Аделир только покачал головой. С одной стороны, экзамен был слишком жесток, с другой — давал ученику некоторое время на изменение своего отношения к чужой жизни. В реальном бою такой возможности не будет. Эрин вспомнил первого убитого им человека. Да, именно человека — он тогда охранял какой-то торговый караван, которым решили поживиться разбойники. Не учли, что хозяева не поскупились на лий-рэ. Однако если бы таковым оказался экзамен... Он вспомнил своего учителя, который только недавно покинул мир живых, и покачал головой. Испытание могло оказаться непосильным.
Он видел, что Антон нарочно медлит, отбивая удары, и знал, что сам мастер понимает это ничуть не хуже. Только легендарное упрямство мастеров кар-теон мешало ему прервать бой и признать поражение. Впрочем, если кристалл действительно настроен только на смерть...
Антон на мгновение остановился, приняв какое-то решение. И сорвался с места, заставив учителя отступить.
— Ты говорил, что мой отец великий человек...
Удар за ударом наносились все сильнее и становились все быстрее.
— Ты говорил, что хотел бы с ним познакомиться...
Ни единого ранения, только заставить отступать, не больше.
— Ты говорил, что дети начинают ценить слова родителей только после того, как тех не станет...
Разворот — и удар, способный перерубить пополам. Но учитель сдаваться пока не собирался, увернувшись от удара.
— Так знай же, отец всегда говорил мне относиться к учителям так же, как к нему! И если я убью тебя, то предам его память!
Звон металла — и меч Ний-Кана отлетает куда-то в сторону, а клинок Антона замирает у его горла.
— Я не буду тебя убивать, учитель. Пожалуй, не испачкать руки в крови в этом мире практически невозможно, но пусть это будет не твоя кровь.
Ний-Кан улыбнулся, посмотрев в глаза ученика.
— Что ж, ты прошел испытание. Но, поскольку барьер действительно завязан на мою жизнь...
Он шагнул вперед, пропоров мечом свое горло.
— Нет!
Он подхватил падающего учителя на руки. Эрин почти мгновенно оказался рядом.
— Отнеси его в дом, — быстро произнес он, зажимая на шее человека рану. — Быстро и плавно.
В доме аделир одним коротким движением отодвинул Антона в сторону, осмотрелся, заметил кристалл, которым не так давно лечили его самого, взял его в руки и тяжело вздохнул.
— Пустой...
— А ты сможешь его вылечить?
— Не смогу. Как маг я полный ноль, а здесь может помочь только магия. Впрочем...
Он встряхнул кистями рук, словно сбрасывая с них невидимые капельки воды.
— Что-то сделать все же можно?
— Не мешай, — Эрин положил ладони на шею старика. — Ни звука.
Он замолчал. По донельзя сосредоточенному лицу аделир Антон понял, что сейчас никак не стоит вылезать с репликами — его все равно никто не услышит.
Неожиданно он увидел, как от ладоней Эрина к ране тянутся тонкие нити, переливающиеся всеми оттенками от бледно-голубого до насыщенно-зеленого. Они касались кожи старика и исчезали, втягиваясь внутрь. Но с каждым мгновением они становились все бледнее и бледнее, ладони аделир дрожали, а на его висках выступили капли пота.
— Эрин... — прошептал Антон, уже всерьез опасаясь за второго своего учителя.
Он не слышал ученика, полностью поглощенный своей работой. И не замечал, как его самого оставляют последние силы.
Антон едва успел подхватить падающего.
— Учитель...
— Я не смогу, — грустно произнес Эрин. — Этого недостаточно...
— Значит, Ний-Кан...
— Прости. Остановить кровь я еще смог, убрать боль — тоже, но вот внутренние повреждения оказались слишком серьезны. Он умрет. Через час, день или два, но избежать этого не удастся.
— Ты сам-то как?
