Перси крепко держал еду в руках — он знал, как ловко гарпии умеют выхватывать что-либо у тебя из-под носа. Он не хотел терять свое мирное подношение, прежде чем найдет красноперую гарпию.
Наконец он увидел ее: она кружила над парком, растянувшимся на несколько кварталов между рядами старых каменных зданий. В парке под громадными кленами и вязами пролегали тропинки, петлявшие между скульптурами, детскими площадками, скамьями в тени деревьев. Это место напомнило Перси... какой-то другой парк. Может, в его родном городе? Он не мог вспомнить, но все равно ощутил тоску по дому.
Ребята пересекли улицу, нашли скамью рядом с большой бронзовой скульптурой слона и сели.
— Похож на Ганнибала, — заметила Хейзел.
— Только он китайский, — пояснил Фрэнк. — У моей бабушки такой. — Он поморщился. — То есть у нее он не двенадцатифутовый. Но она заказывает всякие штуки... из Китая. Мы — китайцы. — Он посмотрел на Хейзел и Перси, которые изо всех сил сдерживали смех. — Мне что теперь — умереть от смущения? — спросил он.
— Не обращай внимания, Фрэнк, — улыбнулся Перси. — Давай посмотрим, получится у нас подружиться с этой гарпией или нет.
Он поднял тарелку с лапшой и помахал рукой, гоня запах наверх — пряный перец и сырный дух. Красная гарпия опустилась пониже.
— Мы не сделаем тебе ничего плохого, — ровным голосом обратился к ней Перси. — Мы просто хотим поговорить. Надеюсь, тайская лапша этому поспособствует?
Гарпия спикировала вниз, мелькая красными перьями, и приземлилась на статуе слона.
Она была сильно истощена. Ее покрытые пушком ноги напоминали палки. Ее лицо могло бы быть красивым, если бы не впалые щеки. Двигалась она дергано, по-птичьи, ее кофейного цвета глаза беспокойно рыскали из стороны в сторону, пальцы цеплялись то за перья, то за мочки ушей, то за косматые красные волосы.
— Сыр, — пробормотала она, поглядывая по сторонам. — Элла не любит сыр.
Перси помолчал, потом заговорил:
— Тебя зовут Элла?
— Элла. Аэлла. "Гарпия". По-английски. На латыни. Элла не любит сыр.
Она проговорила все это, ни разу не вздохнув и не глядя ни на кого из них. Ее пальцы хватали то волосы, то платьице из мешковины, то падающие дождевые капли — все, что движется.
Перси и моргнуть не успел, как она соскочила вниз, ухватила коричный блинчик и тут же снова оказалась на слоне.
— О боги, ну и шустрая она! — воскликнула Хейзел.
Элла понюхала блинчик. Она откусила кусочек, и тут все ее тело сотряслось, словно в предсмертных конвульсиях.
— Корица — хорошо, — сообщила она. — Хорошо для гарпий. Вкусно.
Гарпия начала есть, но сверху спикировали более крупные гарпии. Прежде чем Перси сообразил, что к чему, они принялись молотить Эллу крыльями, стараясь выхватить блинчик.
— Нннннет. — Элла попыталась защититься крыльями, но сестры продолжали налетать на нее, царапались когтями. — Н-нет, — проговорила она. — Н-не!
— Прекратите! — крикнул Перси.
Он и его друзья бросились на помощь Элле, но было поздно. Большая желтая гарпия схватила блинчик — и вся стая взлетела, а Элла, зябко поеживаясь и дрожа, осталась на спине слона.
— Мне жаль. Ты в порядке? — Хейзел прикоснулась к ноге гарпии.
Элла высунула голову из-под крыльев. Она все еще дрожала. Плечи у нее сутулились, и Перси увидел кровоточащую рану на спине, там, где Финей ударил ее газонокосилкой. Она принялась чистить перышки, выдергивая склеившиеся.
— Мм-ма-а-ленькая Элла, — сердито пробормотала она — Сс-сла-а-бенькая Элла. Нет для Эллы корички. Только сыр.
Фрэнк кинул сердитый взгляд на другую сторону улицы, где на клене расселись гарпии, разрывающие на куски блинчик.
— Мы тебе достанем что-нибудь еще, — пообещал он.
Перси поставил тайскую лапшу на скамейку. Он понял, что Элла не такая, как все, даже среди гарпий она особенная, но, увидев, как ее обидели другие гарпии, он утвердился в желании помочь ей во что бы то ни стало.
— Элла, — сказал он. — Мы хотим быть твоими друзьями. Мы можем достать тебе еще еды, но...
— "Друзья", — сказала Элла — "Десять сезонов. С тысяча девятьсот девяносто четвертого по две тысячи четвертый". — Она скосила взгляд на Перси, потом устремила глаза к тучам и принялась декламировать: — "Полукровка старейших богов, ему шестнадцать исполнится вопреки всему". Шестнадцать. Тебе шестнадцать. Страница шестнадцать. "Осваиваем искусство французской кухни". "Ингредиенты: бекон, масло..."
У Перси зазвенело в ушах. Голова у него кружилась, словно он нырнул на сто футов и тут же вынырнул на поверхность.
— Элла... что такое ты сказала?
— "Бекон". — Она поймала дождевую капельку прямо из воздуха. — "Масло".
— Нет, до этого. Стихи... Я знаю эти строки.
Рядом с ним стояла Хейзел, тоже смущенная словами гарпии.
— Что-то знакомое... вроде как... не знаю, похоже на пророчество. Может быть, она услышала это от Финея?
Услышав имя "Финей", Элла в ужасе закудахтала и взмыла в воздух.
— Постой! — крикнула Хейзел. — Я не хотела... О боги, какая же я дура.
— Ничего, — сказал Фрэнк. — Вон, смотри.
Элла теперь уже двигалась не так быстро. Она, хлопая крыльями, взлетела на крышу трехэтажного кирпичного здания и исчезла там из вида. На тротуар, кружась, упало одинокое красное перышко.
— Ты думаешь, у нее там гнездо? — Фрэнк прищурился, читая надпись. — "Библиотека округа Мултнома".
Ребята перебежали на другую сторону, вошли в холл.
Из всех возможных вариантов Перси выбрал бы библиотеку в последнюю очередь. С его неспособностью к чтению он и вывески-то с трудом читал. Целое здание, забитое книгами? Это обещало столько же удовольствия, сколько китайская пытка водой или удаление зубов.
Они прошли по холлу, и Перси подумал, что Аннабет понравилось бы это место. Оно было просторное, хорошо освещенное, с большими сводчатыми окнами. Книги и архитектура, это явно был ее конек...
Он замер на месте.
— Перси, — позвал Фрэнк. — Что случилось?
Перси отчаянно пытался сосредоточиться. Откуда у него брались эти мысли? Архитектура, книги... Аннабет как-то раз брала его в библиотеку дома в... в... Память отказывала ему. Перси ударил кулаком по боковине книжной полки.
— Перси? — мягко проговорила Хейзел.
Он был так зол, отсутствие памяти так выводило его из себя, что готов был разнести в прах эту книжную полку, но озабоченные выражения на лицах друзей вернули Перси к реальности.
— Я... я в порядке, — солгал он. — Голова на секунду закружилась. Давайте посмотрим, как нам пробраться на крышу.
Не сразу, но они все же нашли лестницу, ведущую на крышу. Наверху была дверь с ручкой, подключенной к сигнализации, но кто-то держал ее открытой, подперев толстым томом Диккенса.
Наверху в гнезде из книг под самодельной картонной крышей сидела гарпия Элла.
Перси с друзьями приближались к ней медленно, чтобы не спугнуть. Элла не обращала на них внимания. Она чистила перышки и бормотала что-то себе под нос, словно повторяла роль в пьесе.
Перси подошел к ней футов на пять и опустился на колени.
— Эй. Извини, мы тебя напугали. Слушай, у меня маловато еды, но...
Он вытащил кусочек вяленого мяса. Элла тут же метнулась и выхватила его, потом снова устроилась в своем гнезде, понюхала мясо, но, вздохнув, зашвырнула его прочь.
— Н-не с его стола. Элла не может есть. Печально. Вяленое мясо хорошо для гарпий.
— Не с его... Ах да, — сообразил Перси. — Это часть проклятия. Ты можешь есть только его пищу.
— Но должен быть какой-то способ, — сказала Хейзел.
— "Фотосинтез", — пробормотала Элла. — "Существительное. Биология. Процесс образования органических веществ". "Это было самое прекрасное время, это было самое злосчастное время, — век мудрости, век безумия, дни веры..."
— Что она говорит? — прошептал Фрэнк.
Перси уставился на горку книг вокруг нее. Все они казались старыми и заплесневелыми. На некоторых обложках маркером были написаны цены, словно библиотека избавлялась от них на распродаже.
— Она цитирует книги, — предположил Перси.
— Альманах фермера за тысяча девятьсот шестьдесят пятый год, — сказала Элла. — "Начните скрещивать животных двадцать шестого января".
— Элла, — спросил он, — ты прочла все это?
Она моргнула.
— Больше. Больше внизу. Слова. Слова успокаивают Эллу. Слова, слова, слова...
Перси взял первую попавшуюся книгу. Это оказался потрепанный экземпляр "Истории скачек".
— Элла, ты помнишь... ммм... третий абзац на странице шестьдесят два...
— "Секретариат, — тут же проговорила Элла, — ставки три к двум на Кентуккском дерби тысяча девятьсот семьдесят третьего года, пришел на финиш, установив рекорд трека, сохраняющийся и по сей день: одна минута пятьдесят девять и две пятых секунды".
Перси закрыл книгу. Руки его дрожали.
— Слово в слово.
— Удивительно, — сказала Хейзел.
— Она гениальная курица, — согласился Фрэнк.
Перси стало не по себе. У него возникло жуткое подозрение относительно того, зачем Финей хочет пленить Эллу — вовсе не потому, что она его поцарапала. Он вспомнил строку, которую она цитировала: "Полукровка старейших богов..." Он был уверен, что это про него.
— Элла, — обратился он к гарпии, — мы найдем способ разрушить это проклятие. Тебя это устраивает?
— "Это невозможно, — бормотала она. — Запись сделана по-английски. Перри Комо, тысяча девятьсот семидесятый год".
— Нет ничего невозможного. Послушай, я сейчас назову его имя. Только ты не убегай. Мы избавим тебя от проклятия. Нам нужно придумать способ победить... Финея.
Он ждал, что Элла сейчас сорвется с места и исчезнет, но гарпия только энергично покачала головой.
— Н-н-нет! Не Финея. Элла быстра. Слишком быстра для него. Но он хочет заковать Эллу в цепи. Он делает Элле больно.
Она попыталась дотянуться до раны на спине.
— Фрэнк, у тебя с собой аптечка? — спросил Перси.
— С собой.
Фрэнк вытащил термос с нектаром и объяснил его целебные свойства Элле. Но когда он приблизился к ней, она отскочила назад с воплями. Тогда приблизиться к ней попыталась Хейзел, и Элла позволила намазать себе спину. Рана тут же начала заживать.
— Ну, видишь? — улыбнулась Хейзел. — Так ведь лучше.
— Финей плохой, — продолжила стенать Элла. — И косилка. И сыр.
— Совершенно с тобой согласен, — кивнул Перси. — Мы больше не позволим ему обижать тебя. Но нам нужно придумать, как его провести. Вы, гарпии, должны его знать лучше, чем кто-либо другой. Может, ты знаешь какую-нибудь хитрость, чтобы его провести?
— Н-нет... Его не перехитришь. "Пятьдесят хитростей по дрессировке собак", автор София Коллинз, звонить по телефону шесть-три-шесть...
— Ясно, Элла, — проговорила Хейзел успокаивающим голосом, так, словно пыталась усмирить коня. — А слабости какие-нибудь у Финея есть?
— Слепой. Он слепой.
Фрэнк закатил глаза, но Хейзел терпеливо продолжала:
— Верно. А еще какие-нибудь?
— Игры, — сказала гарпия. — Азартные игры. Два к одному. Малые шансы. Делай ставку или пасуй.
— Ты хочешь сказать, что он игрок? — с воодушевлением спросил Перси.
— Финей видит б-большое. Пророчества. Судьбы. Божественное. Но не малое. Случайное. Это захватывает его. И он слепой.
Фрэнк почесал подбородок.
— Кто-нибудь понял, о чем это она?
Перси смотрел, как руки гарпии непрерывно перебирают складки платьица из мешковины. Ему было невыразимо жалко ее, и он начинал понимать, насколько Элла умна.
— Кажется, я понял. Финей видит будущее. Он знает тысячи важных событий. Но мелочи он не может предвидеть — всякие случайности, например, исход азартной игры. А потому азартные игры его захватывают. Если нам удастся заключить с ним пари...
— Ты хочешь сказать, если он проиграет, то ему придется сказать нам, где Танатос. Но что мы можем поставить на кон? — спросила Хейзел. — В какую игру мы с ним сможем сыграть?
— Во что-нибудь простое с высокими ставками, — предложил Перси. — Например, выбор одного из двух. Либо ты живешь, либо нет. А выигрыш должен заинтересовать Финея... Но об Элле речь не идет. Этот вопрос закрыт.
— Зрение, — пробормотала Элла. — Зрение важно для слепых. Исцеление — нет-нет. Гея не сделает этого для Финея. Гее Финей нужен слепым, чтобы он зависел от Геи. Да.
Фрэнк и Перси обменялись выразительными взглядами.
— Кровь горгоны, — одновременно произнесли они.
— Что? — спросила Хейзел.
Фрэнк достал два керамических сосуда, которые извлек из реки Тибр.
— Элла — гений, — констатировал он. — Если только мы не умрем.
— Об этом можешь не беспокоиться, — ухмыльнулся Перси. — У меня есть план.
XXVIII
Перси
Старика они нашли на том же месте, где оставили, — посреди парковки с автофургонами. Он сидел на своей скамейке в тапочках-зайчиках и поедал жирный кебаб. Его газонокосилка стояла рядом. На халате старика алели пятна кетчупа.
— С возвращением! — весело приветствовал он ребят. — Я слышу нервный трепет маленьких крылышек. Принесли мне мою гарпию?
— Она здесь, — сказал Перси. — Но она не твоя.
Финей облизнул жирные пальцы. Его молочные глаза, казалось, были уставлены в какую-то точку над головой Перси.
— Вижу-вижу... Вообще-то я слепой, поэтому я ничего не вижу. Значит, вы пришли меня убить? Если так, то желаю успеха в вашем поиске.
— Я пришел предложить тебе сыграть.
Рот старика дернулся. Он отложил в сторону кебаб и подался к Перси.
— Сыграть... как интересно. Информация в обмен на гарпию? Победитель получает все?
— Нет. Гарпия не участвует в сделке.
— Неужели? — Финей рассмеялся. — Наверно, ты не знаешь ее истинную цену.
— Она — живое существо, — настаивал Перси. — Она не продается.
— Ой, не надо! Ведь вы из римского лагеря? Рим был основан на рабстве. Так что не морочьте мне голову. И потом, она даже не человек. Она — монстр. Дух ветра. Слуга Юпитера.
Элла закудахтала. Убедить ее явиться на парковку было нелегко, но теперь она отпрыгнула назад, бормоча:
— "Юпитер. Водород и гелий. Шестьдесят три спутника". Никаких "слуга". Ни единого.
Хейзел положила руку на крылья Эллы. Она единственная, казалось, могла прикасаться к гарпии, не вызывая у той криков и дерганья.
Фрэнк стоял рядом с Перси. Он держал копье наготове, словно опасаясь, что старик может наброситься на них.
— У меня другая ставка. — Перси вытащил из кармана две маленькие керамические бутылочки. — У нас есть два сосуда с кровью горгоны. Один убивает. Другой исцеляет. По виду они совершенно одинаковые. Даже мы не знаем, какой из них какой. Если ты выберешь правильный, он излечит тебя от слепоты.
Финей нетерпеливо вытянул руки.
— Дай мне их потрогать! Дай мне их понюхать!
— Не спеши. Сначала ты должен согласиться с условиями.
— Условия... — Дыхание у Финея участилось. Перси чувствовал, что тот готов принять предложение. — Дар пророчества и зрение... Тогда меня никто не сможет остановить. Город будет принадлежать мне. Я построю себе дворец, окружу его фургонами. Я собственными руками поймаю эту гарпию!
