Саммаэль

На камбуз было тащиться влом; Саммаэль крякнул в тон Вессону, пошарил под стволом поваленной сосенки, на котором сидел, и вытащил за хвост маленькую медную джезву. Прихватил оттуда же пакет молотого кофе, сыпанул в джезву щедрой рукой, плеснул кипяточку из чайничка, разгрёб веточкой угли...

Тишину разорвал смачный хлопо́к. Саммаэль поднял настороженно голову: а Мэллони размахнулся — и треснул себя по щеке. А Александер — колдун только сейчас обратил внимание — шипел приглушённо, словно змея гадюка, и отчаянно размахивал руками. Одному только Вессону было всё нипочём: сидел с подветренной стороны, окуривало его дымком от костерка, да и сам, вон, смолил, что твой паровоз...

Ну да, комары; а как же. Саммаэля-то комары не кусали, только салютовали на подлёте правой передней лапкой: Саммаэль был тут всё же Хозяин. А вот экипажу после заката эти черти житья не дадут. Так что а ну-ка... — колдун пошарил под тем же бревном, и нащупал маленький пластиковый флакон с распылителем. Вытащил на свет божий, с удивлением уставился в надписи латиницей на неизвестном ему языке; впрочем, изображение двукрылого шестиногого, перечёркнутое жирной косой чертой, сомнений не оставляло: "обойдёмся без комаров"!

— Мэллони! — кинул флакон механику. — От насекомых опрыскайся этим!

Грэг одобрительно кивнул, побрызгал на рукава и колени, щедро налил себе за шиворот. Передал флакон Александеру.

А Саммаэль призадумался. А потом треснул по лбу себя пятернёй:

Точно! На хрена ж Милене идти на Беотию?! Это ж Териоки, это ж мой мир! Здесь под камнями да под деревьями находится всё, что я захочу! Хоть джезва, хоть молотый кофе, хоть репеллент комариный... ну-ка, а как насчёт обсидиановой ступки?!

Сунул руку обратно под брёвнышко: ну-ка обсидиановая, ну-ка ступка, ну-ка на сто миллилитров... Вытащил из-под бревна, — сука! Бронзовая! Аж вся позеленела от старости! Тааак; Миленка говорила, "никакого металла", так что пробуем ещё раз. Не обращая внимания на удивлённые взгляды экипажа, запихал ступку обратно под брёвнышко, подождал, пока та исчезнет. Принялся нащупывать там другую, приговаривая под нос: "обсидиан, обсидиан, да здесь же не только обсидиан, здесь же хоть чёрта в ступе найти можно!..."

Следующая ступка оказалась — сволочь! — чугунная. И, между прочим, чёртик в ней тоже сидел: маленький, красненький, с рожками. Выскочил с перепугу — и скрылся в густой траве. Ну вот ведь чёрт, думал колдун, запихивая чугунку обратно и с глаз долой: чёрт в ступе тут есть, а обсидиана тут нету. В упор нету. Ладно, начнём с чего-то попроще.

Бунзенову горелку удалось достать практически сразу (глаза у Грэга были уже как два чайных блюдца, а Вессон, кажется, даже икнул в изумлении). Горелка была заслуженная: латунное основание поедено кислотой, трубка чёрной резины в каких-то подтёках. Впрочем, — Саммаэль покрутил вентиль и подул в инжектор, — вроде, рабочая. Сойдёт. Так, ну а газ к ней?

С газом оказалось сложнее. Ручку баллона колдун-то нащупал, а вот вытащить из-под бревна не удалось: не пролез. Пришлось вставать; и (не отпуская баллон!) отодвигать бревно в сторону, — хорошо хоть Мэллони догадался и подсобил. Баллон показался на свет; литровый, порядком побитый, с гордой надписью белым по трафарету — "пропан", — и с припиской чёрным фломастером: "спижженый газ". Плескалось, к слову, в баллоне изрядно. Так, ну а редуктор? А вот он, рядом лежит...

И вот этого Александер уже не выдержал. Махал руками и скрёб кобуру; кричал, что мол, "плевал он на цели и средства, ни ради каких целей ни секунды не намерен он оставаться в этом шайтановом логове!..."

