Адвокат мёртвых

В воздухе пахнуло запахом морозной свежести, около души, повисшей над столом с растерянным видом, появилась рука в чёрной перчатке и со словами:

— Ты то мне голубчик и нужен, — утащила воющую душу в никуда.

— Вот так... — пробормотал Адвокат. — Лэйла.

— Да? — призрачная ведьма, сидящая на кухонной полке, расчёсывала волосы, уговаривая себя успокоиться и перестать так фонить бешенством и неудовлетворённой яростью.

— Посмотри на Кирилла.

— Зачем?

— Посмотри на него своим настоящим взглядом. И скажи, сколько лет жизни ему осталось.

— А?! — призрачная женщина слетела вниз, нависла в раздражении над Каином. — Ты с ума сошёл?! Кто такие вещи говорит в присутствии людей? Кто вообще заикается о такой возможности в присутствии смертного?

— Лэйла. — Командный голос порождения бездны был полон ледяного холода. — Сделай. То. Что. Я. Сказал.

Женщина фыркнула.

— Лэйла, всё в порядке, он уже сам смотрел, — сообщил Кирилл, включая чайник и смахивая со стола глиняную пыль. — Он просто хочет убедиться, что его ... этот глазомер не подвёл, и он действительно видел то, что видел.

— Вот теперь мне уже страшно!

— Прости, прости, — Кирилл, проходя мимо, к мусорному ведру, потрепал Лэйлу по волосам, как бывало не раз в детстве с Женькой.

— А... А... А?! Он опять! Опять это сделал! Каин, — наябедничала женщина. — Каин он меня коснулся!!!

— Да? — Адвокат усмехнулся, — а я и не заметил. Лэйла, — посерьёзнел он. — Просто посмотри, сколько лет жизни Кириллу осталось.

— Хорошо, хорошо! — вздохнула Лэйла. — Я поняла. Правда. Только... я не... можно я скажу тебе на ушко ответ?

— О, ты хочешь посекретничать?

— Каин!

— Давай так, если там будет цифра больше сорока, то ты просто скажешь это вслух, а мне на ухо скажешь точную цифру. Если же в том, что ты увидишь, будет хоть какое-то отклонение, ты скажешь это в голос. Договорились, Лэйла?

— Да... Не понимаю, зачем это, но я поняла.

Кирилл вернулся через пару минут:

— Я дал вам достаточно времени? Вы всё успели обсудить?

— Да, — кивнула женщина, вздохнула, покривила губы, потом особым образом скрестила пальцы. Посмотрела на цифры, пляшущие на уровне сердца Кирилла, ойкнула и села на пол. — Как?! Как! Как?! Это невозможно!!!

— Ага, — выключив кипящий чайник, Кирилл потянулся за банкой кофе. — Отрицательную цифру увидела и ты. Варианты какие-нибудь, что это значит?

— Это невозможно! — отрезала Лэйла. — Это невозможно ни при каких раскладах, вот и всё! Отрицательные цифры могут быть только у привидений и у мёртвых тел. Но у нас нет тела, а у тел нет души, ты же владеешь и тем, и другим, так что однозначно это абсолютно невозможно!

— Ну, вот, — вздохнул Кирилл. — А мы так на тебя рассчитывали. Ну, раз вы оба расписались в собственном бессилии, может быть, теперь вы от меня отстанете? И лучше скажите, что мы делаем дальше? Какие у нас планы?

— С тем учётом, что твой бывший друг Велислав знал обо мне слишком много, гораздо больше, чем любая другая душа, единственный вариант, который приходит мне в голову — это то, что ему кто-то сказал, — Каин с благодарностью принял кружку с кофе, вторую кружку Кирилл поставил перед Лэйлой. И пока привидение пыталось понять, это особая форма издёвки или как, сам Кирилл уже вернулся за стол.

— Давай соединим всё, что нам известно, — предложила призрачная ведьма, по инерции начав крутить чашку в руках. — Итак. Кто-то рассказывает о тебе, Каин, душе, которая потом к тебе же и приходит.

— У кого-то достаточно силы, чтобы разорвать сцепку некроманта, — добавил Адвокат.

— Сцепку? — не понял Кирилл.

— Когда человек умирает, его душа должна отправиться в другое место. Некроманту нужна душа для того, чтобы управлять удобнее телом. Не совсем душа и не совсем управлять, но это наиболее близкие по смыслу фразы. Для того, чтобы этого добиться, он использует сцепку — душа привязывается к мёртвому телу. Не в нём, но где-то болтается рядом.

— Так. Значит, у кого-то, кто вмешался было достаточно сил, чтобы эту самую сцепку разорвать?

— Именно.

— Не самое приятное.

— Возможно, — Адвокат кивнул. — Затем, кто-то наложил на Велислава заклинание, что если он расскажет лишнее — его тело рассыплется, что и случилось у нас на глазах. При этом знал он действительно не много.

— Каин, — Лэйла вздохнула. — Я думаю, что нам всё-таки надо посетить то место. Те катакомбы, где всё и началось.

— Кирилл?

— Не очень хочется туда возвращаться, — честно сказал Кирилл. — Особенно если учесть, что я вообще не помню, что там было. Но если вы оба считаете, что это нужно сделать, я не возражаю. Одно "но" — Женя в это не должна вмешиваться.

— Не проблема, — согласился Адвокат. — К тому же, по незакрытому контракту, защищаю я только тебя. Её защитить в случае проблем, могу и не успеть.

Кирилл помрачнев кивнул.

— Говоря о том контракте, он не выполнен, значит, принцип возмездности не исполнен до конца. Был кто-то ещё. А теперь вопрос, могло ли то... тот, кто вмешался в происшествие с моими родителями, вмешаться и в этот раз?

— Зачем кому-то могло бы это потребоваться? — изумилась Лэйла.

— Не знаю, — покачал головой Кирилл. — В голову ничего не лезет подходящего. Может быть кому-то просто скучно? Или интересно. Или он хочет отомстить за что-то Адвокату. Или просто хочет умереть.

— Возможны все варианты, — Каин кивнул. — Но у нас слишком мало данных, чтобы делать какие-либо выводы.

Вздохнув, он взглянул на свои руки и прищурился. Пальцы дрожали... Мелкой неприятной дрожью, которая могла свести с ума.

— Каин? — встревожился Кирилл.

— Это... граница. Грань, после которой тело становится негодным и не может использоваться дальше. Этого стоило ожидать, уже семьдесят лет прошло, как я в этом теле.

— Тебе же подходит любое?

— Ты можешь носить любую одежду. Но, например, цвета "вырви глаз" тебе не комфортны, — пояснил Каин негромко. — То же самое, например, шотландский килт. Ты можешь его надеть, но в нём тебе будет некомфортно. Это касается и смены тела. Я могу взять любое абсолютно тело, но чем более оно несовместимо со мной, тем хуже для тела. Оно будет очень быстро рассыпаться. Это тело подходило идеально. Мальчишка-сатанист мечтал о том, чтобы вызвать из-за черты кого-то, а попался на глаза мне. Умер от страха там же, где исполнилось его желание, а я взял его тело.

— И что теперь?

— Присмотрюсь, — пожал плечами Адвокат. — Тел много. Возможно, придётся пару дней пропадать, чтобы присмотреть себе хорошее тело. Я же не могу, например, выбрать тело человека, который умер в окружении родственников? К счастью, в мире пропадает в никуда достаточное количество людей, чтобы за пару дней я смог бы себе подобрать хоть что-то толковое. Что же касается...

— Каин, ты слишком разговорчивый.

— Тело отказывает, — пояснил Каин со вздохом. — А значит, ближайшие два дня будет небольшой апокалипсис в моём исполнении. Так, вы двое, я на Литейную. Кирилл, с тобой будет постоянно Карас. Ты его не увидишь, не старайся. Лэйла, вверяю человека твоим заботам.

— Хорошо... — прошептала потрясённая Лэйла, и Каин исчез.

