Шустрый 2. Запорошенный рай

Спрятал голову и глубоко вздохнул, приготовившись к одной из самых рискованных атак в своей недолгой жизни. Пять патронов в обойме, тридцать игл — маленькие смерти смазанные ядом, моя последняя надежда. Другое оружие достать уже не успею. Симбионты — выручайте хозяина. Начали!

Раз — труп сорванный с крышки, полетел в противника отвлекая внимание. Два — я оттолкнулся ногой от алтаря и прыгнул в другую сторону. Три — дробовик завращался вокруг ладони, досылая патроны после каждого выстрела. Почему-то, управляться одной рукой, мне показалось удобнее. Четыре — есть попадание! Темное пятно, в которое превратилась быстродвижущаяся фигура берсеркера, ощутимо замедлилась. Еще немного! Пять — затвор щелкнул вхолостую.

Вот здесь-то я и понял: удача конечно же улыбается смелым, но если ты не снарядил обойму до конца, ты — покойник! Помниться, когда Скользкий разрешил забрать оружие, я просто убедился, что оно заряжено. Считать, сколько и чего там напихано, я естественно не стал. И за это, мне придется рассчитаться по полной программе. Может быть — осечка? А какая разница? Я замахнулся и попытался двинуть стволом пятно по тому месту, где предположительно находилась голова бешенной твари. Дробовик дернулся наткнувшись на препятствие, но моя радость оказалась преждевременной. Цевье цепко удерживала рука проявившегося из воздуха берсеркера. Ружье я сразу же отпустил и провел свою любимую связку ударов: обманный в пах, челюсть, колено. Прием оказался не столь уж безотказным, я ни разу не попал в цель. Поганая скотина, очевидно считала ниже своего достоинства ставить блоки. Просто неуловимо меняла положение своего тела в пространстве. А затем, я получил в ответ то, что намеривался причинить врагу. От повреждений несовместимых с жизнью, меня спасла броня. На этом хорошие новости закончились и начались плохие. Парочка скоростных ударов и меня размазало по стенке. А она между прочим, была очень твердой, что я немедленно ощутил всеми частями тела. Сволочи, не могли ковер повесить что ли? Попытавшись сделать хоть что-нибудь, я потянулся к кобуре за пистолетом и тут же об этом пожалел. Когда тебе клещами выгибают пальцы назад, чуть ли не на сто двадцать градусов, это очень больно. И главное, весьма унизительно, потому что в итоге, ты становишься на колени. Вывернутая в неестественное положение рука, не дает даже пошевелиться, отвечая диким "прострелом" от локтя до макушки. Я конечно же, боль отключать не умею, но терпеть с детства приучен. Вывих и порыв связок переживу, смерть нет!

Геройствовать, ломая собственное тело, мне не пришлось. Дверь взорвалась облаком щепок, полог просто снесло как пушинку. Это были не ангелы с огненными мечами, явившиеся спасти мою бренную душу — это был боевой медведь севера! Блажен кто верует — я теперь точно знаю, в кого я верю! Бронированная махина, про которую я благополучно забыл, была быстрее молнии. Куда там до нее всяким недоношенным берсеркерам! Очень познавательно наблюдать за двумя тоннами смертоносной ярости, особенно когда у нее такие клыки и когти. А еще она ревет — так и норовит что-нибудь откусить. Косолапый кусать никого не стал, видимо побрезговал мараться о непонятное существо, еще недавно бывшее человеком. Он прыгнул и махнул лапой. Правую руку берсеркера, держащую дробовик, оторвало вместе с плечом. Потом врага размозжило о стену и нас обоих придавила мохнатая туша. Подробностей я особо не разглядел, был занят тем, что пытался спасти свои пальцы. Да еще и медведь почему-то не шевелится и на мои крики не реагирует. С трудом выкарабкавшись на белый свет, я разразился ругательствами. Крыл всех и вся, в особенности себя — медведь был мертв. Глупая жертва моей самоуверенности, была убита моим же кинжалом. Гвардеец вытащил его из ножен и воткнул моему спасителю в глаз. И надо же так обделаться в последний момент! Я — болван, если не сказать хуже!

