-Выйдя на берег большого озера они захватили приступом орденский замок, в котором и обосновались. После чего приступили к захватам и грабежам замков баронов, ордена и местных епископов, которые имелись в округе. При этом они обустроили себе укрепление и на территории Московии. Зимой эти люди с захваченными местными рабами и награбленным золотом с серебром, ушли с огромным караваном на дальний, противоположный рубеж владений царя Иогана, где и обосновались, заложив сначала один город, а затем выстроив ещё несколько. Стали плавить железо и медь, лить пушки, делать мушкеты и иные механические вещи с различными диковинками, торговать ими. Продавали свои товары на восток. Перепродавали товары Персии, Индии и даже Китая в Европу, естественно получая огромную прибыль, которую так же использовали для умножения денег. Организовали свой банк, торговую компанию и компанию по добычи и торговли солью. В настоящее время у них мощное объединение мануфактур, торговых компаний и банка. Для их защиты они создали, обучили и вооружили многочисленное, хорошо обученное, прекрасно вооруженное, мощное войско подчиненное им. Но и своего монарха не забывают, ежегодно передают ему огромные суммы в качестве налогов. В ведущейся сейчас войне Московии с Турецкой империей, их войска сражаются наравне с царскими войсками под командованием принца-наследника. Вот в общем то и всё по ним Ваше Величество.
-Сэр Уильям, а что Вы можете сказать о слухах, что эти бояре совместно с тартарскими дворянами не так уж давно полностью разграбили наше южное побережье.
-Ваше Величество, Вы правильно выразились, ходят слухи. Но ни каких доказательств участия московитских бояр в этом безобразии у нас нет.
— Сэр лорд-казначей, в своём докладе Вы так и не назвали имя человека, который возглавляет этих людей. Или у них нет лидера?
-Почему нет, Ваше Величество. Их возглавляет герцог Шварц, как его назвали его люди при разграблении города Нарва, это на землях бывшего немецкого ордена, в настоящее время они и город захвачены царем Иоганом.
-А скажите барон, что....
Но здесь королевскому казначею повезло и от дальнейшей 'пытки' монаршими вопросами лорда-казначея спасли появившиеся в дверном проёме королевский конюший сэр Роберт Дадли, граф Лестер, а по совместительству и интимный друг королевы Бесс, в компании с лордом-канцлером и лордом-хранителем Большой печати Английского королевства Николасом Бэконом. Практически с порога сэр Роберт начал взывать к Елизаветы, чтобы она срочно выслушала его и Бэкона. Естественно королева не отказала своему фавориту и сэр Уильям был отпущен восвояси. Что дало барону Бёрли время для обобщения всех имеющихся сведений, об интересующих Её Величество московитских бояр с далекой восточной окраины, в одном документе, который он и вручил владычице Британии на следующий день во время очередной аудиенции.
* * *
Смерть 24 ноября сего года шаха Ирана Исмаила II оставила персидский престол свободным почти на три месяца. Освободившийся трон был занят только в феврале 1578 года, когда эмиры кызылбашских племен, уставшие от самодурства предыдущего монарха, смогли договориться о кандидатуре следующего повелителя Ирана. Выбор племенных вождей 'красноголовых' выпал на брата покойного шаха, тихого и малодушного Мухаммада Худабенде.
В связи с очередной сменой власти в Казвине, весной текущего года османы окончательно выбили остатки персидских войск из Месопотамии и Западной Армении. На чем в этом году временно прекратили наступление, а к середине лета перебросили в Румелию большую часть войск с персидского фронта, включая все свои наиболее боеспособные части, в том числе и янычар. В европейской части турецкого государства продолжала результативно 'резвиться' армия самопровозглашенного болгарского царя Ивана VIII, присоединяя к землям возрожденного Болгарского царства все новые и новые отбитые из под османской власти бывшие болгарские территории.
Средиземное море и его берега. Сражения с османским флотом. Январь-декабрь по новому стилю 1577 года от РХ.
Зиму 1576-1577 годов русский флот перезимовал в портах Испании, после того, как одну из его эскадр 'выбили' из Триполи и его окрестностей галеры и воины 'мирного торговца' Мустафы-бея со товарищами из берберских раисов, а из Алжира, Туниса и иных городков североафриканского побережья, корабли с войсками спокойно ушли сами, передав их гарнизонам испанского монарха и наёмникам Мальтийского ордена.
За время стоянки, что поломанное и испорченное отремонтировали, подлечили раненных и заболевших, пополнили людьми экипажи и подразделения десанта, добрали необходимые запасы. И в середине апреля 1577 года русский флот в полном составе, в сопровождении войсковых транспортов с десантом и арендованных судов с припасами, вышел из портов зимней стоянки и сосредоточился у Балеарских островов. После чего в конце апреля русская армада пошла пятью кильватерными колоннами, по Средиземному морю на восток, ища встречи с османским флотом.
