— Гарант сделки — Ли Янь Цинь, так что никаких проблем, — с вежливой улыбкой отозвалась собеседница. — А сейчас расслабляйтесь — полчаса у вас, думаю, есть. Как только спланируем операцию, всё необходимое до вас доведём.
* * *
Получаса не потребовалось. Уже через двадцать минут из штабного микроавтобуса вышла тройка, которой предстояло работать непосредственно с Су Мин, а также командиры двух задействованных групп, основной и страхующей. Выход в город прекратили, а всем шляющимся по сектору отправили сигнал "возвращайтесь". В голокомплексе уже расставили мебель и настроили планировку — отработать перед операцией возможные варианты действий.
Последним из микроавтобуса выходил Крупняк, но вместо того чтоб просто шагнуть на улицу, он закрыл дверь, вернулся в кресло и устремил на старшую тяжёлый взгляд.
Су Мин закатила глаза и вздохнула:
— Грег, только не начинай по новой, что моё место в координации...
Зам сидел молча.
— Место каждого там, где он принесет больше пользы, — продолжила Су Мин, так и не дождавшись реакции. — Ты ведь понимаешь, что если будут проблемы с Качино, то кроме меня их разруливать некому. К тому же никто лучше меня не вытащит цель из-за стойки. Разве что сестра, но уж ей там, точно, не место. А здесь — на базе — толку от меня даже меньше, чем рядом с твоим любимым автоматическим минометом.
— Заноза, — прозвище из старых, очень старых времен прозвучало странным диссонансом, — ты уже не младшая бонза и у тебя не полтора десятка людей, — Крупняк вздохнул. — Я понимаю, что отказаться от старых привычек непросто, и помню, как когда-то давно сам стал замом из группника, помню, сколько привыкал. Ты поднялась на ступень выше, это уже другая ответственность и другие обязанности. Меняйся. Пусть не сразу, потихоньку, но меняйся. Я не знаю никого круче тебя в скоротечных стычках, но скоротечка — это всегда удача. А мы оба знаем, кто ее дает и кто отбирает, пусть даже ты ни разу не клала Им подношений.
Крупняк переместился на кресло поближе и заговорил совсем тихо:
— Ты давно уже отвечаешь не только за себя, и уже год как не только за конкретную операцию. Ты поменяла своё место в мире — пора меняться самой.
Узкие глаза закрылись, и женщина тихо вздохнула:
— Ты правильно сказал про удачу. И мы оба знаем, кто её дает и отбирает. На самом деле Им не нужны подношения, потому я их и не делаю. Но от Их взгляда не уйти. И не нам Их огорчать.
— Думаешь, Они за тобой следят, глаз не сводят? "Трое со мной"? Не слишком много на себя берёшь?
— Не думаю. Знаю. Старая история. Так что беру я на себя не больше, чем есть... Впрочем, если скажу, что такая жизнь мне не нравится — совру, — кореянка посмотрела в глаза собеседнику и усмехнулась.
— Жизнь бонзы не менее интересна, — спокойно сказал Крупняк. — Хотя и по-другому. А ты уже равна бонзам.
— Ты прав, — собеседница посерьёзнела. — Место в жизни я сменила, и, действительно, пора меняться самой. Осталось только подумать, как при этом не расстроить Их.
— Вот от кого не ожидал такой веры в Трех, — Крупняк покачал головой и поднялся. — Зря беспокоишься. Думаю, бонзы развлекают Их ничуть не меньше, чем бойцы. Больше я об этом не говорю. Твои расклады с Тремя, тебе и играть. Спасибо, что рассказала.
Хлопнула дверь, и Су Мин осталась в штабном микроавтобусе одна.
* * *
Солнце уже нещадно палило, когда Абэ подошел к резиденции бонзы.
Неподалеку от ворот на раскаленной от жары дороге стоял видавший виды, однако крепкий и надежный пикап. Странно. Не то чтобы в центр сектора запрещали въезжать на машинах... в конце концов, это Зона отчуждения — территория свободы. Однако Ли Янь Цинь здесь ходила исключительно пешком, а понтоваться, чтобы выглядеть козырней хозяйки сектора, не сильно полезно для здоровья. И кто ж это настолько окрутел?