— Может быть, перестанешь ругаться?— попросил меня девичий голос.— Ты еще легко отделался, анну спас тебе жизнь. В благодарность спаси мою, поверь — он хотел бы этого.

— Ты еще кто такая?!— прорычал я, оборачиваясь и вытаскивая пистолет.

Глава 20

Внимательно осмотрелся по сторонам и никого не обнаружил. С потолка на манер паука никто не свисал, из под пола не торчали глаза на стебельках. Хотя предположить последнее, в моих попытках обнаружения говорящей, откровенный перебор. А что делать? Если прямо сейчас, на меня нападет кувшин с водой, я уж точно удивляться не стану. Торопиться не буду, раз сразу никто не налетел, то подойдем к делу более основательно. Поднял оторванную руку врага и с трудом вырвал из мертвых пальцев дробовик. Аккуратно дослал в обойму патроны, с особым удовольствием вогнал на место шестой по счету. Больше на такой развод на ровном месте не попадусь. Сам чищу, сам заряжаю, сам стреляю! Слишком дорого мне доверие к другим обходится. Понадеешься на солдат, а у них, весьма вероятно, вчера грандиозная пьянка была. После которой они не только считают с трудом, но и как маму звали не помнят. Ну да ладно — говорливая где? Логика подсказывает, что кроме как в вещах, ей прятаться негде. Вот и проверим! Но только после того, как кинжал извлеку из глазницы медведя. Я не трогал бы, но другого-то нет.

Осторожно, носком сапога откинул тюк ткани лежащий с краю кучи и обнаружил искомое. Точнее, любительницу раздавать советы направо и налево. А ничего девочка, этакая рыжая стервочка с зелеными глазками. Прямо воплощение невинности, года на два меня моложе. Ресницами хлопает, взгляд умоляющий, сразу и не поймешь, кто из нас сейчас заплачет: я от умиления или она от радости. И все бы ничего, но тот кто освободил девицу от одежды, не пожалел веревки обмотав ее наподобие кокона, явно не надеялся на благовоспитанность пленницы. Незамысловатой вязки достаточно в большинстве случаев, а тут посмотри-ка! Раз она не смогла раньше освободиться, то в крепости узлов пока сомневаться не стану. Есть и более важные дела.

Пошел к выходу и выглянул наружу. Медведи сидят в строю, Шрам по своему обыкновению прохаживается, фурии чистят клинки от крови. Посчитал — все на месте, раненых не видать. Небо начало светать, но время до восхода еще есть. На первый взгляд, второй башне неплохо досталось, по-моему ее даже немного перекосило. И какие-то подозрительные пятна на снегу, явно не сироп. Вот так надо работать: зашли, убили, вышли! Четко и по существу — а не как я, языка мне видите ли захотелось. Зарекался же от совершения опрометчивых поступков! Нужно обдумать свое поведение на досуге, но и про девушку забывать не стоит. Перекинусь парочкой слов, а там посмотрим. Вернулся назад и повторил вопрос:

— Ты кто?

— Не с того начинаешь...

— Правда? Просвети меня убогого.

— Развяжи!

— А если нет, то что?

— Солнце почти взошло! Еще немного и они начнут обстрел, знака-то на башне нет.

Я вздохнул, вытащил кинжал и перерезал путы. Зеленые глаза уставились на меня с таким удивлением, словно небо рухнуло на землю.

— Ты даже не спросишь, что за знак? Я думала, ты торговаться станешь или угрожать. Все вы мужики одинаковые!

— Считай, что тебе повезло, ты наткнулась на необычного. Действуй.

Малышка метнулась с поразительной скоростью, выковыряла откуда-то флягу и присосалась к ней. Потом отбросила ее в сторону, приставила к стене небольшую лесенку и полезла к бойнице. Перевела установленный там рычаг в нижнее положение — на крыше, что-то явственно стукнуло. Я наблюдал за ее передвижениями с явным удовольствием, нечасто такую голенькую и ладненькую фигурку увидишь. А практичная-то какая: одежда потом, сначала дело! Я вдруг неожиданно понял, что очень устал, а еще — что нормальной подружки у меня с самой Иллидии не было. Косился одним глазом в дверной проем и смотрел как она одевается. В обычной ситуации, меня обратный процесс намного больше бы заинтересовал, но что поделать — мороз! Видимо вещички девицы упаковали в один тюк, так как никаких затруднений с подбором предметов обихода она не испытывала, впрочем как и стыда. Подумаешь парень пялится! Нам-то что, мы эмансипированные! Голос подал, только когда она протянула руку к воздухострелу.

