Отряд недолго думая последовал его примеру, и первым — бледный от усталости Келси. Чтобы успеть до вечера в Аримин, Эгги снова гнал изо всех сил, и пешим приходилось почти бежать за фургонами. Вымотались все, даже Лейни с его бычьей выносливостью.
Келси бормотал что-то о том, что надо бы отвести ослов на обочину, но всем было лень, в том числе и самому Келси. Сони отвязал от пояса флягу, смочил губы водой и стал наблюдать за прохожими.
Он считал, что раз Аримин северный город, то и жить в нем должны одни северяне. Это оказалось не так — ведь и в Могареде жили не только южане, да и вообще не только кинамцы. Примерно половина людей, идущих по улице, были светловолосыми и голубоглазыми, вторая половина — с черными и ореховыми волосами жителей остальной Кинамы. Сони боялся, что будет выделяться своей загорелой кожей — необычная внешность не способствует воровскому успеху, — однако он легко мог сойти за местного крестьянина, работавшего все лето на грядках. Оценил Сони и мудрость Калена, который еще до хребта Самира заставил отряд вырядиться в традиционную северную одежду: теплую, из шерсти и кожи светлых оттенков, с вышивкой в виде животных по вороту и рукавам. Теперь на них обращали внимание не потому, что они носили чуждые наряды, а потому, что они расселись посреди дороги и мешали добрым людям идти по своим делам.
Те, в чьих чертах лица было ясно видно происхождение из центральных земель, вели себя иначе, чем исконные ариминцы. Чопорные северяне, обходя отряд, обжигали мужчин уничтожающими взглядами и высоко поднимали подбородки; приезжие не стеснялись переступать через вытянутые ноги Дьерда и поливали руганью ковыряющегося в зубах Тэби. Лишь раз пожилая северянка, столкнувшаяся с оставшимся без присмотра ослом, бросила в сторону отряда презрительное "сейдар".
— Что это значит? — спросил Сони у Виньеса. — Это на каком языке? Каснарский, что ли?
— Древнекинамский, — ответил тот, проводив женщину долгим взглядом. — На Севере его многие учат, хотя в остальной Кинаме его обязаны знать только аристократы, лекари и жрецы. Дословный перевод "сейдар" — "те, кто не чтят традиции".
— Тупые скотины то есть, — растолковал Дьерд, потягиваясь. — Ругательство специально для выходцев из земель южнее Севера.
Сони пожелал той женщине провалиться в Бездну. Узнал бы он чуть раньше, как она их обозвала, срезал бы ее кошелек.
— А себя они как именуют?
— Кинамцами, то есть "высокими", — дверь позади хлопнула, и раздался голос Калена. — "Эле кинам" — истинные кинамцы. Если ты помнишь, это северяне завоевали Тьерру, страну, где сейчас располагается Центральная Кинама.
— Так нас примут в этом доме? — нетерпеливо спросил Дьерд.
— Да светит вам солнце! — приветствовал их новый, немолодой голос. Отряд поспешно вскочил с мостовой. — Прошу прощения за то, что мои слуги заставили вас ждать. После того как я разорился, нанять хорошо обученных людей стало сложно.
Лорд Кьёр оказался невысоким худым мужчиной лет под шестьдесят. Его голову венчала проплешина, а суровое лицо бороздили многочисленные морщины. Он прихрамывал на левую ногу, но его движения не утратили живости и выдавали в нем человека, который не понаслышке знаком с военным делом. Догадку подтвердили серебряные когти с орнаментом в виде стрел. Лорд должен был очень дорожить боевым прошлым, чтобы поверх длинных ногтей пользоваться еще и накладками.
— Туда, — Кьёр указал на калитку рядом с домом и пошел впереди, позвякивая ключами. — Я рад принять любых паломников, даже если они приносят жертвы Шасету. Правда, — он крякнул, — с теми, кто выбрал своей стезей поклонение этому неистовому богу, частенько возникают трудности.
— Мы направляемся в храм Каэдьира, — мягко уточнил Келси.
— Паломники Шасета так все время и говорят, — подмигнул Кьёр. — Но я рад, что могу помочь друзьям лорда Ламана. Мы с ним не общались уже очень давно, как он там? — вставив ключ в замок на калитке, старик блеснул зеленым глазом на Сони.
— Э... — он с трудом припомнил порывистого северянина из Серебряных Прудов, которого ему показывал Лейни. — Он в добром здравии.
Калитка со скрипом отворилась. Из-за угла дома выскользнул изысканно поклонившийся слуга-сехен. Он улыбался, однако взгляд у него был затравленный. Сони хорошо знал, почему слуги так смотрят. Либо ему только что задали взбучку, либо Кьёр не настолько добродушный, каким кажется. Причем первое не исключает второе.
— Могу ли я помочь?.. — спросил сехен.
Лорд отослал его взмахом руки.
— Я сам все покажу. Это знакомые родственника моей жены. Тиш, только забери у них животных.
Снять поклажу с ослов было делом быстрым, и через несколько мгновений слуга уводил их в хлев, уговаривая Сивого, который продолжал тянуть морду к Келси, не упрямиться. Маг озорно улыбнулся и подтолкнул осла. Лишь тогда он перестал упираться и побрел за Тишем.
— Идемте сюда, — Кьёр заковылял через двор к двухэтажной деревянной пристройке к дому. — Одна комната уже занята, но она освободится послезавтра, и в вашем распоряжении будут оба этажа. Вон там находится кухня. К сожалению, я не смогу вас кормить, но повариха даст вам горячей воды. Хотя если вы очень попросите, она наверняка угостит чем-нибудь, она у нас дама любвеобильная...
Старик шутил, активно жестикулировал и рассказывал, что еще есть в его доме. Сони это насторожило. Кьёр вел себя странно для аристократа, пусть даже бедного. Выскочил на улицу, чтобы встретить гостей, сам открыл перед ними калитку, а теперь устраивает им обход владений. Конечно, судя и по внешности, и по имени, он не северянин и не станет разыгрывать перед ними спектакли из полного соблюдения этикета, но все же...
Заметив, как пересеклись взгляды Калена и Кьёра, Сони обо всем догадался. Кьёр был другом Ламана — эльтина истинного короля, а значит, тоже поддерживал Акельена и служил его шпионом в Аримине. Удобно — давать приют паломникам, на самом деле приносящим новости из Серебряных Прудов.
На крыльце флигеля отряд столкнулся с выходящей седой парой. Впалые щеки, печальные глаза и истертые сапоги — Сони поставил бы серебряную монету, что эти люди приехали ради храма Альенны. Может, вымаливают у нее на склоне лет младенца, а может, просят за отправившуюся в Бездну душу преступника-сына. Кто знает? Сони потерял к ним интерес, как только понял, что они ничего из себя не представляют.
Лорд проводил отряд на второй этаж, где располагались две их комнаты. Во флигеле было чисто, хоть и бедно. Обстановку, почти не отличающуюся от казарм в Серебряных Прудах, разбавляли цветные ковры, сохраняющие в помещении тепло. В углах висели пучки сушеных трав, которые давали приятный аромат и заодно отгоняли насекомых.
— Простите, что ничем больше не могу помочь, — произнес Кьёр, убедившись, что рядом никого нет. — Заслуги перед королем Ильеменом сегодня не ценятся, а мой кошелек исхудал за последние годы. Мне пришлось даже продать родовое поместье. Представляете? — он грустно покачал головой. — Теперь я лорд без земли. В старой Кинаме такое было бы невозможно.
— Вам не о чем беспокоиться. Это лучшее, на что мы могли рассчитывать, — Кален поклонился ему в пояс, что для северян было высшим проявлением благодарности.
Кьёр улыбнулся и похлопал его по плечу.
— Ну-ну. Хоть я и многое сделал для Идущих, но негоже вам так кланяться передо мной. Что бы ни черкали лорды во всяких бумажках, — он демонстративно смял письмо Ламана и сунул его в карман, — я пока не ослеп и прекрасно вижу, кто передо мной. Желаю вам удачи в вашем задании. За истинного короля!
— За истинного короля, — шепотом, чтобы не слышали слуги, ответил ему отряд.
Когда шаги лорда стихли внизу, Келси, глядящий ему вслед, задумчиво сказал:
— Симпатичный старик. Нам ведь не придется его убирать?
Сони, решивший в этот момент попить воды из фляги, поперхнулся. Они что, всех свидетелей после заданий убивают?
— Нет, — Кален запихнул свою поклажу ногой под кровать и стал простукивать стену, общую с домом лорда. — Письмо Ламана не подделка, он сам его написал. Они с женой Кьёра действительно родственники.
— Так про вас, кроме Акельена и Тьера, знает еще и этот Ламан? — удивился Сони. А ему плели про секретность...
— Да, — Кален провел языком по нижней губе. — Ламан один из самых надежных людей у истинного короля. Я его знаю еще со времени службы в гвардии Ильемена, и потом, когда мы перешли под начало короля Стильина, он планировал все операции на Севере. Этим заданием мы с ним тоже занимались давно.
Он кивнул себе и отошел от стены, удовлетворенный тем, что ничего не обнаружил.
— Ладно. Располагайтесь, а потом, — он улыбнулся, — наконец-то перейдем к работе.
* * *
Пока маги раскладывали вещи, Сони кинул свой мешок под кровать и ненадолго прилег. Его распределили в комнату с Тэби и Виньесом — самой "лучшей" компанией, которую только можно придумать: один молчальник, второй зануда. Единственное, что с ними можно было делать — это дремать.
Скоро Тэби последовал примеру Сони, рухнув в постель и закрыв глаза, а горбоносый продолжал ковыряться, доставая чистую смену одежды. Вокруг него кружились золотистые пылинки. Он не обращал на них внимания, и от его движений они разлетались в стороны. Одна приблизилась к Сони; он попытался ее поймать, но, конечно же, ничего не вышло.
Он быстро привык к вечному присутствию энергии где-то рядом — так быстро, что это удивило его самого. Впрочем, сложно не привыкнуть, когда тебя круглые сутки окружают светящиеся люди. Изредка Сони замечал схожее свечение где-нибудь в толпе, и тогда знал, что туда не стоит идти, если не хочешь напороться на всесильного мага.
Странно, что энергию не видели обычные люди. Одни жрецы объясняли это происками Шасета — он якобы скрывал своих детей от взглядов недостойных. Другие говорили, что боги Небес, и в частности Тельет, таким образом позаботились о восстановлении равновесия. Человека, который сияет, как солнце, легко принять за нечто большее, чем он есть. Напыщенному Виньесу, например, было бы слишком много, если бы люди, завидев около него божественное сияние, вдруг падали перед ним ниц. Да и в Серебряных Прудах было много тех, кто задирал нос лишь потому, что ему повезло при рождении оказаться магом. Сони нравилось, что мага было не отличить от простого человека, пока он не доказывал обратное. Одним поводом для гордости меньше.
Нравилось ему и то, что маги, по сути, мало чем отличались от других людей. Во-первых, они остерегались лишний раз применять энергию, чтобы, не дай Небеса, она не иссякла в неподходящий момент. Сони уже понял, что у каждого мага есть свой запас, после истощения которого он становился беспомощным и ему приходилось ждать несколько часов, чтобы запас хоть ненамного восполнился. Во-вторых, маги боялись времени суток, которое принадлежало не им. Дьерд как-то признался, что днем себя чувствует слабее, чем он есть, а ночью сильнее. За ощущением собственного всесилья приходил период, когда ты превращался в такого же ничтожного червяка, как и все остальные. В это время любой может прийти и отомстить за то, что ты натворил раньше. Знание этого не позволяло магам наглеть.