На всякий случай Абэ связался с охраной:
— Что у нас?
— Гости. Необычные. Ситуация нерядовая, но проблем нет, — ответил дежурный.
Такеши был в паре метров от машины, когда щелкнула электромагнитная задвижка и открылась калитка.
На улицу один за другим вышли трое мужчин: священник в сутане и с автоматом, громила в штурмовой броне с пулеметом, мужик в линялых джинсах, клетчатой рубахе, ковбойской шляпе и с револьверным гранатометом в руках, а следом за ними — невооруженная женщина в удивительном старинном платье нежно-сиреневого цвета.
Абе уважительно посторонился и замер. Дровосек и Роланд разошлись, встали в метре от машины с разных сторон. Дровосек с каменным лицом остановился в паре шагов перед младшим бонзой, словно знать его не знал. Так и стоял, подчёркнуто не замечая Абэ. Тереза начал обходить машину, проверяя секретки, Куин же спокойно направилась к японцу.
— Такеши, как я рада тебя видеть, — тепло, но немного устало сказала она. — Извини за беспокойство с транспортом. Ли Янь тебе всё расскажет.
— Никаких проблем, — Абэ отступил чуть в сторону, чтобы напряжённо следящий за разговором Дровосек мог его видеть.
Тереза закончил, наконец, осматривать машину, открыл заднюю дверь, а сам сел за руль. Куин снова ласково улыбнулась японцу.
— Удачи тебе, Абэ, — произнесла она и направилась к автомобилю.
Двигатель ровно заурчал, и Док, элегантно подобрав юбки, забралась в кабину. Сразу после этого в пикап погрузились остальные: Дровосек легко, будто на нем не было тяжёлой штурмовой брони, запрыгнул в кузов, Роланд сел вперёд рядом с водителем. Двигатель взревел, и Такеши поймал полный грусти взгляд Куин. Словно загипнотизированный, японец медленно поднял руку и помахал. Узкая женская ладонь прижалась к стеклу в ответном прощальном жесте, а в следующий миг пикап тронулся с места.
Абэ, проводив автомобиль глазами, в некоторой растерянности направился в дом.
В холле резиденции царила сдержанная суета: подтянутые из-за внезапных гостей бойцы как раз расходились. Абэ, то и дело отвечая на приветствия, уточнил, где находится бонза. Его направили в гостиную-салон, где Ли Янь принимала только очень почетных или очень близких гостей.
На входе в личные апартаменты бонзы Такеши прошел привычную процедуру допуска: приложил нужный палец к сканеру отпечатков — сегодня это был безымянный левой руки (перепутаешь или осознанно приложишь не тот — спровоцируешь тревогу), отсканировал сетчатку, моргнув на вспышку, и лишь после этого услышал щелчок дверного замка.
Ли Янь Цинь в длинном домашнем платье стояла у огромного панорамного окна-стены и задумчиво смотрела в сад.
Обстановка салона была сдержанной и эффектной: светлые полы и стены, белый, встроенный в боковую стену камин, строгие кресла и такой же диван. Только в углу почему-то стояли два больших кейса с логотипом "Амилайта". На одном из них просматривалась затертая маркировка АТР — "Анализ-Терапия-Реанимация". Высокотехнологичный универсальный полевой медкомплекс. Хай-энд техника. Маркировку второго не разобрать — закрыт первым.
— Старый долг вернули, — объяснила бонза, заметив удивлённый взгляд заместителя. — Садись.
Абэ направился было куда она указывала, но Ли Янь медленно, словно сбрасывая оцепенение, открыла стеклянную дверь в сад. В прохладу комнаты ворвался поток зноя.
— Или лучше выйдем, прогуляемся, — сказала женщина и, не дожидаясь ответа, шагнула на каменную дорожку, ведущую в тень деревьев.
Японец направился следом.
В саду тихо журчал небольшой искусственный водопад — вода струилась по камням в русло рукотворного ручья. Сладко пахли цветы, а от невысоких деревьев с длинными тонкими ветвями веяло прохладой.
