— Поскольку при любом уровне технологий, даже если мы переоцениваем гостей, вообще, в принципе, — генерал растянул слова, подчёркивая значение, выход на уровень темпоральной энергии и четырёхмерного пространства ни эмпирическим, ни экспериментальным путём невозможен, трёхмерная аппаратура исследователя фиксирует только трёхмерные феномены. Уровень техногенной Сверхцивилизации столкнулся с уровнем Сверхразума, которым овладеваем мы. Ваши физики получили фотонный феномен и новые интеграторы не научным, техногенным, а квазитехногенным способом, используя артефакт, происхождение которого ближе к мистике, чем к физике, Андрей Владимирович! — Васильев кивнул учёному.
— Господи! Господи! — Белов встал из-за стола и включил кондиционер на полную, подойдя к окну, — Владимир нервно хихикнул — мелькнула не совсем здоровая мысль, — уровень, как минимум, удививший, гостей... Да... Андронов — гений, надо будет извиниться за то, что сказал как-то, что не в своё дело... Как-нибудь... — академик вздохнул, — значит, когда мы достигнем четвёртого, или какой там у них значится достаточным для контакта, говоря земным языком, дипломатического, они встретят нас как цивилизацию, прошедшую по альтернативному пути, или... А если Город падёт, мы станем для них опасным феноменом неизвестной природы, — учёный вздохнул.
— Ну... — Васильев решил подвести итог, — не стоит драматизировать. В случае чего, наше э... недооткрытие, — генерал прицокнул, — пока ещё можно и закрыть. Хотя, в таком случае, думаю, человек сам весьма успешно справится с самоликвидацией, — Васильев улыбнулся так, что в этой улыбке Императора веселья было не больше, чем в оскале мертвеца, но генерал был полностью прав, — так что, пока эту проблему закроем, как, увы, не самую в данное время актуальную, да и как далеко не самую опасную. Единственное — насчёт опытов с ТЭИ, сообщать Центру или нет, я предоставил решать Владимиру, как представителю группы, работающей с этой проблематикой. А вот про записочку Гостей я решил никому, — генерал несколько раз стукнул по подлокотнику, — на Большой Земле не сообщать... Если есть возражения, прошу...
Стилизованный под старину генеральский телефон, с присоединённой к нему, тем не менее, вполне современной панелью, внезапно зазвонив, не дал никому высказать возражения, хотя, вряд ли у кого-то имелись таковые.
Генерал зря демонстративно приложил к губам палец — всем было и так понятно с кем он говорит, по тому, как Васильев чеканил слова. В принципе, почти полностью была понятна и суть разговора, но это не уменьшало напряжения ожидания, напротив, накаляя атмосферу.
Генерал положил трубку телефона — Владимир так и не понял, действительно ли аппарат старый, или стилизованный — и пару минут не говорил ничего, напевая какой-то мотивчик, но, наконец, прервал затянувшуюся паузу:
— Итак, господа, у меня даже три новости. Ну, как водится — первая — хорошая, вторая — плохая, а третья — даже очень. Поэтому — начну с хорошей. Как вы все поняли, звонил Директор, в ответ на мои, точнее, наши, — Васильев кивнул Владимиру, — аналитические выкладки. Так вот, попытка дискредитации верного генералитета Армии и Системы сорвана. Директор доложил Самому, в общем, Дядя Вова выводы сделал правильные и не запаниковал. Но на этом весь позитив и заканчивается, — генерал посмотрел в лицо каждому из троих присутствующих, — если пограничная провокация удастся, опережая события, они сами объявят нас козлами отпущения и Город придётся открыть. Это логика власти — всегда нужно сохранять хорошее лицо. Ну а очень плохая... Это не новость — это мои размышления. В нашей сказке — два сюжета. И предотвращение провокации всего лишь нанесёт дополнительный удар по генералу Абрамову и либералам, лишив их заокеанского покровительства. Но, слово сказано, чтобы это покровительство получить, они уже разыграли карту Города, и, боюсь, что Иллюзию придётся открывать, так или иначе. Наш противник проиграл, но и мы не выиграли. А насколько наше поражение будет катастрофичным, вот это зависит от Двойника, Близнеца, как его, точнее, от того, насколько хорошо Владимир сможет управлять ситуацией через модель. Все решится сегодня ночью над Финляндией. Точнее — не всё — решится только, как мы проиграем — малой кровью, или вовсе будем раздавлены. Ваши соображения? — Васильев закрыл глаза.