— Не очень, как видишь. Но обо мне не думай, бывали времена и похуже, — он закрыл глаза. — Это пройдет. Лучше подумай, могут ли ему помочь знания твоего мира?
— Я ж не медик... — растерянно прошептал Антон.
Эрин вздохнул.
— Значит, нам остается только ждать.
Ждать?.. Опять ждать... Только вот теперь точно зная, что человек, принявший его в ученики и передавший все свои знания и умения должен умереть. Умереть для того, чтобы открыть ему, ученику, выход на свободу, к людям, к друзьям...
Тогда, полгода назад, он мог надеяться, что врачи смогут спасти его родителей. Сейчас не было даже такой призрачной надежды: только твердая уверенность, подкрепленная словами воина аделир. Она сводила с ума, не давая Антону ни мгновения покоя: он понимал, что оставлять так учителя нельзя, но и сделать ничего не мог.
— Антон.
Эрин все же сумел подняться на ноги и теперь стоял рядом.
— Ты не должен так себя терзать. Это был его собственный выбор.
— Ты не понимаешь... Я ж не только воин, я еще и маг. Мне бы хватило сил спасти его... Но я ничерта не умею! Ужасно — обладать силой, и не мочь ее применить, когда она так нужна...
— Могу представить, — аделир кивнул, чуть помедлив. — Но мы ничего не сможем сделать, несмотря на то, что так хочется ему помочь.
— Ощущение этой беспомощности меня пугает.
Аделир не ответил, вернее, ответил не сразу.
— Невозможно помочь всем в этом мире. Даже если очень этого хочется. Кроме того, тебе стоит уважать выбор человека, посвятившего тебя в искусство.
— Даже если он стоит его жизни?
— Даже так, — Эрин кивнул и повторил, на полтона ниже. — Даже так...
Сердце учителя остановилось на рассвете. Ученик, все это время не сводящий с него глаз даже на минуту, резко поднялся и посмотрел в открытые безжизненные глаза. В них уже не было ничего.
Антон вышел на улицу, едва не столкнувшись с аделир, сидевшим на пороге.
— Барьер спадает, — тихо сказал он.
Над лесом стояло странное марево, мерцающее всеми цветами радуги.
— Сколько прошло во внешнем мире?
— Он говорил, что два мерта.
— Ну что ж, два так два, — Эрин неопределенно пожал плечами. — Ты решил, что будешь делать дальше?
— Да. Встречусь с друзьями, которые должны были разведать обстановку в мире. Но сначала надо похоронить учителя.
— А все равно защита будет пару дней сниматься. Не так-то просто провести синхронизацию времени под куполом и внешним миром. Причем, кроме этой весьма нетривиальной задачи, надо сбалансировать тепловой, энергетический обмен и еще тысячу и один параметр. В любом случае, механизм этого заклинания настолько сложен, что повторить его может далеко не каждый маг, даже самой высокой квалификации.
— Ты-то все это откуда знаешь? Ты ж не маг.
— Да так, по случаю по верхам нахватался.
Антон сомнительно посмотрел на второго учителя, но ничего не сказал. Только вот ему показалось, что Эрин многого недоговаривает, по крайней мере, магическую теорию он знает очень и очень хорошо.
Впрочем, тайны учителя должны были остаться его собственными тайнами. А ему предстояло хоронить Ний-Кана.
* * *
Фигура в кресле могла оказаться кем угодно — мужчиной или женщиной, ребенком и старцем. Да и голос менялся день ото дня.
— Как продвигается зажжение Пирамид? — бархатный баритон усталого человека мог обмануть кого угодно, но только не старого слугу.
— Понемногу, господин. Наши последователи вынуждены действовать осторожно, стараясь не привлекать внимания к массовым пропажам людей.
— Это был мой приказ. Далее?
Слуга замешкался. Уже не один день он никак не решался рассказать новость, пришедшую из столицы Фейрана. Он знал, что повелитель не любит ждать, но рассказывать такое ... Сейчас он бы с радостью поменялся местами с последним рабом.
