В поисках абсолютного чуда: Книга первая - Поединок

Выпили. Андрей запил пивом и закусил, бородач неодобрительно посмотрел на это дело, но ничего не сказал.

— Итак, я продолжаю, — сказал он, неторопливо закусив. — Ваша потребность в запивании кроется в том, что вам в прошлом приходилось либо обходиться без закуски вовсе, либо перенести алкогольное отравление. Когда мы первый раз пробуем пить водку, у нас она не вызывает никаких неприятных чувств. Но когда мы в первый раз перебираем с водкой, то начинаем ее запивать, тем самым сбивая вкус спирта. Но после продолжительного ее употребления, лет эдак через десять-пятнадцать, неприязнь и потребность в запивании проходит. Вы согласны со мной?

— Ну, положим, что да. Но пиво можно пить не запивая и у большинства людей оно не вызывает неприязни. Да и надраться пивом сложнее.

— Не скажите. Если человек поставил перед собой цель, как вы изволили выразиться, надраться, ему ничего не помешает надраться и пивом. Но, вернемся к закуске. Видите ли, закуска при питье водки или других спиртных напитков, доставляет дополнительное удовольствие и снимает хмель, оставляя приятое чувство радости и удовлетворения. Бытует мнение, что обильное закусывание наносит вред потребителю водки. Но этот постулат действует при постоянном употреблении спиртных напитков, к чему я и не призываю. Однако вовсе не пить, и постоянно сидеть на изнуряющих организм диетах, это не меньшая крайность, чем пить каждый день. Для человеческой природы вообще свойственно бросаться в крайности. Как в крайности чревоугодия, так и в крайности псевдоздорового образа жизни. Но употребление спиртных напитков также заложено в природу человека, как и потребность в продолжение рода. Алкоголь был с человеком на всем протяжении его существования. Просто с развитием современных технологий он стал очень доступным, и поэтому для людей его чрезмерное употребление стало еще одним искушением.

— Но я так и не понял, как вы относитесь к выпиванию: хорошо или плохо?

— Я отношусь к выпиванию и не хорошо, и не плохо. Я отношусь к нему так же, как к потребности человека дышать или размножаться. Это естественно. Но попробуйте делать вздохи очень часто, и избыток кислорода в крови приведет к печальным последствиям. Если вы будете придаваться любовным утехам каждую свободную минуту и с первым попавшимся партнером, вы рискуете заразиться какой-нибудь болезнью. Впрочем, медленные вздохи и чрезмерное воздержание ни к чему хорошему тоже не приводит. Отсюда можно сделать только один вывод — все хорошо в меру.

— Ну это общепризнано.

— Общепризнано, но невыполнимо. Из-за своей природы человек все равно начинает пускаться в какую-нибудь крайность. Он старается заполнить пустоты своей жизни и, не зная меры, переполняет их. Но, вернемся к употреблению. — Он налили еще две рюмки. — За хорошее прибытие!

Они снова выпили.

— Вы наверняка слышали выражение — "на троих"? — спросил Михаил.

— Конечно, — ответил Андрей, прислушиваясь к шуму в голове.

— Тогда вы можете понять, что это число является максимум лиц, при котором процесс употребления не превращается в балаган. Вливание в себя пива ведрами иногда приветствует и толпу людей, но водка в этом отношении гораздо строже. При ее приятии, языки у пьющих развязываются гораздо быстрее и больше, чем при потреблении пива. Отсюда и потребность в беседе. А когда собираются более трех людей, кто-то вынужден молчать и слушать. Получается, что третье удовольствие от питья водки, а именно, беседу, он упускает и просто напивается и наедается сверх всякой меры. А ведь оживленный разговор это гарантия того, что ты не съешь лишнего. Таким образом, мы устанавливаем, что три человека это максимум, если хочешь получить от употребления наибольшее удовольствие. И при соблюдении этих пропорций, а именно: необходимое количество спиртного, хорошая закуска и компания из трех человек, мы получаем интереснейший диалог, который тоже является огромным наслаждением и очень часто обогащает запас знаний каждого участника.

— Хорошо, но пить пиво втроем тоже можно. В качестве закуски здесь может выступать, допустим, рыба, или креветки, или орешки, чипсы и все такое.

— Вы очень правильно назвали это закуской, — поморщился Михаил. — Все вышеперечисленное только искусственно возбуждает жажду, а основным остается процесс питья. Так что наслаждение пищей мы уже исключаем. Далее, беседа, под воздействием пива, легка и не несет никакого интеллектуального наслаждения. Ну и наконец, сколько пива надо выпить, чтобы действительно достичь психологического расслабления? Ведь мы, когда пьем, часто меняем свою личность на другую. В повседневной жизни мы сковываем себя условностями и комплексами, но когда выпиваем, на место закомплексованного человека приходит другой. Он расслаблен, весел, иногда даже чересчур. Мы, таким образом, отдаем нашей настоящей личности отдохнуть. Личности, которой приходится ходить на работу и говорить, порой, приятные слова тому, кому говорить мы их не хотим. А употребление крепких напитков способствует приходу этой личности гораздо быстрее.

Он снова налил и провозгласил: "За правду!". Чокнулись, выпили. Бородатый достал трубку и стал набивать.

— И еще сам ритуал питья водки сближает людей, — продолжил он, раскуривая трубку. — Мы не представляем себе принятие на грудь рюмки, без соответствующего тоста. А когда мы пьем пиво, максимум, что мы делаем, это чокаемся бутылкой или стаканом. И все. Никаких добрых слов, никакого наслаждения от того, что с кем-то знакомишься. Или, напротив, тосты между друзьями звучат очень приятно и доброжелательно. Водка очень часто сближает людей, в то время как пиво ни к чему не обязывает.

— Ладно, вы меня убедили, — рассмеялся Андрей. — С вами очень трудно спорить.

— Да, я рад, что смог поднять вам настроение, — улыбнулся в ответ Михаил. — А то когда вы вошли в вагон ресторан с таким постным лицом, я сразу подумал — этому человеку не хватает нормального, простого человеческого общения.

— А что по мне было видно, что я чем-то расстроен?

— Да. Вы, между прочим, и сейчас расстроены.

— Просто в моей жизни за последнее время произошло столько всего, — вздохнул Андрей. — И я полностью потерял контроль над ней. Знаете, когда думаешь, что в жизни все уже понял и остается только шлифовать опыт, и вдруг — бац! И ты больше ничего не понимаешь и полностью попадаешь под влияние к другому человеку. Причем то, что делает это человек тебе не очень-то и нравится. Но ты не можешь ничего с этим поделать. Более того, обстоятельства складываются так, что еще и вынужден помогать ему, вольно или невольно.

— Я может не все понял, но вы описываете жизнь в браке?

Андрей засмеялся. А ведь действительно, в его словах можно найти и этот смысл.

— Я снова рад, что поднимаю вам настроение, хотя, в этот раз и не хотел этого делать, — снова улыбнулся Михаил. — Так вы говорили не о браке?

— Нет, — сказал Андрей, отсмеявшись. — Я когда-то был женат, но очень быстро развелся. В общем, история получилась невеселая.

— Ну, ничего. Главное, что ваш неудачный брак не повлиял отрицательно на ваш характер.

— А откуда вы знаете?

— По вам же видно. Вы неплохой человек. Слегка не в духе, но это пройдет. Все мы иногда бываем не в настроении, когда не понимаем, что делать в этом мире. Когда мы моложе, этот вопрос мы задаем себе чаще, с возрастом мы находим ответы в семье, или в бесцельности и одиночестве. Но, разобравшись в этом вопросе, можно сделать предположение, что в жизни надо делать то, что тебе больше всего хочется и больше всего нравится.

