Alexandr(обновление15.02.12)

— Можете не сомневаться, я все сделаю. Можно вопрос?

— Конечно.

— В случае нападения кораблей тех стран, с которыми у нас нет войны...

— Если кто-то будет мешать выполнять вам поставленную мной задачу, вы должны, вы просто обязаны применять силу. А все остальное оставьте нашим дипломатам. Это их работа.

Двенадцать линейных кораблей — это конечно не ахти какой флот. В английских соединениях и по двадцать бывает. Но пятьдесят фрегатов, как говориться гуртом и батьку бить легче. Главное знать как, а Ушаков должен это знать. После ухода Ушакова я занялся бумагами, которыми меня просто заваливали. Уже появилась идея сбагрить их секретарям, чтобы они выделяли главное, а я, если вдруг заинтересуюсь, их изучу. Но в этом крылась проблема, вдруг они не вычленят того, что надо.

Ладно, хватит рефлексировать, нужно просто решиться на это. Не долго думая, я обратился к Дюжеву, работающему моим личным секретарем, и изложил свою мысль. Дюжев сразу ухватил суть, и я дал ему добро на набор штата.

— Ваше величество, к вам Лаврентий Павлович. Велите позвать? — просунулся в дверь, замещающий Шелихова Хабалов.

— Давай его.

Берия уже совсем не напоминал того деревенского парня Лешко, в которого вселилось его сознание. За время пребывания в этом мире, он набрался местных привычек, научился держаться как истинный придворный. О его манерах уже говорят в обществе. Даже появилась репутация великолепного собеседника, подкованного во многих областях. Выходить в свет Берия стал не для развлечения. Во всяком случае, он так говорит. А для отслеживания настроений в высшем свете, для наблюдения за тенденциями и возможностями создания тайных кружков, будь то революционеры или масоны.

— Привет, Лаврентий. Вина? Мне недавно поставили из Франции. Говорят противники Директории, — я достал из дубового резного бара два бокала и бутылку вина.

— Рад вас видеть ваше величество, — ответил Берия, беря бокал. — Смотрю, ты все еще сам наливаешь выпить?

— Я не люблю, когда лишни уши слушают разговоры, даже секретаря своего, Дмитрия Павловича посадил в соседнее помещение. Вызываю только по надобности.

— И правильно. А то тут с секретностью совсем худо. Ладно, не о том речь. Я вот зачем к тебе зашел. Когда будут готовы бюджеты? Мне нужны деньги на продолжение работ по железной дороге.

— Да вам всем нужны деньги! — вскрикнул я. — Эти wally (растяпы) все еще копаются с ним. И я ничего не могу с этим поделать. У меня уже возникла мысль самому проводить все реорганизации, не то пока я дождусь работы от подданных, то состарюсь и помру.

— Ну и разогнал бы их к черту. И сенат туда же бы выгнал. А то придумал тоже, выборы проводить. Думаешь ты из тех кого выберут наберешь нормальных людей для правительства. Да большинство из них не имеют не малейшего понятия о работе.

— И что? Нужно приучать их к демократии. Пока начать с Сената. Разделю их на комитеты, и дам задание разрабатывать законопроекты, как это и делалось всегда. Кто себя особо проявит, можно брать в правительство.

— То есть ты ничего решил не менять? Просто сделаешь Сенат выборным?

— Почему ничего? Я заберу у него судебные функции. Взамен, дам им право выбирать из своей среды товарищей министров, и вице-канцлера. Думаю этому они будут рады.

— Не много свободы, совсем не много, — сказал Берия и допил вино. Затем он встал со стула и подошел к бару, наливая себе еще.

— Хотят больше свободы, пусть идут в губернские думы. Там им полная свобода. Я уже дал указание губернаторам, не мешать работе дум. И только в крайнем случае пользоваться своим правом вето.

— Посмотрим, что из этого получится. А что с судьями делать будешь?

— Думаю нужно провести полную реформу. По виду той, которую провел Александр Второй в нашем мире. .