Так и не отдавая себя отчёта в том, что сейчас случилось что-то вообще, вообще невозможное!!! Лэйла поднесла кружку к губам. Она забыла о том, что не может пить, может только притворяться. Забыла о том, что привидения не ощущают вкуса и не различают тепловых оттенков. Она просто хотела за чем-то спрятать дрожащие руки, а чашка с кофе для этого подходила отлично.

Успокоив дыхание, Лэйла сделала глоток неожиданно сладкого кофе и обожглась...

Глава 19. Близкое знакомство с некромантом.

Говорят, что миром правят деньги, они всему голова. Деньги стали средством давления и запугивания, лести и подкупа. За деньги покупается и продаётся практически всё: любовь, внимание, подхалимство, высокие должности, спокойная жизнь или просто жизнь. Тот, у кого нет денег, не может позволить себе того, что хочется, того, о чём мечтается, того, что ему необходимо. Нет денег — и приходится идти прочь, понуро поджав хвост.

Правильно ли это? Вопрос, на который каждому лучше найти ответ самостоятельно. При этом, если посмотреть на тех, кто хорошо знает, как отнять деньги у других и спросить у них: "правят ли деньги миром", то такие люди ответят вряд ли положительно. Если бы деньги правили миром, то разве можно было бы так легко избавить некоторых от них? Нет, миром правит совсем другое: страхи и слабости.

Страх разоблачения? И шантажист получает деньги, очень много денег.

Слабость перед алкоголем — и вот уже в дорогом баре звенит прибыль.

Страх перед смертью? И вот уже в дорогом центре некая дама делает подтяжки и пластические операции одну за другой, чередуя их с курсами массажа и реабилитации.

Слабость перед женщинами — и падкий до красоток спускает все свои деньги, чтобы охотница за чужими кошельками лишь взглянула на него.

Смешно? Грустно. И страшно.

Потому что у каждого человека есть свой страх, своя слабость, есть своя чёрная сторона. Не зря говорят, что куда опаснее зверь, загнанный в угол. Не зря говорят, что не стоит слишком сильно давить, кто-то может и сломается, а кто-то возвратным движением уничтожит того, кто ещё недавно пытался растоптать его самого.

Мир дивен и прекрасен, в нём столько непознаваемого, в нём столько прекрасного... ровно столько же и ужасного, и отвратительного.

И те, кто наживается на чужих страхах, никогда не чураются вытащить их на волю, никогда не стесняются бить по больным местам, никогда не отпускают свою жертву. И отлично знают, что куда более важный страх — это страх за близких. Забери близкого, пообещай, что его не тронут, и жертва сделает всё, что угодно.

Кирилл положил руку на двери, ведущие в катакомбы, сделал глубокий вдох и шагнул внутрь. Дверь закрылась за ним с протяжным скрипом. Место, куда он никогда не хотел приходить, ждало его прихода уже очень долго.

За спиной что-то мелькнуло, мужчина попытался повернуться, но не успел. На голову что-то рухнуло, и вокруг опустилась тьма.

Сознание поблекло, и всё о чём успел Кирилл подумать, что этого всего не должно было случиться. Ведь началось всё не просто хорошо — а даже отлично!

...Кирилл, стоя у дверей, тяжело вздохнул:

— Это что, — спросил он устало. — Женская натура? Жень, я понимаю, что ты уже очень давно никуда не выходила, но сколько можно прихорашиваться?! Да, глядя на тебя, даже Лэйла заразилась! Сколько можно крутиться у зеркала?

— Сколько нужно!

— Ах так? Ну, так вот! Сообщаю вам, прекрасные дамы, если мы не выйдем в течение двух минут, то гарантирую, что мы опоздаем! А опаздывать это верх неприличия.

— Ой! Ой! — Женька, взглянув на часы, спохватилась и помчалась к дверям. — Время! Кир, почему ты не сказал, что уже столько времени?

— Потому что ты меня не слышала? — скепсис так и звучал в голосе Кирилла. — В любом случае, ноги в руки и бегом до машины. Лэйла, отдельное приглашение?

— Да, пожалуйста! — кивнула женщина, поправляя у зеркала свой костюм.

