Бытие неигрового персонажа

Я уставилась в сторону щуплого пацаненка. Вот мелкий рабовладелец, нашел себе няньку.

— Соберись, — ткнул меня в бок Ярик, — Подходим к месту.

Я кивнула ему в ответ. Действительно, не о том сейчас думаю, в такой ситуации нужно быть очень внимательной и по сторонам лучше смотреть, а не о моральном облике Пришлых размышлять.

Обледенелые развалины храма, расположенные в центре большой, идеально круглой поляны, встретили нас девственно белым снегом и звенящей тишиной. Что-то не так. Я прислушалась к своему чутью хищника. В воздухе витал запах костра и каких-то благовоний.

— Это иллюзия, — встрепенулась я, — Уходим.

Поздно. Пришлый выхватил из инвентаря посох, свитый из затвердевших, как стекло, кровавых жгутов с темными прожилками и завершающийся непроницаемо черным кристаллом, а из-под снега под нашими ногами выстрелили алые ленты и оплели нас по рукам и ногам. как змеи. Этот гаденыш оказался магом крови, а здоровья, несмотря на его тщедушный вид, у него было немерено. Я запоздало додумалась применить "Диагностику" и посмотреть на его немаленькое количество очков жизни, характерное для всех магов крови, которые используют для своих заклинаний не только ману, но и свою или заемную жизненную энергию.

С развалин храма слетела в этот момент всякая иллюзия. Снег на поляне был истоптан цепочками следов, а в ее центре была расчищена небольшая площадка, покрытая каменными плитами, с выдолбленным на них причудливым геометрическим узором пентаграммы. По ее краям горели костры и дымились курильницы, распространяющие по округе сладковатый и дурманящий голову запах.

А перед нами предстала Дива. А как еще назвать женщину, про которую говорят роковая или роскошная. Длинные иссиня-черные волнистые волосы, крупные алые губы, идеальная фигура. напоминающая по форме песочные часы и подчеркнутая красным обтягивающим платьем с вызывающими вырезами. Она пару минут внимательно рассматривала нашу троицу, а потом растянула свои полные губы в кривоватой улыбке, замерцала черными глазами и низким грудным голосом сказала мелкому паразиту, предусмотрительно отошедшему от нас подальше:

— Я довольна. Мне нравятся души, которые ты ко мне привел, — она поковырялась длинным когтем, покрытым алым лаком, на щеке у Ярика, — Белый волк будет отлично смотреться у ног моей госпожи. Ты заслужил свою награду.

Женщина взмахнула рукой, раздался тихий перезвон, свидетельствующий о выполнении задания, а в руках мага появился скрученный в рулон свиток, перетянутый бордовой лентой, на который Пришлый тут же уставился, видимо, изучал.

А соблазнительная дамочка, между тем, покачивая бедрами, пошла к пентаграмме, левитируя тело трепыхающегося Ярика за собой, маня его изящным пальчиком. Я подергалась в кровавых путах, держат крепко, так просто не порвать. Посмотрела направо, там мелкий гаденыш, взобравшись на возвышенность, доставал себе из инвентаря складной стул и пристраивался на нем, чтобы со стороны посмотреть на разворачивающееся перед ним действо.

Посмотрела налево, там Ога стоит столбом и стеклянными глазами пялится на прелести жрицы кого-то там, явно недоброго. Вот ведь, нашел время под чужое "Очарование" попадать, он же шаман.

— Ога, Ога... — шепчу я.

— Не мешай мне, я думаю, — ответил он одними губами, — У меня со связанными руками и без бубна только врата на астральный план открыть получится, да каких-нибудь слабых духов призвать.

Притворяется, что под ментальное воздействие попал, я скосила глаза до упора влево, стараясь получше его рассмотреть. Как убедительно-то.

— Ога, — опять шепчу ему, — У меня в инвентаре кислота монстрячья есть, она должна разъесть кровавые путы, это же живая материя.

