Роман "Космос нараспашку" общий файл

Минироботы рванули вверх. Часть взлетела, жужжа лопастями, другая часть стремительно вскарабкалась по стенам, поскрипывая сочленениями.

Работа началась. Найденные щели, не экономя, заливали герметик-пастой. Гарик с Федькой поверх накладывал заплаты. Трудились как заведённые, под стать своим железным помощникам.

Завершив с основным залом, двинулись в соседнее помещение.

Команда медленно продвигалась по коридорам и комнатам комплекса, выискивая любые утечки в стенах и потолке. Сейчас самое важное — решить проблему с потерей воздуха.

Отвлеклись только на обед. Скорее, быстрый перекус — проглотили по скудному офицерскому пайку.

Постепенно психологическое напряжение спадало. Постоянное ожидание нового грохота над головой сошло на нет — тишина уже несколько часов.

Но окончательно решить проблему с воздухом никак не получалось. Щелей оказалось слишком много.

Бриг постоянно ругался в технической зоне, доводя инженеров до срыва. Краю пришлось отправиться на помощь парням — немного утихомирить профессора.

Кирилл Иванович вернулся с неутешительными новостями:

— Генераторы кислорода работают на полную катушку, но их мощности недостаточно. Хорошо, хоть поглотители углекислого газа пока справляются. Надолго их не хватит. Давайте-ка поторапливаться!

— Я не понимаю, — ворчал под нос Пашка, манипулируя роем мини-ботов. — Откуда взялись такие проблемы с воздухом? Вроде всё надёжно было. Корпус сам Влад укреплял. Да и техники проверяли столько раз... — И выскочившему под ноги мини-роботу: — Да куда ты лезешь? Вон твоя зона, чучундра!

— Где мы — лучше спросить профессора, — отозвался Фёдор, с кряхтением потянувшись. — Или вон у Гарика...

Лаборант радостно оскалился, оторвавшись от экранов:

— Вообще-то, мы с профом давно уже выяснили, где находимся. Но...

Договорить не успел. В комнате, где под защитным куполом сидела основная масса людей, раздались возмущённые крики.

Стас глубоко вздохнул и побежал разбираться. Нарушителем спокойствия была девушка-дриада.

— Оксана, вернись обратно! — кричала дородная заведующая школой, стоя в дверном проёме. — Девочка моя...

Из-за спины воспитательницы выглядывали любопытные мордочки воспитанников. Но девушка её даже не слышала — медленно брела по коридору навстречу Стасу, задумчиво касаясь стен тонкими пальцами. Встретилась глазами с готом и безмятежно улыбнулась. Протянула планшет, где на экране от руки было коряво написано: 'Вам нужен кислород'.

— Спасибо, — горько усмехнулся комендант. — Мы в курсе. Вернись под купол, пожалуйста.

Девушка замерла перед ним, разглядывая парня с мягкой полуулыбкой. Развернула гаджет экраном к себе и быстро начеркала пальцем: 'Могу сделать кислород. Много'.

Станислав нахмурился и деловито спросил:

— Что для этого нужно?

Снова планшет блеснул стеклом: 'Связь с землёй'.

Комендант пожевал губами, размышляя.

— Светлана Игоревна, — крикнул он через голову дриады. — Возвращайтесь под купол и пацанов заберите. Мы тут сами.

Потом взял за руку девушку и повёл за собой. Через пару минут они пришли в техническую зону, где в одном из полутёмных коридоров велись работы по герметизации.

Сейчас здесь всё залито светом напольных фонарей. По стенам сновали роботы, сверкая индикаторами. На тележке Гарика светились с десяток ярких экранов, усыпанных графиками, таблицами и трёхмерными моделями.

— Ребята, нужен доступ к породе или камню. Или что там у нас сейчас снаружи, — сказал Стас, подходя к парням.

Фёдор кивнул и, шагнув к одной из стен, снял пластиковую панель. Под ней в квадратном проёме сквозь ровную поверхность искусственного корпуса проступала серая грань большой каменной плиты. По-видимому, она была достаточно прочной и плотной, чтобы строители решили использовать её в качестве готового укрепматериала.

Оксана подошла ближе, вежливо отстранила парня и положила тонкие пальцы на холодную поверхность. Замерла, размеренно дыша.

Работа команды, понятно, встала — всем было интересно, что будет. Ничего не происходило секунд двадцать.

Наконец, девушка убрала руки, повернулась к мужчинам и обвела их печальным взглядом. Быстро написав на планшете, показала его Стасу:

'Связи нет. Камень мёртвый. Куда девалась матушка-земля?'

Комендант расстроенно выдохнул. А ведь была надежда, была!

— Парни, чего застыли? — спросил он подчинённых. — Фокус не удался. Продолжаем работать по плану.

Оксана опустилась на пол и снова взяла планшет.

'Могу без земли, но воздуха получится меньше'.

— Попробуй, — присел на корточки около неё гот. — Мы рады любой помощи.

'Нужна тишина'

— С этим проблем не будет, — отозвался Стас, подавая девушке руку.

Дриаду разместили в одном из продуктовых складов, по соседству с общей комнатой.

Оксана расслабленно устроилась на пластиковом ящике со свежими яблоками и закрыла глаза.

В тот же момент с открытых участков кожи девушки вверх потянулись зелёные веточки. Через секунду их обсыпало маленькими липкими листиками. Дриада покрывалась пушистым ковром листвы, шевелящимся и нежно-зелёным.

В комнате повеяло прохладой с ноткой озона. Воздух вокруг Оксаны чуть плыл, колеблясь, словно на жарком солнце.

Когда на склад заглянул профессор Бриг, девушку почти не было видно среди зелени. Александр Аронович деловито взялся за измерения потока кислорода, вытащив из небольшого кейса свои шаманские устройства.

Побежала минута за минутой.

Стас уже думал возвращаться к бригаде, когда профессор оторвался от расчётов и, подойдя почти вплотную, сказал негромко:

— Нам этого совсем недостаточно. Ну никак. Несколько часов она нам подарила, но... Мало, в общем...

Комендант вздохнул и грустно посмотрел на цветущий куст с дриадой. Ответил профессору так же тихо:

— Александр Аронович, вы с такими способностями раньше сталкивались? Знаете силу дриад? Как думаете, её надолго хватит?

— Не приходилось, вообще-то, — пожал плечами профессор. — Раньше дриад у нас не было... Судя по тому, сколько энергии требует такая метаморфоза, что произошла у Оксаны, и сколько она уже кислорода выдала... Боюсь, девочка уже на пределе.

— А как такая нагрузка на её состоянии скажется? — забеспокоился комендант.

Бриг нахмурился, отвёл глаза. Бросив взгляд в свои расчёты, пробубнил:

— Стас, нам сейчас деваться некуда. Вы давайте там побыстрее с герметизацией заканчивайте. А то и правда...

Недоговорив, с досадой махнул рукой и направился к дриаде.

— Оксана, девонька, ты можешь больше?

Сначала ничего не происходило. Затем куст слегка затрепетал, ветви раздвинулись и из зелёной гущи выглянула дриада. Лицо её уже стало совсем салатовым, только большие синие глаза остались прежними. Оксана нашла взглядом профессора, улыбнулась и еле заметно кивнула, погружаясь обратно в листву, как в воду.

Бриг устроился на соседнем ящике, внимательно следя за уровнем кислорода на экранах приборов.

Комендант побыл в комнате ещё немного и ушёл. Поможет дриада или нет, но восстанавливать герметизацию нужно в любом случае.

Свежие листики на деревце внезапно пожелтели и мягко посыпались вниз, обнажая быстро высыхающие изломанные ветви.

Проф резво вскочил, отшвырнув аппаратуру в сторону, и нырнул в куст, пытаясь добраться до Оксаны:

— Не смей, деточка! Во имя Амона и Атона! Чёрт... Где ты?

Но внутри уже никого не было. В разные стороны торчали голые ветки. Сквозь них виднелся ящик с почерневшими яблоками.

— Проклятье!

Глава 17. Куколка с кулаками

В глубине флюоритового пространства время остановилось. Артефакт накапливал силы. Такая чудовищная трата энергии случилась впервые за многие тысячелетия. Насколько же изощрён человеческий мозг в разрушении!

Влад спал без сновидений — как в детстве, когда, набегавшись за день, падал в постель, не чуя ног. Облазив с друзьями все соседние дворы, пустыри и подвалы, он просто отключался, в очередной раз забывая вымыть пыльные ноги.

Оператор отдыхал. Все копии развеяны, многопотоковое мышление остановлено. Наверно, впервые за несколько месяцев реального времени он просто по-человечески дрых. Нападение на Центр отбито, близкие в безопасности...

Владислав чуть вздрогнул во сне, ресницы задрожали. Неясное, зудящее комаром чувство появилось где-то на окраине сна. Подобно акварельному пятну на шёлке, оно расплывалось. Но не таяло, к сожалению, а становилось всё ярче и неприятнее.

Влад медленно повернулся в пространстве Артефакта, но избавиться от зудения не получилось. Он пару раз дёрнул головой и открыл глаза, хмурясь. Что такое?

И тут же образы навалились на него грязным потоком. Топя в страхе, мольбах, криках... Датчики с защитного контура Убежища сигналили о проблемах. Работали все разом, зудящим хором зовя Оператора на помощь. На помощь!

Влад поймал отголоски ругани Кирилла Ивановича, просьбы Стаса...

Мама! Бабушка! Им плохо! Нурлан без сознания... Кислород... Убежище!

Оператор вцепился пальцами в виски, пытаясь остановить лавину образов того кошмара, что творился в Убежище.

Сейчас главное — дать туда воздух. Бить себя за просчёты будем позже.

В комнате, где собрались беженцы и где давно уже никто не держал защитный составной купол, обессиленные люди лежали на всех доступных поверхностях. И на полу у стен тоже сидели. Кто-то плакал и причитал. Воздуха оставалось всё меньше и меньше. Один за другим взрослые и дети теряли сознание. Стас ещё держался, бродя меж тел, но уже слабо понимал, что делает и зачем ходит...

С треском разрываемой ткани посреди комнаты открылась пространственная дыра, и в помещение хлынул свежий прохладный воздух. Прокатился волной по мокрым от пота лицам, теребя волосы...

Комендант обернулся на звук и... обессиленно опустился на пол, теряя сознание. Только улыбнулся слабо — Влад всё-таки вернулся...

* * *

Настя Шпагина часто вспоминала своё детство — это было доброе и тёплое время. Годы, когда папка был ещё жив. Самые лучшие. Росла она в хорошей семье. Папа с мамой у неё военные, потому они часто мотались по гарнизонам страны, нигде больше года-двух не задерживаясь.

Пока Настенька была совсем крохой, мама любила наряжать её сказочной принцессой. Рюшечки там всякие, оборочки и атласные ленты. Дочка получалась просто небесной куколкой. И ощущала себя куколкой из Волшебной страны. В комнате Насти всегда было полно розового цвета, мягких игрушек и мебели с нарисованной листвой.

Её любили все — и воспитательницы в садике, и учителя в школе.

К тринадцати годам Настя неожиданно для родителей взбунтовалась. Устала от смешков одноклассников. Терпеть не могла, когда взрослые с ней разговаривали, словно с дурочкой. Это с ней, которая всегда была круглой отличницей! А что говорили за спиной мамы! Все эти презрительные ухмылки и кручение пальцем у виска. Лучше и не вспоминать.

Постепенно принцесса из сказки осталась в прошлом. Жизнь в военных городках накладывала своеобразный отпечаток на реальность. Прямо кирзовым сапогом по осенней грязи.

Последним ударом для девочки оказался день, когда папа не вернулся из командировки на юг страны, где разгорелся очередной конфликт.

— Не смей обрезать! — кричала мама сквозь рыдания.

Крупная женщина горестно металась позади дочери и никак не могла отговорить её глупого поступка. Анастасия была полна решимости: русые кудри под щелчки ножниц посыпались на пол у ростового зеркала. Был бы здесь отец...

Хрупкая, почти прозрачная девчушка в итоге стала похожа на переболевшую тифом беженку. Мама лишь кусала губы и плакала.

— Я не кукла! — рычала такая всегда тихая и примерная доченька, расшвыривая носком кроссовка остриженные пряди. — Я живой человек! И в стрелковый клуб записалась!

Этот бунт неожиданно подарил Насте смысл в жизни — пулевая стрельба сделалась серьёзным увлечением. Со временем Шпагину стали отправлять на различные соревнования, появились и первые награды, призовые места.

Когда Настя подросла и начала терять подростковую угловатость, пришли новые проблемы. К этому времени она уже училась в военном училище. Пришлось брать дополнительные уроки самообороны — чтобы отбиваться от прилипчивых ухажёров.

Почему-то все парни уверены, что девушки в училище поступают лишь с одной целью — срочно подцепить кого-то из крутых самцов. А то и не одного...

Особенно обидно стало, когда знакомые ребята из стрелкового клуба, которым она всегда доверяла, неожиданно разглядели в ней девушку и потеряли от этого последние мозги.

Вот и здесь, в Центре, к ней уже успели подкатить несколько наглых от смущения парней. Да ещё этот Оператор.

После нападения на Центр и аварии в Убежище, Насте казалось, что всё поселение псиоников теперь на больничных койках. По сути, так и было — на ногах оставались только лекари, чуть ли не круглосуточно ухаживавшие за больными. Особо тяжёлых пациентов переправили в столичные больницы, но и здесь остались лечиться сотни.

Ирину Михайловну тоже увезли куда-то. Директора нашли без сознания в одном из полуразрушенных коридоров, где она висела поломанной игрушкой в металлической паутине, которую сама и создала, стараясь задержать нападавших. Что конкретно там произошло, Настя не знала, но, говорят, Талая до сих пор находилась в плохом состоянии.

Центр выглядел пустым. Только группы строителей то здесь, то там аврально работали над восстановлением обрушенных перекрытий, заваленных лифтовых шахт и почти уничтоженного парка в Лесной пещере.

Оператор помогал как мог, всем и сразу, хотя люди относились к нему настороженно, особенно после кошмара в Убежище, где почти две сотни человек чуть не задохнулись.

Псионики не понимали поступков Стечко. Невольно сторонились парня и его клонов. Рядом с ним чаще видели Стаса-коменданта и двух ребят, чуть младше. Одного звали Фёдором, а имя второго, с шевелюрой, покрашенной цветными прядями, Настя не помнила. Какой-то анимешник.

Если нужны были новые препараты или аппаратура, то дёргали майора Края.

Или Анастасию. Это Шпагину немного раздражало. Как же быстро расползаются слухи в подземном поселении! О том, что Оператор за ней бродит хвостом, знали, похоже, все.

Нет, Влад довольно славный парень, но на вид ботан ботаном. Настя таких ребят избегала. Настоящий мужчина в её представлении совсем другой. В стрелковом клубе и училище вокруг девушки примеров было предостаточно. Там во главе угла иные качества — сила, умение постоять за себя, упорство и верность слову.

Нет, уроды Шпагиной тоже попадались, но их было довольно мало.

А Влад куда лезет? Настя его уважала, как сильного и знающего псионика, и слегка побаивалась. Но в качестве пары не воспринимала вообще.

А ещё он злил Шпагину, тем что лез не в своё дело. Участвовал в трёх крупных операциях, и каждый раз всё заканчивалось каким-то идиотизмом. Что в Красноярске, что при нападении на Центр. А уж про Убежище и говорить не стоит. И везде... Везде жертвы и смерть!

'Если ты такой всесильный, то какого чёрта гибнут люди?'