Ник уставился на световой меч в своей руке.
— Это может сработать, — признал он. — И после такого ты хочешь, чтобы я обучал людей военному делу?
Мейс пожал плечами.
— Это не военное дело. Это дежарик.
— Да, конечно. Когда Кар появится, тебе, вполне вероятно, придется очистить игровую доску. Продолжай в том же духе, — погрустнел Ник. — А убьет он нас обоих.
Мейс перехватил световой меч, и метровый поток энергии вырос из излучателя.
— Посмотрим.
Из личных дневников Мейса Винду
Но то, чтобы расчистить посадочную площадку, потребовалось всего несколько минут. С помощью Силы я свалил в кучу несколько деревьев поменьше, собираясь поджечь их
СБОИМ лезвием и создать огромный костер, но этого не потребовалось. Еще до того, как мы расчистили площадку, над нами закружили три группы ТВК. Похоже, они достаточно легко поняли ситуацию: 28 балаваев на коленях с руками, сцепленными на затылках, не оставляли особого простора для воображения.
— Кажется, мы прорвались, — сказал Ник, но в голосе его не было особой радости от успеха. — Мы спасли их. Хотел бы я, чтобы они могли отплатить тем же.
Когда мы только-только начали действовать, мы почувствовали, что силы Вэстора стягиваются вокруг нас: живая петля. Ник сказал, что мой маленький обман ненадолго его задержал.
Я ничего не ответил. У меня было чувство, что в этой конкретной партии дежарика моим оппонентом является не Кар.
Один из ТВК кружил низко над нашими головами, служил приманкой для того, чтобы понять, откроют ли по кораблям огонь какие-нибудь спрятанные орудия. Сквозь Силу я чувствовал, как стрелки целятся по мне и по Нику из своих лазерных пушек. Сдерживало их только то, что мы были недалеко от балаваев.
Ник бы сказал так: «Пора лезть в седло».
Но перед тем, кок мы уехали, я присел рядом с отцом Урно и Никла.
— Я хочу, чтобы вы передали сообщение полковнику Джептану.
Он выглядел потерянно, и слова его были буквально пропитаны усталостью:
— Джептану? Начальнику службы безопасности в Пилек-Боу? Каким образом, я, по-вашему, пробьюсь к нему?
— Он вас будет допрашивать персонально.
— Неужели?
— Скажите ему, что мастер-джедай уладил его проблему с джедаем. Скажите ему, чтобы он разоружил нерегулярные войска и вывел ополчение с высокогорья. Война окончена. Я даю ему в этом слово.
Мужчина уставился на меня так, словно у меня на лбу внезапно выросли рога. И удивление его вряд ли было сильнее, чем удивление Ника.
— И еще одно: напомните ему, что менее чем за неделю я решил проблему, которую он не мог решить четыре месяца.
Я поднялся и встал над ним так, что моя тень падала на его лицо.
— Скажите ему, что, если он не сделает то, что я предлагаю, проблемой станет он. И я решу его.
Я увел Ника в джунгли, не дожидаясь ответа.
Тем не менее я замер на секунду и оглянулся, чтобы увидеть, как отец мальчиков обнимает их в ожидании спускающегося ТВК.
Чтобы увидеть Килу, обнимающую Пелл, увидеть, как они обе опустили головы, прикрываясь от потока листьев, взметнувшихся с земли от турбодвигателей корабля.
Я не жду прощения. Я даже не надеюсь на него. Я надеюсь лишь, что однажды эти дети смогут посмотреть на джедая без ненависти в сердце.
Это моя единственная желанная награда.
Ночь опускалась, и солнце уже скользило меж стен каньона. С направлением все было просто: они пробивались сквозь густеющие сумерки в направлении наибольшей опасности, указанном Мейсом.
— Так, значит, ты разобрался с проблемой ополчения с джедаем, да? — бормотал Ник, когда они неспешно бежали под деревьями. — Это неслабо удивит Депу и Кара, как мне кажется.
— Меня не интересует Кар, — ответил Мейс. — Меня интересует только Депа. Где ближайший субкосмический передатчик?
Ник пожал плечами.
— В пещерах перевала Лоршан. Там наша база, всего в паре дней пути, если нам, конечно, удастся-таки стряхнуть этих проклятых ТВК с хвоста В любом случае мы туда и направлялись. А что?
— Меньше чем через день после того, как ты достанешь мне субкосмический передатчик, Депа и я улетим с планеты. Я не желаю более тратить время. Мне нужен субкосм для того, чтобы передать сообщение о нашей эвакуации.
— И моей тоже, так? Ты ведь не оставишь здесь весь свой личный состав, не так ли?
— Ты видел, чего стоит мое слово.
— Как ты считаешь, а не мог бы ты, ну, отправить меня заранее? Потому что, ты пойми, мне бы не хотелось быть даже в пределах сектора, когда Кар узнает, что она уезжает.
— Оставь Вэстора мне.
— И, э, мастер-генерал, сэр? вы обдумали, что будете делать, если она не захочет с Вами поехать?
— Это не ей решать.
— Она могла бы уехать недели назад. Если бы захотела. Каким образом ты собираешься заставить ее уехать?
— У меня есть заложник, — ответил Мейс.
— Кто, прости? Заложник? А вам разве можно? Я имел в виду, неужели джедаи берут заложников?
— Есть один тип заложника, которого джедаи может спокойно взять. Надеюсь, до этого не дойдет.
— А ты думал о том, что она может не дать и вёдра таскерского дерьма за этого заложника?
— Обдумал, — ответил Мейс. Голос его был ледяным, хотя произнесенная мысль вновь провернула в его желудке горячий нож.
Ник замер сразу за спиной джедая.
— А ты думал о том, что ни один из нас просто до этого не доживет? — сказал он слабым голосом.
Потому что в этот момент двенадцать рычащих псов проявились вокруг них так, словно джунгли создали их прямо из сумрака.
Из их ноздрей вырывались струйки пара, а в Силе они напоминали статуи, созданные из одной ярости.
Из-под тени деревьев вышли все шесть акк-стра-жей. Виброщиты были одеты на бицепсы, что освободило руки для штурмовых винтовок и гранатометов.
Оружие охотников на человека,
Все шестеро издавали человеческий аналог рыка акк-псов.
Ни один из них не сказал и слова по-человечески.
Возможно, в этот момент ни один из них даже не помнил, как это делается.
Сила дрожала от гнева так, словно все они резонировали на одной ноте. И тогда Мейс почувствовал мощь объединяющих их в Силе связей. Но связи эти объединяли их не друг с другом. Ни у одного из акк-стражей не было связи, подобной связи Шрам с Гэлфрой.
Все восемнадцать существ: и псы, и люди — были связаны Силой не друг с другом: они словно были спицами одного колеса, центром которого было одноединственное существо.
Гнев, что чувствовал Мейс, принадлежал Кару.
Мастер-джедай распознал его отличительный привкус,
— Думаю, в конце концов, Кар несколько расстроился из-за этих пленников, — сказал он.
Ник встал спиной к спине с Мейсом: там, где когда-то стояла Депа,
Там, где Депе следовало бы быть и сейчас. Там, где в любой здравомыслящей вселенной она бы сейчас была.
Мейс услышал знакомое шипение зажигающегося лезвия и повернулся к Нику.
— Верни мне меч.
Глаза молодого коруна светились, отражая зеленое сияние лезвия.
— А чем я тогда буду сражаться? Моей рапиропо-добной сообразительностью?
Это ему против двенадцати псов помогло бы так же слабо, как и световой меч, но Мейс не сказал этого вслух.
— Ты не будешь сражаться.
— Это ты так думаешь.
Вместо того чтобы спорить, Мейс обогнул рукой лезвие и щелкнул по носу Ника так, словно смахнул оттуда муху.
Ник моргнул, вздрогнул и рефлекторно ругнулся. К тому времени, когда он вспомнил, что у него был световой меч в руках, тот уже перекочевал к Мейсу.
— Вэстор — хищник, а не злодей из ГолоНета: они держат нас здесь не для того, чтобы он мог вдоволь позлорадствовать. Если бы он собирался нас убить, мы бы уже были мертвы.
— Тогда зачем они нас здесь держат?
За деревьями проявилась массивная тень: приземистая, огромная, с согнутыми и разведенными в стороны ногами и огромными лапами со скошенными когтями.
Ник выдохнул:
— О, понятно. Он привел Депу.
ГЛАВА 11
ЗАЛОЖНИК
Огромная тень пробиралась сквозь деревья в сопровождении симфонии из звуков ломающихся деревьев. Анккокс — огромный бронированный ящероподобный, самое большое животное Харуун-Кэла. Анккоксы в два раза превышали размерами траводавов, весили чуть больше половины взрослой банты, но были при этом приплюснутыми и широкими. На спине — широкий панцирь, напоминающий овальную суповую тарелку, перевернутую вверх тормашками. Спинной панцирь данного анккокса был почти трех метров в ширину и около четырех метров в длину. Кресло наездника было прикреплено на голове анккокса поверх панциря, круглого диска брони, прикрывающего голову зверя. Когда анккокс втягивал голову и лапы, пан-иирь на голове и коленях плотно закрывал дыры в броне, словно дверь воздушного шлюза, что позволяло анк-коксу переживать потоки вулканического газа, от которых он не способен был убежать.
Наездник не сидел, а стоял позади кресла, широко расставив ноги и сжимая в руке длинный шест с острым на вид крюком на конце, который использовался в качестве поводьев для управления зверем. Два ультрахром-ных щита-капельки покоились на его бицепсах.
Кар Вэстор.
Он не шевелился, лишь иногда направлял анккокса. Лицо его ничего не выражало. Он даже не взглянул на Мейса и Ника.
Воздух вокруг него гудел от его ярости.
Деревья поменьше анккокс раздвигал в сторону плечами, а мелкий кустарник давили лапы размером со спидер. Там, где анккоксу мешали пройти деревья помощнее, Вэстор указывал шестом определенные точки на стволах мешающей растительности, и в эти точки, жужжа, ударяло нечто невероятно быстрое, способное переломить стволы и создать проход: хвостовая булава анккокса
Единственной небронированной частью анккокса был его растягивающийся, мускулистый, удивительно гибкий хвост. Хвост оканчивался большим круглым шаром брони, которым взрослый анккокс мог метко ударить со скоростью за пределами человеческого восприятия, на расстояние до восьми метров с силой, достаточной, чтобы оглушить акк-пса или сломать небольшое дерево.
До того как Харуун-Кэл стал частью цивилизованной Галактики, было время, когда хвостовая булава анккокса-подростка считалась традиционным оружием корунаев-пастухов. Оружием, заполучить которое можно было, лишь сильно рискуя. Оружием, которым было трудно овладеть. Оружием, которым было просто убивать.
На центральной выпуклости спинного панциря анккокса возвышалась хауда, небольшая постройка два на три метра из дерева ламмы и занавесок, немногим превышающая по размерам находящийся внутри шезлонг. Где-то в метре над броней хауду опоясывал отполированный поручень. Занавески, не говоря уж о прекрасно обработанном дереве, скорее всего, были изъяты в каком-нибудь балавайском доме. Прозрачные, словно дым, они состояли из множества невесомых на вид тряпочек.
Позади хауды расцветал закат, и Мейс благодаря ему видел ее силуэт.
Анккокс тяжеловесно остановился, прячась в брюшной пластине с долгим выдохом, напоминающим звук газа в пневматических причальных разъемах. Вэстор забросил шест в чехол, прикрепленный к головному панцирю анккокса, вышел из-за кресла наездника и скрестил на груди мускулистые руки. Взгляд его замер на глазах мастера-джедая.
Акк-псы глухо заворчали. Их ворчание сложно было услышать, оно скорее ощущалось, напоминало подземное предвестие грядущего землетрясения.
Ветер стих. Даже шелест листьев исчез.
В отблеске уходящего дня Сила показала Мейсу уязвимую точку.
«Тьма джунглей, но не тьма ситхов».
Жизнь без ограничителей цивилизации.
— Нам конец, — сказал Ник. — Слышишь, а? С нами покончено, как с протухшим мясом. Как это называют в армии? Сдаться на милость победителя?
— Веди себя тихо. Не привлекай к себе внимания.
— Отличная идея. Может быть, они забудут, что я здесь.
— Мы не сдаемся на милость победителю, — сказал Мейс — Если бы это все имело отношение к военному делу, нас бы арестовали. Затем нас бы судили на каком-нибудь показательном суде на глазах остального ОФВ. Вместо этого мы в джунглях, и единственными свиде-. телами здесь Кар, Депа и эти акки: люди и ящеропо-добные.
— Значит, они просто нас убьют.
— Если нам повезет, — сказал Мейс, — это будет рукопашный бой.
— Рукопашный 6ой? Если повезет? О да Тебе не стоит даже пытаться говорить что-то разумное. Просто скажи мне, что мне делать.
— Тебе следует помнить, что ты офицер Великой Армии Республики.
— Да я же поклялся всего три часа назад…
— Три часа или тридцать лет — разницы никакой. Ты поклялся вести себя в соответствии с правилами Республики как полномочный ее офицер.
— Теми правилами, что не позволяют мне намочить штаны и рыдать подобно ребенку, да?
— Будь спокоен. Не выказывай слабости. Воспринимай Вэстора как дикого акка: не сделай ничего такого, что включит его охотничьи инстинкты. И заткнись.
— О да, конечно. Это приказ, генерал?
— От того, что мои слова станут приказом, ты их быстрее примешь к исполнению'?
Вэстор, все так же молча, стоял на вершине панциря анккокса, уставившись на Мейса, и аура ярости разрасталась в воздухе вокруг него. И только тогда Мейс, наконец, встретил взгляд лор пилека,
Мейс позволил своей губе искривиться, выражая своеобразное презрение.
Ник прошептал:
— Что ты творишь? Взгляд Мейса не дрогнул.
— Ничего такого, о чем тебе следует беспокоиться.
— Эм, может быть, мне стоило сказать тебе, — нервно пробормотал молодой корун, — Кар не любит, когда на него пялятся.
— Я знаю.
— Это его бесит.
— Он уже взбешен.
— Ага. И ты бесишь его еще больше.
— Этого я и добиваюсь.
— Знаешь что? — сказал Ник. — Я, пожалуй, перестану спрашивать, не спятил ли ты. Давай будем считать, что этот вопрос все время висит в воздухе, а? Каждый раз, открывая рот, ты можешь смело быть уверенным в том, что я интересуюсь, не вывалились ли твои орехи никкель через уши. «Доброе утро, Ник». Ты спятил? «Хороший день, не правда ли?» Ты спятил?
Мейс прошептал буквально уголком рта:
— Ты замолчишь, наконец?
— Ты спятил? — — Ник опустил голову. — Извини. Просто рефлекс.
Вэстор наконец разомкнул челюсти, и сквозь его плотно сжатые губы донесся бессловесный рык:
— Тебя вызывали. Мейс скучающе вздохнул. Рык Вэстора стал громче:
— Непослушание дорого стоит. Ник поднял голову, нахмурившись.
— Разве все это не из-за пленных происходит? Мейс скосил на него взгляд: Ник понимал диалог.
Значит, Вэстор говорил с ними обоими. Вернее, говорил он с Мейсом, но, по крайней мере, частично и с Ником. Мейс взглянул на хауду. И частично с Депой.
— Конечно, из-за пленных, — мягко сказал Мейс. — Он просто разогревается. Подыгрывай.
Мейс заложил большие пальцы за пояс и двинулся вразвалочку вперед.
— Я уже говорил тебе: меня не вызывают. Раз ты привел ее ко мне, как и было приказано, я с ней увижусь.
Мерцание вокруг Вэстора усилилось, но он по-прежнему оставался совершенно неподвижным. Рык его превратился в покашливание охотящейся лозной кошки:
