22 числа по суше вернулись 'командировочные' из Великого Новгорода. Ивлев-старший на совещании доложил, что они уже 14 октября дошли до Новгорода без потерь и не предвиденных проблем. Предсказанную проблему о непроходимости судов с большим водоизмещением решили, как и предполагали ранее, путем перегрузки груза в более мелкосидящие суда. Купцы не один не подвел и выполнили все, что обещали. Новгородцы помогли с наймом и покупкой речных судов, продажей или передачей на реализацию крупных морских кораблей, с взаимозачетом по стоимости судов. Часть груза состоящего из бумаги, вина, реализовали в Новгороде. Оставшийся груз, в том числе и шесть с половиной душ полона, перегрузили на купленные и нанятые речные суда, а часть груза оставили на судах, которые и привезли груз в Новгород, сменив на них часть команды, боевых холопов и наёмников псковитян на наемные новгородские команды. Команды были усилены мужчинами невольниками, которых посадили на весла. И речной караван из более чем двухста судов уже 17 октября вышел в путь, не заходя в Новгород и сведя до минимума общения с новгородцами. Караван возглавил Бугров, который и доведет его до Нижнего Новгорода, а часть, везущих металлы и зерно, со своими приказчиками и плотниками с охранной сотней отправить до пристани Самар, где возведут временные амбары для хранения груза. Так же он обещал, по планируемому пути перехода на Яик, развезти по маршруту следования сено, практически до самого верховья речки Самара. Серебро, из полученного от продажи товаров и части морских судов, для закупки сена и оплаты его доставки Ивлев-старший Бугрову отсыпал. По словам Бугрова, идти они будут спешно и волоки караван успеет пройти до того, как начнут становится реки. На Волге им даже первые легкие морозы не страшны. Все равно Волга станет не ранее начала декабря. Тем более все время они намерены идти на веслах, с подменой гребцов, благо последних на судах хватанет, а где возможно то и помогая гребцам парусами, по Волге еще в помощь и течение будет.
Наемных псковичей, до истечения срока договора, 24 октября отпустили домой, рассчитав их за весь период, оговоренный в договорах, и перевезя их за счет клуба из Васкнарвы в Псков, на судах реконов по Чудскому озеру. Каждый из них вез домой товара и монет не менее чем на 270 серебряных талеров. Что являлось для них не слыханным богатством. Ведь доход небогатого дворянина в Европе шестнадцатого— семнадцатого веков был примерно 120 талеров в год. Придворные художники, поэты, музыканты получали жалование 200-400 талеров в год. Профессиональный солдат-наемник нанимался в наёмные армии за 3-5 талера в месяц, но жалованье часто задерживали. В 1550 году Иван Грозный учредил первый в России мушкетёрский род войск — Стрелецкие полки. Попасть туда было очень сложно, так как помимо хорошей физической силы и выносливости, нужно было уметь пользоваться мушкетом, который в это время для большинства людей, представлял сложное техническое изделие. Из-за не правильного пользования мушкетом солдат мог покалечить не только себя, но и своих товарищей. Царским стрельцам из элитного Московского полка было положено высокое жалование— 4 рубля в год (в середине XVI века из талера чеканили примерно 45 копеек, то есть менее 9 талеров). Столько же, 4 рубля в год, составляло минимальное дворянское жалование, боярам из поместного ополчения. Стрельцы же в других городах получали за год всего два рубля, а пушкари — рубль. Единственное, помимо денежного жалования, им выдавали ещё хлебное довольствие. В мирное время помимо несения караульной службы, стрельцы могли заниматься мелкой торговлей и ремёслами. Жалования гражданского населения тоже были не высокие. Ремесленник, приказчик, писарь в приказе получал 40 копеек в месяц; плотник, каменщик порядка 15 копеек. То есть простой рядовой наемник получил за раз сумму равную жалованию элитного воина почти за тридцать четыре года службы. Было от чего прийти в замешательство 'скобарям'. И когда, перед отъездом, Черный в прощальной речи поблагодарил их за верную службу и обмолвился, что в начале ноября они начнут набирать новых охочих людей в количестве не менее чем пяти сотен, для службы в течении трех лет, с оплатой рядовому воину в пять талеров в месяц, с питанием, форменной одежной, а впоследствии и с оружием и броней за счет работодателя, но с выездом на другой конец Руси, на Камень. Ему сразу поступило не менее полутора сотен предложений о заключения договора. Черный ответил, что пока им воины не нужны. Но если они не передумают, то где и к кому обращаться в Пскове они знают. Свиридов так и сидел в Пскове и занимался вербовкой наемников и поверстыванием боевых холопов.
25 числа, наконец, немного подмерзла грязь, и Ушаков привез от Золотого давно ожидаемую грамоту наместника Плещеева на проезд по русским землям бояр, идущих из набега в Ливонские земли, ведущих полон и везущих добытые в набеге трофеи до слободы Ямм-на-Желче. И уже 26 табор сервов под охраной двух сотен всадников и чутким руководством Черного, перешёл ливонско-русскую границу и вдоль берега Чудского озера направились на Гдов и далее к Ямм-на-Желче.
В замке Васкнарва осталось до полутора сотен воинов под командованием Полухина. В замке расквартировался и 'генеральный штаб' 'витязей', тот же Полухин, Басманов, Брусилов, Воротынский, Крупнов, Лазарев, Ушаков, Сенявин, Батов и Пирогов. Которые пока появись пауза в рейдах, стали разрабатывать планы ухода из Ливонии и 'громкого хлопанья дверью' перед уходом. Ситуация застыла, 'витязи' временно прекратили набеги на ливонцев, а последние, в свою очередь, только после последних октябрьских погромов, оценили степень угрозы наглых и задиристых московитов. Начался этап сбора орденского войска, выход в поход на захватчиков назначен по мере установления хорошего зимнего пути.
Замок Васкнарва. 25 октября по новому стилю 1552 года от РХ.
Получив извести о прибытии в замок грамоты гдовского наместника, Черный пригласил к себе в келью, используемую им как кабинет-спальня, Полухина и Басманова. С которыми и провел коротенькое совещание, даже скорее дачу 'ЦУ'.
-Георгий, я завтра уйду из замка, поведу караван на Русь, до нашей слободы. Ты остаешься за старшего. Пока ни куда в набеги не ходи. За одним исключением. Пусть Константин с сотней всадников 'пробежится' до орденской столицы Феллина и пошумит под его стенами. А то дождемся орденских отрядов в окрестностях Васкнарвы.
-Меч, так ведь по имеющимся у нас сведения орденцы не способны ранее декабря нанести по нам удар. Попросту не хватит сил. -Возразил Черному Полухин.
-На мощный удар может и не хватит. А вот отправить мелкие отрядики на коммуникации к нам, на это у них сил хватит. А нагадить эти банды нам могут изрядно. Сейчас мы практически без охраны гоняем обозы с припасами и переселенцами по всей северо-восточной Ливонии. Если орденские кнехты будут шляться по округе, то нам придется выделять большие отряды для конвоирования. Элементарно можем утомить людей с лошадьми перед переселением, да и потери можем поиметь. Вот пусть Костя и припугнет ландмейстера Ливонского ордера Генриха фон Галена, что бы последний даже и не думал отправить к нам своих 'партизан', всех бы воинов, что имеет, на охране своей столицы оставил. Пускай собирает войско, а когда он его соберёт, то пусть и выступает. Необходимо в наглую сымитирует суток на двое осаду Феллина. Построить камнеметы, постреляет по городу и замку, в том числе и зажигательным составом. Георгий, огнесостав и металлические детали камнеметов с гвоздями и скобами, ты для Константина с его сотней выдели. При отходе, камнеметы можно не разбирать, а просто сжечь. Черт с ним с железом.