— Эта точка зрения разбивается о реальность. Как часто нам хочется чего-то, но мы не можем это получить. Вот пример: я хочу какую-нибудь дорогую машину. Ну, например "Майбах". Но получить я его не могу, потому что у меня нет на него денег. Я, конечно, могу его украсть, но меня могут посадить. А если я сбегу от властей, скорее всего, не смогу на нем ездить, потому что буду бояться, что меня поймают. При этом я еще и нарушу свои принципы. А значит, моя мечта для меня недостижима.

— Если ваша мечта о машине недостижима, она вам не так уж и нужна, — пожал плечами Михаил. — Мы вообще не очень часто понимаем, что нам действительно нужно, а что, только прихоть мимолетного вожделения.

— Но я хочу "Майбах"! — рассмеялся Андрей. — Можно, конечно, говорить, что все это только слова, и нам нужно от жизни очень мало, но и это только слова. Богатым быть приятней, чем бедным. Случается, что богатство не делает вас счастливым, но я знаю гораздо больше примеров, когда несчастным делает тебя именно бедность.

— Можно и так сказать. Но надо ли? Вот вы, счастливый человек?

— Наверно, нет.

— А почему? Ведь не потому, что у вас нет дорогой машины? Наверное, существует целый ряд причин, которые делают вас несчастным. Но вместо того, чтобы устранить хотя бы одну из них, мы часто вешаем на себя еще одну проблему. Деньги это очень важная составляющая жизни, но главное не в них. Скажите, у вас есть какое-нибудь увлечение?

— Ну, я люблю читать.

— И вы не делаете из этого деньги, правильно. Но вам это все равно нравится.

— Я не могу понять, к чему вы клоните.

— Я клоню к тому, чтобы вы научились понимать, что для вас важно и приносит счастье, а что неважно, и только кажется, что оно принесет его вам.

— Но, не купив машину, я никогда не узнаю, сделает ли она меня счастливее, — возразил Андрей.

— Если бы она сделала вас счастливей, вы уже имели бы ее.

— Знаете, ваша логика напоминает мне логику одного моего знакомого, — грустно улыбнулся Каткин. — Его даже зовут почти так же, как вас. Он тоже очень любит поразмышлять на тему, что я должен делать, а что не должен.

— Если это человек вас любит или, по крайней мере, хочет вам добра, может стоит к нему прислушаться?

— Я не уверен, что он хочет мне добра, но я уверен, что он меня не любит. Он, по-моему, вообще никого не любит.

— Тогда слушать этого человека нельзя, ни при каких обстоятельствах, — вдруг посерьезнел Михаил. — Люди, которые имеют на нас влияние и не желают нам добра, обычно желают зла, или выгоды за наш счет. А теперь извините меня, я должен пойти в уборную. Когда я вернусь, мы, надеюсь, продолжим этот разговор.

Бородач встал и направился в конец вагона.

Андрей размышлял над услышанным, когда с другой стороны вагона дверь открылась, и вошел колдун. Он ворвался в вагон как-то очень решительно, будто решил набить кому-то морду. Даже отсюда Андрей почувствовал опасность, исходившую от Михаэля. Тот шел, чуть не бренча своими дорогими вероятностями и могуществом.

— С тобой все в порядке? — спросил он Андрея.

— Да вроде. Вот сижу здесь и следую твоему совету. А еще я познакомился с отличным мужиком. Он тебе должен понравиться, у вас с ним много общего — тоже любит философствовать.

— И где же этот философ? — спросил колдун, подсаживаясь к Андрею.

— Отошел в сортир, сейчас вернется.

— Вот это вряд ли, — сказал Михаэль. Его толстые губы кривились, но отнюдь не в усмешке, а глаза бегали, словно в поисках того, в кого можно швырнуть треклятье. — Великий Светлый, я же говорил, чтобы ты не влезал в неприятности, но ты нашел их даже здесь.

— А в чем дело? Он что, человек Абдулы?

— Нет, гораздо хуже. Но кто он, я не знаю. Знаю только, что он довольно могущественен. Я не могу проследить его Знанием, а это значит, он либо инквизитор, либо колдун, причем, сильный.

— Странно, не похож он на колдуна. Такой знаешь с бородой, здоровый мужик. На попа похож.