Ога еле заметно кивнул, опять сконцентрировал все свое внимание на жрице, а на лбу у него выступили капельки пота от напряжения духовных сил. Рядом раздался хлопок на грани слышимости и молодой шаман зашептал невидимому мне духу:

— Найди черного ворона, он где-то тут поблизости. Эта птица на два мира может жить, пусть летит в мир духов, попробует кого сильного к нам на подмогу позвать. Сами мы с этой не справимся. И поторопись, я лишь минут пять смогу врата на астральный план открытыми продержать.

А "Эта" тем временем расположила Ярика в центре пентаграммы и что-то запела речитативом, расставив руки в разные стороны и покачиваясь. как в трансе, отчего костры вспыхнули ярче. Полоска жизни нашего лидера начала убывать, а бороздки пентаграммы заполняться алой густой кровью. Высоко в небе над ним начал закручиваться черный вихрь.

А из моего инвентаря на снег полетели разные склянки.

— Вот, вот она, кислотно-зеленая, — зашептала я разошедшемуся не на шутку духу, — А теперь лей на кровавые путы, только осторожно. на кожу не попади.

Через некоторое время с помощью духа удалось освободиться самой и начать освобождать Огу, который стоял столбом, тупо пялился в пространство и что-то бормотал себе под нос. Обращать внимание на то, что происходит вокруг, рыжий шаман начал только после того, как черная крылатая тень промелькнула между нами и, задев нас крылом, исчезла в астральном плане.

— Ога, попроси духа, чтобы он вот эту склянку с черным дымом под нос магу или жрице отнес, это поможет отвлечь их внимание.

— Ярику помоги продержаться, он совсем плохо выглядит.

— Не могу, у меня нет лечилок, чтобы на расстоянии действовали, только при непосредственном контакте, — я от расстройства и собственного бессилия прикусила нижнюю губу до крови, — Но я попытаюсь его вытащить, как только наши внимание мага и жрицы отвлекут, а то как бы опять не спеленали.

То, что молодые оборотни где-то рядом и готовятся к нападению, я чувствовала каким-то седьмым чувством. И осознание это придавало мне сил и вселяло надежду, что нам еще удастся благополучно выбраться из той передряги, в которую мы опять вляпались. Если честно, подленькая мыслишка бросить Ярика в беде и по-тихому ретироваться подальше от этого зловещего места, пока на меня никто не обращает внимания, очень назойливо вертелась в моей голове. И только "Чувство стаи" помогало мне справиться со своей трусостью и сосредоточиться на своей задаче. Вытащить Ярика из пентаграммы, пока остальные отвлекают внимание жрицы и Пришлого на себя. Ведь ему сейчас гораздо страшней и тяжелей, чем мне, приходится. Попробуй полежать в центре активированной пентаграммы, высасывающей из тебя жизнь. Нужно поторопиться, шкала здоровья у него уже покраснела, можем и не успеть.

Ба-бах. Облако черного ядовитого дыма окутало мелкого гаденыша, увлеченного лицезрением мучений Ярика. А к нему с яростным воплем бросилась, как всегда нетерпеливая, Залка, но ей преградила дорогу черная фигура рабыни-телохранителя, принявшей удар копья оборотницы на щит. Но тут огин дух подсуетился, расплылся ледяной лужицей под нонами бронированной воительницы, та поскользнулась и полетела вниз со склона в сторону пентаграммы, утаскивая Залку за собой. Снежа кинулась за ними, видимо, на подмогу подруге.

Ба-бах. Черный дым попытался окутать жрицу, но та, не сбивая концентрации, развеяла его мощным порывом ветра, заодно отбросив и стрелы с метательными ножами, пущенные в нее Севом с Ветром.

Все это я отслеживала краем глаза, несясь к алеющей пентаграмме, тут же начавшей высасывать из меня жизнь, стоило только переступить ее границы. А схватив тело Ярика и вытащив его за пределы магического круга, я обнаружила, что опоздала. На моих руках лежал труп. А в центре пентаграммы остался стоять белый призрачный волк, яростно рычащий и упирающийся всеми лапами, изо всех сил сопротивляясь вихрю, затягивающему его в черную с кровавым отливом воронку.

