— Жаль, — сплюнув тягучую слюну, печально вздохнул Степаныч.
Я уже было потянулся за уполовиненной бутылкой бренди, не водовка, но все же. Как в глубине кемпера кто-то захрипел. Противно так захрипел, как с того света.
Тело вжалось в нишу стены, а стволы обреза уставились в полумрак салона еще до того как путая бутылка звякнула о пол.
Но как по мне, нужно было проделать все в три раза быстрее.
Лезть в полумрак у меня никакого желания. Мне уже приходилось сталкиваться с недобитками, отлеживающимися в подобных условиях.
Я бы даже шмальнул на звук для верности, но жаль портить такой шикарный трофей.
— Кто там? Назовись.
В ответ снова натужный до неестественности хрип.
Тонкий луч миниатюрного фонаря шарит по внутренностям кемпера.
Невидно ни хрена, натянутая поперек прохода занавеска мешает.
— Степаныч, пошуми снаружи у окон.
Стволом обреза отодвигаю занавеску.
Н-дэ.
Можно расслабится, стрелять точно не будут.
На широком спальном месте практически двуспальной кровати, занимающей всю заднюю часть кемпера, уложены два связанных человека.
Крепко так связанных, качественно.
— Степаныч, живо организуй сюда Ольгу и пару ведер воды!
Первым делом режу веревку притягивающую запястья к щиколоткам. Затем вынимаю туго засунутый в рот кляп. А потом уже срезаю путы на руках и ногах.
Закончив с путами, обхватываю женщину сзади подмышки (попутно отмечаю, что грудь у нее какого-то совершенно фееричного размера), выволакиваю из кемпера и укладываю в тенек.
Где там вода!?
За время пока я вытаскивал женщину, мужчина сумел слегка продвинуться в сторону выхода.
Подхватываю страдальца, выволакиваю на воздух и укладываю рядом с грудастой теткой.
А вот и вода.
Аккуратно лью воду на голову страдальцев, а потом даю вволю напиться.
Ольга — наш единственный хоть немного сведущий в медицине человек, уже хлопочет над женщиной. Рядом с Ольгой топчется Олег с калашом за спиной.
Впрочем, уже не единственный.
Передо мной на траве лежит полноценный врач. Хоть и пидорас.
— Здравствуйте доктор.......... Энрике, кажется.
Мужичонка сфокусировал взгляд на моей скромной персоне. Видно, что он пытается меня вспомнить, но не вспоминается.
Интересно, он вспоминает, как его зовут, или где он меня видел? Или то и другое сразу.
Былой лоск с него ушел. Сейчас это отечный, рыхлый старик, с растрепанной бородкой и седой жидкой шевелюрой.
Доктор пытается усесться, оперившись спиной о колесо кемпера.
Получается плохо, но в разы лучше, чем его потуги самостоятельно выбраться из кепмера.
Олег дернулся было помочь.
говорят на русском
— Олег, сразу предупреждаю. Этот гражданин из тех с кем Люди за руку не здороваются.
Олега как током ударило, — Пидор, что ли!?
— Угу, голубее голубого. Но при этом он хороший врач и человек, который оперировал моих детей. Причем бесплатно.
— Пойду я, — после некоторой паузы выдавил из себя Олег. — Еще воды принесу.
говорят на иностранном
— Доктор, а где же ваш чудесный "Ламборджини"?
— Остался на Базе Ордена. Вместо него пришлось купить этот замечательный дом на колесах........, — в конце фразы до Доктора дошло, что я подозрительно много знаю о его прошлом и о "Ламборджини" в частности.
— Сразу по прибытии на эту грешную землю, вы оперировали моих детей. И все сетовали на русских коновалов, которых допустили к работе с детьми.
— Да, помню. У вас был номер напротив нашего, — таки вспомнил, меня доктор.
— Именно, и вы мне всю ночь спать мешали. Кстати, где ваш друг?
— Гектор. Когда наши похитители выяснили, что к медицине причастен только я. Его увезли. Какая-то сволочь сделала им заказ на мальчика.
— А на девочек заказа не было?
— И на девочек был, — доктор кивнул в сторону грудастой тетки. — Вот только улов оказался бедноват. Стриптизерша на закате карьеры, не совсем то, что заказывали у бандитов.
Стриптизерша?
Прелести у нее определенно впечатляющих габаритов. Но в остальном, грубоватые черты лица, минимум двадцать кило лишнего веса, и запущенный целлюлит.
Видимо её "танцы" совсем плохо оплачивались, и пришлось ей сюда податься.
— Она клиентам наркоту продавала. На чем и погорела, — правильно прочитал выражение моего лица доктор.
— Доктор, вы единственный медик на тысячу миль вокруг, и нам может потребоваться ваша помощь. Вам это по силам?
— Час времени привести себя в порядок. И я к вашим услугам. И если не трудно, достаньте что ни будь крепкое из моего бара.
Это запросто. Заодно рассовываю по карманам пару бутылок пива. Откупориваю третью и как туз отправляюсь дальше.
Следующим номером моей культурной программы — осмотр сложенных в ряд тел. Бандиты очень грамотно упаковали конвой, обойдясь без ненужных жертв.
Учитывая, что своего человека бандиты внедрили еще в городе. Нашлись доброхоты, взяли попутчика за недорого. Все у них прошло как по маслу.
Снотворное в бухло. Причем сперва выставляли чистый алкоголь, а когда народ втянулся и пьянка набрала обороты, на стол выставили бутылки, в которых помимо бухла было щедро замешано снотворное.
Пили понятно не все.
Трезвенников упаковали при помощи хлороформа или подобной химии. К кому-то подкрались сзади. На кого-то наставили ствол, а уже потом приложили к морде пропитанную хлороформом тряпку.
Как выяснилось позднее, сюрвейерам предложили примкнуть к банде.
Высокий тощий выживальщик и Сандара согласились.
Теперь облепленный мухами труп тощего валяется в грязи. А Синди, подозреваю что специально, умудрилась перепутать бутылки с алкоголем и теперь приходит в себя вместе с остальными.
То ли банда нуждалась в бесплатной рабочей силе. То ли просто не хотели плодить трупы.
Но и лишним гуманизмом бандиты явно не страдали. Под ногами полный набор травм несовместимых с жизнью:
— свернутая шея,
— перерезанное от уха до уха горло (этого типа я что-то в конвое не припомню, похоже перед бегством бандиты кончили своего. Проверяя внезапно родившуюся догадку, осматриваю подошву ботинок. Хм, протектор подошвы ну очень похож на тот, что я видел на жо....... заднице, конечно же, Мискаса).
— вот этого, судя по въевшемуся в кожу следу от веревки — задушили (но он и так бы умер от рваной раны в животе).
— тело без внешних повреждений, но если его перевернуть, наверняка найдется рана под лопаткой.
Мужественно забарывая накатившую тошноту, проверяю трупы у машины. Пусто, все ценное забрано до нас.
В отличие от остальных крайнее тело без видимых повреждений, связано.
Оставшийся командовать выживальщиками лысый тип при жизни был изрядным мудаком, но хоронить его связанным однозначно не наш метод. Чем его там связали? Переворачиваю тело.
Выдумщики какие — локти трупа стянуты скрученной рубашкой. Не многие знают, скрученная в импровизированный канат обычная рубашка по прочности этому самому канату не уступает.
Ткань возле намертво затянутого узла с трудом поддается остро заточенной стали.
Теперь вытащить кляп и можно считать долг исполненным.
— Блевотиной захлебнулся, — констатирует голос за спиной.
— Твою дивизию! Степаныч, ты меня заикой сделать хочешь? Шуми, что ли когда к начальству подходишь.
— Как скажешь. Могу за пять шагов переходить на строевой шаг и честь отдавать, — окрысился Степаныч.
— Остынь, проехали тему. Ты мне лучше скажи — пока ты мне тут по ушам ездишь, твои подопечные не разбегутся?
