасы и двинулась дальше к Басре.

— Тогда я информирован даже больше вашего, сэр, мне известно что к нему в пути следования должны были присоединиться ещё два корабля.

— Да, исчезает полдюжины броненосцев Royal Navy и никто не знает, где они и что с ними! Идиотизм какой-то!

— И не говорите, сэр. Если к этому добавить, что о судьбе адмирала сэра Артура Камминга и его "Непобедимой армады", тоже ничего не известно, начинаешь поневоле верить в заговор молчания....

— Что ещё пренеприятно! Купцы, которые всегда держат нос по ветру и многое знают, тоже молчат, а это верный признак надвигающихся потрясений.

— Несколько часов назад от рыбаков поставляющих свой улов на эскадру, поступили сведения о корабле под Андреевским флагом у нас под носом, немного южнее архипелага Силли. Естественно я отправил туда железный винтовой фрегат "Инконстант", а чтобы наверняка прогнать нахала, к нему в придачу отправились корвет "Penelope" и шлюп "Enterprise".

— Простите сэр, не проще ли было, отправить корабль-загонщик из Плимута?

— Вы, безусловно, правы, но на мою телеграмму пришёл ответ, что на рейде Девонпорта готовых к выходу кораблей нет.

— Да, после гибели "Warrior" и отправки двух "лордов" молодому Сеймуру, там остались плашкоуты, да старые учебные корабли. Они ещё могут внушить уважение обывателю, но в качестве загонщиков абсолютно непригодны.

— Надеюсь, к ночи вернётся "Инконстант" и мы узнаем что за нахалы ошивались на юге Уэльса.

Только после столь длительной прелюдии адмиралы решили приступить к главной теме встречи.

— Сэр Асли, я надеюсь, что в сложившейся обстановке могу рассчитывать на вашу поддержку если в районе Портсмута появятся массы этих азиатских дикарей?

— Безусловно, сэр Джеффри, такая обоюдная поддержка является нашей общей обязанностью по защите Великобритании! Телеграф в течение нескольких минут доставит депешу из Портленда в Портсмут, но надо ещё учитывать примерно четыре часа необходимых для перехода.

— Эту фору вполне смогут обеспечить несколько паровых катеров замаскированных под рыбацкие лодки и выдвинутые на опасные направления.

— Присоединяюсь, целиком и полностью к вашему предложению. Надеюсь, вас не затруднит дать телеграмму в Портсмут на моё имя, где эзоповым языком поведать итог прогулки. Я намерен ещё в этих сутках отправиться обратно на эскадру, "Александра" ждёт меня! К утру хотелось бы быть дома....

Эта расхожая шутка, о несвоевременном возвращении домой, в которой использовалось женское имя Александра и наименование флагмана, сначала флота Канала, а потом и "Средиземноморской эскадры устрашения", была в своё время очень популярна.

— Конечно сэр, мой секретарь сделает всё в лучшем виде.

— Тогда, сэр Асли, разрешите откланяться.

С этими словами адмиралы расстались, а ещё через несколько минут шустрый авизо направился в привычный вояж из Портленда в Портсмут.

. (Борт крейсера-разведчика "Проницательный")

Командир российского крейсера отдыхал, причём отдыхал весьма своеобразно. Перед ним лежали крупномасштабные карты Британских островов и отдельной стопочкой карты военно-морских баз. Наверху были знаменитые три "П" — Плимут, Портленд, Портсмут. Зная суть задания предстоящего клиперам, он ещё раз прикидывал и просчитывал вероятности его благополучного исхода при внезапной перемене погоды, а главное проверял, хватит ли ночного времени "прогулочным" катерам для подхода в точки сбора.

— Павел Петрович, Павел Петрович — вкрадчиво спокойный голос Гаврилыча вернул Андреева к реальности. Старший офицер просили вам сообщить, что британцы приблизились на пятьдесят кабельтовых.

— Спасибо, Гаврилыч!

— Не за что, Павел Петрович, чай я уже наверх снёс.

— Тем более двойное спасибо!

Поднявшись на мостик и выслушав рапорт вахтенного, Андреев не стал активно вмешиваться в управление кораблём. Вместо этого он с интересом стал наблюдать за действиями воздушной артиллерии, которая была ещё в диковинку на флоте и внимательно прислушиваться к командам БЧ— 2.

Воздушный противник "шёл" строем уступа, а британские корабли приближались в виде сильно растянутого кильватера, постепенно догоняя русский крейсер. Головным чётко просматривался фрегат водоизмещением порядка шести тысяч тонн и явно обладающий более высокими ходовыми качествами чем его спутники.

— Александр Иванович, что вы там в альбоме рассмотрели? Кто головной?

— Павел Петрович, судя по силуэту — это броненосный фрегат типа "Инконстант", а вот кто конкретно — сказать сложно. Британцы построили три корабля такого типа — "Инконстант", "Рэлей" и "Шах". Если он сохранит такой ход, то через полчаса ретирадными орудиями можно будет открывать огонь.

Дискуссию, кто идёт головным, прервал доклад артиллерийской боевой части.

— Мостик, я БЧ-2! Через три минуты головная воздушная цель окажется в пределах досягаемости наших зенитных орудий. Прошу разрешения на открытие огня.

— БЧ-2, даю добро на отстрел супостата. Огонь по готовности без команды из наилучшего положения по твоему выбору, всё как договорились.

— Мостик, я БЧ-2! Есть огонь по готовности.

В эти минуты на мостике оставались только командир и старший офицер

— Павел Петрович, надо бы спуститься в боевую рубку.

Окинув взглядом опустевший ходовой мостик, Андреев ответил.

— Ваша правда, уже иду.

Оставшиеся мгновения командир рассматривал в зенитный перископ толстую сигару британского дирижабля, отлично видимую в лучах заходящего солнца.

Затем послышалась работа зенитных орудий, которые совершенно не впечатляли офицеров своими выстрелами. Вместо грозного БУ-ух над баком раздался какой-то "собачий лай" гах-гах-гах.......

Странно, но, не смотря на отличные результаты стрельбы в Аяччо в недалёком прошлом, сейчас воспламенения летающей конструкции не наблюдалось. Прошло наверное с минуту и Андреев не выдержал.

— БЧ-2, мажем'с, господа?!

Сейчас же снова "затявкали" зенитки, но в отличие от прошлого раза, за трассами выпущенных снарядов можно было наблюдать по ярким "пушистым" хвостикам. Четыре длинные светящиеся прямые нити наложились, хотя скорее, пересекли силуэт воздушной конструкции.

Через мгновенье в тех местах, где они воткнулись в тело сигары, появились странные чужеродные выступы, а ещё через неуловимую толику времени на месте дирижабля вспухло ярчайшее облако, по краям которого летели какие-то тёмные предметы.

— Сейчас рванёт, точнее ё.......

Что хотел произнести Александр Иванович дальше, всё равно бы никто не услышал. Объёмный взрыв водорода из распоротых баллонетов британца на несколько минут оглушил всех присутствующих. Когда же слух стал восстанавливаться, то первое, что услыхали в боевой рубке, было обращение БЧ-4.

— Рубка, я БЧ-4, рубка, я БЧ-4, рубка, я БЧ-4....

— Слышу вас, БЧ-4.

Взволнованный голосок свежеиспечённого мичмана мальчишеским фальцетом произнёс:

— Ух, я вызываю, вызываю, а никто не отвечает.

— Рубка, прошу разрешения на проверку состояния и восстановления внешних антенн. Наверху что-то произошло, и мы потеряли антенны.

Ну конечно, из чрева корабля за толстыми броневыми перегородками эфирные связисты не могли наблюдать за происходящим снаружи. Почти эпический взрыв дирижабля противника на расстоянии всёго-то около трёх кабельтовых породил множество обломков, часть которых долетела до "Проницательного" и.... антенные растяжки не выдержали.

— Бч-4, дам добро на восстановление вашего хозяйства как с остальными целями управимся. Сейчас ваша связь не критична. Отбой.

Дальнейшие разговоры прервали долгожданные БУ-ух ретирадных орудий из кормовой башни. Пока бухало одинокое орудие, ведя пристрелку по приблизившемуся фрегату, ещё можно было разговаривать, но когда после завершения доворота на восемь румбов и долгожданного возгласа: "есть накрытие" — в разговор включились все шестидюймовки крейсера, успешно объясняться стало возможно только знаками.

Впрочем, продолжалось это не очень долго. За десять минут количество сорокакилограммовых изделий, начинённых более чем на 90% гексогеном (циклотриметилентринитрамином) не только отбило охоту британца к преследованию, но и превысило его способность к поддержанию положительной плавучести.

Чёрный дым с прорывающимися яркими жёлто-оранжевыми проблесками высокого пламени, вспышки подрывов или детонаций артиллерийских зарядов и снарядов, медленно, как в синематографе заваливающийся горящий рангоут и традиционный конец фрегата, когда ещё вращающийся гребной винт "молотит" воздух. Финальная сцена — воронка, образующаяся на месте затонувшего корабля, которая затягивает людей, не успевших отплыть подальше.