Снежа с Залкой каким-то образом сумели загнать девушку-рабыню, оказавшуюся тоже оборотнем-волком, в зону действия разрушительного влияния жреческого ритуала, где Снежа пригвоздила бронированную воительницу к земле дедушкиным мечом, навылет пробив ей стальной доспех и оставив жуткую кровавую рану. Наверно, удачно применила какой-то спецудар у меча, позволяющий игнорировать чужую броню. Саму мечницу, израсходовавшую у себя все запасы выносливости, оттаскивала подальше от края пентаграммы, что-то крича, Залка.

Я же смотрела на яростно сопротивляющегося призрачного волка, сжимала в руках его бездыханное тело и, сама того не замечая, выла, изливая в волчьей песне все свое чувство бессилия и безысходности. Ах, какая это ужасная судьба, попасть в неволю к злобной жестокой богине. Смерть в тысячу раз лучше и милосерднее. Она хоть и забирает память, но дает надежду на новую свободную жизнь, позволяя нам оставаться самими собой. Ах, если бы только Смерть была тут, она бы смогла освободить душу белого волка, забрав его в свои чертоги.

Пока я сидела в снегу и оглашала всю округу своим тоскливым воем, черная воронка начала втягивать в себя не только душу Ярика, но и душу оборотницы-рабыни, имевшей образ обычной миловидной девушки без всяких звериных черт, прав был Шаман, волки наши — создания очень свободолюбивые, и в рабстве долго не выживают. Призрачная девушка, в отличие от Ярика, висела в воздухе с сомнамбулическим видом и совсем не сопротивлялась воздействию черного вихря, позволяя нести себя вверх как перышко.

-Джесси, не сметь, стоять, ко мне, Джесси, — раздался вопль юного мага, вокруг которого разгорелась нешуточная битва с молодыми оборотнями, мешавшими ему броситься на выручку к своему имуществу. Девушка встрепенулась на звук знакомого голоса, потянула к мальчику свои руки, но сил сопротивляться воздействию колдовского вихря у нее явно не было.

— Кар, кар, — разнесся по округе торжествующий клич Врана, а все костры на поляне разом погасли. Развалины древнего храма накрыла тьма и какая-то потусторонняя, неестественная тишина. Вших. Стальной серп, блеснул при слабом свете молодого месяца, описывая дугу, разом разрубая на половинки и рычащего белого волка и призрачную девушку, тут же растаявших белесой дымкой тумана.

— Воровка, — потусторонний голос, казалось, прошелестел -прогремел со всех сторон. А огромная пятиметровая фигура в черном балахоне с капюшоном, как будто сотканная из самого мрака, опоясанная четками из черепов разумных и с огромной косой в руках, повернулась к жрице, моментально растерявшей весь свой лоск и шарм. Левая сторона ее тела посинела, опухла и покрылась трупными пятнами, а правая ссохлась и потемнела, как будто человеческие кости покрыли черным лаком. Красное платье, ранее плотно облегающее соблазнительную женскую фигуру, сейчас повисло на жрице как тряпка на вешалке. Это кошмарное существо, уворачиваясь от смертоносной косы, прыгнуло прямо в начавшую угасать воронку, прокричав-провизжав напоследок:

— Тебе недолго осталась править мертвыми, карга старая. Моя госпожа когда-нибудь займет твое место и воцарится на престоле мертвых, а ты будешь вечно гнить прахом у ее ног.

Вот и все. Я выпустила останки окончательно погибшего на наших глазах Ярика из своих рук. Умница Вран позвал к нам на помощь саму Смерть.