— Нет, не разбегутся. Их псина твоя пасет, а у нее не забалуешь — службу она правильно понимает. Я это к чему, шурин мой с корефаном своим — Родькой Рябым перебрали водовки паленой, когда на утро нашли их на скотнике деревенском, так вот шурин в точности как этот и выглядел.
— А Родька, стало быть, не выглядел? — на автомате поддерживаю беседу.
— Ась? Не, Рябому-то чего будет, в него солярку с керосином как в трактор заливать можно было, ему хоть бы хны. Все — что горит, лакал, стервец, не брала его никакая отрава.
— Удобрения или пестициды ему давать не пробовали?
— Ась? Хм, нет — не пробовали. Хотя мысля интересная. Ну да что теперь, уже не проверишь, как его пестицид вставит, — судя по мечтательному выражению морды и красноречивым жестам рук, Степаныч прикидывает, как прихватит шею Родиона в локтевой сгиб, а второй рукой нежно засунет пестициды ему в пасть.
— Может, кто еще и проверит? Не оскудела земля Российская на таланты, — пытаюсь подколоть Степаныча.
— Ась? Нет — не проверит. В позапрошлом годе, по пьяни, замерз Родион.
Вот это я от души подколол. Хотя, Степаныч сам виноват, не я этот разговор начал. Да и мне, уже порядком надоели незатейливые описания быта сельских люмпенов.
— Степаныч, ты по делу приперся? Или потрындеть не с кем?
— По делу, — надулся пожилой водитель. Этих помыли, что с ними дальше делать? — явив миру давно не чищеные зубы, Степаныч широко зевает. — Бр-р, спать рубит, ни каких сил нет.
— Ну, вот и иди спать. Без тебя разберемся, а ты нам нужен живой, здоровый и полный сил. Дорога у нас дальняя.
Как мало человеку надо для счастья, есть люди, которым необходимо, чтобы решения принимали за них. Я ни на йоту не сомневаюсь, что через пять минут команда отбой будет не просто выполнена, а перевыполнена.
Спать действительно рубит люто.
Нюхнуть еще что ли? Или пока воздержатся?
И вообще, пора заканчивать траурные процедуры.
— Прощай, не знаю как тебя там. Обойдемся без эпитетов, о мертвых или хорошо или никак.
Прожужжав, как заходящий на посадку Ми-24й, большая, жирная муха облюбовала поросшую недельной щетиной, заострившуюся скулу трупа.
Надо же, почти как земная. Эволюция насекомых рождает очень схожие виды? Или это уже проникшие с земли мухи расселились?
Муха тем временем заползла в ноздрю трупа, а на ее место тут же уселась другая, помельче.
— Апчхи!!! — муху выдуло из ноздри, а внезапно оживший труп ошалело уставился на меня.
Да что же за день-то сегодня! Это что же я и на Хаммере не поезжу!?
Да ну на...............!!!!!
Или придушить его по-тихому?
Шучу.
Не наш это метод. Не наш.
Вылив на голову виживальщика остатки воды из ведра, ухожу смотреть, что за хабар в новом пикапе Дяди Саши и что собрали с трупов косоглазые.
Где там мой новый пулемет. Или я пару гранат загадывал?
Навстречу мне бредут уже достаточно пришедшие в себя бывшие пленники.
Ни Мухи ни других сторожей при них не нет.
И хер бы с ними.
Мы им не няньки. Пусть дальше сами о себе заботятся.
На "нашей" половине стоянки в разгаре тихий час для мужской половины и деловая суета для женской.
Развалившаяся в тенечке Муха подняла голову с лап и вильнула хвостом — поприветствовала, значит.
Сопящие возле Мухи комочки шерсти истолковали мухину активность как сигнал к поиграть.
Это они зря. Псина сложила голову на лапы и задремала, напрочь игнорируя щенячьи укусы за лапы.
Ленка и Ким возятся с котлом, от которого уже тянет вкусным ароматом.
Ольга и Мэри ковыряются в паре здоровенных ящиков.
Единственный бодрствующий мужчина — Дядя Саша, в компании детей осваивает свой новый автомобиль.
Мимоходом отмечаю появление нового ствола в куче разложенных на столе трофеев — вождь не забыл проверить подстреленного за валом.
Увы и ах.
Я тут, понимаешь, от сна отказался, губу раскатил, а в пикапе ни пулемета, ни гранат не оказалось.
Зато помимо кучи оружия нашёлся приличный запас топлива и моторного масла. Прилично продовольствия.
Два больших ящика с медикаментами. Инвентаризацией которых сейчас занимаются Мэри и Ольга. Сдвинув трофейное оружие на край стола, раскладывают лекарства в аккуратные кучки. А Ольга каллиграфическим почерком делает записи в толстой тетради.
А кому как не аптекарю с медсестрой этим заниматься?
Присев за стол напротив сложившего голову на руки спящего Олега интересуюсь у Ольги, — Это не доктора на медикаменты обнесли?
— Нет, — сдув мешающую прядь волос категорично отвечает Ольга. — Ты говорил он хирург, а тут практически нет инструментов. Если судить по ассортименту лекарств, в эти коробки срывали все, что находили в аптечках переселенцев. Причем обнесли не только наш конвой, — Ольга ввернула фразу из лексикона мужа. — К примеру, есть поддерживающие препараты после химиотерапии, инсулин, витамины, даже хондропротекторы есть.
— Что есть?
— Хондропротекторы, если по-простому, лекарство для профилактики болезней суставов.
— Я так понимаю, инсулин колют часто и если бы диабетик был в нашем конвое, мы бы уже знали об этом?
— Именно. Он либо уже мертв, либо не ехал с нами.
— Дэн, на минутку, — позвал меня Дядя Саша.
— М??
— Тебе, — Дядя Саша протянул мне объемный рюкзак. — В кабине лежал.
Вот это правильный подход.
Не то чтобы он пытался как-то меня умаслить. Скорее чувствовал себя виноватым за то, что ему достался очень годный пикап. А у меня ничего кроме затрат.
Любопытный рюкзачок, кстати. Мой старый — который я считал очень неплохим, с этим чудом туристической мысли даже сравнивать не хочется.
Однозначно беру себе, идеальный девайс для путешествий в отрыве от транспорта. В жизни возможны любые повороты, и лучше проходить их подготовленным. Живее будешь.
Что там, в рюкзаке кстати?
Пара комплектов хорошего нижнего белья, мужской и женский. Неплохо, пойдет на бартер, под меня или Алиску белье великовато.
Аптечка, средней паршивости, тоже найдем куда пристроить.
Пачки люгеровских патронов. Это очень в тему.
Сверток со всякой женской гигиеной, совсем хорошо. В этом плане в сотне миль от Порто-Франко царит каменный век.
Еще пара патронных пачек.
О! блок сигарет "Мальборо"! И еще один наполовину пустой. Очень, очень хорошо, сигареты в определенной ситуации валюта лучше золотого экю.
Круглая жестяная коробочка леденцов. Ну, не выкидывать же.
В боковом кармане нашёлся походный столовый набор на две персоны, запаянная в пластик бумажка А4 формата — как по мне так это таблица частот связи и новенькая портативная метеостанция.
Метеостанция — это по-настоящему круто. Водонепроницаемый обрезиненный корпус, часы, настроенные на местное время, компас, температура, давление, влажность, скорость ветра.
О! еще и шкала высотомера есть.
Если прибор не врет мы сейчас на отметке 46 метров над уровнем моря.
Метрические шкалы радуют особенно сильно. Судя по весу, прибор еще и не тонет. В кармане куртки его, как талисман носить буду, никому не отдам.
Документов нет.
И на трупах их не было.
И так неплохо, будем знать меру.
Спать— спать— спать.
— Дядя Саша отсортируй стволы и патроны, все что под наши (в смысле советские/русские) сложи в БТР. С остальным потом разберемся.
— Сделаю. Дэн, ты не в курсе, что это такое? Пахнет вкусно, — егерь протягивает мне брусок чем-то похожий буханку хлеба или кирпич.