— БЧ-2, задробить стрельбу, орудия в ноль.

— Есть задробить стрельбу, орудия в ноль.

Тут же раздался голос сигнальщика:

— Наблюдаю большой дирижабль, высота три тысячи, дистанция пятьдесят кабельтовых. Направляется в пересечку курса британцев.

Следом раздался радостный возглас:

— Вижу Анреевский флаг в носовой оконечности.

Теперь можно и людей наверх выпускать, водоплавающие далеко, а воздухоплавающих, судя по серьёзным намерениям появившегося гигантского корабля, сейчас сильно поубавится.

— БЧ-4, восстановить антенное хозяйство.

— Есть восстановить антенное хозяйство.

— Машина, малый ход.

— Есть, малый ход.

— Курс в направлении движения нашего дирижабля.

— Есть, курс в направлении движения дирижабля

Большой дирижабль, на борту которого в бинокль легко смогли рассмотреть его имя — "Иван Калита", не сбавляя скорости, только немного корректируя курс и высоту примерно с десяти кабельтовых открыл стрельбу по британским аэронавтам.

Вероятно, его орудия были сводными братьями зенитных орудий "Проницательного", потому что не смотря на значительное расстояние, в потемневшем небе были хорошо видны яркие строчки снарядов, черкавшие по корпусам вражеских дирижаблей. БЧ-2 "Проницательного" позже даже уверял, что слышал такие знакомые его уху гах-гах-гах.......

Играючись "Калита" разделался с противником, и только тогда все увидели, что два британских водоплавающих оказались предусмотрительными и благоразумными. Они уже почти завершив оверштаг, очень спешили возвратиться назад, о чём прямо свидетельствовали снопы искр, вырывающиеся из дымовых труб. Корвет "Penelope" и шлюп "Enterprise" спешили скрыться в наступающей ночной тьме....

Спустя полчаса или чуть меньше командир "Проницательного" по эфирной связи докладывал руководителю операции "Цимбрия" о проделанной работе.

По завершения доклада ВК Владимиру, Андреев получил запрос БЧ-2.

— Павел Петрович, разрешите подняться на мостик.

— Добро, Михаил Иванович, буду рад вас видеть, да прихватите с собой наводчиков с этих новых небесных орудий-хлопушек.

— Павел Петрович, если позволите, непременно прихвачу, только чуть позже.

— Хорошо, жду вас одного, Михаил Иванович.

Через несколько минут командир БЧ-2 уже демонстрировал командиру крейсера странные, мятые, с потёками краски бумажки и весьма возбуждённо докладывал, чуть ли не размахивая руками, крепко сжимающими сертификаты.

— Вот посмотрите, это маркировка со снарядного ящика. — Вот это обозначено — боевое назначение снаряда. Чётко видно. Снаряд зажигательный! А в наличии по факту оказались обычные практические снаряды. Просто калиберные "железяки". Заряжающие сразу и не разобрались, но после вашего окрика не растерялись, взяли снаряды из старых запасов, что ещё дома грузили.

— Михаил Иванович, тут дело кажется гораздо серьёзнее, чем невольная ошибка заряжающих. Составьте-ка краткий рапорт для передачи по эфирной связи. Обязательно укажите номер завода окончательного снаряжения снаряда, номер партии снаряжения снаряда, год снаряжения снаряда. За такие кунштюки кто-то должен ответить.

— Будет исполнено, разрешите идти?

— Идите, идите, дорогой, только по поводу нашего разговора не распространяйтесь, пожалуйста.

— Есть не распространяться.

Похоже, Е.И.В. был как всегда прав, когда говорил с нами о возможных подлогах и вредительстве..... Невесёлые мысли Андреева были прерваны докладом БЧ-4.

— Павел Петрович, "Богини" поздравляют с успехом и сообщают, что уже движутся в точки встречи.

— БЧ-4, а почему нас извещают, а не "Иванова"?

— "Иванова" — в первый адрес, а нас в копии, наверное, по привычке.

— Отстучи им "Семь футов...."

— Есть отстучать "Семь футов...."

Операция "Цимбрия" вошла в завершающую фазу, и теперь оставалось только ждать.....

* * *

*

Клипер "Тайпинг" был в сумрачно-философском настроении. Мало того, что мачты его некогда великолепного рангоута укоротили, так ещё и механизмы для постановки парусов установили примерно на треть, уменьшив парусность. Конечно, теперь не надо было столько матросов для их постановки и уборки, но и скорость упала....