Сад был крохотным — шагов тридцать в длину и столько же в ширину, — но разбит дизайнером так, что на этом небольшом пространстве, действительно, можно было гулять: тропинки, мостик, беседка. Абэ здесь нравилось.
В беседке на плетеном диване спала красивая гладкошерстная кошка черепаховой окраски. Услышав шаги, кошка лениво приоткрыла один глаз, посмотрела на японца, показательно зевнула во всю пасть, после чего грациозно спрыгнула на пол и потерлась о ногу гостя.
Абэ присел на корточки и погладил мягкую теплую спинку. Бонза о чем-то размышляла, опустившись в ротанговое кресло. Зам терпеливо ждал, пока она заговорит.
— Такеши, ты общался с высшими корпами? — вдруг спросила Ли Янь.
— В этой фразе должны отсутствовать вопросительные интонации, — невозмутимо ответил японец.
— Да, действительно, — бонза вздохнула и медленно произнесла: — Никогда не думала, что однажды буду с грустью думать о смерти высшей...
Она опять замолчала, задумчиво массируя виски. Помощник снова не стал нарушать тишину, взял на руки кошку и спокойно смотрел на гладь садового прудика, краем глаза держа бонзу.
— Ну, так что? — Ли Янь, наконец, отбросила размышления и села прямо. — Присмотрелся?
— Да. Был приглашен на их базу...
Китаянка только отмахнулась, мол, знаю, дальше.
— Там все расслаблены и спокойны, — продолжил Абэ. — В отношении себя не почувствовал ни малейшего напряга. Вряд ли ее люди настолько хорошо могут скрывать свои чувства, чтобы я не заметил. Если против нас что-то и планируется, это не доведено даже до заместителя. Ну и спасибо Гаю с Сальным — благодаря им мы сумели подсунуть ей дело, так что теперь можем понаблюдать за типовым образом действий. Инструкции наблюдателям, радиоразведке и операторам беспилотников уже скорректированы.
— Можешь гарантировать, что у неё нет против нас агрессивных планов? — невинно спросила бонза.
Абэ улыбнулся подначке, но ответил серьёзно:
— Гарантировать в нашем мире не может никто и ничего. Но я считаю вероятность наличия таких планов крайне низкой.
— Ты сказал низкой, а не ничтожной, — отметила собеседница словно вскользь.
— Да. Я не знаю, о чем вы говорили в день ее приезда. Это добавляет неопределённости.
Китаянка покивала, после чего протянула Абэ руки, и тот, без слов поняв жест, передал кошку хозяйке, а сам опустился в свободное кресло.
— Год назад Су Мин ушла от своего бонзы, — спокойно сообщила Ли Янь. — Через два месяца у неё уже был отряд, а ещё через четыре она взяла первый заказ, который с блеском выполнила.
Абэ внимательно слушал.
— Как по-твоему, когда она начала готовиться к этому повороту?
— Минимум три, скорее, четыре года назад. Целенаправленное создание и налаживание связей — еще раньше. Бонзе по особым поручениям это несложно. Мы постоянно работаем с наёмниками.
Китаянка улыбнулась:
— Когда-то мы с прежним её боссом были вместе. Потом наши пути разошлись. Затем я стала бонзой, а позже и он, но даже сейчас мы иногда общаемся. Су Мин восемь лет была его помощницей и вдруг ушла. Причем, как выяснилось, готовилась к этому не один год. Упёрлась в потолок, почувствовала, что стало тесно... Для её старшего это оказалось весьма неприятной неожиданностью.
— Я... — начал было Абэ, однако бонза перебила.
— Знаю, ты так не поступишь, — Ли Янь Цинь легонько повела в сторону Такеши ладонью, обрывая его возможные объяснения. — Но тебе уже тесно, хоть ты в этом и не признаешься даже самому себе. Так вот. Я не молодею, и, пожалуй, пришло время выбирать и готовить преемника.
