— Кабана довезли? — спросил Виктор. — Он не развалил дачу? Я звонил в охрану, чтобы вас пропустили, так их пришлось долго уламывать. Они, видите ли, отвечают за всех жителей посёлка, а у нас дикий зверь. Пришлось пообещать, что я возьму всю ответственность на себя. А как там ваш кот? Как на него отреагировала обслуга?
— Пришлось успокаивать, — засмеялась Ольга. — Анна спрашивает, будем ли обедать, а он сразу потребовал рыбу.
— Как потребовал? — не понял Виктор.
— Да, я вам, наверное, не говорила... — задумалась Ольга. — Он уже довольно внятно болтает. И Анну спросил, есть ли рыба.
— С вами не соскучишься, — вздохнул он. — Ладно, пойду обедать.
На дачу Виктор прибыл только через полтора часа. Вместе с ним приехали Люда с Сидой. Люда обняла Ольгу и заплакала.
— Мне тоже зареветь? — спросила Ольга. — Я так рада тебя видеть, а ты разводишь сырость.
— Если бы ты знала, как мне тебя не хватало! — всхлипывая, сказала Люда. — Я и раньше с подругами не была так уж близка, а сейчас мне с ними совсем неинтересно, а в школе смертная тоска! Хотела перейти на экстернат, но без тебя как-то страшно. Если бы не Сида, наверное, рехнулась бы!
— А мне можно тебя обнять? — спросила Сида. — Знаешь, я тебе так благодарна! И за мужа, и вообще!
— Вы уже поженились? — спросила Ольга. — Быстро!
— Фактически поженились, — сказал Виктор, — но в загсе пока не были из-за её документов, точнее из-за их отсутствия. Давно бы всё сделал, но помешало твоё золото. Я сейчас под колпаком, поэтому приходится выжидать. Сида тебя поблагодарила, теперь поблагодарю я!
— Я рада, что у вас всё хорошо, — сказала Ольга. — Девушки, поболтайте с Нором, а мы пока кое-что обсудим. Это ненадолго.
— С Нором я поболтаю потом, — возразила Люда. — Сначала я хочу поболтать с говорящим котом. Куда дела это чудо природы?
— Я тоже на него посмотрел бы, — сказал Виктор, — а потом мы с тобой поговорим.
— Пойдёмте, — согласилась Ольга. — Чудо природы должно быть в вашей гостиной. Ему не выделяли отдельной комнаты.
Они пришли в гостиную, где на диване, подложив под голову подушку, лежал Уголёк.
— Здоровый вымахал! — удивился Виктор. — Как девятилетний мальчик, только страдающий ожирением.
— Это из-за шерсти, — засмеялась Ольга. — Если его смочить...
— Не надо мочить, — подал голос Уголёк. — Зачем эти пришли? Рыбы нет?
— Пришли поговорить, — сказала Люда.
— А рыба у тебя есть? — повторил он.
— Пока нет, — показала пустые руки девушка. — Принесу в следующий раз.
— Говорить тоже будем в следующий раз, — сказал кот и заворочался, поворачиваясь к ним спиной.
— Ну вы даёте! — высказалась Люда. — Кому рассказать — не поверят!
— Я читала об одном из жрецов Ардеса, — сказала Сида. — К концу жизни он разочаровался и в людях, и в богах, удалился в предгорья и жил там совсем один, только со своими птицами. Что это были за птицы, автор в книге не указал, написал только, что они были большие, намного больше обычных. Он научил их разговаривать, и они вечерами беседовали о самых разных вещах.
— И чем всё закончилось? — поинтересовался Виктор.
— Пока жрец был жив, люди терпели его выходки. Когда он однажды утром не проснулся, жители двух окрестных деревень пришли к его пещере и перебили птиц. Автор написал, что птицы умоляли людей о снисхождении и предлагали им золото, но я в это не верю. Жрец Граз жил очень бедно, откуда у его птиц могло взяться золото?
— Посмотрели? — спросила Ольга девушек. — Теперь развлекайтесь сами или пытайтесь разговорить этого любителя рыбы, а мы на полчасика уединимся.
Они вдвоём вернулись в комнату Ольги и сели в кресла напротив друг друга.
— В Алейск приезжал капитан ФСБ, — сказала Ольга. — Интересовался всем, что можно было узнать о вашей жизни. Когда стал разбираться с вашим спасением, вышел на нас. Ему поручили отыскивать всякие странности, а вокруг нас их хватало.
— В основном вокруг тебя, — заметил Виктор. — Что ты с ним сделала?
— Пусть вокруг меня, — согласилась она. — Мне в последнее время все только об этом и говорят. Я пока терплю, а когда закончится терпение, начну превращать всех в лягушек.
— А сможешь?
— Могу убедить любого в том, что он стал лягушкой, — засмеялась Ольга. — И будут квакать. А этому капитану я поменяла воспоминания и их оценку. Он забыл о половине наших странностей, а вторую половину уже не считает странной. Подумаешь, красивая и всесторонне развитая девушка! Пусть даже в чём-то гениальная, ничего сверхъестественного в этом нет. Но всё это уже неважно.
— Хочешь пройти с фотографией президента по Красной площади? — спросил он.
— Вы не могли догадаться! — сказала она. — Игорь подсказал?
— Игорь. И сказал, что это правильный ход, но нужно хорошо всё просчитать, и мне надо тебе помочь.
— Вот и помогайте! Мне нужны фотографии президента, главы правительства, министра обороны и ещё пяти-шести лиц, которые делают погоду на самом верху. И желательно не мотаться по Красной площади, а сидеть где-нибудь поблизости. Я хочу немного покопаться в их памяти и кое-что в ней поменять, а это слабо сочетается с хождением.
— Каким должно быть расстояние? — спросил Виктор.
— Не больше двух километров. Чтобы убить, достаточно и пяти, но сложную работу надо делать ближе. Получается точнее и намного быстрей, и я меньше трачу силу. Хорошо бы найти комнату. Учтите, что на каждого человека понадобится примерно полчаса.
— Ты можешь сказать, что хочешь сделать? Мне будет легче подбирать кандидатуры.
— Прежде всего пробегусь по памяти каждого, а потом свяжу все их самые светлые воспоминания со своим образом. Никакого сексуального подтекста не будет: мне не нужна толпа престарелых поклонников. Они будут относиться ко мне, как к любимой дочери или внучке.
— И ту, и другую можно отшлёпать, несмотря на любовь, — сказал Виктор, — или просто проигнорировать её мнение. Взрослым дядям всё лучше известно.
— Поэтому первую скрипку у меня будет играть не любовь, а страх! — объяснила девушка. — Любовь нужна для того, чтобы меня сразу не убили с перепугу, и как задел на будущее, когда уже не будет смысла в страхе.
— Чем будешь пугать?
— Есть одна неприятная болезнь, — сказала Ольга. — В природе её не существует. Эту болезнь придумали маги как раз для подобных случаев. Мозг начинает сам уничтожать тело. Нарушения самые разные, и они нарастают валом, пока не подгребут под собой человека. Медикаментозное лечение бесполезно, любые процедуры — тоже. Небольшое временное облегчение может дать только гипноз. Причём болезнь начнёт развиваться, если человек попробует причинить мне любой вред. Причинит один — заболеют все. И остановить это смогу только я! И они будут об этом знать. Помимо меня, мы завяжем их на нашу корпорацию и на покупку золота на наших условиях. Вот, исходя из этого, и подбирайте кандидатуры.
— Тебе предложат сотрудничество, — сказал Виктор, — и много плюшек. Примешь?
— Там посмотрим. Их деньги при моих капиталах не будут иметь значения, а вот встречные услуги... Мне потребуется хорошее оружие для прогулки в мир Нора. Не помешает взять с собой несколько терминаторов, а у государства они есть. Да и для охраны нашей корпорации много чего нужно. Поэтому, скорее всего, я им помогу, но не в ущерб нашим общим делам. Когда можно будет начать?
— Давай я завтрашний день возьму на подготовку, а послезавтра начнёшь. И лучше не говорить о новых условиях продажи золота, пока ты не сделаешь работу.
— Папа, у тебя сейчас есть время со мной поговорить? — спросила Татьяна отца. — Это важный разговор.
Они сидели в гостиной двухэтажного дома Стародубцевых, где Владимир Сергеевич до прихода дочери смотрел телевизор.
— Выключи телевизор, — попросила Татьяна. — А теперь послушай. Я сегодня перешла на экстернат.
— А зачем? Я уверен, что ты сможешь сама освоить программу второго полугодия и всё сдать раньше других, только не вижу смысла. Тебе осталось учиться три с половиной месяца.
— Смысл хотя бы в том, что мне не придётся без толку проводить полдня в школе! Через десять дней я всё сдам и найду чем заняться.
— Пупок не развяжется? — прищурился отец. — Ну раз ты так в себе уверена, дерзай.
— Это не всё. Летом мы с Борей уедем в Москву.
— Так! — посерьёзнел Владимир Сергеевич. — Мы с Борей. Боря, случайно, не Панов?
— Панов, и совершенно не случайно!
— А это ничего, что он на год младше тебя и ещё несовершеннолетний?
— Год — это ерунда! — возразила дочь. — Женщины живут дольше. А никаких глупостей, о которых ты подумал, пока не будет!
— А школа? Ему же год учиться! Это если его не оставят на второй год в десятом классе. Он всё-таки много пропустил.
— Он тоже перешёл на экстернат и через несколько дней будет сдавать первый экзамен, а до конца учебного года постарается вообще закончить школу!
— Не уверен, что у него это получится, — покачал головой отец. — Тебя не беспокоит, что он ниже тебя?
— Ты нас измерял? — спросила Татьяна. — К твоему сведению, у нас одинаковый рост! Не буду делать пышных причёсок и обойдусь без каблуков. Что ещё не так?
— Ты так его любишь, что согласна связать свою жизнь с инвалидом?
— Этот "инвалид" уже совершенно здоров и завтра выходит тренироваться на секцию. Говорю только для тебя, что у него через месяц вырастут новые зубы.
— У вас у всех такие способности? — спросил отец. — Кто же она такая, если смогла вам это дать?
— Моя подруга! — ответила Татьяна. — Она даже ближе подруги, мы как сёстры. Ольга обещала нам всем квартиры в Москве и помощь в учёбе, если у кого-нибудь не получится попасть на бюджетное отделение.
— Ты знаешь, сколько там стоят квартиры? Такие подарки не делают и сёстрам. Если ты действительно получишь квартиру, её нужно будет отрабатывать.
— Всё равно будем на кого-то работать, почему не на Ольгу?
— У нас есть семейное дело, — напомнил отец.
— У вас есть Славка! — ответила Татьяна. — Вот он его и продолжит. Ты у меня не старый, а брат младше меня всего на два года.
— А если у Бориса не получится раньше закончить школу?
— Уеду одна, а он приедет, когда освободится.
— Девушка... — начал Владимир Сергеевич.
— Ах, девушка! — вскинулась Татьяна. — Подожди... — она подошла к камину, взяла в руки кочергу и резким движением согнула её пополам, после чего отбросила нагревшееся железо обратно в камин. — Это для тебя аргумент?
— Это аргумент, — согласился отец. — Я так не смогу. Я не буду уговаривать тебя остаться, так что, если захочешь, уедешь. Только ты не будешь учиться за чужой счёт. Стародубцевы не нищие, а на твоё обучение мне денег не жалко. Надумала уже, куда будешь поступать?
— Мы с Борей поступим на физмат.
Прошло больше часа с того момента, как он очнулся в небольшом помещении, видимо, предназначенном для приготовления пищи. Голова раскалывалась от боли, а попытавшись подняться на ноги, он вскрикнул и ухватился за стенку. Закатив штанину, дор увидел большую ссадину на колене. Рядом на полу валялось нечто вроде стула с одной обломанной ножкой. Наверное, поломка ножки и послужила причиной падения тела и потери им сознания. Дор осторожно сел на целый стул и погрузился в память того, чьё тело удалось занять. Просмотр длился больше часа и позволил добавить немало сведений об этом мире к тому, что им передали из компании "Вечность". Теперь, хоть и с трудом, он мог общаться с аборигенами. Прихрамывая, обошёл квартиру, смочил в ванной комнате уже не так сильно болевшую голову и стал обдумывать дальнейший план действий. Ему попалось состоятельное по здешним меркам тело, и это надо было использовать. У дора было только три дня, за которые нужно найти замену телу, поэтому он не стал отлёживаться. Поменяв домашнюю одежду на более тёплую, он забрал припрятанную пластиковую карточку и отправился снимать деньги. Домой вернулся, сняв со счёта шестьсот тысяч рублей. Память подсказала, что носить с собой очень большие деньги опасно, особенно тому, кого он рассчитывал на них купить. Ничего, он отдаст и карточку, а код легко запомнить. Пообедав и вооружившись достаточно внушительным ножом, он отправился туда, где зимой в Алейске обитали бомжи. Было безветренно и стояла тёплая для этого времени года погода, поэтому бездомные не отсиживались в укромных местах, как это делали в непогоду, а занимались промыслом, осматривая мусорные баки. Он нашёл пятерых. Троих забраковал, а четвёртый послал его... далеко. Повезло с пятым.
— Большие деньги, говоришь, — задумался он. — Покажи!
Убедившись, что у придурка, который нёс ему всякую чушь о замене душ, в руках действительно бабки, а не какая-нибудь напечатанная на принтере лабуда, он сразу же с ним согласился и начал засовывать обмотанные резинками пачки купюр в карманы грязного и вонючего пальто. Когда закончили, отдавший деньги придурок, ничего не говоря, ушёл. Дор решил оставшиеся два дня прожить в этом теле, а абориген пока пусть немного приведёт себя в порядок. У него это должно получиться лучше, чем у почти не знавшего местных особенностей пришельца.
Глава 16
— Здесь десять фотографий, — сказал Виктор. — На каждой написано, что это за человек и какую занимает должность. В группу первой очереди входят вот эти, остальные пять важны, но в их подчинение нет жизненной необходимости. Это, например, председатель Комитета Думы по бюджету и налогам.
— Если такая шишка второстепенна, то кто же, помимо президента, стоит на первом месте? — спросила Ольга, рассматривая фотографии. — Единица — это у вас обязательные, а двойка — желательные?
— Совершенно верно, — кивнул он. — Сейчас я отвезу в гостиницу "Националь". Этот пятизвёздочный отель расположен в двухстах метрах от Красной площади, думаю, что он тебе подойдёт. До Думы шестьсот метров, а до Лубянки ещё меньше. Ты сможешь дотянуться до всех, кроме вот этого типа из второй очереди. Им придётся заниматься отдельно. Это бизнесмен и личный друг президента. Сейчас очень благоприятный момент: все эти люди находятся в Москве.
— Сколько у меня времени? — спросила Ольга.
— Гостиница взята до завтрашнего утра, — ответил Виктор. — Если не уложишься, можно продлить. Заодно отдохнёшь. Там есть бассейн, сауна и много чего ещё. В стоимость номера входит только завтрак, а за остальное питание нужно платить. Там есть платные услуги, так что возьмёшь с собой карточку.
— Родителям помогут с мебелью?
— С ними будет человек, который поможет выбрать необходимое, а деньги на ваши счета перевели вчера. Пусть родители занимаются квартирой, а ты о ней не думай. Вам пока удобнее жить на даче.
— Как мне одеться? — спросила Ольга. — Наверное, мой самый приличный прикид примут в пятизвёздочном отеле за тряпку. Было у меня французское платье, но отец посоветовал отдать Саше. Я, дура, и отдала, а она теперь носит, заправив в брюки, как рубашку.
— По пути заедем в магазины, — пообещал Виктор. — Оденем тебя и обуем.
— И все, кто за вами следят, доложат, что господин Фадеев запал на молоденькую шлюшку, — вздохнула Ольга. — Ещё не компромат, но уже где-то близко.
