И как ни в чём не бывало повернулся, и зашагал назад, к своей костяной седушке.
— На вопрос можно было бы и ответить, — буркнул я ему в спину и поймал взгляд очнувшейся ещё раньше меня Ульны. Блин, да количество негатива за сегодня уже давно превысило допустимый предел, отчаяние женщины было просто перебором.
Миле дошёл до своего кресла сомнительного удобства, и, даже не поморщившись, уселся на него.
— Малышка Тиреста оказалась не промах, — наконец произнёс он. — Её печать делает почти невозможным для меня использование здесь какой-либо магии, без того чтобы она не пошла на укрепление оков отца...
Черепа на подлокотниках разлетелись вдребезги, упомянув о больной для себя теме, он мгновенно разозлился, и раздробил их голыми руками.
— Мерзкое семя предателей! — громкий, звенящий психопатичными нотками, подрагивающий голос заставил вздрогнуть и так впечатлённых вспышкой гнева Миле магов Домов. — Даже смерть любого существа здесь отдаст силу этой печати, мерзавка хорошо постаралась! Но всё, что было построено на крови, можно разрушить кровью.
У меня складывается определённое впечатление — злодейский смех нужно тренировать! Есть классические варианты, вроде "Бваха-ха-ха", "Мваха-ха-ха", ну или даже простое "Бу-га-га!"
А Миле серьёзно помешал заборовшийся с новой силой Лезо, сдавленные похрюкивания со взвизгами и постанываниями меня лично не впечатляли. Хорошо его подручным, под капюшонами хорошо скрыты выражения лиц, а вот у сидящих в цепях даже появились хотя бы слабые намёки на улыбки.
— Всё! Довольно! Пора начинать, — сдавленно просипел, вновь подавивший законного владельца тела, вселенец. — Не беспокойтесь, как только я убью свою жертву и сломаю проклятые заклятия, мои помощники отправят вас вслед за ней! И мне, и отцу, понадобятся ваши жизни, чтобы восстановить наши силы.
Ну, прогресс налицо! Без помехи в лице Лезо, Миле выдал годный злобный смех. Словно вторив ему, "шестёрки" в плащах зловещим хором закудахтали странный бред, в котором через несколько секунд я смог отчётливо расслышать слова.
Ну почему, все малохольные долбозавры с претензиями на магическое действие, читают вслух гнусавыми голосами настолько язык заплетающую белиберду!
"Серёга, друг, для меня, за вычитанием времени между жизнями, прошло почти пять лет, но я до сих пор помню твою гадскую книжку, "абырвалг", и ритуал!"
Викарис Руббс, глава Дома Руббс.
Плохое предчувствие сформировалось у Викариса ещё утром. Как и у большинства классических криомантов оно выразилось в недобром жаре, заплясавшим у него на макушке. Интуиция у мага работала со всей полагающейся такому опытному чародею силой, и даже полученная десять лет назад рана не смогла её заглушить. В отличие от многих своих собратьев по поколению, в тот день он не отчаялся, и посчитал своё увечье дополнительным стимулом для развития. Со свойственной всем магам Холода рассудительностью, по мнению других граничащей с заторможенностью, он обстоятельно подошёл к проблеме восстановления своих сил, и немало преуспел в этом деле. От себя десятилетней давности, признанного тогда почти полным магистром, он отличался лишь в половину, и на фоне почти не изменившихся иных магов это был безусловный успех.
И по этой причине, во время ритуалов укрепления именно он выполнял самую тяжёлую часть, следил за тем, чтобы каждый отдал именно столько силы сколько требовалось, и поправлял в случае неудач, добавляя когда надо, или оттягивая излишки. Первое требовалось когда действовало его поколение, недостаток сил слишком сильно на них сказывался, а второе приходилось делать уже при работе младших, чувствуя долг и гордость, они теряли свой и так небольшой контроль. Но к глубокому удовлетворению криоманта, растущая смена не пренебрегала своим развитием, и перестала добавлять ему работу, почти полностью позволив перенести своё внимание только на старших.
Год назад он участвовал в воплощении плана Тиресты Нерет и Лезо Аракаста, и на своих руках вынес тело старейшины провидцев из заклинательного зала.
Тогда ему казалось, что принесённая жертва позволит спокойно вздохнуть хотя бы молодым.
Проснувшись от ощущения припекания на макушке, он так уже не считал.
Некоторое чувство успокоения у него вызвало посвящение наёмника "Фантом Лорда" в настоящие беды города, Викарис, как и все жители Красноцветов доверял Дому Нерет, и всецело положился на решение Ульны.
Вал негативной энергии, плеснувший на город, достал его одновременно с словно запылавшей от недоброго предчувствия маковкой.
Болезненный пинок по рёбрам привёл его в чувство, и злой огонь интуиции прокатился от основания черепа, до самого копчика и ниже.
Дела были хуже некуда.
Невинный потомок наложившей заклинание — сидит в круге.
Главы Домов и наиболее способные маги — каждый в своём круге.
Невнятная надежда сидящей в соседней фигуре Ульны, так и оставшийся неизвестным для Викариса маг "Фантом Лорда" — тоже в магическом круге.
И на всех цепи из хладного железа, проклятого для любого мага металла.
Помимо захватившего тело Лезо духа, ещё и почти десяток неизвестных в плащах.
Шансы на благоприятную концовку — ...
Даже не смешно.
Пока Руббс приходил в себя, и пытался подсчитать шансы, Миле под песнопения своих помощников уже шагнул к кругу, в котором беззаботно улыбаясь сидела юная Палатина.
Её поведение всегда немного беспокоило Викариса, но мать девушки вместе с ещё живой Тирестой говорили, что дар Неретов развился в ней с особенной силой. В жизни это создавало Палатине немало проблем, периодически она блуждала в возможных вариантах грядущего, и приобрела особый, присущий пророкам фаталистичный, а также несколько циничный взгляд на мир. Сложностей добавляло то, что провидческий приступ у неё вызывал яркий свет, отчего она нечасто покидала дом, и почти всегда носила чёрные одежды с глубокими капюшонами.
Но в данный миг он порадовался за неё, находясь в своём калейдоскопе видений, Палатина могла и не увидеть происходящего, что для неё являлось несомненным благом.
Приблизившийся к ней Миле стал как бы стекать с тела Лезо, близость к печати Тиресты иссушала его. Даже весь его талант не позволял долго сопротивляться посмертному заклятию старейшины Нерет.
— Кровью чистой, кровью невинной, да смоется кровь старая и порочная, и да спадёт печать этой крови, — вплотную подошедший к девушке некромант, своим призрачным телом словно обвился вокруг неё, в то время когда руки захваченного им тела вытащили из-за пазухи прямой и короткий, явно выточенный из кости, нож.
Выражение шока, отражённое и на призрачном лице, и у подавленного Лезо, стали для всех неожиданностью.
— Не-ет... — тихий шёпот отчаяния прокатился по старому залу. — Как же это...
Затаив дыхание, все, кроме продолжавшей весело смотреть в очередную вероятность Палатины, наблюдали, как Миле отшатнулся от жертвы, и поспешно отошёл подальше от вытягивающей его силы плиты.
— Кто? Когда? — прижавшийся к стене маг безумными глазами оглядывал всех присутствующих в зале. — Кто забрал её невинность!?
...
— Ик! — мать девушки очень точно выразила общие мысли.
Звонко прозвучал смех уже не находящейся в плену видений Палатины, и под скрещёнными на ней взглядами, она посмотрела на продолжавшего скромно стоять в своём круге наёмника.
— Т-ты! Это сделал ты!? — рупором в этот раз стал сам Миле. — Как ты посме-ел?
— Да ладно, дело-то житейское! — закованный в цепи, "фантом" всё же смог пожать плечами.
...
Чувствую, объясняться надо сейчас, иначе Ульна меня зажарит, ну или постарается запечь в моей собственной чешуе. И то, что всё идёт в общем-то по плану самой Палатины, сути не поменяет, виноват-то всегда кто?
Вот то-то и оно.
— Кхм, не надо так страшно смотреть на меня, всё было к обоюдному удовольствию, — я поспешил более менее открестится от самых страшных подозрений.
— Подозреваю, больше удовольствия всё же выпало мне, — подала голос "моя прелессть", глядя на меня своими медово-золотистыми глазами. — Да и возможности для бедняжки Миле больше нет. Ну если он конечно не согласен подождать девять месяцев, хотя от него к тому времени даже призрачной пыли не останется.
Взгляд может убивать, особенно у мага, а особенно у мага Разума, какими, как я понял, являлись все Нереты. Какое счастье, что мои навыки были отточены Металиканой, а Ульна находилась весьма далеко от хотя бы даже просто неплохой формы. Впрочем, с её обязанностями неплохо справлялся ГГ, его паника по поводу неожиданных последствий моего "первого" раза, была... болезненна.
— Ой, мама, не думай лишнего, я прекрасно ко всему подготовилась, — продолжила своё наступление на мой здравый рассудок Палатина, но неожиданно посерьёзнела. — И как ты могла забыть о предсказании бабушки, у меня родиться девочка только в двадцать лет.
"А ей только семнадцать!" — спорю, такая мысль пронеслась не у меня одного.
На лицах стали появляться не к месту расслабленные улыбки.
— Я. Всё равно. Всех вас. Убью здесь. — как-то за радостным известием я подзабыл о одном настойчивом парне, который глубоко дыша, пытался, по-видимому, вернуть себе возможность здраво думать. — Пусть укрепятся скрепы, но я хотя бы с вами покончу.
— Ну это вряд ли, — пора было вмешиваться, всё шло как она и предвидела.
Ульна Нерет, глава Дома Нерет, едва не ставшая бабушкой.
— Да что ты сможешь сделать мне, ты, плоть? — огибая опасную для него плиту, Миле приближался к подонку. Ульна поймала себя на мысли, что почти желает ему успеха.
— Много чего, у меня в общем-то есть, чем тебе попортить нежизнь, — мерзавец снова невозмутимо пожал плечами. — Может по-хорошему уйдёшь?
— Ты в цепях из хладного железа, и я повторюсь, что ты можешь сделать?
Разозлённая мать уже успела понаблюдать на лице этого подлеца довольно разнообразную мимику, но сейчас он выглядел просто вершиной презрения.
— Ты про это что ли? Да ты бы меня ещё вафельками обложил!
"Ого" — вот и всё, что смогла подумать Ульна, да похоже и не она одна.
Газилл стал пожирать свои цепи.
За одно мгновение он разорвал свои оковы, и с утробным рычанием и голодным чавканьем накинулся на хладное железо, как на величайший деликатес. Три удара её сердца потребовались Убийце Дракона, чтобы всё прожевать, и с довольным видом, оскалившись своей острозубой улыбкой, погладить себя по животу.
— Суховато на мой вкус, но вкусненько, почти как печеньки, — с сытым видом заявил он и шагнул из слабо вспыхнувшего круга. — А сейчас, начнём небольшой экзорцизм!
Из горла Лезо послышались явно непредназначенные для человеческой глотки хрипы, и дух слился с телом.
— Убейте его! — фигура мага окуталась белёсым светом, Миле начал выжимать из тела потомка силы для поддержания себя, сказывалась близость к заклятой на него плите.
Едва стоило прозвучать команде их повелителя, как прислужники в плащах, достав короткие клинки, с невероятной скоростью кинулись на остановившегося наёмника. За миг до того, как в него вонзились первые мечи, глаза Газилла вспыхнули, и ударившая от него ощутимая волна силы разбросала нападавших.
— Ну, потолок устоял, — как ни в чём ни бывало, сказал "фантом" посмотрев на сползающие по стенам тела, и на его руке в тусклой сероватой вспышке появился серебряный символ. — А это, один из сделанных Жозе оберегов, и мне, признаться, любопытно, как он на тебе сработает.
И судя по исказившему лицо Лезо выражению ненависти, Миле было чего опасаться.
— Ко мне, умертвия! — на крик разъярённого мага, из проходов послышались царапания и кряхтение. — Я подготовил небольшую страховку на всякий случай, эта нежить была создана так, чтобы сражаться даже в условиях высасывающей печати, и они с вами покончат.
Выбравшиеся из проходов фигуры внушали тошноту и ужас, это были достойные образчики подлинного искусства некромантии, на иллюстрации которых насмотрелась в своё время Ульна, листая как-то архивы Аракастов. Сгорбленные высохшие тела, серая сморщенная кожа покрытая обширными язвами, жуткие изогнутые когти на руках, и выступающие вперёд челюсти усеянные длинными кривыми зубами, облик этих тварей вызывал отвращение у всех.
— Мха-ха-ха-ха! — прошелестевший тихий зловещий смех, стал последним штрихом.
— Т-ты смеёшься?! — удивлённый возглас принадлежал Миле, и поражённые маги Домов, поглощённые зрелищем выходивших из тьмы проходов умертвий, обратили своё внимание на поведение наёмника.
Со знакомым уже Ульне цепным мечом на правой руке, широко расставив ноги, он глубоко и часто дышал полной грудью, а его лицо выражало самый дикий энтузиазм, который ей только приходилось видеть.
И он смеялся.
— Зомбы-ы! — от прозвучавшего предвкушения ей едва не стало плохо, да как вообще можно было радоваться такому. — Не некроморфы конечно, но тоже неплохо...
— Газилл, мне не нравится твоя реакция, — спокойно произнесла Палатина.
— Ты просто не понимаешь, это же классика! — Убийца Драконов взмахнул своим жутковатым оружием. — Зомби плюс цепная пила — равно веселье!
— Не время развлекаться, просто уничтожь их!
— Окай, — плечи мага поникли, а на лице появилось расстроенное выражение.
...
Палатина просто так взяла и обломала удовольствие, а ведь порубать мертвяков бензопилой было, можно сказать, мечтой детства. Но она была права, и на первом месте была работа, да и покойнички выглядели серьёзно, а кроме меня, заняться ими было некому. Разве что Лезо прочухается и что-нибудь сделает, но на это было мало надежды, до того, как он загорелся этим странным белым светом его чувства хоть как-то ощущались, но теперь всё заслонял его неживой предок.
"Надо действовать быстро!"
Викарис Руббс.
Надежда Ульны оправдалась, пусть криомант приходил в гнев от того, что этот безродный маг посмел не просто прикоснуться к одной из благородных дев Красноцветов, а ещё и забрать её невинность, но негодяй загнал Миле в угол.
Из-за прошлого массового призыва духов, маги Домов ещё усерднее взялись за изучение знаний Аракастов, и стали неплохо разбираться в различных видах нежити. Появившиеся в зале мертвецы относились к одним из самых опасных материальных умертвий, да и среди духов мало кто мог сравниться с ними. Устойчивые к стихийным воздействиям, быстрые и живучие, своими когтями они легко могли разорвать доспехи, а их ядовитые укусы быстро обращали жертв в их подобия. Вот только вызывающий у Викариса желание выморозить до состояния ледышки, а после расколоть на тысячу мелких кусочков, "фантом" расправился с ними с видимой лёгкостью.
Быстрой чередой прыжков, размытым силуэтом, он метался между мертвецами и рубил их. Подёргивающиеся останки созданий ещё падали на пол, а Газилл, как назвала его Палатина, уже встал возле неё, держа голову последнего на вытянутой руке напротив своего лица. С невольной дрожью, Викарис отметил очередное изменение его руки, вместо странного клинка с двигающими зубьями, это была мощная лапа с длинными когтями, сделавшими бы честь уже окончательно мёртвым тварям Миле.