А Смерть в этот момент сама развернулась ко мне, и мой взгляд, как приклеенный, потонул во мраке, скрывающимся под ее капюшоном. В какое-то мгновение мне показалось, что я навсегда сейчас останусь в той тьме. Но в тот же миг меня захлестнуло чувствами и эмоциями всех живых созданий, населяющих Явь. Каждое мгновение миллионы живых существ умирало на ней, и миллионы рождались заново. Только игроки воспринимались как черные, непроглядные пятна на этом, непрерывно меняющемся, полотне бытия. Пока я, хлопая ресницами, переварила всю гамму непрерывности и изменчивости мира, обрушившуюся на меня, из самой глубины моего подсознания прозвучал-прошелестел потусторонний голос Смерти, вымораживающий могильным холодом все внутри меня.

— Мне понравилась твоя песня, я бы послушала ее снова. Мне редко искренне молятся и возносят хвалу.

И силуэт божества стал неясным, сливаясь и растворяясь в ночной тьме и сиянии множества звезд,

А у меня появилось сообщения

"На вас наложена Печать Смерти. Вам доступен новый уникальный навык".

Навык нашелся в ветке "Волчьей песни". Назывался он "Песнь Возрождения" и в его описании значилось:

"Вознесите искреннюю хвалу Смерти над останками существа, обладавшего душой и погибшего насильственной смертью, и в дар она отпустит его душу в мир живых.

Возвращает к жизни одно существо, пока цело более 50% его материального тела, с потерей им 5% всего накопленного опыта. Стоимость активации навыка — 250 единиц духа. Откат навыка - 48 часов."

И был этот навык мне пока не доступен, чтобы его можно было использовать, требовалось вложить в него очко таланта. Я посмотрела свою шкалу опыта:

Уровень — 14 (прогресс — 11 450/12 300)

Совсем не много до 15-ого уровня не хватает, по достижению которого у меня будет столь необходимый сейчас талант. Я посмотрела украдкой на мелкого мага, про которого все благополучно забыли, потрясенные гибелью Ярого и явлением самой Смерти в мир живых.

Он сидел возле трупа девушки-оборотня, некрасиво ревел, пуская сопли пузырями и что-то судорожно строчил в книжке — артефакте. Наверное, в техподдержку жалуется. Коса Смерти оборвала существующую между ними связь и освободила неигрового персонажа от рабской зависимости, и по воле игрока он теперь больше не возродится. Я отогнала все коварные мысли об убийстве Пришлого с целью получения, недостающих мне сейчас, очков опыта. Все-таки это ребенок. Обошел как-то ограничение по возрасту и играется целыми днями в игрушку без должного пригляда со стороны родителей. Взрослый ни за что не стал бы так привязываться и убиваться по иллюзорной для него девушке. Надо позвать кого-нибудь из наших на охоту, чтобы помогли набрать поскорее очки опыта.

Но тут система посчитала, что событие с явлением божественной сущности завершено, и приступила к раздаче наград его участникам. Меня она одарила тысячью очков опыта, что как раз хватило для нового уровня. Я тут же вложила очко таланта в навык "Песнь Возрождения", а 10 имеющихся у меня свободных очков характеристик в Дух. Вцепившись опять в тело Ярика, я завопила на всю округу:

— Ога, Ога...

Мрачный Ога подошёл ко мне и вопросительно уставился на меня. Мол, чего орешь как резаная.

— Ты умеешь духовной энергией делиться?

— Да, а зачем?

Я открыла ему свои характеристики и новый навык.

— У меня духовной энергии для активации не хватает.

Ога в ответ заблестел на меня глазами и заулыбался, демонстрируя свои белоснежные клыки.

— Щас всех соберу, раз такое дело.

И развел вокруг себя бурную деятельность, буквально за пару мгновений донеся до всех суть намечающегося действа. Мы расселись в кружочек, и я начала свою песнь, глядя на молодой месяц. Сознательно выть на всю округу вначале было очень неловко, но потом, когда и остальные поддержали меня своими голосами, я разошлась не на шутку. Остановилась только тогда, когда до моего слуха донеслось придушенное хрипенье Ярика: