Двуликие. Книга первая. Клетка для наследника

— Кажется, это чьи-то ноги.

Мы, не сговариваясь, подошли поближе... чтобы почти тут же отпрянуть. Коул грязно выругался, а я закрыла рот ладонью.

— Шайна... беги к дежурному магу... — с трудом выдавил из себя эльф. — Скорее, прошу!

Я кивнула и сорвалась с места.

Там, возле стены, лежала девушка с окровавленным затылком. И мне даже не нужно было смотреть ей в лицо, чтобы понять, кого именно ударили по голове сегодня ночью.

Принцессу Даниту...

Глава пятнадцатая

Наследный принц Дамир

Когда Шайна не явилась к отбою, у наследника неприятно засосало под ложечкой.

Может, просто осталась в борделе? Наверное, могла. Но почему так тревожно и противно? И внутри что-то дрожит, как бывало всегда, когда он чувствовал грядущие неприятности.

Дин тоже не спалось. Она сидела на постели, уставившись в одну точку на стене, и лицо её было напряжённым. Она волновалась, только не хотела этого признавать из-за обиды.

И с каждой прошедшей минутой их беспокойство становилось всё сильнее и сильнее.

— Ну где же она... — прошептала Дин, когда после отбоя прошло два часа.

— Волнуешься? — усмехнулся Дамир, встал со своей кровати и сел рядом с Рональдин. Погладил её по напряжённой спине, дотронулся до золотой косы.

— Да, — огрызнулась девушка, раздражённо поведя плечами. — А по-твоему, не должна?

— Ну-у-у... — протянул Дамир и вновь усмехнулся. — Когда ненавидят, обычно не волнуются.

Дин вздохнула. Повернулась так, чтобы видеть его лицо, и тихо сказала:

— Я не ненавижу её. Всю ночь ворочалась, думала... Страшно злюсь, это да. Убить готова... Но не ненавижу. Глупо?

— Нет. Наоборот.

Дин немного помолчала.

— Знаешь, на что похожа эмпатия? Она — как музыка. Я постоянно, на краю сознания, будто слышу музыку. Несколько десятков различных музыкальных инструментов... И если я постараюсь, то смогу различить их все. Каждый играет собственную мелодию, и все они, сливаясь, напоминают постоянный нестройный хор в моей голове.

На тебе есть амулет, Мир — ты не звучишь. А вот Шайна... Её мелодия столь печальна и пронзительна, что у меня болит сердце. И разве... я могу её ненавидеть? Она ведь несчастна. И мне всё время кажется, что если я не прощу Шайну, это её убьёт.

— Вполне возможно ...

Глаза девушки были полны слёз, поэтому Дамир взял её за руку. Погладил тёплые пальцы.

Впервые в жизни ему хотелось стать похожим на дядю Велдона — тот всегда знал, что сказать. Советникам, слугам, стражникам, плачущим женщинам... и им с Данитой. Он словно никогда не сомневался в себе и не бросал слов на ветер.

Дамир же просто не представлял, чем утешить Дин. Как сказать ей, что нужно просто отпустить и жить дальше?

Он уже открыл рот, намереваясь произнести банальное "всё будет хорошо", как вдруг наконец хлопнула входная дверь, и в комнату ввалилась взъерошенная Шайна.

Даже в темноте Дамир видел, как сверкают от гнева её глаза. Волосы были слегка растрепаны, словно она бежала по лестнице, а губы она сжала так, что они превратились в тонкую ниточку.

Увидев их с Дин, Шайна застыла на пороге. Гнев из глаз постепенно исчезал, сменяясь растерянностью.

— Я вас разбудила?

Дин улыбнулась, а Дамир хмыкнул.

— Вообще-то мы ещё не ложились, — ответил он, и Шайна, кажется, удивилась.

— Но... почему?

— Тебя ждали. Ты где была?

Она вновь поджала губы. Прошла к своей кровати, села на неё и, сложив руки на коленях, сказала:

— На допросе.

— Где?! — хором воскликнули они с Дин, и Шайна поморщилась.

— Да не орите вы, у меня и так голова болит... На допросе я была. С Коулом вместе, едрить его в капусту... Мы с ним опоздали к отбою, пошли на второй этаж к дежурному магу, и там в коридоре... кое-что нашли. Точнее, кое-кого. — Она сглотнула. — Принцессу Даниту. Её кто-то по голове ударил.

Кажется, у Дамира остановилось сердце.

Он был готов прямо сейчас бежать на поиски Эмирин, чтобы узнать, как Нита... Но вдруг почти услышал спокойный голос дяди Велдона в своей голове: "Держи себя в руках, Мир. Ты ничем не сможешь помочь".

И правда — не сможет.

— Она жива? — спросил Дамир хрипло, с усилием сделав вдох.

— Да, — Шайна кивнула. — Ректор довольно быстро привела её в чувство. Она ничего не помнит. Шла-шла, а потом бац — и темнота.

Пока вызывали дознавателей, профессор Аррано почти всё время стояла с закрытыми глазами... А когда они пришли, она сказала им, что Даниту ударила по голове какая-то первокурсница с боевого. Причем собственной туфелькой, каблуком... Наверное, сил не рассчитала, поэтому принцесса и осталась жива.

Нас с Коулом начали расспрашивать, и тут привели эту девицу. Как её... Хора Ромиро, вот. Такая мелкая, темненькая. И она тоже ничего не помнит! Эмирин всю её голову перерыла — говорит, воздействия магии Разума не было, и вообще никакого воздействия она не почувствовала.

Шайна устало прикрыла глаза, потерла пальцами виски.

— А дальше?

— А? А, ну да. Дальше магистра Дарха привели, сонного и злого. Он тоже Хору посмотрел, сказал, следы магии Крови ощущает. Но прикосновение настолько слабое, что определить, кто первокурсницу надоумил Ниту по башке треснуть, никак нельзя. — Шайна широко зевнула. — А потом Дрейк спросил, какого кхаррта мы с Коулом до сих пор не в своих постелях, и нас отпустили. — Шайна вновь зевнула, прикрыв рот ладонью. — Вообще глупо, да? Выбрали бы в жертвы какого-нибудь мощного парня, он бы принцессу на раз-два прикончил...

— Сплюнь!

Полуэльфийка закрыла глаза, упала на кровать и пробормотала:

— Всё, больше не могу. Спать хочу. И вообще — это типа секретная информация... Нас с Коулом просили не распространяться. А я вам тут всё выложила, как на допросе...

— Так где сейчас Данита? — спросил Дамир. — В лазарете?

Но Шайна не ответила. Она уже спала.

* * *

Шайна Тарс

Во сне я какое-то время ещё продолжала рассуждать о произошедшем.

Я подозревала, что этим воздействием магии Крови, которое уловил магистр Дарх, было проклятье. Он, кажется, уже собирался рассказать это дознавателям, когда заметил нас с Коулом. Лишние уши, всё верно — и нас отправили спать.

Есть такое — проклятье одного действия. Требует обязательного зрительного контакта с проклинаемым, на которого ставится условие, ограниченное одним действием. То есть, нельзя приказать "пойди на второй этаж и стой там до тех пор, пока не увидишь принцессу. Как увидишь — тресни по башке туфелькой". Условие, скорее всего, звучало как "ударить принцессу по голове". Может быть, даже без туфельки.

Многое в таком случае остаётся непонятным.

Зачем было выбирать в качестве козла отпущения именно Хору? Ну правда — почему нельзя было взять крепкого здоровенного парня?

И почему академия не засекла метку? Нет, если метка поставлена не в академии, то и не должна была... Спящая метка проклятья — это вам не боевое заклинание, его не нейтрализуешь.

Но в момент самого удара почему академия не защитила Даниту? Ведь была же вспышка неуставной магии в коридоре. Да, совсем маленькая вспышка, но ведь была! Неужели академия нечувствительна к таким вещам?

И последнее. Проклятье элементарное, то есть, чисто теоретически, его мог поставить кто угодно.

Вот только мне почему-то казалось, что цель была совсем не в убийстве, а в чем-то ином. Но в чём?..

Мне вновь снилась Триш. Впрочем, кто бы сомневался...

Яркое, жаркое лето. Поляна в лесу, залитая солнечным светом, свежий запах листьев, весёлый смех.

Смеялась она — Триш. Заразительно, переливчато... Смеялась, вцепляясь обеими руками в шерсть ослепительно белого волка. Или... волчицы?

Я почти не сомневалась, что этот волк, позволяющий нахальной девочке кататься на себе, дергая за шерсть и теребя уши — Эмирин. Огромная, гибкая и удивительно красивая, она носилась по поляне, подпрыгивая — и Триш взмывала в воздух, чтобы секундой позже вновь упасть ей на спину с оглушительным визгом.

А потом я заметила мужчину. Он стоял чуть поодаль, под деревьями, и наблюдал за ребёнком и волчицей с улыбкой на губах. Я ни разу его не видела, но тут же поняла, кто это. Нарро, муж Эмирин и отец Дин.

Он был очень мощный. Даже Норд, хранитель библиотеки, сильно проигрывал этому оборотню. Тот тоже был мускулистый, но не настолько. Тонкая светлая рубашка обтягивала такое тело... Я бы даже испугалась за Эмирин, если бы не понимала — её хрупкость обманчива. Все оборотни невероятно сильны физически.

А потом он, засмеявшись, сделал шаг вперёд... и превратился в белого волка. Ещё крупнее и мощнее, чем Эмирин. Побежал, схватил Триш за ворот платья, закинул себе на спину — всё это время она продолжала истошно визжать — и кинулся прочь.

Я никогда раньше не видела, чтобы волки улыбались. Но и Эмирин, и Нарро... я заметила на их звериных мордах совершенно человеческие улыбки.

И почувствовала слёзы на глазах. Странно, но в этом сне у меня были глаза... и я ощутила, как их колет от выступившей соли.

— Ещё! Я хочу ещё! — кричала Триш, когда её наконец уронили на траву. Рядом упали Нарро и Эмирин, вновь ставшие людьми.

Я не ошиблась — они действительно улыбались.

— Будет тебе ещё, — сказал мужчина глубоким грудным голосом с рычащими нотками, обнял Эмирин и положил её голову себе на плечо. С другой стороны, пыхтя, как рассерженный ёжик, пристроилась Триш.

Я не хотела больше на это смотреть. Мне хотелось подойти, встрянуть эту мелочь, и спросить: зачем ты убила их ребёнка? Почему не попросила прощения?

Я не понимаю...

И наверное, никогда не смогу понять.

Оказавшись в темном незнакомом помещении с узкими окнами, я слегка испугалась.

Каменные стены, факелы на них, красивая дорогая мебель... Императорский дворец? Но почему тогда так темно? Я видела изображения, и там всё в золотом и алом — это ведь цвета правящей династии.

А потом я заметила Триш. Хмурясь, она шла по коридору. Ей было, наверное, тринадцать-четырнадцать, не больше. Уже не ребёнок, но ещё и не девушка, а подросток. Чёрные волосы, белая кожа, тонкая кость — прям эльфийка, не то, что я.

Прошелестев в дальний конец коридора, она толкнула тяжёлую деревянную дверь и шагнула вперёд, в какую-то комнату. Судя по количеству книг, это была библиотека. Но потом я заметила камин и несколько столов с пробирками, банками, склянками... Может, лаборатория?

— Ты что это делаешь?! — раздался вдруг истошный визг. Я вздрогнула. За этими размышлениями я немного отстала от Триш...

Она стояла возле одного из столов и смотрела на мальчика примерно своего возраста. У него были тёмные короткие волосы, очень красивые и шелковистые даже на вид, большие чёрные глаза и тонкие губы. И я могла бы сказать, что он красивый, если бы не выражение этих глаз и изгиб губ...

А потом я заметила, что лежит на столе, и в испуге отпрянула назад.

Там лежала кошка. Привязанная за все конечности к четырем столбикам, словно вбитым в стол, порезанная, в крови, но ещё живая. И глаза у неё были замученные...

— Ты-ы-ы-ы?! Сдурел совсем?! А ну, отдай! — Триш налетела на мальчика и попыталась выхватить у него из рук небольшой скальпель. Видимо, именно им он и резал несчастное животное.

— Отстань! Ты что тут делаешь?! Ты кто? Это моя лаборатория! — орал мальчик, пятясь от разъяренной Триш. Из-за резких движений его волосы чуть разметались, и я увидела под ними остренькие эльфийские уши. — Это важный эксперимент!