А, когда пилота насилу — вдвоём! — усадили на место, когда Саммаэль накопал под брёвнышком кальян с гашишом, и воткнул мундштук Александеру в зубы, — Мэллони посмотрел задумчиво, и спросил:

— Слышь, "ведьмак". А как насчёт диверторных катушек на сто восемьдесят мэ-мэ под азот? Под брёвнышком не найдётся? А то наши уже скоро тю-тю; на пердячем пару́ летать будем.

— Не. Судя по этому, — Саммаэль пнул жалобно булькнувший баллон со "спижженым газом". — Там, откуда я всё это тягаю, до термояда ещё не дошли.

— Ну а сухой турбомолекулярный насос? А, "ведьмак"? Сухой, турбомолекулярный? Сможешь его раздобыть?

— Грэг, — состроил колдун кислую мину. — Ну хоть бы я знал, как выглядит этот... "сухой насос". И кончай уже называть меня "ведьмаком"! Я ни во флоте никогда не служил, ни в Айзене никогда не был[90]!

— Ну... хорошо. А как тебя? "Колдун", так устроит?

— Устроит, — ответил колдун.

* * *

На Беотию, впрочем, Милене идти пришлось. Долго там не задержалась; уже через пару часов пулей влетела в дверь, волоча за собой объёмистый противно звенящий мешок.

— За тобой что, погоня?! — встревожено спросил Саммаэль, запирая дверь и направляя Териоки обратно к эр-шесть-шестьдесят один.

— Что-то вроде.

— Королевская стража?

— Нет, — демонесса брезгливо поморщилась. — Тех бы убила, и дело б с концом. Поклонник, колдунок портальный. Хватал за ноги, называл "Владычицей ночи", предлагал свою душу... в обмен на секс на рыночной площади.

Саммаэль прыснул.

— Душу-то можно было и взять! Трахаться он всё равно без неё не смог бы...

— Тьфу, — Миленку чуть не стошнило. — У меня противоядия не наварены. А после такой души бы понадобились.

— Ну, ты сходила хотя бы успешно? — спросил колдун.

— Да, — демонесса нежно погладила холщёвый мешок. — Нашла даже обсидиановую ступку.

— Э... а платила ты чем?! У нас же золота нету, а электронные деньги там не принимают...

— Ну Саммаэль, — потянула Милена. — Ну какие деньги, ты что! Мне всё отдали так; за мои красивые глаза...

— И длинные острые зубы, — закончил фразу колдун.

— На самом деле, — шепнула Милена, гордо задрав нос. — За пару рецептов!

— Ну, один рецепт это "как мышке приделать копыта", — сострил Саммаэль. — А какой второй?

— Не издевайся, — демонесса легонечко стукнула его по рукаву. — Лучше помоги расставить барахло.

* * *

Расставив "барахло" и осмотрев бунзенову горелку ("ох, хорошо, что горелка есть! Я совсем про неё забыла!"), Милена — с улыбочкой — выперла Саммаэля из лазарета, и взялась за свою за алхимию. Впрочем, по борту сразу пошла такая густая вонь, что аж глаза заслезились; так что колдун разыскал в лесу Мэллони — и заставил его прифигачить в лазарете ещё один вытяжной шкаф. Грэг ныл и сопротивлялся, жаловался, что "с этой вашей алхимией никаких фильтров не хватит", — но работу всё-таки сделал; а после этого демонесса вообще заперлась на ключ, и только звенела стеклом и тихонечко матюгалась.

Саммаэль побродил по коридору, окончательно распрощался с идеей пощупать "Владычицу ночи" за бёдра, с горю забрался в свою каюту и лёг зубрить астрофизику. И, конечно же, носом в свою астрофизику, и заснул.

И разбудил его — ну конечно! — вызов на аварийной частоте.

Глава 22. Чёрные ангелы

— Саммаэль, — голос Надин Грант был какой-то странный. И колдуну сразу же не понравились её интонации. — Слушайте и запоминайте.

— А? — в наблюдательный пост просунулась голова Вессона. За ним в коридоре стоял Александер; а кто-то — уж наверное, Грэг, — треснул ногой в дверь лазарета.

Все почувствовали. Не могли не почувствовать.

— Слушаю, — сказал колдун, переключив на громкую связь.