— И ты представляешь как это должно работать?

— Конечно. За основу возьмем тех судей, которые уже у нас существуют. На их основе делаем систему. То есть. Для того, чтобы стать судьей, необходимо получить юридическое образование, иметь стаж работы не меньше трех лет, либо юристом, либо работником прокуратуры, либо помощником судьи. Затем можно подать заявку на получение должности земского судьи. После подачи заявки и проверки, проводится экзамен, затем, допустим раз в полгода, собирается коллегия судей и проводит отбор кандидатов по заданным параметрам. Потом, из этого пула, по мере надобности, местной думой выбираются судьи на свободные места. Время работы земского судьи можно ограничить тремя годами. После работы земским судьей, можно подать заявку повторно или подать заявку на имперского судью. Процедура та же, только коллегия состоит из имперских судей. А затем по тому же сценарию на верховного судью, только его может утверждать император.

Берия сидел, не двигаясь, держа полный бокал вина в руке, и ошарашено смотря на меня.

— Что? У меня девушка в моем мире была юристом. Ну, и ввести конечно суд присяжных, без права обжаловать его решение.

— И кто займется проработкой?

— Я сам. Больше никому это я доверить не смогу.

— Ох, наплодите юристов.

— Для этого нужно создавать законы попроще. Не нужны будут юристы.

— Вернемся к нашему первоначальному разговору. Мне нужно пять миллионов рублей.

— Твою мать, нет столько денег. Если я дам тебе, ко мне набежит целая толпа просителей.

— Резанову денег ты дал.

— Ему я дал лишь пятьсот тысяч. Ты же просишь просто неподъемную сумму. Пять миллионов просто на дороге не валяются. Мне еще нужно выплачивать жалование чиновникам и военным.

— А железная дорога тебе не нужна. Я же эти деньги не ворую, в отличии от большинства твоих подданных. И не позволяю воровать своим подчиненным. Все деньги пойдут на строительство дороги. Без этих денег мне не получить ссуды от купцов. Они должны увидеть, что государь благоволит этому проекту, и они не потеряют своих денег. Пришлось даже для этого разбивать дорогу на разные компании. Вдруг одна из веток не будет приносить им прибыли?

— Ладно, уговорил. Дам два с половиной миллиона, больше не проси.

— А мне больше и не надо, — весело сказал Берия, — я на эту сумму и рассчитывал. Ха-ха-ха.

Пока Берия заливался смехом, радуясь тому как ловко меня развел, я думал, чем бы мне в него кинуть.

— Если честно, — уже отсмеявшись, спокойным голосом продолжил Берия, — то граф Безбородко и граф Остерман пообещали мне собрать три миллиона.

— Надеюсь ты им...

— Не беспокойся, твое величество, лишнего они не получат.

— Надо тебе за это награду, какую выписать, что ли. Самое главное не забыть, а то у меня здесь столько бумаг на награждение или на присвоение очередного чина, что времени на работу по действительно необходимым проектам не хватает.

— Я Дюжеву передам, он запишет и напомнит тебе. А какую награду?

— Выбери себе сам, только не наглей сильно, можно Анну или что-нибудь в этом роде. Можешь посоветоваться с Де Бри, пока он в Константинополь не уехал.

— Вот, я хотел по поводу Константинополя у тебя спросить, — Лаврентий, который уже собирался уходить, опять наполнил свой бокал, — будешь? — дождавшись моего кивка, налил мне, и уселся в кресле.

— А стоит так наглеть в Средиземном море, вдруг турки войны захотят?

— И пусть, возьмем Константинополь. Сейчас ситуация вполне располагающая. Австрия и Пруссия заняты Францией. Сама Директория тоже не устойчива, поэтому лезть не будет. Англичане сейчас заняты захватом Голландских колоний и борьбой с Францией. А именно англичане сейчас самые опасные наши соперники, но думаю я смогу с ними договориться. Если нет, то мы получим войну с Британией, и тогда можно будет заранее заключать союз с Корсиканцем, помогать ему сесть на трон, и делить вместе Европу.

— То есть беспроигрышный вариант?

— Ага, как же. Может прерваться торговля с Англией, а это может повлечь за собой недовольство у наших дворян. В нашей истории это закончилось убийством Павла.

— Тебя не убьют, ты не такой дурак.

— Твоими бы устами...

— Ладно, а кто турок воевать будет?

— На первом этапе, даже не знаю, Кутузов, Шевич, да мало ли у нас хороших полководцев. Я надеюсь, что ко времени возможного конфликта с Османами, вернется Суворов.

— Который еще да Ирана не добрался, — съязвил Берия.

— Ты не был под началом этого великого человека. Если ему дать ресурсы, то он сможет такого наворотить. Если бы он командовал при Аустерлице, то мы бы разбили Наполеона. Может даже раньше, Аустерлица. Военный гений Александра Васильевича смог бы найти иное решение, чем тактическое отступление принятое Кутузовым.

— А мне казалось, что ты поддерживаешь действия Кутузова во время войны 1805 года.

— Поддерживаю, так как считаю, что при той ситуации лучшего придумать было нельзя. Но Суворов — это совсем другой персонаж. Он гений, будь у Александра Македонского Александр Суворов, Индия бы пала.

— Считаешь, что достаточно послать Суворова и все решится?

— Конечно нет. Ладно, что еще хочешь? А то там ждет посол из Англии.

— Это который в нашей истории Павла угробил?

— Он самый.

— У меня все. Могу поприсутствовать.

— Давай.

Лорд Уитворт вошел в мой кабинет, как к себе домой. Его улыбчивое приветливое лицо довольно хорошо скрывало его отношение к моей стране и к ее представителям. Как и его начальник, премьер-министр Пит, Уитворт презирал Россию и считал нас азиатами, которые способны лишь на то, чтобы снабжать его родину необходимыми ресурсами.

— Гуд ивнинг, мистер Уитворт, — поприветствовал я английского посла.

Берия, сидевший в дальнем углу комнаты с бокалом вина в одной руке и бумагой в другой, сделал вид, что не заметил гостя. Я вручил Лаврентию часть тех бумаг, которыми меня завалили. Пусть почитает, а то решил попрохлаждаться. Уитворт вопросительно посмотрел в сторону бывшего наркома, но заметив, что я не обращаю на его мимику никакого внимания, ответил мне.

— Добрый день, ваше императорское величество, — его русский был вполне сносен, многие мои дворяне уже давно его забыли.

— У вас ко мне дело?

— Да. Моего короля и его правительство заинтересовало ваше изобретение, позволяющее передавать сообщение на расстоянии.

Я молчал, ожидая продолжения, только слегка улыбнулся.

— Король хотел бы использовать ее в Англии.

— И сколько готов заплатить король за то, что мы построим ему ДальСвязь.

— Простите ваше величество, но у меня указание короля приобрести секрет производства.

— Хорошо, тогда двести пятьдесят миллионов рублей.

Нужно было видеть вытянувшееся лицо англичанина, который ожидал, что сумма будет не маленькой, но что она будет настолько огромной.

— Господин Уитворт, я знаю, что вы, и ваши люди уже пытались вызнать секрет нашего изобретения, подкупая моих подданных. Но у вас ничего не вышло, и в плату за вашу подлость и неискренность, цена с пятидесяти миллионов выросла до двухсот пятидесяти. А если вы еще раз попытаетесь выкрасть мой секрет, то я сочту это за личное оскорбление.

— Как вы смеете? вы мне угрожаете? Я дипломат и имею неприкосновенность.