Турки так же не сидели зимой без дела. Успешно восстановившийся, после разгрома в Лепантовской битве, османский флот к весне насчитывал триста шестьдесят различных галер, сто тридцать галиотов и вошедшие в строй флота весной этого года, построенные на верфях империи тридцать шесть галеасов. Так же капудан-паша Улуч Али присоединил к своим кораблям сто двадцать галер берберских мусульманских корсаров и дюжину принадлежащим им же трофейных галеонов, капитаны и команды которых, в связи с разгромом русскими их традиционных баз-городов, остались без портов.
Первое сражение русского средиземноморского флота с османской армадой произошло у западного побережья полуострова Мани, известного в древности 'рынка' наёмников на мысе Тенарон (Матапас) Эллады, разделавших между собой воды заливов Месиниакос и Лаконского.
Утром 4 мая 1577 года, со стороны побережья на кильватерные колонны русских кораблей и транспортов, выскочило более полутора сотен османских галер, различного размера, от мелких калите, до 'огромных', по масштабам галер, галеасов, несущих за своими бортами до тридцати орудий, в том числе не менее десятка крупных пушек. Используя солнце, светившее московитским мореходам в глаза, 'морские волки ислама', ринулись от береговых скал, к виднеющимся на горизонте 'точкам' 'корыт' 'неверных собак'.
Стоявший на баке галеры, у погонной пушки канонир приготовился к бою, при этом привычно для себя обдумывая сложившеюся ситуацию: — 'Морские 'воины Аллаха' славно 'по работали' плетьми, разогнав галеры с галеасами, практически, до их максимальной скорости. Спешат, как можно скорее, оказаться у бортов этих 'толстых коров' московитов, и добраться до содержимого их трюмов, после выигранного абордажа. Видимо хабар будет богатый и обильный вон какие большие 'лохани' у неверных. В том числе и ясырь нам не помешает. Давно пора заменить часть галерных гребцов. А то вон некоторые, даже не смотря на меняющихся надсмотрщиков с их плетками, эти сыны греха с трудом ворочают веслами, кое-как смогли развить и удерживать необходимую скорость. Некоторые даже не гребут, а мотаются уже на цепях, убрать бы, чтобы не мешали ходу'.
-Ох и тяжела оказалась служба царская морская— тяжело вздыхая думал молодой матрос, только в этом году добровольно, польстившись на обещания вербовщика, пошедшего на службу в царский флот. -Ведь не думал и не гадал, что все так обернётся. Обманул гад этакий. -ругал вербовщика матросик, не забывая зорко оглядывать в подзорную трубу морскую гладь до самых береговых скал, темнеющих вдалеке, с лева по ходу фрегата. -Сейчас бы пройтись по травке, да на твердой земельке. Глядишь и ушла бы эта муторность из живота и с души. Ох-хо-хо, грехи мои тяжкие.
Вдруг он встрепенулся и стал внимательно вглядываться во что-то на морской поверхности. Поднес к глазу подзорную трубу и глянув в неё, тут же закричал: -Тревога, по левому борту бусурманские 'каторги'.
После чего, в сторону предполагаемой атаки навели свои бинокли вахтенный начальник и сам командир фрегата, как раз поднявшийся на квардек. И после того, как они рассмотрели то же, что и сигнальщик, раздалась команда командира и неторопливая жизнь на борту фрегата сменилась на трели боцманской дудки, крики команд и топанья матросских ног. И уже через пару минут фрегат был изготовлен к бою.
С некоторой задержкой такие же действия произошли на иных фрегатов крайне левой кильватерной колонне русского флота.
Несмотря на ухищрения команд, стремительно приближающихся низкобортных турецких галер, 'прижимающихся' к морской поверхности и стремящихся как можно ближе пройти незамеченными, в слепивших русских наблюдателей лучах Солнца, приближающегося врага на кораблях 'северных неверных' заметили и сыграли тревогу. Тем, более, что о наличии османской эскадры у этой части побережья Эллады, русское командование было предупреждено местными греками и ожидало нападения кораблей Блистательной Порты. Так что напрасно галеры пытались спрятаться от глаз русских матросов. И если низкобортные галеры, идущих в атаку первыми, было и правда заметить трудновато, то вот более высокобортные галеасы были замечены наблюдателями руссов на большем расстоянии, даже на фоне берега и слепящего солнца.
Не успели отзвучать сигналы тревоги на всех кораблях и транспортах русского флота, как левые борта фрегатов, идущих в крайней от берега кильватерной колонне, блеснули вспышками пушечных выстрелов и окутались клубами порохового дыма. Вскоре их поддержали фрегаты из следующей кильватерной колонны, принявшие ближе к берегу и разрядившие орудия своих бортов в промежутки между кораблями крайней колонны. Правда, их стрельба была скорее из разряда психологического давления на противника, всё равно ни в кого не попали. За то дали время фрегатам из крайней колонны перезарядиться и дать второй прицельный залп по приближающимся галерам и галеасам последователей пророка Мухаммеда. И так чередуясь между собой, русские корабли открыли огонь по атакующему врагу.