Учитывая все перечисленное, витающая вокруг магов энергия переставала казаться чем-то из ряда вон выходящим. Это были просто блестящие пылинки. Сони попытался схватить еще одну, чуть не залетевшую ему в нос. Пылинки, которые иногда раздражали, но о которых легко было забыть.
— Эй, где вы там застряли? — раздался из соседней комнаты голос Калена. — Идите сюда.
Виньес поторопился натянуть рубашку на выступающие ребра. Тэби с кряхтением поднялся, сетуя на то, что он только-только устроился. Сони выскочил из комнаты первым, чтобы занять самое удобное место, сел рядом с Келси на соломенный тюфяк и приготовился слушать.
— У кого какие мысли по поводу того, что мы ищем? — спросил Кален, когда все были готовы.
— Я лично давно догадался, — Виньес, потеснив Дьерда, вальяжно раскинулся на кровати, как будто это был не скрипучий остов с колючим матрасом, а королевское ложе.
— С тобой все ясно. А что остальные?
Непоседливый Дьерд вскочил и стал мерить шагами узкую комнату.
— В этот раз ты приказал нам говорить, что мы идем в храм Каэдьира, но намекать на то, что на самом деле мы направляемся в храм Шасета. Разгадка где-то тут, да?
Кален кивнул. Лица гвардейцев осветились пониманием, но Сони пока терялся в догадках. Что может связывать королевскую семью с культом Мрачного бога войны?
— Когда Эрьес Отступник разбил корону, — продолжал Дьерд, — пропала и королевская держава с заключенными в ней када-ра. Витали слухи, что ее украли служители Шасета и унесли в один из тайных храмов, чтобы поклоняться ей.
— И как раз в Аримине находится самая крупная община воинов Шасета, — подытожил Тэби.
Кален улыбнулся. Другого подтверждения не требовалось.
— Стойте-ка, — забеспокоился Сони. — Что значит "с заключенными в ней када-ра"?
Кинамские легенды рассказывали, что в мире два вида волшебных существ: када-ри — духи, созданные богами Небес, и када-ра — духи, сотворенные в Бездне. Первые в историях чаще всего были благожелательны по отношению к людям, чего никак нельзя было сказать о вторых. Однажды Дети Ночи, порожденные Шасетом и пожирающие души людей, вырвались из Бездны в мир. Около пятисот лет назад они уничтожили половину Севера, прежде чем их с помощью Альенны и ее Дочери Цветка обуздал Марес Черный Глаз. Он якобы сумел загнать када-ра в железный шар, который стал одним из символов королевской власти. Считалось, что када-ра подчиняются королю и он может натравить их на неугодных себе людей — последний раз, например, силу Детей Ночи использовали триста лет назад, когда на Кинаму напал Каснар. Тогда король Имстар решил призвать Детей Ночи и спустить их на каснарцев. Однако "своих" для чудовищ не существовало, едой они считали всех вокруг, и хотя нападение было отбито, собственная армия Кинамы понесла такие потери, что Имстар быстро отрекся от престола в пользу сына, а о попытках вызвать када-ра снова никто даже не заикался. Это был известный факт, в котором никто не сомневался, но в то же время Сони не верилось, что эти кошмарные существа могут быть заключены в простом — ну ладно, пускай украшенном драгоценными камнями — железном шаре. Все это было не более чем слухами, распущенными для устрашения врагов, как и всемогущество магов, которое на деле оказалось далеко не безграничным.
— То и значит, — ответил Кален. — Я видел державу в руках у короля Ильемена и могу точно сказать, что в ней заперто нечто неимоверно мощное и злое. Это почувствует каждый маг. Что там — Дети Ночи или нет — неважно. Нас должно волновать только одно — держава необходима истинному королю.
— Откуда известно, что она в Аримине? — спросил Келси.
— Шпионы, — объяснил командир. — Когда держава пропала, сразу несколько общин при храмах Шасета объявили, что она у них, но люди лорда Тьера думают, что подлинная находится здесь, у человека по имени Даллин Теркест.
