Альмер смотрел на наши сборы округлившимися глазами.
— Прошу простить мою дерзость, — наконец решился сказать он, — но вы что, собираетесь на войну с орками? Такие сборы, слова о боях, выбираете серьезное оружие.
— А тут как пойдет, — философски ответил ему Дар, пробуя пальцем остроту лезвия клинка, — может и поучаствуем...
Корин хмыкнул и решительно отобрал четыре меча, которые мы возьмем с собой в дорогу.
— Альмер, нужны четыре, а лучше пять кинжалов из мифрила, лучше в виде стилетов, с ними легче управляться, — сказал я.
Глава стражников почесал в затылке и полез в другой угол. Принес, положил на столе какой-то тюк из грязных тряпок. Развернул, и перед нами предстали во всей красе тонкие, как игла, четырехгранные стилеты. Тонкая гарда отделяла клинок от рукояти, а сама рукоять на каждом кинжале была украшена, в навершии, синим камнем.
— Какая красота, — Эль с восторгом взяла в руки один из кинжалов, — и такие легкие.
— Вот это оружие персонально для тебя, — сказал ей Корин, отбирая у нее из рук опасную игрушку и пригребая остальные кинжалы в кучу отложенных мечей. Кстати их тут не четыре, а семь. Ну и пусть будут. Не надорвемся.
Альмер только головой крутил глядя на это безобразие. Он явно не понимал, почему Корин так свободно обращается к таким высокомерным и страшным нам. Эльфы, ага. Самые жуткие создания. Запугали все народы и живем себе, не жалуемся.
Дар и Эль явно уловили мои мысли, потому что синхронно захихикали. Оба стражника покосились с подозрением на нас, но расспрашивать не решились.
— Я сумел вам помочь, ваше высочество? Высокородные лэды? — Альмер был сама любезность.
— И, да и нет, ответил я, а Дар пожал плечами.
— Желаете выбрать что-то еще? — спросил глава стражи.
— Да. Эльфийский лук. Думаю, он у вас тоже найдется, — кивнул я. — И стрелы к нему.
Альмер на пару с Корином задумались.
— Вроде бы нет, — покачал головой Альмер, — луков точно не приобреталось. Вернее обычных, человеческих, много. А вот эльфийских нет.
— Нет, есть, — перебил его Корин, — помнишь два года назад, когда у нас во дворце неожиданно появился темный эльф? Он тогда встречался с лордом Мэддисом. Они долго о чем-то беседовали, а потом, по окончании встречи, регент отдал ему в дар серебряную чашу, украшенную рубинами, а темный подарил ему свой лук.
— А, помню, — хмыкнул Альмер, — причем отдавал с видимой неохотой, видимо ничего более ценного у него не нашлось.
— А лорд Мэддис с такой же неохотой его принял и с радостью спихнул сюда, после отбытия гостя. Сейчас найду, — Корин направился к стене, где были свалены в кучу луки, искать требуемое.
А я посмотрел на Альмера, и задал интересующий меня вопрос:
— Каким образом, могу ли я узнать, темный эльф оказался во дворце, если у вас был принят закон о недопущении иных рас на территорию Сидона?
— Его привез сам лорд регент, — подумав немного, ответил Альмер. — Его светлость была на охоте в лесу, а когда он вернулся во дворец, в его карете сидел этот темный. Самое смешное в этой ситуации то, что при нем был конь, как две капли воды похожий на того, который утром учинил в конюшне кавардак. Тот тоже никого к себе не подпускал и покусал с добрый десяток слуг.
— А что было потом? — заинтересовалась Эль.
— Ну, темный переночевал во дворце в гостевых покоях, а утром отбыл восвояси. Стража проводила его до городских ворот, чтобы никому из горожан не взбрело в голову его ловить и идти за наградой.
— А конь? — с интересом спросил я, — он уехал на нем или ему дали другую лошадь?
— На нем, хотя тут все потешались, глядя, как он пытается запрыгнуть на это чудовище, а тот огрызается на него и не подпускает. В конце концов, он все-таки сел на него, не иначе боги помогли, так что уехал верхом. А что было дальше мне неведомо.
— Ты поняла? — повернулся я к Эль, — это был твой Разбойник.
Она восторженно кивнула, а Дар согласно покачал головой.
— Похоже, этот темный пытался справиться с ним до последнего, а потом просто выпустил на волю, — сказал я.
— Держи, — Корин подошел к нам и протянул мне почти черный лук, с натянутой тетивой.
— Серршех врахеш! — выругался я. Ну кто, в самом деле, хранит лук с натянутой тетивой? Теперь ее можно только выкидывать. Опять придется жертвовать прядью своих волос. Потому что у человечков не найти нормальной тетивы, они ничего не понимают в луках.
— Что? — спросил Дар, не поняв, почему я ругаюсь.
— С тетивой луки не хранят, — вздохнул я, — она приходит в негодность. Эту можно смело выкидывать.
Корин выразительно посмотрел на Альмера.
— Почему не проследили, когда убирали сюда?
Тот пожал плечами.
— Я приношу извинения, высокородный лэд, но разве сейчас вспомнишь, почему? Уже, почитай, два года прошло.
— Ладно, эта беда поправима, — я внимательно рассматривал лук, который лежал у меня в руках. Лук был вырезан из черного тиса, который рос только в Запретному лесу. На краях черные костяные накладки. Рукоять в центре лука была обмотана какой-то черной тканью. Попробовал его растянуть — кстати, изумительно, может еще и не придется менять тетиву, возможно, он магически зачарован, надо будет потом разобраться.
Я уже собрался отложить его в сторону, как вдруг мое внимание привлекла какая-то надпись на конце одного из плеч лука, рядом с выемкой для тетивы. Я внимательно присмотрелся и замер.
— Лан, что? — спросила меня Эль, сразу уловив изменения в моем настроении.
— Посмотри, — я показал ей витиеватую надпись. Дар тоже наклонился, рассмотрел вместе с ней, и они оба непонимающе уставились на меня. Корин с Альмером, впрочем, тоже, но свой интерес они демонстрировали не так явно.
— Не поняли? Ладно, поясню, это личная подпись Владыки темных Аннуминаса Алл'роаллен. Ясно, чей это лук?
Следующие пять минут, мы ржали в полный голос, обессилев до такой степени, что уселись прямо на пол. Стражники смотрели на происходящее с нами с выражением ужаса на лицах. Даже Корин, хотя он уже должен был привыкнуть к нашим выкрутасам.
— Ой, не могу, — всхлипывал Дар, — Эль ты поняла, у кого ты увела к'ярда?
— Ага, — стонала она, — а еще он меня чуть не сбил на нем на ярмарке и повалял по двору трактира.
— Вот ему сюрприз будет, — загибался от смеха я, — когда он все поймет.
— Уважаемые, — послышался осторожный голос Корина, — может уже остановитесь?
Ага, не хочет называть нас наследниками, другие-то не в курсе нашего с Эль положения.
— Уже встаем, — Дар легко поднялся на ноги и протянул руку Эль. Я встал сам.
— Ну что, идем к Разбойнику? — подпрыгнула на месте Эль, — только надо будет ему мяса с кухни захватить.
— Не сама же ты его понесешь, — усмехнулся Дар, — сейчас распоряжусь, чтобы его принесли к конюшне.
И мы дружно потопали проведывать ее черное безобразие.
На улице было уже темно. Все-таки осень, хоть и незаметно, но решительно вступала в свои права. Ледяной ветерок шевелил наши плащи и пытался забраться внутрь одежды. По гладкому мрамору дорожки, ведущей к дворцовым конюшням, разлетались осенние листья. Редкие придворные, встреченные нами, приседали в реверансах, отвешивали поклоны и стремительно убегали внутрь дворца, греться.
В конюшне было тихо, сухо, тепло и спокойно. Разбойник так и остался в одном стойле с шоколадной кобылкой, а остальных конюхи предусмотрительно перевели в другое помещение.
— Привет, — протянула к нему руку Эль, — ты знаешь, я подумала, и решила дать тебе другое имя, потому что Уголек тебе не подходит.