— Во-первых. Ваша помощница была права, — (Милена протолкалась к креслу и положила руки Саммаэлю на плечи). — Изображение, которое вы наблюдали на интерферометре, действительно можно увидеть в библиотеке медицинского факультета. Тема называется "биоэнергетика".

"Биоэнергетика?" Саммаэлю было известно с десяток теорий, называвшихся "биоэнергетика". И что это, очередное какое-нибудь шарлатанство? Или?...

Грант продолжала:

— Несколько лет назад эта тема считалась перспективным направлением медицины. Была издана одна научно-популярная книга, которая разошлась по основным университетам. Где и валяется с тех пор без дела, поскольку практического медицинского применения "биоэнергетика" не получила. Но получила другое.

— Какое именно? — сухо спросила Милена.

— Идентификация. "Биоэнергетическая диаграмма" каждого человека уникальна! В такой же степени, как и последовательность ДНК!

— То есть что? — начало доходить до Грэга. — Эта гравитационная хухня... ну, "аномалия"... она, что, соответствует диаграмме человека?

— И не просто "человека", — подтвердила Надин. — А вполне определённого человека.

— Чё, Саммаэля...

— Нет, — оборвала его Грант. — Не Саммаэля. Слушайте дальше. Существуют локаторы, позволяющие на расстоянии обнаруживать человека с заданной биоэнергетической диаграммой...

— Дистанционная слежка! — воскликнул Валентайн.

— Именно. И один из этих локаторов сейчас у майора Верса.

— Ёб твою! — воскликнули хором, все, кроме Александера.

— Это не самое страшное, — продолжала Надин. — Интерферометр засёк работу двух корабельных двигателей в вашем районе. Один корабль — это глайдер, последний из оставшихся у Верса. А второй — фрегат; как мы выяснили, фрегат дальней разведки, способный нести на борту биолокатор. За последние двое суток мы обнаруживали эти два корабля в добрых двух сотнях миров Периферии и Сумеречья, и в каждом машины задерживались не больше чем на пять минут...

— Искали! — воскликнул колдун.

А Вессон встрял в разговор:

— Подождите, подождите... что, ваш интерферометр может засечь любой корабль? В любой точке Вселенной?!

— Для того был и создан, — перебила Надин. — А не для всякой там... "астрофизики". И — да, мы засекали эти два корабля, пока пару часов назад они не вернулись на базу и не выключили все двигатели.

— Либо они нашли то, что искали, — буркнул Грэг. — Либо они сломались.

— Это ещё не всё. После прибытия кораблей интерферограмма аномалии изменилась. Форма осталась прежней, но перераспределилась энергия. Дальние лучи стали слабее, а интенсивность центральной области возросла...

— Всё же нашли, — качал головой Саммаэль. — Всё же нашли.

— Да, мы считаем, что они нашли. Нашли на Периферии человека, каким-то образом связанного с источником Волны распада. И в связи с этим — вопрос. Склонны ли вы оставить этого человека Версу? Склонны ли вы позволить Версу делать с этим человеком то, что Верс сочтёт нужным? Примите во внимание следующий факт: по нашим данным, в гарнизоне нет ни одного учёного — и никакой научной аппаратуры! Только солдаты!

— Нет, — проговорил колдун. — Не склонны. Даже если бы у Верса были учёные.

— В таком случае, я официально санкционирую штурм гарнизона — и захват "объекта".

Александера покоробило от слова "объект". Саммаэля тоже.

— Госпожа Грант, — сказал Саммаэль. — Всё не так просто. Милена сейчас больна; а я не способен в одиночку справиться с Версом...

— Это и не понадобится, — перебила "ведьмачка". — Тридцать минут назад Версу поступил приказ явиться в Генеральный штаб Арденнского федерального военно-космического флота. Явиться для дачи показаний по поводу гибели станции Рааг-Шанг. Верс подчинился. Мы регистрируем прогрев двигателей обоих несущих крейсеров, обоих транспортов, глайдера и КДР...

— Корветы остаются?

— Корветы остаются. Кроме них, на грунте работает стационарная электростанция. Я полагаю, захваченный "объект" Верс оставит на базе под охраной гарнизона; в противном случае ему бы пришлось давать показания и по поводу этого "объекта", который, между прочим, гражданин Федерации!

— Вам известно, кто это?

— Нет, пока неизвестно. Но известно, что человек был захвачен, без ордера на арест, на одной из действующих колоний Периферии. В Метрополию Верс его не повезёт.

— Я понял, — сказал Саммаэль. — Значит, прогрев двигателей был начат тридцать минут назад?

— Да.

— Валь?!

— А... эта... — Вессон сообразил. — Крейсер прогреется часов за восемь, транспорт примерно так же, глайдер и КДР быстрее. К полуночи они оттуда уйдут.

— Мы выступаем завтра с утра, — сказал Саммаэль. — Чтобы Верс успел отойти на какое-то расстояние.

— Хорошо, — ответила Грант.

— Госпожа Грант, вы говорили о подкреплении? Оно бы не помешало...

— Подкрепление прибудет позже, — отозвалась Надин. — Действуйте своими силами. Саммаэль, я знаю ваши возможности! На планете нет "ведьмаков"...

— Ещё вопрос, — перебил Саммаэль. — Какие у вас гипотезы по поводу совпадения глобальной интерферограммы — и биоэнергетики конкретного человека?

— Подкрепление прибудет позже, — снова сказала Надин. — Вам всё объяснят. Отбой.

— Отбой, — подтвердил Саммаэль.

— ...И вы ей верите? — спросил Александер.

— Верю, не верю... сходим да сами посмотрим.

— Не нравится мне всё это, — сказала Милена, крепко сжав Саммаэлю плечи.

— Мне тоже.

— И какой у тебя план?

— Разбомбить станцию мы всяко не можем, — сказал колдун. — Значит, с утра выходим "в пехоте", осматриваем базу, стараясь, чтоб нас не засекли раньше времени. Определяем, где они держат... "объект". Возвращаемся, продумываем план штурма, рассаживаемся по машинам, и... — Саммаэль размашисто провёл большим пальцем по горлу.

— Отличный план, — Вессон иронически хмыкнул. — Значит, корабли завтра будут нужны?

— Да, нужны. Валь, Грэг, Александер. Чините то, что отломали, и ставьте реакторы на прогрев. Чтобы к утру были тёпленькие.

— Ответчики...

— Ответчики включим непосредственно перед штурмом. Чтобы друг дружку не перестрелять. Дальше: никакой выпивки, — Грэг сурово кивнул. — И никакой анаши; движки включили — и по каютам. Милена, как твои реактивы?

— Ну... многое сделала.

— Заканчивай то, что начала, и убирай стекло по шкафам. И закрепи понадёжнее, фрегат завтра будет летать.

— Поняла.

— Задачи ясны?

— Да.

— Да.

— Да.

— Тогда по местам стоять! Сбор в трюме, завтра в восемь утра.

— А ты чем займёшься? — спросила Милена.

— А я буду думать, — колдун тяжело вздохнул, поднимаясь из кресла. — Буду думать, как дальше жить.

* * *

Поспать почти и не удалось. Полночи стучали форвакуумные насосы, тоненько выл упомянутый турбомолекулярный: не зря, наверное, Грэг спрашивал про него. Фрегат скакал и раскачивался на амортизаторах, утихомиривая плазму в своём термоядерном брюхе. Милена, до икоты напившаяся "эликсиров", металась в тяжёлом сне, пару раз пребольно заехав колдуну по лицу. И только под утро, когда реакторы вышли на номинал, а Милена словила наконец R.E.M.[91], удалось ненадолго забыться.

Вессон поймал Саммаэля у самого трюма. Спросил, переминаясь с ноги на ногу, и почему-то на "вы":

— Мастер Саммаэль. И всё-таки: как вы прокомментируете вчерашнюю информацию? Относительно совпадения гравитационной интерферограммы...

— Да что я, всезнайка? — взъярился спросонья колдун. — Никак не прокомментирую! Хотел бы я спросить какого-нибудь всезнайку: "почему, мол, на глобальной гравитационной картинке — и человечья, блин, рожа?" И чтоб тот мне ответил, разложил всё по полочкам, что, как да почему! Но исторически сложилось, — колдун чуть успокоился. — Что я первый начал заниматься этой проблемой; и пока даже я этого не знаю. А уж "ведьмаки"...