— По-моему, — Владимир взял слово, — вариант остаётся один — переброска Города на Кубань или в Ставрополье. Главное, товарищ генерал, это сработает при любом исходе. А если "близнец" провокацию предотвратит, можно попробовать слить на Большую Землю "Проект Кладенец", тому же Директору, если не Президенту. Возможно, тогда Город останется тайной.
— Нет, это безумие! Полное безумие! — полковник смотрел на Владимира, как на привидение — громадный город, десятки миллионов тонн, жилые комплексы, лаборатории, производства и базы! Вы представляете, Владимир Саныч, к чему приведёт погрешность всего в полметра?!
— Почему же, Василий Иванович? — Белов обиженно посмотрел на полковника, — теоретически мы это уже проработали. Прецизионный выброс в подпространство, как и возвращение сверхкрупных объектов, это для нас уже опробованная практика. Не в таком масштабе, но... Если неделю назад это и было безумием, то теперь даже потеря реактора Ошибки для нас не критична, хотя её вероятность почти нулевая. А ввиду послания Гостей... Лучше исчезнуть, чтобы... остаться! Пусть, реальна поломка или гибель самой Катапульты, но даже в случае полного выхода из строя, на демонтаж старой и создание новой уйдёт месяца три. Возможны — именно возможны, — академик сделал акцент, — электромагнитные и радиационные возмущения, но, в условиях кризиса, потери можно считать приемлемыми, впрочем, решать генералу.
— А я уже решил! — Васильев ехидно улыбнулся. Я решил пойти на другое безумие! Конечно, от радиотелескопов и прочей техники не скроешь низкий ЭМИ и прочие факторы взрыва в поясе, но из-за магнитосферы и других факторов они и должны наблюдаться ниже светового излучения. Тем более, если мы говорим о реакции нового типа, производимой ранее только в лабораториях, в микромасштабах. В какую примерную мощность непосвящённым наблюдателем с современной аппаратурой будет оценен взрыв нашей энергетической бомбы, Андрей Владимирович?
— Ну... Если списать большую часть вспышки на отражение солнца в начальном концентрированном пылевом облаке и ионизацию, допустить большие потери импульса и гамма-излучения за счёт магнитосферы, солнечного ветра и поясов Ван Аллена, то гигатонн в пять. Ну, в четыре — точно.
— Прекрасно — и задекларируем на международном уровне аннигиляционный блок в пять гигатонн. Заснимем настоящее устройство и поместим его в чехол, имитирующий спутник, для достоверности ещё и нарисуем на нём символику ГЛОНАССа, тем более, последний навигационный запуск произошёл более пяти месяцев назад. Нужно добиться объявления на уровне ООН и по телевиденью за десять — пятнадцать минут до инициации. Президент любит напомнить "товарищу волку" про наш арсенал сдерживания, и довести до сведения мировой общественности наличие супероружия нового порядка тоже не откажется. Город будет забыт — зарубежные аналитики сделают вывод о малоразмерных боевых блоках сверхвысокой мощности, которые можно разместить на любом носителе любого варианта базирования вместо ложных целей, и сделают вывод об их неуязвимости для ПРО. И в этом будут, в принципе, правы. В такой ситуации, Катапульта, как средство доставки уже не будет иметь критического значения — блоки могут устанавливаться на любом из тысяч подводных, шахтных или мобильных носителей, если уже не болтаются на высоких орбитах под видом навигационных спутников! Удар будет нанесён прежде всего по общественному мнению и стабильности экономики. Американцы будут вынуждены втянуться в длительный переговорный процесс, о "сокращении и нераспространении", Город выиграет время, да и в масштабе Империи политические и экономические выгоды будут колоссальны. Альтернативой может быть только немедленный превентивный удар по нашим базам, однако, он неприемлем даже при наличествующем у нас оружии, здесь же будут подразумеваться мощнейшие блоки возмездия, перехватить которые нет никаких шансов. Проект Кладенец на пару месяцев необходимо приостановить — всё равно, пока мы не можем получать интеграторы достаточно безопасно, и перспектива пока размыта. Итак, я хочу предложить вам величайший в истории оружейный блеф! — генерал опёрся на край стола обеими руками, вглядываясь в лица присутствующих.