К'ярд склонил голову, как будто задумавшись, а потом вопросительно фыркнул.
— Я решила назвать тебя Разбойником, — пояснила она, — ты такой же сильный, ловкий, смелый и благородный. И еще очень красивый. Тебе нравится это имя?
— Он задумался, — пихнул меня рукой в бок Дар, — посмотри на его морду.
К'ярд постоял несколько мгновений, как будто действительно раздумывая, а потом решительно кивнул головой и полез к Эль бодаться.
— Ему понравилось, — сообщала она, повернувшись к нам. — Дар, а как зовут его подругу?
— Грация, — ответил он.
— Красиво, — Эль отодвинула голову к'ярда в сторону и обошла его сбоку, подойдя к кобылке. — А ты и, правда, Грация, такая же стройная и очень красивая.
Кобылка довольно фыркнула и уткнулась ей в ладонь своим шоколадным носом.
Эль потрепала их обоих по шеям, потому что Разбойник тут же подлез к ней с другой стороны, мол, как это, меня обделили. А тут принесли мясо в тазике и сноп сена, и лошади увлеклись ужином. Эль вышла из стойла, заперла за собой дверцу.
— Ну что, идем отдыхать? — спросил Дар, — а то сегодня день какой-то суетной.
— А ужин? — в один голос возмутились мы с Эль.
— Проглоты, — хмыкнул он, — пошли, по пути распоряжусь, в покоях поедим.
Спустя полчаса мы возлежали на широкой кровати и за обе щеки уписывали вкуснейшую жареную рыбу, которую нам принесли в качестве ужина. Корин, вошедший в покои Дара, только хмыкнул, увидев эту картину.
— Значит, смотрите, — начал он безо всяких экивоков, — к дороге все готово. Я вместе с моими ребятами отведу лошадей, на которых мы тронемся в путь, за городскую стену и будут ждать вас в лесу. Вещи отправятся с нами же.
— А Разбойник? — перебила его Эль, — с ним как быть?
— Ты про свое черное безобразие? — усмехнулся Корин, — подходящее, кстати, имя выбрала. Так вот, думаю, что когда его кобылу поведут от него прочь, он с огромной радостью последует за ней, так что тут проблем быть не должно. В любом случае проблемы будем решать по мере поступления.
Мы согласно покивали.
— Тогда вы все трое, завтра на рассвете, в своих самых лучших нарядах, усядетесь на глазах всех придворных в карету, и со всевозможным шиком выедете за городские ворота. Сами понимаете, чем меньше пересудов будет по поводу вашего отъезда, тем лучше. Доедете до того места, где вас будем ждать мы, переоденетесь и карету отправим обратно. План движения накидали?
— Да, — я согласно кивнул, — из Сидона мы двинемся на восток. Пара недель лесом, но на лошадях думаю, будет чуть быстрее, потом мы въедем в эльфийские земли. Там надо будет подумать, как двигаться дальше, минуя эльфийские города или заезжая в них, опять же мои родители уверены, что я мертв, поэтому мне и Эль надо будет путешествовать в мороке. Вопрос только в том, эльфийском или человеческом. Ну, это я думаю, по дороге решим. Я и еще я думаю, что в Авентарион нам будет нужно заехать, потому что там удобная переправа через Тиртею. В общем, примерный план такой.
Корин подумал и кивнул, соглашаясь с моими словами.
— Отлично, а теперь, принцы и принцессы, быстро по кроватям, и спать. Завтра ранний подъем. Чтобы вы не клевали носами на виду у всего дворца.
Он отвесил нам легкий поклон и вышел за дверь.
— Ну что, спать? — потянулся Дар, — кто первый в купальню?
Еще спустя полчаса, мы мирно спали, потерявшись в обширной кровати Дара.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ.
В ПОГОНЕ ЗА МЕЧТОЙ.
Глава 1.
"Меня охватила грусть перед дальней дорогой.
Не правда ли, мессир, она вполне естественна, даже
тогда, когда человек знает, что в конце этой дороги
его ждет счастье?"
("Мастер и Маргарита")
Лан.