— Да иди ты в... к... а потом... со своими экспериментами! — заорала она ещё громче. — Себя режь!

— Ты не понимаешь!

— Нет, это ты не понимаешь! Я — маг Разума!!! Этой бедной кошке так больно, что она даже нашла в себе силы обратиться ко мне за помощью!!

— Я пытаюсь найти лекарство от...

— Да хоть от поноса!! Ты об анестезии не слышал, придурок?!

Мальчик остановился, смерил Триш злым взглядом и процедил:

— Как ты разговариваешь с наследником, тварь?

— Да мне плевать, кто ты! Хоть сам император! А ну, отдай! — и она в конце концов выхватила скальпель из его рук. Приблизилась и, глядя в глаза, прошептала с такой ненавистью, что испугалась даже я: — Если ты хотя бы раз еще посмеешь мучить животных или людей, помни — я испепелю тебе весь мозг. Ты у меня слюнями будешь умываться! Понял, ваше высочество?!

Принц мрачно смотрел на Триш, а я тщетно пыталась переварить тот факт, что это, по-видимому, её брат... Значит, у Повелителя были ещё дети? И раз он говорит про себя "наследник", получается, что он не бастард, в отличие от Триш.

— Когда-нибудь я убью тебя, — сказал он с холодной яростью. Она усмехнулась, отошла к кошке и принялась разрезать веревки, которыми были привязаны к столу её лапки.

— Кишка тонка, — ответила равнодушно, взяла несчастное животное на руки, погладила по шерсти — и кошка сразу обмякла. Интересно, она выжила?.. — И запомни, что я тебе говорила, эльфёныш. Я не шутила. Наука и живодёрство несовместимы.

Подхватив кошку поудобнее, Триш вышла из лаборатории, провожаемая на редкость злобным взглядом.

Пересекла коридор, пробежалась по лестнице три пролёта вверх, а потом вновь — коридор, ещё один, и ещё лестница... И большая дверь со стражниками перед ней.

Кивнув им, Триш распахнула створки чуть ли не ногой, вломившись в чьи-то покои с диким грохотом, протопала через гостиную в спальню и плюхнула раненую кошку прямо на постель с громким заявлением:

— Лечи!

Под одеялом что-то зашевелилось. А потом из-под него вылез сонный Риланд, Повелитель тёмных эльфов и отец Триш.

— Что? — переспросил, зевая и откидывая со лба прядь серебряных волос. К моему удивлению, он не возмутился и не стал орать на сумасшедшую дочурку, словно привык к подобным выходкам.

— Не "что", а "кого"! Вот! — Триш показала на кошку, и Повелитель наконец обратил внимание на бедное животное.

С него разом слетел весь сон.

— Что за...

— Понятия не имею! Какой-то гад! Назвался наследником! — к моему удивлению, Триш вдруг всхлипнула и разрыдалась. — Ты же обещал, что в твоём замке я ничего такого не почувствую! Эмирин сказала, это из-за переходного возраста, обострение дара, я чувствую боль животных... Ты же обещал, что у тебя в замке я буду в безопасности!!! Но он меня чуть не убил вместе с этой несчастной кошкой!!!

Риланд приподнялся на постели, обнял Триш и погладил её по голове. Значит, Норд говорил правду, и Повелитель со своей дочерью неплохо общались? Пришла же она к нему с кошкой...

— Ну прости, Риш. Я же не знал, что Эдриан решит в очередной раз проверить какую-то безумную идею.

— Эдриан?

— Да. Мой сын.

Она едва заметно усмехнулась.

— Интересно, почему у тебя все дети такие... ужасные?

— Может быть, потому что я сам такой же? Сейчас, конечно, получше, но в вашем возрасте... Я тоже мучил кошек.

Триш насупилась, и Риланд рассмеялся. Щёлкнул её по носу и сказал:

— Не дуйся. Иногда, чтобы мозги встали на место, нужно время. Мне их на место здорово поставила Эмирин. Правда, тогда её звали иначе... Но это не важно. У Эдриана такой вот Эмирин пока не появилось, так что не суди его строго. А кошку мы с тобой вылечим. Как новенькая будет. Только куда её потом?