— А ну-ка сбавь обороты. Попробуем еще раз? Я — Шустрый, ты кто и что здесь происходит?

— Кто ты такой, я прекрасно знаю, башни тебя еще на орбите засекли. И прозвище подходит тебе как нельзя лучше — это же надо, год от нас суметь пробегать! Ума не хватило на ледовой плеши фурии сдаться? Оружия у тебя почти не было, задрал бы лапки кверху и сразу к нам в гости.

— Ты ту чокнутую имеешь в виду? Да она палила по мне почем зря! И кто это мы?

— Мы — это дети анну, медведей — что бы тебе понятней было. Здравствуй, брат!— с этим "воодушевляющим" криком, она повисла у меня на шее, обхватив руками и ногами.

Растерявшись от подобного напора, я самым позорным образом потерял равновесие и грохнулся на пол. Скрипнул зубами от боли в избитом теле, но возмущаться не стал. Честно сказать, пришел в состояние крайнего изумления: насколько я помню, у меня никаких сестер нет! И если кто раньше братом меня называл, это значит, что неприятности уже рядом! Большие такие, если не сказать огромные. Иных причин ее поведения, как-то на ум не приходит, бескорыстные люди, мне уже давно не встречались, кроме Кудесника и Учителя вспомнить некого. Поэтому, я спокойно лежал и терпеливо ждал, когда закончатся ее попытки пробурить броню, с целью хорошенько меня потискать. Доспех оказался крепким, а моя сила духа стоической. Это я к чему упоминаю? Да к тому, что на ней-то щитков не было! Все что попало в ладони моих рук, которыми я ее машинально обнял, было таким восхитительно, эээ... мягким! Точно, вот на этом слове и остановимся! Да простит меня Небесный отец, но против таких сестер я ничего не имею!

Подождал, пока меня не оставили в покое и кряхтя поднялся на ноги. Достал плитку пеммикана и протянул девушке.

— Будешь?.. Нет? А я пожалуй перекушу, энергию нужно восстановить. Ладно, я уж понял, что тебе известно о том, что я прилетел из космоса. Наверное, ты и эти твои дети анну, на меня нешуточные планы имеете?

— Почему это твои?— обиделась она.— Наши Шустрый, наши! Ты ведь один из нас!

— С чего бы? Наши — ваши, левые — правые, я вообще-то свой собственный, и ни к какой организации не принадлежу. Некоторые люди конечно, со мной не согласятся, но я никому не советую испытывать заблуждений по этому поводу. Чревато для жизни, знаешь ли. Очень быстро, она у них, после этой непоправимой ошибки заканчивается. Странная ты какая-то, но на удивление, мне почему-то хочется тебе довериться. Это крайне подозрительно! Но так и быть, я расскажу тебе историю своей жизни, те из ее кусков, которые сам помню. Взамен, я хочу получить полную информацию о Зиме. Если вздумаешь врать, я тебя просто прирежу. Договорились?

— Нет,— отрезала она.— Времени все меньше. Ответь-ка мне на один вопрос — ты вообще знаешь, кто ты такой? Я имею в виду — по сути?

Я хмыкнул.

— Знаешь, когда я слышу подобные вопросы, то у меня извилина за извилину заезжает. Что я должен ответить? Я — человек? Я — парень? Назвать тебе профессию или хобби? Мало кто из людей о таких вещах задумывается, и еще труднее найти на них ответ. Суть ей подавай, видишь ли!

— Бедненький,— протянула она.— У вас там что, совсем медведей нет? Даже вот столечко?— она продемонстрировала мне кончик мизинца.

— Давно закончились, я их только на картинках видел. А если бы и были — то, что с них толку? Тупые скоты, бегают по лесам и льдам, тюленей жрут и ягодой закусывают.

— Я не изначальных подразумеваю, а анну. Люди тоже когда-то были просто людьми, но теперь мы человечество со знаком качества, сын Небесного отца никого не оставил неизменным.