— А я вас и не собираюсь трогать. Но подумайте вот над чем. Вокруг моего двора обитает множество дворян, желающих получить мою благосклонность и благодарность. Думаю, узнай они, что вы меня оскорбили, даже на уровне слухов, найдется много желающих убрать человека, который посмел оскорбить их государя. Вы даже из страны уехать не успеете. Я же останусь чистым, найду виновного, пожурю его, осужу, и сошлю в ссылку, допустим в Средиземное море, в морскую гвардию. Мы русские так не привычны к теплому мягкому климату.

Со стороны Берии послышались шуршания бумаги, это он так хотел скрыть прорывающийся смех.

— Так что, лорд Уитворт, вам остается только одно, сообщить королю о нашем предложении, точнее не королю, а господину Питу. А потом подписать соглашение, или лучше контракт, на строительство сети ДальСвязь в вашей стране. Я вас уверяю, у нас много специалистов высочайшего уровня, ваш король останется доволен. Вам все понятно, господин посланник.

— Да, ваше величество.

— Теперь по торговому договору, вариант которого вы мне прислали месяц назад. Как понимаете, в свете вашего не слишком красивого поведения...

— Я не шпионил.

— Вот, еще и Императора перебиваете. Договор подписан не будет. Я вам дам вариант своего торгового договора.

Уитворт покинул нас не в самом лучшем расположении духа, а если учесть, что он прочтет в договоре, это его доконает.

— Зачем пошел на обострение, сам же хотел потянуть время, пока сил не наберем.

— Да, рожа его наглая мне не понравилась, — ответил я Берии. — Ведет себя так, как будто мы люди второго сорта.

— Не думаю, что англичане пойдут на равные права для наших купцов, наравне с ихними.

— Ты читал проект договора? Пойдут они. Даже в прошлом договоре были послабления. Но препятствием стали английские купцы, которые действуют, что твои пираты. Стоит им увидеть судно под нашим флагом, сразу пытаются потопить. Если же, таки наш купец доплывает до Лондона, то начинаются поборы, придирки, зачастую заканчивающиеся конфискацией груза. В новом же договоре, предусмотрено то, что они не имеют права конфисковать наш груз, задерживать наши суда. На это будет у каждого купца от меня бумага. В договоре прописаны штрафу за задержку судов с такой бумагой. А в море их будет охранять корабли эскадры контр-адмирала Чичагова. Так же купцам предоставляются в аренду пушечные стволы. Стоимость аренды ноль рублей. Только порох и ядра покупай. Ну и в случае утери ствола, так же придется заплатить.

— Умно, купцы теперь увешаются пушками, а наши чиновники получат немало взяток.

— Это я уже обдумал. Все заявки будут передаваться мне напрямую. Тульский завод уже отливает и сверлит около пятидесяти чугунных стволов в месяц. Скоро запустим завод на выборгской стороне, это еще стволов пятнадцать, плюс заводы Нижнего Новгорода и старые Петербургские, еще около двадцати стволов в месяц. Когда наконец сможем запустить нормальные печи, то будем выпускать только стальные пушки,— все данные я помнил наизусть, так как работал над этой программой три месяца.

— И куда их?

— Их на военно-морской флот.

— А снятые так же купцам?

— Да, но не все. У Ушакова задача укреплять береговую оборону наших островов, будущих. На Мальте вообще стоят средневековые пукалки. Я ему отдал почти все готовые стальные стволы, это около пяти сотен.

— А в армию?

— Пока пусть обходятся тем что есть, на всех не хватит. И так приходится выкручиваться. Стали выплавляем пока не так много, как хотелось бы. В Кривом Роге завод еще не вышел на полную мощность. Добыча угля пока тоже хромает.

— Отдай их в частные руки, — спокойно посоветовал Берия.

— О, мон дьё, и кто это у нас говорит. Ля коммунист, комрад Берия. Ха-ха. Отдать в частные руки мартеновские печи.

— Во-первых не мартеновские, а кулибинские, мартеновскими в этом мире их можем называть только мы. А скоро сделаем конвертерные. И я же не говорю отдавать на вечное пользование. В аренду, лет на пятьдесят. Потом можно будет обратно забрать.