— Нет, Александр Петрович! — Владимир внезапно вступил в разговор, привстав с места, — нет и ещё раз нет! — Зверь не боится военного превосходства, поскольку он уже перестал верить в саму возможность массового применения подобного оружия, вспомните рассуждения, о том, что ожидаемого пылевого эффекта — Ядерной Зимы не будет даже при глобальном конфликте. А локальный — почитайте американские доктринальные документы — они на полном серьёзе рассчитывают на применение тактического оружия против неядерных стран, или даже ограниченный обмен с Россией или Китаем, они боятся потери привычного мироустройства и комфорта, да и мы, что таить греха, и Китай и Европа и арабы боимся этого не меньше — это знает Зверь и тихо запускает щупальца всюду. Мир не надо менять, он должен измениться сам под дудочку лидера, и Иллюзия станет Крысоловом — благо, есть флейта и играть мы на ней ещё как умеем — нефтяная истерика это показала. Если Город будет открыт, это не значит, что мы будем делиться его технологиями и наработками. К тому же, в случае резко негативного развития, всё же можно рискнуть и перебросить Город в "точку Х", риск велик, но, по-моему, по сравнению с реальной перспективой войны — всё же минимален. Энергия — абсолютное оружие техногенного общества, кто владеет энергией — владеет миром, когда будут пущены фотонные энергоблоки, когда скрывать это уже будет невозможно, мы объявим об открытии управляемого синтеза и построим над станциями ничего не значащие громоздкие бетонные макеты, чтобы все поверили, что так оно и есть. И мир начнёт меняться. На глазах...
— Да уж, Владимир Александрович! — полковник Петров, притворно кашлянув, вмешался в разговор, — тогда в одно прекрасное утро мир просто проснётся другим, но сам не будет об этом знать! Не будет знать, что все энергоресурсы — нефть, уран, газ, из-за которых развязывались мировые войны, да и сейчас развязываются, правда, локальные, не стоят больше ничего. А, когда узнает, будет поздно! — "Чапаев", как для себя назвал его Владимир с первой встречи в Управлении из-за имени-отчества, тихо и немного злорадно засмеялся. "Однако, он умнее, чем кажется на первый взгляд!" — снова промелькнула мысль в голове Владимира, но во многом он не согласился с полковником:
— Не раньше, чем мы будем к этому готовы — биржевой крах нужно оттягивать десятилетиями, насколько хватит завесы секретности. А до этого опираться на единственную в техногенном мире единицу безусловную — энергию. У нас колоссальные запасы нефти и газа — так пусть зажрутся и подавятся этим дерьмом, выплачивая за него триллионы! В то время, как Империя совершит технологический рывок по производительности, сравнимый с открытием пара и электроэнергии! — Владимир затряс ладонью от возбуждения, — вы знаете, товарищ полковник, сколько стоит ТВБА-2? А генерал, точно знает, что по расценкам Большой Земли килограмм титан-вольфрам-бериллия стоит триста евро. Почти как серебро. В одной двадцатьчетвёрке последней модификации его под триста килограмм, а это почти миллион. Плюс полтонны более дешёвых — раз в десять — не броневых технологических титановых сплавов, плюс керамика, композиты. Дорогостоящая электровакуумная сварка, другие сборочные процессы, формовка деталей турбин. Из этого и складывается себестоимость в пятнадцать лимонов, а когда подобных сплавов нужно много — диверсионный "Сталкер" Лукашенко из-за использования подобных материалов наши танкостроители уже прозвали "золотым танком". А