— В нем есть что—то темное с некоторых пор. Он закрывается от меня. Он дошел до того, что использовал меня против чиссов.
— Я знаю. — «Да, он умеет это делать». — Это… тревожит.
— Я больше не могу ему доверять.
Люк не испытывал желания услышать подобное, но понимал, что придется ее выслушать. Мара тоже ощущала это, но ее удовлетворило объяснение, что ощущение тьмы создавались борьбой чувств из—за несчастной любви. Люк обдумал все те видения, которые он наблюдал за последние дни, и осознал, что темнота эта никак не связана с какими—либо проблемами Джейсена в личной жизни. Это было настолько очевидно, что попало в кадр голокамеры.
«Я хочу, чтобы мой сын держался подальше от него».
Люк подумал о Лумайе и о своих снах, касающихся неизвестного человека в капюшоне, которым, как он был уверен, наверняка была она. Однако эти знаки надвигающейся катастрофы стали появляться не так давно: Джейсен же уже за несколько лет до этого испортил отношения с Джейной, обманом заставив ее атаковать чиссов.
Джедаи привыкли замечать то, что не могли видеть обычные люди, поэтому случаи, когда их удавалось обмануть (с чем обычные разумные смирились с раннего возраста), казались им особенно опасными.
«Но меня ты не обманешь, Джейсен. Ты переходишь на темную сторону».
— Дядя Люк, это, конечно, не мое дело, — сказала Джейна, — но на вашем месте, я бы нашла Бену нового наставника.
Люк признавал ее правоту, но также знал, что Мара будет спорить до последнего. И Бен — тоже.
Рота «Браво» 967—го отряда коммандос, мобильный контрольно—пропускной
пункт, нижние уровни Галактического Города, 23:30
— Самое важное осталось напоследок, — отметил капрал Лекауф.
Вообще—то Бен доверял своим навыкам в использовании светового меча, но вид нижних уровней Галактического Города заставил его завидовать солдатам и их броне. Он впервые очутился в мрачном сердце города, и оно абсолютно не походило на сенатский сектор.
На самом деле, это место полностью отличалось даже от кореллианского квартала — слегка обшарпанного, но вызывавшего приятное чувство, что продолжается нормальная семейная жизнь — по крайней мере, пока не начались рейды. А вот нижние уровни ночью действительно вызывали страх. Бен не снимал руки с меча.
Один солдат роты «Браво» установил поперек улицы транспортный экран — цепь небольших сферических дроидов, чье вооружение и шоковые кабели позволяли остановить любое транспортное средство на дистанции до тридцати метров. В другом конце улицы находился еще один экран.
Ниже этого уровня были только инженерные тоннели. «Очень надеюсь, что нам, в конце концов, не придется лезть еще и туда».
Далеко позади экрана виднелись небольшие группы людей и не—людей, выглядевших так, словно они были готовы перерезать Бену глотку из одного любопытства.
— Это кошмар, — откликнулся Бен.
— Неохота делать это днем с репортерами НРГ за спиной, — сказал Лекауф. Возможно, он был прав: СМИ никогда не интересовались тем, что происходит с жителями нижних уровней. — А так мы можем просто зайти и выйти.
— Это ведь не кореллианский квартал.
— Не все угрозы исходят от кореллианцев. — Лекауф повернулся на звук шагов и, проследив за его взглядом, Бен увидел приближающегося капитана Шеву. Когда солдаты из отряда 967 были полностью экипированы, Бен мог их различить только по жетонам на нагрудниках, а также по росту и телосложению. У Шеву на шлеме была небольшая золотая звездочка; у Лекауфа — две тонких золотых полоски; у Вирута, одного из сержантов — три полоски. За исключением этого, солдаты представляли собой безликую массу черных пластоидных бронепластин поверх черной униформы.
В Управлении безопасности Корусканта (кстати, некоторые сотрудники управления изъявили желание перевестись в 967—й отряд) уже дали солдатам прозвище: «штурмовички». Похоже, все уже заметили сходство со временами деда Бена. Он не стыдился своего происхождения и не стыдился работы, которую приходилось выполнять; он просто не мог понять, как события так быстро скатились к худшему.
Тем не менее, пока никого не застрелили и не нанесли тяжелых ранений. Каждый задержанный кореллианец был жив и здоров — или был депортирован. Бен подумал, что, должно быть, тяжело быть высланным на родную планету, если до того единственным домом, который ты когда—либо знал, был Корускант: но в таком случае, почему они не были лояльны к планете, на которой родились?
Так же, как до этого Бен чувствовал свое взросление, сейчас он снова ощутил себя ребенком; ребенком, который упустил что—то важное, то, что понимали все взрослые, но не говорили ему.
— Ладно, слушайте внимательно, — заявил Шеву. Он собрал вокруг себя два отделения, а также Бена и Лекауфа. — «Самая важная информация» состоит в том, что Служба таможенного и иммиграционного контроля получила информацию о трех кореллианских агентах, и об их контакте с охотником за головами, а УБК засекло их здесь. — Он указал на жилой дом, часть окон в котором была заколочена. Дом располагался между низкопробной забегаловкой и ярко—освещенным строением, в назначении которого Бен не был уверен, однако его персонал состоял, похоже, из одних женщин. — Вот имена тех, за кем мы пришли — Котин, Абаданер, Болф и Хабуур.
Шеву протянул Бену инфопланшет с изображениями; остальные получили данные прямо на ВИДы своих шлемов.
— Они знают, что мы здесь, — заметил Бен.
— Они едва ли могут что—то предпринять, разве что сами выйдут, когда мы вежливо попросим, — откликнулся Лекауф.
Шеву постучал по индикатору заряда на своей винтовке. — Перепроверьте, чтобы ваше оборудование распознавания могло их отличить, поскольку они наверняка серьезно вооружены и есть вероятность, что их придется успокаивать радикально. На случай, если дела пойдут не по плану, полковник Соло и еще два отделения блокируют задние выходы.
Это был не столько рейд, сколько осада. За очень короткое время Бен узнал очень многое о штурме зданий. Вообще—то он не думал, что от него сейчас будет польза, но Лекауф убедил его, что, если потребуется, он сможет сделать то, что не способен сделать обычный солдат.
— Ладно, начнем как вежливые люди, — сказал Шеву. Он повернулся к фасаду жилого дома и из динамика его шлема раздался ясно слышимый щелчок. Он собирался использовать громкоговоритель.
Бен напрягся в ожидании болезненно громкого шума.
— Это управление безопасности, — голос Шеву, медленно и четко произносивший слова, звучал среди зданий. Люди, до сих пор стоявшие на улице за транспортными экранами, начали разбегаться. — Котин, Абаданер, Болф, Хабуур! Бросьте оружие и выходите на улицу с поднятыми руками. Вы выйдете сейчас, или мы зайдем и арестуем вас.
«Может мне стоит попробовать воздействие на разум», — подумал Бен.
Из окна вылетел разряд бластера, солдаты практически рефлекторно открыли ответный огонь.
«Ладно, возможно, это и не сработает».
— Что ж, мы попытались, — сказал Шеву. — использовать только бластеры, никаких реактивных снарядов. Стены не пробивать, вокруг гражданские. — Он снова включил громкоговоритель. — Жители — оставайтесь в своих помещениях! Двери не открывать. В ваше здание зайдут вооруженные сотрудники подразделений безопасности. Повторяю — оставайтесь в своих помещениях.
Он покачал головой, пробормотав что—то о том, что УБК заблаговременно не вывело людей из дома, и дал сигнал подразделениям на вход в здание. Вен заметил еще как минимум два отделения на крыше, забиравшиеся в эксплуатационные люки. В таких домах часто не было лестниц, а это значило, что каждый турболифтовый холл был потенциальным «полем смерти»; требовалось мужество, чтобы шагнуть из лифта в простреливаемое пространство. Но, как сказал Бену Лекауф, именно для этого нужна броня.
— Вирут, — приказал Шеву. — По моему сигналу всадишь светозвук в то окно, понял?
— Сэр, — откликнулся сержант, дослав гранату в подающий механизм гранатомета.
— Отделения, когда доберетесь до четвертого этажа, мы устроим им засветку отсюда. Начинайте обратный отсчет.
Ответа Бен не услышал. Ему и правда не доставало шлема с коммуникатором полного доступа. Но недостаток в техническом оснащении он почти компенсировал своими способностями чувствовать Силу. Когда он сосредоточился на разбитом окне, откуда до этого стреляли из бластера, он почувствовал внутри страх и враждебность. В общем—то, страх ощущался по всему зданию, почти наверняка это был совокупный ужас остальных жильцов, запертых внутри своих помещений.
— Когда мы нейтрализуем основные цели, мы проверим все помещения, просто для гарантии, — заявил Шеву. — Не уверен, что УБК опознало всех. Бен, можешь выполнить роль поискового дроида?
— Да, сэр!
Это больше не было игрой, но ему отчаянно хотелось сыграть свою роль в происходящем.
— И кого нам забирать в этом случае, сэр? — спросил Лекауф. — Всякого, кто имеет уголовное прошлое? Таких здесь почти целый квартал.
— Нет, только тех, кто может нам пригодиться, — ответил Шеву. — А то нам придется торчать здесь всю ночь.
Рейд проходил на удивление тихо. Бен видел в окнах редкие вспышки света, и слышал слабые звуки выстрелов бластеров. Казалось, весь квартал затаил дыхание, ожидая окончания схватки. Без связи с остальными солдатами роты «Браво», он не мог сказать, как далеко они проникли в здание, а Джейсен не только молчал, но вообще закрылся в Силе. Бен вообще не чувствовал его присутствия. Он задумался, не скрывает ли его Мастер — а Джейсен был мастером—джедаем, что бы ни говорил Совет — свое присутствие инстинктивно, в качестве защитного механизма.
Затем начал действовать Вирут, словно по сигналу кого—то невидимого, хлопнувшего его по плечу. Он нацелил гранатомет, и светозвуковая граната со свистом полетела к зданию. Даже в двадцати метрах от дома на Бена подействовал оглушающий грохот и ослепляющий свет, и только через несколько секунд он смог расслышать крики и треск бластерных разрядов, когда солдаты начали штурм квартиры.
Наступила полная тишина. Шеву приподнял голову, словно прислушиваясь, и от донесшегося откуда—то изнутри тихого плача ребенка волосы Бена встали дыбом.
— Хорошо, — сказал Шеву. — Две объекта нейтрализованы, двое не обнаружены. Бен, со мной. Давай—ка заберемся туда через крышу.
Каждая квартира, добровольно открывшая двери для проверки, была наполнена подозрительными и враждебно выглядевшими личностями, которые явно не впервые сталкивались с визитами властей. Однако Бен не ощущал целеустремленной либо явной угрозы. Он старался держаться ближе к Шеву, и когда они прошли через очередную дверь, рядом с одной из квартир стоял, пригнувшись, Джейсен, споря о чем—то с солдатами из 967—го отряда. Кивком он подозвал Бена к себе.
— Что ты там чувствуешь, Бен?
Подросток закрыл глаза и представил комнаты, находившиеся за двустворчатой дверью. Он уже насмотрелся на то, как выглядят изнутри квартиры в этом доме, чтобы представлять себе план этой. Когда Бен сконцентрировался, он ощутил покалывание в горле, означавшее присутствие непосредственной угрозы, а его разум потянуло в одну из комнат, где находились мужчина и женщина — он почему—то это точно знал — у которых была какая—то зловещая цель.
— Мне тоже не нравится это ощущение, — сказал Джейсен. Казалось, он очень обеспокоен этим. Бен подумал, что Джейсен вообще—то должен был уже привыкнуть к этому времени иметь дело с насильственными устремлениями. — Думаю, это два наших пропавших объекта.
— Старомодным способом, сэр? — один из солдат показал рулон детонаторной ленты.
— Попробуем РДВ, — заявил Джейсен, активируя световой меч. Сопровождавшие его солдаты рассредоточились по обеим сторонам двери. — Вы ведь это так называете? «Резкий джедайский вход»? Ладно, сейчас будет вам «резкий…»
Стоя в добром метре от двери, он поднял левую руку, затем опустил ее, проведя вдоль линии соприкосновения створок, не касаясь их. Створки резко разошлись в стороны, ударившись в стенки ниш по обеим сторонам дверного проема, в этот момент световой меч Джейсена, казалось, по собственной воле отразил красные бластерные разряды, вылетевшие из глубины квартиры. Бен не учел, что не стоит стоять рядом с ним, и Шеву дернулся, чтобы оттащить подростка в сторону, но тот смог отразить случайный разряд и ушел за спину Джейсена.
Находившиеся внутри двое — как и почувствовал Бен, это были мужчина и женщина — прицелились в Джейсена, однако бластеры вылетели из их рук, словно выдернутые рывком невидимого противника.
Женщина, возрастом примерно, как мать Бена, с зачесанными назад черными волосами и татуировкой вокруг одного глаза, рванулась, пытаясь схватить что—то — наверняка еще один бластер — однако Джейсен, используя Силу, отшвырнул ее в сторону, прижав к стене. Мужчину отбросило на кресло, в которое он со стоном врезался. Внутрь проскочили солдаты, обоих пленников заковали в наручники и увели.
Шеву снял шлем и вытер лоб тыльной стороной перчатки.
— Вам стоит дать нам список ваших обязанностей, сэр, — сказал он с легкой улыбкой. — Никак не могу приноровиться к вашим фокусам.
— Я сам иногда не могу, — откликнулся Джейсен. Он повернулся к Бену. — Ты как?
— В норме, — сказал тот.
Все закончилось, до поры до времени. Они могли возвращаться на базу. Бен почувствовал дрожь в ногах, которая всегда возникала у него после всплеска адреналина, а облегчение почти вызвало слезы. Он слегка прикусил губу.
— Несколько дней назад ты собирался что—то мне рассказать. — Казалось, Джейсен всегда знал, что чувствует Бен. Он точно знал, когда следует задать вопрос, чтобы подростку было сложно удержаться от ответа. — Помнишь?
— О чем?
— Скорее, о ком.
«Ага. Барит». Бен снова заколебался. Барит никого не застрелил, однако он очень старался это сделать. Было ли правильным решением сдать его? Его могли уже интернировать или депортировать. Но может, и нет. И какую бы симпатию Бен к нему ни испытывал, тот вполне может попытаться снова.
«Ты участвуешь в этом. Ты знаешь, что поставлено на карту. Ты здесь не за тем, чтобы нравиться другим. А еще ты нужен Джейсену. Нужно быть с ним честным».
— Есть семья по фамилии Сайя, — сказал Бен. — Они владеют мастерской.
Глава 12
— Мирта Гев вызывает Айлин Хабуур
Возвращаюсь на Корускант
Не получила ответа на предыдущие сообщения
Пожалуйста, подтверди место встречи
Достала «Сердце огня»… —
Текстовое сообщение Мирты Гев на коммуникатор подозреваемой Айлин Хабуур, перехваченное подразделением коммуникационного контроля и переданное для изучения полковнику Соло
Квартира Джейсена Соло, зона Ротанда