Утро пролетело как один миг, не задержавшись ни на секунду. В дверь покоев Дара поскреблись, когда за окном было еще темно. Нас подняли, накормили, нарядили в невозможные человеческие наряды, причесали и попытались навертеть на головах вычурные прически, но мы резко взбрыкнули. Все трое. В результате Эль осталась с распущенными волосами, мои заплели в косу, а Дар просто заколол свои в хвост.
Затем нас со всевозможным почетом, в виде толпы придворных, поклонов, реверансов, ахов, охов и причитаний, препроводили к выходу из дворца, у ступеней парадной лестницы которого нас ждало нечто. Каретой назвать это сооружение, у меня бы язык не повернулся. Коричневое, белое, золотое, все в резных загогулинах, с парчовыми шторами на окнах, в общем, жуть, как выразилась Эль. "А я предупреждал", — ментально хихикнул Дар, — "это и есть императорская карета".
Нас посадили туда, помахали платочками вслед, и мне так показалось, что вздохнули с облегчением, когда это чудо техники тронулось, увозя нас прочь. Все-таки целых три наследника на бедные головы придворных, это перебор. Дар и Эль ментально захихикали, услышав мои мысли. Все же надо подумать над защитой, а то это не дело, когда в голову может влезть первый встречный. Ладно мы, мы друг другу доверяем, но нам придется пробираться через две Империи: эльфийскую и драконью. Вдруг вы не одни такие уникальные, и другие тоже могут читать мысли? Нам лучше будет защититься от них. Вот на первом привале и подумаем.
Хотя осень уже полностью вступила в свои права, и утром было очень морозно, но все же мы находились далеко на юге, и солнце здесь вставало намного раньше, чем на севере. Вот и сейчас, когда мы ехали по спящему городу, окон кареты коснулись первые робкие солнечные лучи.
Кстати, из окон этого "чуда" много не разглядишь. То ли нас везли по таким улочкам, где смотреть было нечего, то ли они были устроены как-то не так, но все что мы видели, это тусклый серый камень, из которого были сложены городские дома. Вдалеке серой лентой скользнул хвост Ренки. И ты прощай, речка. Ты нам подарила замечательного друга.
"Спасибо".
"Да всегда обращайся, ты же знаешь".
И ментальный смешок, пришедший от Эль.
На городских воротах стражники вытянулись вверх, изображая статуи, когда карета проезжала мимо. Ну и пусть, я сегодня добрый. Не буду вспоминать, как меня тут приложили. А вообще, вернусь когда-нибудь и отомщу.
И снова мимолетные смешки от моих спутников.
Еще полчаса езды по темному, стылому лесу, и вот, наконец, долгожданная остановка.
— Ох, и какие же вы красивые, — усмехнулся Корин, глядя на нас, вылезающих из кареты.
— Я тебе это припомню еще, — отмахнулся Дар, а мы согласно покивали.
Корин протянул нам мешок с одеждой и отправил переодеваться. Все в ту же карету. Сначала Эль, а потом нас, двоих сразу, чтоб побыстрее.
Нижнее теплое белье, теплые штаны, туники, поверх них свитера и меховые куртки. На голову теплые шапки, немного похожие на шлемы, на ноги сапоги. Ну и пусть, зато тепло.
Вылезли из кареты, немного ощущая себя капустой, столько одежек, что только не повернуться. "Зато тепло будет" — пришло ментальное от Эль, — "поверь, я ходила по лесу осенью, здесь очень холодно".
Я усмехнулся:
"А я как будто нет. Эльф я или нет?"
"Вы еще покусайте друг друга", — покачал головой Дар. — "Впрочем, я не прав, тут есть, кому кусаться".
Эль обернулась и восхищенно взвизгнула:
— Разбойник, коник мой, как я по тебе соскучилась!
Это черное безобразие подошло к ней, пофыркало ей в волосы, толкнуло головой в плечо. За его спиной стояла та самая шоколадная кобылка, Грация. Ну вот, одной проблемой меньше. Теперь, я думаю, он поостережется бедокурить, потому что будет волноваться за свою подругу.