— Внешность ни о чем не говорит, — скривился Михаэль еще больше. — Я вот, например, могу выглядеть, как хочу. Он не применял против тебя колдовство?

— Думаю, что нет, — ответил Андрей неуверенно. — Я, по крайней мере, ничего не почувствовал. А как ты вообще о нем узнал, если не видишь его своим Знанием?

— Но тебя-то я вижу. Вот я и увидел, что ты с кем-то разговариваешь, а с кем, непонятно. Все это становится очень странным. Но я не думаю, что это инквизиция. Скорее всего, тобой заинтересовалось какое-то существо с другого плана. Может даже, это был страж или того хуже — Шелковый Человек.

— Страж?! Но он же человек. Хотя, звали его Миша. Ну, ни хрена себе, точно! Как я сам-то не допер?

— А как ты мог? У тебя же нет опыта встреч с такими существами. О чем вы говорили?

— В основном, о водке.

— О водке? Ну ладно, а подробнее

— О том, что крепкие напитки пить лучше, чем слабые. Потом он стал говорить, что я какой-то грустный, и начал рассуждать о счастье, и в итоге сказал, чтобы я тебя не слушал.

— А он что, меня упоминал? — брови Михаэля поползли вверх.

— Нет. Я просто упомянул тебя для примера.

— Вообще-то, тебе не следовало бы распространяться насчет меня направо и налево, — процедил Михаэль. — Чуть не пятая часть моих вероятностей уходит на поддержание купола тайн, а ты тут треплешься с первым встречным.

— Да успокойся ты! Ничего страшного не произошло. И вообще, глупо ты будешь выглядеть, если он сейчас вернется.

— Я не буду глупо выглядеть, а он не вернется. Я не вижу в поезде ни одного бородача, похожего на попа.

— Так это был страж?

— Да не знаю я, — вздохнул колдун, откидываясь на спинку. — И это очень настораживает.

— Потому что ты всегда все знаешь?

— Обычно, да. Эх, мне все это не нравится.

— Да, мне тоже. А не может это быть связано с тем, что делал демон в моем теле?

— Вряд ли. Хотя, жизнь учит, что возможно все.

— А что это за шелковый человек?

— Лучше тебе не знать, и вообще забудь это имя и никогда не произноси вслух. Ты поел?

— Да, — сказал Андрей.

— Тогда пошли в купе. Я больше не собираюсь оставлять тебя в одиночестве.

Они пошли обратно в купе, а когда пришли, Михаэль лег на полку и заснул, оставив Андрея наедине с внеочередными размышлениями. Кто же такой загадочный незнакомец? Почему-то не верилось, что это страж. В глубине души Андрей верил, что почувствовал бы это. Но тогда кто? Инквизитор? Да Андрей даже ничего о них не знал. Он подумал, что надо будет как-нибудь расспросить колдуна поподробнее. Этот, как его — шелковый мужик? О нем он знал еще меньше, хотя вроде бы это имя всплывало, когда они путешествовали во сне. Это вообще сомнительно, чтобы тот, с кем Андрей даже не встречался, ни с того, ни с сего заинтересовался им. Да, дела...

Наступил вечер. Михаэль все еще спал. Андрей тоже попытался уснуть, но ничего не вышло. Они должны приехать во Владимир в восемь, Андрей не рискнул выходить из купе и откровенно скучал. В полвосьмого он решил, что пора будить колдуна, но тот проснулся сам. И сделал это очень внезапно. Вроде лежал, а потом открыл глаза, и как ни в чем не бывало сел, и начал обуваться.

— Лихо ты просыпаешься, — сказал Андрей.

— Я не просто сплю. В это время я нахожусь в Алям-аль-Метале и там узнаю некоторые интересные вещи. Фактически, я просто перехожу из одного состояния бодрствования в другое.

— Круто. И что, как нормальные люди ты вообще не спишь?

— Еще надо разобраться, кто из нас более нормален. Но ответ на твой вопрос, в общем, положительный. У меня хорошие новости.