— В Рендане возникла проблема. Маги каким-то образом нашли алтарь, убили жреца и похитили Пирамиду.
Молчание. Напряженное, подавляющее, опасное. Но помешать господину думать было еще опаснее.
— Ты мне вот что скажи, Дарс, — задумчиво протянул он. — Почему я узнаю последним новости, которые уже несколько аров назад стали известны всей округе?
Слуга побледнел и упал на колени.
— Я надеялся, что последователи Фейрана успеют вернуть Пирамиду, и я смогу вас порадовать добрыми новостями.
— Скажи лучше, трясся за свою шкуру, — тот в момент отмел все оправдания. — Но разве я когда-то наказывал тебя за недобрые вести?
— Нет, г-господин...
— Тогда почему? Почему я должен ждать, пока ты вволю набоишься меня и только потом придешь с новостями даже не второй свежести?
Голос человека по-прежнему был тих и приятен, в нем не было ни малейшей угрозы. Да и сам Дарс отлично знал, что его господин обладает воистину нечеловеческой выдержкой: никогда не повышал голоса, не угрожал и не принуждал к чему-либо угрозами, но... Но страх никуда не уходил, и слуга даже сам себе не мог объяснить причину.
Ответа господин так и не дождался. Или не хотел его слышать.
— Передай в Фейран, чтобы не дергались и не делали глупостей. Самим им с магами не справиться, даже ради потерянной Пирамиды. Нашли человека для посвящения в жрецы?
— Пока еще нет, — слуга поклонился. — Людей, которые могут стать жрецами, сейчас нет. А кто был — давно посвящены и зажигают Пирамиды.
— Ищите. Особо торопиться не стоит, действовать предельно осторожно. Если не попадемся, то маги могут решить, что какие-то идиоты решили замаскироваться под Артейл.
— Они же почувствуют силу Пирамиды.
— Ну и что? Обычная сконцентрированная жизнь. Артефактом Хаоса Пирамида станет только тогда, когда загорится полностью, и я проведу над ней специальный ритуал. Пока что пусть все идет своим чередом.
— Как прикажете, господин, — слуга вновь поклонился.
— И еще. В качестве жертвы для главной Пирамиды нужен будет не самый обычный маг. Маг довольно сильный, по уровню могущества находящийся рядом со старым Миттенаром. Далее, возраст — не старше тридцати-тридцати пяти, известность — практически никакой. А лучше вообще никакой. Может, есть в какой далекой деревеньке самородок незамеченный. Для его захвата я подготовлю специальные артефакты. Пока что ты должен найти нескольких охотников, кто рискнул бы связаться с магом. Естественно, квалификация их должна быть на уровне. И не жалей денег, пусть получат сколько захотят, лишь бы задание было выполнено. Понятно?
— Да, господин. Сделаю все, как вы приказали.
— Можешь идти.
За все время разговора человек ни разу не пошевелился, и только когда Дарс удалился, он позволил себе встать, пройтись по комнате и посмотреть в окно.
Более десяти лет прошло с момента, когда он нашел книгу Артейл. Десять долгих лет... Он учился, искал сторонников и сподвижников, разрабатывал новые законы и ритуалы культа, привлекал адептов, разворачивая плотную сеть, которая закинула свои щупальца практически в каждый город... Работа была проделана просто гигантская за такой, пожалуй, короткий срок. Главное, сейчас он мог практически не принимать участия в работе служителей культа, настолько все было отлажено. Лишь решение ключевых вопросов он оставлял за собой.
Как раз таким ключевым вопросом встала проблема с магами, нарвавшимися на его адептов в Фейране. Даже если они не вспомнят про культ, они могут доложить верховным, а те наверняка куда более подкованы в истории.
Он покачал головой. Не раз ведь предупреждал, что с магами стоит быть очень и очень осторожными. Да, их сила зажигает Пирамиду намного сильнее, чем десяток обычных людей, но ведь с обычными и проще... Рано связались с магами, слишком рано: если простой ученик смог вывести на тайное убежище своих наставников, то... Не дай Хаос, кто-то из низших жрецов "догадается" накормить Пирамиду взрослым обученным магом. На всей секретности можно будет поставить огромный жирный крест, и работать станет не просто сложно — невозможно. Он вспомнил, как весь Олерис поднялся на бой с адептами культа Артейл пять сотен лет назад. И в живых тогда не оставили никого, убили даже детей последователей, надеясь, что этого будет достаточно, чтобы уничтожить заразу до конца. А все книги, которые смогли найти, были сожжены. Но нашли не все...
Хаос... Когда-то давно, десять лет назад, он сам не мог представить, что это такое, какой невероятной силой и могуществом может наделить эта непредсказуемая стихия. Ради этого стоило пойти на многое. Очень многое.
Человек вздохнул и растворился в воздухе.
* * *
Старый Дарс считал себя слугой только находясь в непосредственной близости от господина. Стило закрыть за собой дверь, как пропадала старческая сутулость, голос приобретал жесткость, ясный взгляд не сулил ничего хорошего попавшимся под горячую руку первого жреца культа Артейл. И немудрено — учитывая, что его господин, по совместительству верховный жрец, старался как можно меньше показываться на глаза даже ему, именно Дарсу приходилось нести на себе все бремя управления организацией.
Он от души хлопнул дверью своей лаборатории, вымещая на ней свою раздраженность, и столкнулся с удивленно-добродушным взглядом уборщика, который флегматично протирал склянки и реторты, пылящиеся на многочисленных полочках. Бросив быстрый взгляд на рабочий стол, Дарс убедился, что юноша к нему и не притрагивался — как и приказывалось.
— Работай, — жрец махнул рукой, проходя к столу и внимательно рассматривая все, лежащее на нем. Юноша, пожав, по своему обыкновению, плечами, вернулся к прерванному занятию.
"Магия Хаоса... Величайшая сила, огромнейшие возможности — но одним они покоряются, а других... других — убивают, — пронеслось в голове жреца. — Вот как этого парня".
Он вспомнил, как однажды господин вызвал его и приказал забрать из его лаборатории мальчишку.
"Он должен был стать моим учеником, — тихий голос верховного жреца был грустен. — Но магия Хаоса оказалась слишком чуждой ему, разум мальчишки не выдержал. Выгонять — слишком жестоко, так что подумай, где найти ему место среди нас".
Мрачный молчаливый ученик обнаружился на пороге лаборатории, рассматривающий каменную кладку пола. Как Дарс не пытался расспросить мальчишку, у того на все вопросы было только три варианта ответа: "да" — кивок головой, "нет" — мотание из стороны в сторону, и "не знаю" — неопределенное пожимание плечами. Добиться от него хотя бы единого слова не удалось. Однако при этом он быстро и четко выполнял приказы, не требующие особой работы мысли, даже с соблюдением ряда условий: подай то-то и то-то, убери там-то и там-то, не трогай здесь, не клади сюда и так далее. Так что первый жрец быстро стал привлекать мальчишку к уборке в собственной лаборатории, которую не мог доверить ни одной замковой служанке: все они в своем стремлении к чистоте обязательно пытались что-то прибрать на рабочем столе жреца, не взирая ни на какие предупреждения. После ряда попыток такой "уборки" маг терял результаты нескольких довольно сложных экспериментов и был несказанно рад, когда мальчишка на самом деле выполнял все его приказы, до мельчайшего.
Иногда его становилось жалко — если, потеряв разум, он не потерял исполнительности и четкости, то какой бы из него мог получиться жрец...
Краем глаза Дарс заметил, как уборщик уронил реторту, хитро извернувшись, поймал ее у самого пола и, как ни в чем не бывало, принялся протирать дальше.