Абэ застыл. Лицо у него словно окаменело, в голове стремительно понеслись имена и лица тех, кто мог претендовать на место преемника, и мгновенно возникали варианты дальнейших действий. Мелькнула было мысль, что своё место бонза хочет отдать Су Мин, но эту идею Такеши сразу отбросил: такой шаг требует не менее года плотной совместной работы для проверки, только после этого бонза приняла бы решение.
Китаянка тихо засмеялась, глядя на помощника:
— Не гадай, Такеши, я выбрала тебя.
— Но...
— Да, ты и дня не занимался хозяйственными делами. Однако именно сейчас есть возможность дать тебе хорошую практику. С очень неплохой подстраховкой и отличной наставницей.
— Бонза... — японец не мог подобрать слова, чтобы выразить свою растерянность. Сколь бы смешно это ни звучало, но Ли Янь казалась Абэ чем-то незыблемым, почти вечным. Он никак не рассматривал свое будущее в отрыве от неё.
— Резкий поворот, понимаю, — старшую явно забавляли метания помощника. — Если ты против, просто скажи два слова: "Долг закрыт", после чего мы забудем этот разговор.
Японец, наконец, расслабился, перевёл дыхание и встал с кресла.
— Благодарю, бонза. Я сделаю всё, чтобы оправдать оказанное мне доверие, — ответил он с поклоном.
* * *
Хозяин бара "У трамвая" Курт Туда-Сюда раздраженно наводил ревизию среди бутылок, стоящих под стойкой. Вискарь, бренди, текила... Что-то почти допитое, что-то едва початое — можно и разбавить. Что-то вообще закончилось. Надо заказать пару канистр спирта — благо ароматизаторов и красителей у Курта в избытке.
Впрочем, вовсе не любовь к порядку заставляла сегодня Курта зло греметь стеклом. Хозяин маленького бара пребывал в жесточайшей досаде из-за того, что в свое время подписался работать не на тех, на кого следовало.
Знай он несколько лет назад, что невысокий мужик с острым взглядом — представитель "Мариянетти" — Жоп в квадрате — трижды подумал бы, прежде чем давать согласие на сотрудничество, а уже денег и вовсе стребовал вчетверо.
Но Мариянеттьевцы, падлы, завербовали Туда-Сюда втемную. Только недавно, раскрутив Сального, Курт узнал, на кого работает на самом деле. Узнал и разозлился. Сперва от злости, потом от жадности.
А сегодня рано утром припёрся один из этих. Смазливый южанин с ресницами, словно у девчонки. Узнал обстановку и свалил. Вернулся через пару часов переодевшийся и злой, как сволочь. Забрал Пыха и свалил снова. Но в этот раз Туда-Сюда не растерялся и срубил с чернявого бабла за субаренду работника. Так сказать, компенсация за нервы и раннее пробуждение.
Только вот, несмотря на легкие деньги, на душе всё равно было погано. А почему, Курт не мог понять.
Тем временем палящее солнце загоняло людей в тень: в бар заходили всё новые и новые посетители — выпить холодного, посидеть рядом с вентилятором.
Устроилась в углу за столиком новая знакомая Диего Пять Ран — ярко-рыжая высокая девчонка с длиннющими ногами. Она смотрела в окно и крутила в руках запотевший стакан с водой, изредка делая глоток-другой. Интересно, как этот коцаный неудачник отхватил себе такую кралю? Ведь сразу видно, что из крутых: под ветровкой оружие, напиток проверила химанализатором, одета с иголочки... Да и очки уж больно похожи на визор носимого комплекса.
Остальные посетители были насквозь знакомы и неинтересны. Так, обычный контингент северной окраины. Юкки-шлюха сидела возле двери, наматывала на палец белобрысый локон и бросала призывные взгляды на всякого, входящего в бар. Курт её не гнал. Кто-нибудь снимет — десять процентов ему за то, что разрешает клеить мужиков в прохладе. Если же Юкки разведёт клиента на напитки, то уже Курт отстегнет ей долю.
За соседним с Юкки столиком выделывались Дик и Рик Торресы — подмигивали девке, приманивали. Только она их игнорила, так что зря парни старались. После того как они ее недавно попользовали и не заплатили — не даст. Даже если деньги вперёд предложат.