из чего эта сумма складывается — электролиз руды, высокая температура плавления титана и вольфрама, опять — электропечи для химической чистоты, закалка и электрическая структуризация углерода в сплаве. Уберите, уменьшите в десять раз эту составляющую, и в восемь раз упадёт цена. А объективно, ограничение развития той же авиации и космонавтики вызвано недоступностью некоторых конструкционных материалов — дубовое всё делаем — и мы, и они, — для пущей убедительности Владимир глухо постучал костяшками пальцев по столу, — если новейшие сплавы и керамики станут доступны, сталь и дюраль из этой сферы уйдут, какой мы получим качественный скачок! Переходящий в количественный — не только себестоимость самолёта, носителя или станции упадёт вдесятеро, вполне возможным станет, без резкого наращивания мощностей, раз в пять увеличить объём производства, за счёт сокращения цикла! И это касается всего, не только ВПК и космоса, где приоритета мы не теряли, но электроники, автомобилестроения, производства потребительской техники, традиционно считавшегося нашими слабыми сторонами. Рывок с тридцатилетним запасом, который реально совершить за два-три года, пока мировая финансовая система стабильна, а экспорт ресурсов, а потом — и товаров можно использовать на максимум.
— Но это экономическая утопия, Владимир! — скептически покачав головой заявил Белов, — если представительский лимузин будет стоить как китайский велосипед, финансовая система рухнет, так или иначе! Да и разработка способа безопасного получения интеграторов — пока вопрос открытый. А потом — этим никого не осчастливишь, если вы этого добиваетесь, — Белов вопросительно посмотрел на Васильева и снова перевёл взгляд на Владимира.
— Нет, Андрей Владимирович! — вмешался генерал, — нет, Володя у нас голова светлая, да и не будет как велосипед, а будет стоить столько, сколько необходимо для демпинга! Да и непосредственный производитель вне ВПК не будет знать о нашей сверхприбыли — тут задумка в том, чтобы ссылаясь на секретность создать не только энергетический, но и металлургический гиперхолдинг, под полным контролем Системы. А счастья для всех мы и не хотим, уважаемый. Это — действительно — утопия. Мы хотим выиграть войну — без выстрелов, оранжевых грибочков и ненужных смертей, и Проект К — наше оружие. Что дало экономическую мощь Америке? Всего лишь инфляционный семицентовый доллар, ставший меновым универсалом из-за удалённости США от театров двух мировых войн! А мы предлагаем энергетическую, если можно сказать, инфляцию, только, если, достигнув предела могущества, доллар может рухнуть от лёгкого прикосновения — что поняли все и давно, то мегаватт, он биржевому краху не подвержен — генерал хихикнул — а уж сверхприбылью Империя сможет распорядиться во благо, но для этого есть структурные аналитики и экономисты. Наше дело выигрывать войны, пусть даже бескровные, это безопаснее, — даже Белов, по привычке побарабанив по столу, кивнул в знак согласия, — так что, — вздохнув, продолжил генерал, обнародовать данные по оружейному использованию нового источника пока не будем. Сосредоточимся на энергетическом проекте и будем продолжать его развитие при любом исходе развязанной против Иллюзии тихой войны, тут Владимир прав. Но, всё же, дай Бог, чтобы исход этого противостояния оказался благоприятным для нас, очень уж мне не нравятся "варианты негативного развития" — Васильев опёрся на руку подбородком, переводя взгляд то на Владимира, то на академика.
