На чужих рубежах. Посев

Дальнейший рассказ о амурных похождениях толстого и любвеобильного бюргера, не пропускавшего ни одной юбки, а затем упавшего со второго этажа его мельницы и сломавшего обе ноги, я слушал в пол уха. Обойдя останки химеры, мы добрались до валуна и приступили к научно исследовательским копрологическим изысканием.

Точнее приступил немец, в то время как Ариэль вооружённая двумя пистолетами бдительно охраняла нас от незваных гостей и прочих интересующихся: "А что это тут люди забыли?", а я полез на валун, устанавливать путевой маячок, чтобы в следующий раз не блуждать в поисках этого места.

Вообще, слегка пообвившийся в новых условиях Гюнтер, оказался любителем историй, которые непременно начинались со слов "Вот помнится у нас в деревне...". Сельско-житейская мудрость пёрла из немца по поводу и без оного. Впрочем, надо отдать должное Вейнеру, рассказчиком он был отменным, почти никогда не повторялся и прекрасно чувствовал момент, когда можно было открывать рот со своим "Вот помнится..." а когда следовало молчать и чётко выполнять распоряжения.

— Гер командант...

— Конь, во время операции пользуйся позывными.

— Тык у нас какой-то скотный двор получается... — пробурчал Гюнтер, которому я объяснил значения и его, и моего позывного, — Да и где это видано, старшего офицера — собакой кликать!

— Отставить мыслительные процессы! — скомандовал я и тут же услышал приглушённый смешок Ариэль. — Ты что хотел то. Конь наш в яблоках...

— Почему в яблоках? — не понял немец.

— Не хочешь в яблоках, будешь гнедой масти. Так чего звал...

— Да я тут... вот... нашёл. Что-то стальное похоже.

— Сталь? — я быстро спустился с валуна и подошёл к немцу, возле которого уже расположилась Ариэль.

Девушка из специального баллона, в который мы заранее с помощью переносного насоса под давлением закачали приличное количество речной воды, аккуратно смывала последствия жизнедеятельности химеры, с жёванного метала отливающего серым блеском в лучах, тройного светила. То, что этот металлолом, когда-то был чем-то рукотворным, а не просто куском руды, каким-то образом, оказавшимся в желудке чудовища, было понятно с первого взгляда. Но вот что это было — я затруднялся определить.

— Интересно... — хмыкнула девушка, поднимая с земли очищенный предмет. — Рельефная ковка, гравировки, травление... Тот, кто сковал этот шлем был мастером своего дела.

— Это... шлем? — я ещё раз внимательно осмотрел искорёженную многократно перекрученную и помятую хреновину, словно бы изъеденную серной кислотой. — Я конечно не хочу спорить с профессионалом, но где ты здесь "ковку и гравировку" увидела? Да и на шлем это как-то... разве что на не человеческий...

— В том то и дело, что вполне человеческий... — ответила мне Ариэль, задумчиво растягивая слова. — Думаю, что в исходном состоянии это был норманнский салад с открытой челюстью. А это — предмет позднего средневековья... А ковка и травление, если присмотришься, то увидишь. Вот они...

Она провела пальцем по одной только ей различимому рисунку, а затем по серии похожих бугорков на мятой поверхности метала.

— ...Но метал какое-то время пребывал в предельно агрессивной среде, видимо в желудке химеры содержится сильная кислота, — она вдруг замолчала и подцепив двумя пальцами одну из измятых пластин, аккуратно отогнула её в сторону, благо механически усиленной рукой брони сделать это было не трудно.

Я сначала не понял, что именно она аккуратно вытащила и промежутка между пластинами, а затем сообразил, что в пальцах девушка аккуратно держит невесть как оказавшийся в помятом куске железа пучок светлых волос.

— Интересно девки пляшут по четыре, ровно в ряд... — пробормотал я, принимая из рук Ариэль искорёженный шлем, в то время как она принялась тщательно упаковывать инопланетный артефакт. — Гюнтер, а ну ка заканчивай ассенизаторствовавть. Инструмент, прикопай под деревом. А я пока доложу о находке...

— А разве мы не будем продолжать? — удивлённо спросила у меня девушка, забирая измятый шлем и укладывая его в отдельный вакуумный пакет.

— Нет, — коротко ответил я и вздохнув пояснил, — перед нами не ставилось задачи просеивать все отходы жизнедеятельности химеры на предмет наличия в них артефактов. Только выяснить, не является ли случайностью то, что мы нашли здесь тот амулет. Сейчас можно с уверенностью сказать, что монстр кем-то позавтракал, и здесь возможны и другие находки.

— Не кем-то, а человеком! — немного недовольно поправила меня Ариэль, глядя как Гюнтер беспрекословно выполняет моё распоряжение.

— Не человеком, — возразил я, — а гипотетическим рукоротым челюстопятом, у которого был орган или конечность, на котором он возможно носил нашу находку. Не стоит заранее очеловечивать неизвестное нам существо.

— Но волосы, — попробовала протестовать девушка, — это же явный признак человеческого...

— Возможно это не волосы, а длинная шерсть, — отрезал я, прекрасно понимая, что говорю откровенную ересь. — Всё, сворачиваемся. Сейчас я свяжусь с базой, сообщу о находке и пусть они высылают сюда научников под охраной легионеров. В конце концов мы не в дерь... в помёте копаться сюда пришли. Маяк установлен, активирован, так что не заблудятся!

Проследив взглядом за спиной, удаляющейся от меня Ариэль, чью внутреннюю богиню... точнее внутреннего мини-археолога в котором проснулась жажда кропательства я только что безжалостно задушил, я задумался о том, что говорить базе. Поставить "Гнездо" в известность требовалось незамедлительно, но тут было очень важно было правильно подать им новость.

Найденная органика была именно прядью волос, сомнений у меня не возникало, другой вопрос человеческие они или нет. В нашем же случае всегда существовал шанс того, что Марджи в ультимативной форме потребует немедленно доставить находку в Третий Рим и тогда нам придётся возвращаться, а затем вновь готовиться к очередному выходу и не известно ещё как долго продержится в этом регионе хорошая погода.

То, что на этой планете, как и на старушке Земле, бывают дожди, мы уже успели убедиться, правда ненастье было кратковременным, но особого удовольствия от небольшого рейда по нашему берегу реки под хлещущими в лицо струями воды ни я ни остальные разведчики не получили. Не спасала даже броня, хотя в герметично закрытом фантоме было комфортно и сухо. Камуфляж постоянно сбоил, ноги глубоко проваливались в быстро размякшую почву и скользили по ней, а свалившийся в лужу Гюнтер выглядел, словно болотное чудовище.

В общем, активировав станцию, я доложил о том, что на "контрольной зоне" был найден "артефакт номер два", и соответственно данное место требует более детального изучения. О второй находке я умалчивать не стал, однако сказал только, что найден фрагмент органики, возможно связанный с объектом номер один и номер два.

Отделался общими фразами, если же потом ко мне появятся какие-нибудь претензии, всегда можно будет сослаться на режим секретности установленный Бросковым вокруг наших техногенных находок. В любом случае, когда информация дойдёт до Марджи, о немедленном возвращении группы из рейда не говорить будет поздно. Она конечно потом скорее всего выскажет мне всё что она обо мне думает, так что мне придётся очень сильно постараться и найти что-нибудь, что способно будет умиротворить фурию от науки.

Продолжив движение, примерно через час, мы спустились в глубокий, поросший левом овраг и какое-то время двигались по нему на восток, пока не нашли пологий склон. Группа уже начала подъём, когда моё внимание привлёк мягкий участок мягкой, влажной земли на которой чётко пропечаталась вереница следов. Маленьких, возможно детских и не совсем человеческих, четырёх палых босых ступней чем-то отдалённо напоминающих обезьяньи. С характерно отогнутым большим и тремя противоположенными ему немного кривыми пальцами и абсолютно плоской стопой, заканчивающейся продолговатой пяткой. И тем не менее конечности этого существа явно не являлись хватательными. Пальцы были слишком короткими, что бы можно было предположить, что их обладатель вёл активный древесный образ жизни.

Данное существо перемещалось на двух ногах, и судя по глубине отпечатков тащило на себе что-то тяжёлое. При этом оно шло, опираясь на посох или палку, о чём говорили круглые отметины, цепочкой следующие параллельно следам с правой стороны. Двигалось оно с пологого откоса в противоположенную в глубь оврага, в сторону, противоположенную той с которой мы пришли.

— Все назад, — коротко приказал я и быстрым шагом повёл группу в обратном направлении.

Вернувшись к тому месту, где мы спускались в овраг, вывел их из низины, выбрал хорошо контролируемое и простреливаемое место и велел Гюнтеру соорудить временное укрепление, а так же, подготовиться к возможной обороне. Ариэль поставил в охранение, а сам достав радиостанцию активировал связь с Третьим Римом.

— Гнездо, Псу. Гнездо, Псу, как слышите меня?

— Пёс, Гнезду. Слышим тебя хорошо. Что случилось? — раздался в динамиках взволнованный голос Сон, явно не ожидавшей внеочередного вызова.

— Канал на "Первого" срочно!

— Виктор что у тебя? — раздался в динамиках голос Броскова после серии коротких шипящих щелчков.

— Иван Геннадиевич возможен первый контакт, — ответил я и быстро обрисовал ситуацию.

— Понял, жди! — снова что-то защёлкала и к трансляции подключилась Марджи, которую так же быстро ввели в курс дела.

— Так, — после недолгого молчания индианка. — И что вы намереваетесь предпринять Виктор?

— Задействовав стелс, проследовать до возможного поселение аборигенов. Провести первичное визуальное наблюдение. В контакт, без необходимости, не вступать, — отчеканил я заранее продуманную и подготовленную фразу.

— Разумно, — согласилась женщина, я же продолжил, обращаясь уже к Броскову.

— Радиостанция в активном положении останется под охраной Коня. Задействуем передачу визуальной информации. На всякий случай вышлите по её пеленгу вездеход с группой поддержки.

— С ними отправится контактёр, — безапелляционно вставила Марджи.

— Разумно ли? — спросил её Бросков. — Да и кого ты отправишь? Уж не Фернандоса ли?

— Только не его, — слегка усмехнулась женщина, — конкистадорско-мессианские методы испанских завоевателей Америки нам здесь не нужны. Поеду я сама.

— Нет! — хором ответили мы с Иваном и через секунду главный добавил. — Марджи ты чего, с ума сошла? Я тебя не отпущу!

— Ещё как отпустишь! — уверенно сказала та и у меня закралось подозрение, что этих двоих связывают не только рабочие отношения. — С местными нужно договариваться и лучше меня, на роль переговорщика у тебя просто никого нет.

— Можно отправить Донго, — как-то неуверенно предложил Бросков. — Он всё-таки был шаманом в африканском племени, а местные — предположительно дикари...

— У Донго, милый... — она запнулась, видимо вспомнив, что их разговор слушает третье лицо, а мои подозрения обросли доказательствами и стали свершившимся фактом. — У Донго нет опыта контактов с инопланетными разумами. А то, что он общался с соседними племенами, так это ещё ни о чём не говорит. Его все в первую очередь принимали за духовное лицо, а здесь трясти бубном и греметь черепами врагов обкурившись предварительно травкой не лучший способ сделать так чтоб тебя уважали. Да и чего ты переживаешь? Одену скафандр повышенной защиты. Делов-то!

— Господа, — вмешался я. — Вы там сами договаривайтесь, кто куда поедет, а нам следует поторопиться покуда следы свежие. Да и погода похоже портится.

— Виктор, ты только дров там не наломай... — попросил Бросков.

— На агрессию Иван Геннадиевич, следует отвечать агрессией, — перебил я его. — Нравиться это кому или нет, но мы здесь уже не гости. Нам здесь жить. И если аборигены по какой-то причине не готовы будут выстраивать с нами нормальные отношения, то следует сделать так, чтобы нас боялись! Я так считаю! В любом случае мы не будем первыми открывать огонь.

— Виктор прав, — неожиданно поддержала меня Марджи. — Если это первобытное общество, то они могут принять отказ от насилия за проявление слабости. А этого допустить никак нельзя, потому как первое впечатление может повлиять на все дальнейшие отношения. Не забывай, что это нелюди и даже если они разумны, то из одного и того же факта, мы с ними можем делать кардинально противоположенные выводы. Так было на Элесии, когда криптоморфиды напали на поселение колонистов только из-за того, что те поделились с ними излишками продовольствия и вылечили страдающих от эпидемии аборигенов. Да и в истории Земли, хотя там были исключительно "люди", примеров взаимного непонимания множество!

— Я вообще-то немного другое имел в виду, — усмехнулся Бросков. — Я хотел сказать, чтобы вы были аккуратнее и "если что", не жалели зарядов. Вы ребята для меня намного важнее, чем все аборигены этой планеты. Для меня и для Третьего Рима. Мы ведь не знаем, чем могут быть вооружены местные дикари. Вполне может статься, что при том, что они ходят босиком, а ведь более ничего мы о них пока не знаем, на свои палки-копалки они жилами животных прикручивают мега-рельсотроны, для которых перфорировать ваш доспех, что лист бумаги проколоть.

— Простите Иван Геннадиевич, — повинился я, чувствуя себя мальчишкой, которого пожурили за то, что он влез в разговор взрослых со своим мнением.

— Да ничего, — Иван похоже улыбался. — Я же прекрасно понимаю, что ты, как и Юстициан, не совсем одобряешь то, как я решил вопрос с гуннами.

— Это не совсем так, я думаю... — попытался оправдаться я.

— Ладно, поговорить у нас ещё будет время, — на сей раз уже он не дал мне закончить фразу. — Выдвигайтесь. Будет вам вездеход и подкрепление. И ещё раз — будьте осторожны. Ни пуха — ни пера!

— К чёрту! Отбой связи.

— Отбой.

Выбравшись из доспеха, я отцепил свой рюкзак, достал из него сделанный специально для меня баллистер и запас снарядов. Подвесил всё это на поясные захваты брони и забравшись обратно, помог избавиться от лишнего снаряжения Ариэль. После этого мы быстро перекусили подготовленным для нас по спец-заказу сухпайком, больше похожим на закрытый мясной пирог, запивая его минерализированной водой, хранящейся в интегрированных в доспехи флягах. Я отдал последние распоряжения Гюнтеру, чтобы наш бравый немец случайно не расстрелял подъезжающий вездеход и включив оптический камуфляж мы вновь спустились в овраг.

До подъёма добрались довольно быстро, дальше, двигались осторожно, стараясь ступать по каменистой почве, дабы не пачкать ноги бронекостюмов и не демаскировать себя потерей стелса, а также глубокими отпечатками, которые оставляли на мягкой почве тяжёлые бутсы фантомов.

— Право-двадцать! — услышал я голос Ариэль и повернув голову в сторону её сектора.

— Вижу, — коротко ответил я, рассматривая тепловое пятно, явно гуманоидных форм, размерами с пятилетнего ребёнка, притаившееся в кустах на вершине оврага. — Они что? Пигмеи?

— Дозорный?.. — то ли спросила, то ли высказала свои мысли в слух девушка.

— Похоже на то, — согласился я, снимая с пояса баллистер, выставляя блоки на самое малое натяжение. — Нас пока не заметил. Ну и не нужно ему нас видеть и дальше.