-Есть Командир, понятно, что делать. -согласился со старшим Полухин.
-Исполню Командир. -подал голос и Басманов.
И 26 октября, вместе с табором сервом и их охраной, замок Васкарнаву покинула конная сотня боевых холопов русских бояр, под командованием боярина Басманова. Но всадники не пошли вместе со всеми на правый берег, а наоборот, ушли по левобережью на север, что бы уже без чужих глаз повернуть на запад и взять направление на замок Феллин.
Орденский замок Феллин, резиденция ландмейстера Ливонского ордена. 28 октября по новому стилю 1552 года от РХ.
Рано утром, только закончилась заутренняя служба, в главном зале орденского замка Феллин, являвшегося резиденцией ландмейстера Братства рыцарей Христа Ливонии, сидя в креслах у стола, со стоявшими на нем кувшином с вином, парой кубков и тарелками с закусками, беседовали двое, уже не молодых мужчин, хозяин замка, ландместер Ливонского ордера Генрих фон Гален и его гость, комтур Динабурга этого же ордена, Вильгельм фон Фюрстенберг. Речь между иерархами ордена шла о набеге московитских бояр на земли конфедерации и мерах необходимых для пресечения этого непотребства.
-Я вызвал тебя брат комтур с нашей южной границы по причине набега московитских бояр на наши пограничные с Московией северные земли. Эти схизматики не только разграбили и сожгли несколько десятков мелких замков и мыз наших вассалов, но посмели захватить, ограбить и сжечь даже принадлежащие нам замки Везенберг, Тольсбург, Нейшлосс, при этом в последнем укреплении они остались жить со свезенными со всего северного приграничья непотребными девками и перешедшими на их службу ренегатами из бывших кнехтов наших вассалов и даже орденских. Наши братья рыцари и полубратья из этих замков, были убиты. Про кнехтов я уже и не вспоминаю. Даже монастырские стены не смогли остановить этих схизматиков. Три монастыря так же были уничтожены этими негодяями. Церковное имущество разграблено, а благочестивые монахи были лютейшим образом умерщвлены. Так как ты брат комтур прекрасно зарекомендовал себя в сражениях с недостойными поляки, которые хотя и являются католиками, но так и остались славянским скотом, самим Господом предназначенными нам в рабы. Не смотря на многочисленные рейды отрядов польской шляхты на наши земли, ты, со своими воинами, всегда достойно встречал захватчиков и отбивал их от рубежей ордена, нанося шляхтичам огромные потери.
-Я благодарю тебя брат ландместер за высокую оценку моего скромного вклада на благо ордена. Но право не стоило призывать меня с другого конца орденской земли по такому пустяку. Я уверен, любой иной брат комтур или фогтт, смогут уничтожить зарвавшихся московитских разбойников.
-Нет брат Вильгельм. Мы уже потеряли трех наших братьев фогттов, Везенбергского, Тольсбургского и Нейшлосского, а с ними почти три десятка братьев рыцарей и не и менее сорока полубратьев. Не считаю простых кнехтов. И нам нужен лучший для борьбы с этой напастью. На данное время это ты брат Вильгельм. Я хочу, что бы ты, прямо завтра, взял имеющиеся в Феллине отряды воинов и прошел в захваченные московитами наши земли, где бы, постоянными налетами не давал бы им покоя.
-Но брат Генрих, я же заберу всех воином из замка и города, оставив их практически без войск. А если московиты нанесут в моё отсутствие визит сюда?
-Не успеют. Ведь уже послезавтра, ты со своими отрядам начнешь уничтожать их мелкие отрядики и им уже будет не до дальнейших рейдов. Самим бы отбиться. А вот в декабре, лично ты возглавишь собранное нами войска и покараешь схизматиков. Но пока только тревожь их, не давай спокойно увозить награбленное у нас к себе в Московию. Разрешая даже переходить на московитские земли, что бы покарать нечестивцев и там.
-Но брат ландмейстер, почему так долго ждать, до декабря?
-Потому, что нам пришлось отправить нашего брата Генриха фон Тюлена, комтура Феллина, в имперские земли, для вербовки кнехтов. Вернутся брат Генрих с наемниками успеет не ранее конца ноября — начала декабря. Вот из этих расчетов я и исходил, когда говорил о начале похода на схизматиков в декабре. Ты пройдешь огнем и мечем не......
Но окончить своё речь ландмейстеру не пришлось. Внезапно в зал вошел рыцарь в полной броне и в белом плаще, только свой шлем он нес на согнутой левой руке. Небольшой поклон и рыцарь заговорил: -Брат ландмейстер тревога. Замок и город осадили московиты.
-Что ты говоришь брат Готхард? Откуда здесь московиты? -выразил своё удивления магистр ордена.
-Пришли. Основной лагерь поставили перед главными воротами. К остальным дорогам направили разъезды. Даже не скрываются. -начал отвечать на вопросы начальника брат рыцарь Готхард Кетлер.
-Я на стену. Пойдем те братья, посмотрим на московитов. -с этими словами ландмейстер Генрих фон Гален, поднялся с кресла и направился к выходу из зала. За ним потянулись и оба его подчиненных. И пока троица шла на замковую стену Вильгельм фон Фюрстенберг успел поинтересоваться у Готхард Кетлер: — Скажите брат, как поживает Ваш старший брат, досточтимый Вильгельм Кетлер, епископ Мюнстера.
-Благодарю брат комтур. Божьим соизволение хорошо.
-Будете писать, передайте ему от меня мои наилучшие пожелание.
-Непременно.
На чем и закончилась беседа двух орденцев, так как они вышли на боевой ход замковый стены Феллина.
Окрестности орденского замка и города Феллин. 28 октября по новому стилю 1552 года от РХ.
Выполняя полученный приказ, сотня всадников под командованием Басманова, с вьючными лошадями, имея подменных коней, за двое суток форсированным маршем, скрытно прошли несколько десятков километров от Васкнарвы до Феллина и утром 28 октября появились в видимости замка с городом.
Сразу же по приходу на место, на ближайшем к городу холмике, приступили к сооружению пяти камнеметов, благо что все металлические, кожаные и пенковые детали привезли с собой. Дело было за деревом, которое и добыли, по быстрому раскатав на бревнышки пригородную деревушку. Заодно приставив к земляным работам и жителей данной деревни в десяток хижин. И уже через четыре часа свежесобранные камнеметы дали первый пристрелочный залп булыжниками, благо этого добра в Прибалтики хватает, в направление стен орденских укреплений.
Пока васкнарвцы собирали камнеметы, ливонцы не сидели сложа руки. Первый шок прошел, поступившие сведения успели обдумать и ландмейстер принял решение. Через полтора часа, в стене орденского укрепления открылись ворота и из них выступил отряд кнехтов численностью не более сотни. Руссы подпустив их до линии уверенного поражения, открыли поочередный огонь из трех десятков трофейных мушкетов, которые захватили у моряков с купеческих судов в гавани Кунды. Трех подходов каждого десятка хватила, что бы неприятель потеряв убитыми и раненными не менее четверти кнехтов в спешке отступил под защиту стен.
В течении светового дня ливонцы еще четыре раза предпринимали попытки малыми отрядами, не более сотни-полторы воинов в каждом, атаковать позиции налетчиков, но всякий раз откатывались назад, потеряв от мушкетных пуль и арбалетных болтов первых убитых.
За этот день, разъезды отправленные для перехвата других дорог в город, пригнали более сотни сервов из окрестных деревень, которых так же поставили на земляные работы для окапывания позиций Басманова. И уже к закату лагерь московитов был обнесен неким подобием рва с валом, на гребне которого 'вырос' частокол.