Естественно, при такой 'горячей' и 'радушной' встречи османская атака захлебнулась в кабельте от фрегатов крайней от берега колонны. Наиболее настырные и 'удачливые' командиры турецких галер, пошли на дно, вместе с нахватавшимися ядер своими кораблями, в полукабельте от бортов русских боевых судов.
Потеряв с пару десятков различных галер и тройку галеасов, командиры которых рискнули, не смотря на частый артиллерийский огонь, войти в зону поражения русской корабельной артиллерии, османы отступили к побережью. У которого, пользуясь более хорошим знанием рельефа дна и берега, разбежались от начавших их преследовать легких фрегатов русских. Командиры последних, не достаточно хорошо зная данные прибрежные воды, не рискнули близко подходить к берегу для преследования султанских галер и галеасов.
Отбив атаку русский флот, не понесший ни каких потерь, за исключением израсходованных ядер и пороха, продолжил своё неторопливое движения на восток Средиземного моря, следуя вдоль европейской береговой линии.
* * *
Следующее столкновение произошло почти через две недели, 16 мая у побережья полуострова Херсонес Фракийский (Галлипольский). В этот раз на встречу московитов вышел весь флот Великой Порты во главе с самим капудан-пашой Улуч Али, перекрывшим своими кораблями путь вражеским морским силам к Чанаккале (Дарданеллам) и далее к столице империи-Константинополю.
Растянувшиеся в линию, от мыса Геллы, на европейском берегу до скал азиатского побережья, на границе вод Саросского залива и пролива Чанаккале (Дарданеллы), тремя четко выраженными эскадрами, османский флот перекрыл путь руссам. Правой эскадрой, расположившейся у европейского берега, командовал Мурат-реис, так же как и его капудан-паша удачливый и знаменитый османский капер, успевший в ранге командующего турецким флотом в Индийском океане хорошенько 'пощипать' португальские галеры в подконтрольных его кораблям водах. Центр, Улуч Али оставил под своим командованием, в том числе и все вновь построенные галеасы. А левую эскадру, вставшую около азиатского побережья, передал под командование Каид Рамадана-второго бейлербея Алжира, в которую вошли в основном галеры и галеоны берберских пиратов.
На рассвете 16 мая флоты сошлись. Русские линкоры идя одной кильватерной колонной, в конце которой шли тяжелые фрегаты, имея на флангах охранение их легких фрегатов и трофейных галер, укомплектованных экипажами из островных греков, не ввязываясь в какие-либо, упаси бог, абордажные схватки, на расстоянии недоступном для османских ядер, поворачивались по очереди бортом перед центром строя Улич Али и разряжали в разрозненном залпе орудия этого борта. После чего со всей возможной скоростью оттягивались к европейскому берегу и отворотив от него в право, начинали маневры по вставанию в конец этого своеобразного 'огневого конвейера' линкоров. При этом капитаны линкоров и тяжелых фрегатов, хотя и оттягивались после залпа к Галиполийского побережью, однако не приближались к нему. Как только удалялись на расстояние, позволяющее заднему мателоту разрядить свои пушки во врага, тут же отворачивали от берега Херсонеса Фракийского к условной середине пролива. Крепко запомнив неоднократно сказанные слова своего адмирала: 'Близко в берегу не лезть, тут отмелей вдоль побережья навалом. Мы гидрографию здесь не проводили, так что сесть на мель ничего не стоить. Так что от прибоя держать подальше. Отвернул, прошелся немного и опять на середку, в строй становись'.
После каждого залпа русского корабля одна, а то и пара галер османов исчезали с поверхности пролива. И постепенно идущим в середине колонны кораблям пришлось углубляться в расстроенный строй турок, чтобы достать противника и не тратить ядра с порохом зря. При этом некоторые командиры линкоров умудрялись дать залп и с правого борта, по неосторожно приблизившимся к ним турецким галерам.
'Морские ястребы' Блистательной Порты выдержали такое издевательство чуть более часа. После чего меньшая часть их флота, из остатков центра и небольшого количества галер из эскадры Мурат-реис, под командой самого капудан-паши 'храбро' драпанула на веслах по проливу в Мраморное море. Мурат-раис с остатками своей эскадры, вдоль румелийского берега, потеряв не мало своих галер на его мелях и камнях, а так же от огня пушек малых фрегатов, не менее 'мужественно', быстренько сбежали в воды залива и работая веслами на пределе сил рабов, ушли к Чешме, около которой и соединился с практически не пострадавшей эскадрой Каид Рамадана, который так же 'отважно' увел почти всю свою эскадру, прокравшись у анатолийского побережья.
Турецкие галеры хотя и вышли из боя целыми, но не без урона в такелаже, бортах и экипажах. А в открытом море все это быстро и качественно не исправить, тем более что команды в море набрать негде, только на берегу и желательно в порту. А тут относительно недалеко и гавань с портом 'неожиданно' образовалась под боком. Да ещё вход в неё прикрыт крупнокалиберными многоорудийными артиллерийскими батареями. Так что место встречи обеих эскадр было предопределено.