Мужчина только устало рукой махнул. Точно, это что-то связанное исключительно с женской натурой. Как вчера, например, когда Лэйла не допив кофе, взвыла и помчалась прочь, с воплем "Каииин", до утра её не было, а вернувшись, она призналась, что Адвоката так и не нашла, хотя обыскала всё на Литейной.

Спрашивать, почему она так далеко умчалась, Кирилл тогда не стал, хотя, наверное, стоило.

— Прекрасная леди, — открыл он дверь. — Проследуете ли вы со мной на работу? Без вас мне никак не справиться!

— Ах! — Лэйла прижала руки к груди и спланировала вниз, опустилась около Кирилла, окинув его придирчивым взглядом, потом поправила складочку на рубашке и одобрительно кивнула: — Да. Так намного лучше. Мы идём!

И завертелось.

В особняке на этот раз было полно народа. По коридору бегали люди в самых разных костюмах, хотя точнее было бы сказать, по коридору бегали не люди, прикрытые словами о постоянном маскараде на территории офиса СМР.

Женька, окинув красочное безобразие придирчивым взглядом, полезла за фотоаппаратом.

— Женя?

Девушка дёрнула плечом.

— Ты иди на работу, иди, — махнула она рукой. — У меня ещё есть две минуты. Посмотрю, как эти ребята будут смотреться в объективе моей камеры. К тому же, какие фактуры и какой контраст!

— Лэйла, — Кирилл взглянул на женщину, проявившуюся рядом с его плечом. — Останься с ней, пожалуйста. В агентстве мне ничего точно не грозит. К тому же все точки над i мы расставили ещё вчера, так что... А за Женьку мне боязно что-то.

— Хорошо, — послушно улыбнулась Лэйла. — Только дай разрешение.

— Даю тебе своё разрешение удалиться от объекта привязки.

— Спасибо, — потянувшись, привидение оставило отпечаток светло-серебристой помады на щеке Кирилла, и двинулась к Женьке. Мужчина мазнул пальцами по щеке, озадаченно посмотрел на сухие кончики и двинулся на рабочее место.

В его кабинете стояла бутылка коньяка и записка от Олега.

"Только с утра дошло, что именно ты сделал. От меня "спасибо" и жди премию, а за Хельгу — коньяк".

Спрятав бутылку в сейф, Кирилл открыл первые папки, которые появились у него на столе. Декораторы уже успели составить свой собственный список, который был им нужен из материалов имеющих физическую составляющую.

К пятнадцатому наименованию в списке, мужчина только вздохнул, покосился на телефон и позвонил Сумирэ.

— Муши-муши? — тут же донеслось из трубки.

— Сумирэ-сан, это Кирилл.

— А, вампир-доно, — засмеялась женщина. — Что-то случилось?

— Нужен совет, Сумирэ-сан. Мне первый список положили на стол, в нём есть позиции, которые ... не обоснованы с точки зрения текущих обстоятельств. Мне это просто вычеркнуть, или можно поговорить с кем-то из их отдела, чтобы отделить котлеты от мух?

— Как это? — озадачилась собеседница.

— Поговорка русская. Смысл в том, что в этом списке может оказаться нужное, что просто используется не по назначению. Ну, для меня.

— Это вот ты сейчас в качестве исключения спрашиваешь? И собираешься работать вплотную с отделом, или у тебя такая политика в общем?

— В общем, естественно.

— А... А... Ага. Хорошо, — после заминки на том конце, на мгновение словно пропала связь, потом вернулась. — Так, записывай, Кирилл-доно, внутренний номер семь — это отдел дизайнеров. Четыре — отдел компьютерщиков, им тоже бывает что-то нужно, и их заказы также теперь пойдут через тебя.

— Это ещё и компьютерную грамотность повышать надо? — загрустил Кирилл. — Ладно. В принципе, что-то я знаю, что-то помогут.

— Отдел двенадцать — фотографы.

— А такой отдел был?

— Да, есть и был. Но наши фотографы — это кошмар и караул, сейчас новую девочку взяли, Олег вокруг неё чуть ли не на цыпочках бегать готов. Говорит — талантище.

— Женя зовут?

— Точно. И фамилии у вас одинаковые, однофамильцы я подумала.

— Моя сестра.