Я заржал:

— Ага! Венец творения! Абсолют совершенства! Оглянись вокруг, дура! Когда тебя в кулек упаковывали, небось млела от удовольствия?

— За все нужно платить, и ты знаешь это не хуже меня Шустрый. У каждого человека есть предназначение, берсеркеры к примеру — оружие последнего удара, живой щит. Мы с тобой — предводители человечества, не больше и не меньше. Генетически запрограммированные, идеально отлаженные био-механизмы. Стоит поманить пальцем и все пойдут за тобой и умрут за тебя если понадобиться. Никто даже и не спросит — зачем и почему. Ты предводитель, тебе лучше знать направление удара.

Я подавился куском плитки и закашлялся. Еще одна сумасшедшая на мою голову! Девчушка между тем, продолжала ездить шипованными колесами по моим многострадальным ушам.

— Анну, наши верные помощники. Их задача, вычислять таких как мы во младенческом возрасте, оберегать от других людей. Защищать до момента инициации, иначе убьют. Пока не вырастем, мы представляем немалую угрозу для окружающих. Всплески способностей происходят спонтанно, и тогда люди вокруг умирают по нашей вине. Я в свое время, немало дел наворотила, до тех пор пока медведи меня не забрали.

— Ну, хорошо! Я — понял!— чуть было не заорал я.— Я, этот там, как его — предводитель! Сейчас как выйду, как выпрыгну — прикажу крулям меня любить и жаловать! А как только они по моему приказу на колени встанут, бошки им поснимаю — это же для всеобщего блага! И никто меня ни о чем не спросит! Синий орден закончит захват материка и начнет экспансию вовне. И рай мы обязательно найдем и покорим! Как же без рая-то?

— Значит, не веришь...— она вздохнула.— Повезло же нам, первый брат прилетевший из космоса оказался "диким". Ты мне вот что скажи — было такое, что люди за тобой на смерть шли?

— Было, как не быть,— я вспомнил свою сводную роту с планеты Мир.— Но они ведь солдаты, им за неправое дело помирать не впервой. Приказали держаться, вот они и...— я махнул рукой.

— В плен кто-нибудь сдался? До этого знаменательного события, они что — образцами стойкости были?

— Да нет,— задумчиво ответил я,— штрафники и контрабандисты, других на границе не держат. Но этот факт еще ни о чем не говорит! Хватит мне мозг кипятить! Бери пукалку и проваливай на все четыре стороны!— как можно ехидней добавил.— Сестра.

— Ничего, у нас атрофия мозга быстро проходит. Ты главное, не помри до этого момента. Против Скользкого, в этом районе нам противопоставить нечего. Вернешься в Ногрейн, погуляй по десятому уровню, мы тебя найдем.

— Постой-ка залетная. Зовут тебя как?

— Словинина.

— В смысле — славянка? Ты мне еще скажи, что ты русская!

— Ох, и дурень ты! Не знаю, кого ты там имеешь в виду, но я точно не имею к ним никакого отношения. Прозвище у меня такое. Я когда маленькая была, жила вдвоем с отцом, мать родами померла. Он меня в пещере закрывал, а сам уходил на работу, туши плавунов потрошить. Возвращается как-то раз домой, а там три трупа и я рядом сижу, в куклы играю. Обворовать нас решили, но не повезло. Разговаривала я тогда совсем плохо, поэтому в ответ на вопрос отца: "Что случилось?". Выдала что-то вроде: "Словинина".

— А на самом деле, что это значит?

— Да вот это!

На меня уставился указательный пальчик с розовым коготком. Он чуть-чуть отвернул в сторону, раздался щелчок, из стены рядом с которой я стоял, вырвало пригоршню ледяной крошки, которая немедленно впилась мне в щеку. Я повернул голову и посмотрел: неплохая дырочка образовалась, доложу я вам. Может быть она и маленькая, но уж больно глубокая. Словинина повернула ладонь и продемонстрировала, как отрастает новый ноготь. Быстренько так, качественно, еще и лаком сам покрывается. Это что, она меня в любой момент, могла прямо здесь и сейчас? Нет, ребята, я так играть отказываюсь! С трудом удержав палец на спусковом крючке, я этак неназойливо поинтересовался: