— Заря, я Кедр, Заря, я Кедр. ... Весна, я Кедр, Весна, я Кедр. На связь. Как слышите? Приём.
— Весна, я Кедр. Произошло разделение с носителем в 9 часов 18 минут 7 секунд, согласно задания. Самочувствие хорошее, включился 'Спуск-1'. Подвижный индекс ПКРС движется ко второму положению. Все окошки ПКРС горят. Самочувствие хорошее, настроение бодрое. Параметры кабины: давление единица, влажность 65, температура 20, давление в отсеке единица. В ручной системе — 155, в первой автоматической — 155, вторая автоматическая — 157. Чувство невесомости переносится хорошо, приятно. Продолжаю полёт на орбите. Как поняли, приём.
Шум усилился. Было слышно что-то вроде морзянки.
— Бортотсек продолжает вращаться. Вращение отсека можно определить по земной поверхности. Земная поверхность 'Взора' уходит влево. Отсек несколько вращается вправо. Хорошо, красота, самочувствие хорошее. Продолжаю полёт. Всё отлично проходит. Всё проходит отлично. Что там по Заре, связи нет! Что по Весне? Тоже связи нет.
Гашение возмущений корабля после разделения со ступенью не предусматривалось, так как не влияло на безопасность полёта, до схода с орбиты. Корабль вышел из зоны радиовидимости наземных пунктов связи, теперь всё, что говорил Гагарин, фиксировал только бортовой магнитофон. Зная, что в 'той' истории на запись всего полёта не хватило плёнки, и понимая, что любое слово, произнесённое в первым полёте, имеет огромную научную и историческую ценность, Королёв распорядился установить в спускаемом аппарате один из только что появившихся в продаже кассетных магнитофонов (АИ). Трёхместный корабль позволял занять значительные объёмы по обеим сторонам от единственного сейчас кресла космонавта дополнительным оборудованием. Юрию Алексеевичу оставалось только менять кассеты.
По воспоминаниям Каманина, Сергей Павлович очень переживал: 'Не знаю, как я выглядел в этот момент, но Королёв, стоявший рядом со мной, волновался очень сильно: когда он брал микрофон, руки его дрожали, голос срывался, лицо перекашивалось и изменялось до неузнаваемости. Все облегченно вздохнули, когда Колпашёво и Москва сообщили о восстановлении связи с космонавтом и о выходе корабля на орбиту'.
Королёв положил микрофон, вытер вспотевшее лицо платком. Кто-то протянул Главному сигареты. Курить Сергей Павлович бросил давно, но сейчас зажёг сигарету и жадно затянулся, чтобы успокоить расшалившиеся нервы. Выходя из пультовой, расцеловал Кириллова. Обнял Воскресенского, Феоктистова. Добродушно улыбнувшись, спросил:
— Что, брат Константин, досталось тебе от меня за эти годы?
Обернулся ко всем, кто стоял сейчас в пультовой:
— Спасибо вам, большое спасибо!
Как только стало известно, что корабль вышел на орбиту, по телевидению и радио было передано заранее заготовленное сообщение ТАСС. Юрию Борисовичу Левитану ещё до старта привезли три запечатанных конверта и приказали ждать указаний. В конвертах было три варианта сообщения — об удачном выходе на орбиту, просьба ко всем странам мира помочь в поисках космонавта, и, на всякий случай, третий — о трагической гибели, так как предугадать исход запуска не брался никто. Как только с камчатского НИП в Елизово был получен рапорт о принятом, слабо слышимом докладе Гагарина о разделении корабля с третьей ступенью и выходе на орбиту, в аппаратной раздался звонок 'кремлёвки'. Юрий Борисович с опаской снял трубку:
— Левитан.
— Здравствуйте, Юрий Борисович, Хрущёв говорит. Конверты вам доставили?
— Здравствуйте, Никита Сергеич! Так точно, конверты передо мной.
— Вскрывайте конверт номер один, и читайте сообщение, — распорядился Первый секретарь. — Прямо сейчас. Да, и ещё. Объявите, что по указанию ЦК КПСС и Совета министров сегодняшний день — нерабочий, кроме производств непрерывного цикла. Один хрен, после такого сообщения работать уже никто не будет, — усмехнулся Никита Сергеевич.
Левитан, слегка волнуясь, вскрыл конверт, поправил очки, фокусируясь на тексте, включил микрофон:
— Внимание! Внимание! Говорит Москва! Работают все радиостанции и Центральное телевидение Советского Союза! Передаём сообщение ТАСС 'О первом в мире полёте человека в космическое пространство!'
— 12 апреля 1961 года в Советском Союзе выведен на орбиту вокруг Земли первый в мире космический корабль-спутник 'Север' с человеком на борту. Пилотом-космонавтом космического корабля-спутника 'Север' является гражданин Союза Советских Социалистических Республик лётчик майор Гагарин Юрий Алексеевич...'
Решение присвоить старшему лейтенанту Гагарину внеочередное звание майор Хрущёв заранее согласовал с министром обороны Гречко. Гагарину об этом до старта не сообщали, чтобы он на радостях не напутал что-нибудь в полёте.
(АИ, в книге Ярослава Голованова 'Королёв: миф и факты' упоминается, что министр обороны Малиновский не сразу согласился подписать приказ о 'прыжке через звание', такое повышение мог санкционировать только он сам. Якобы из-за этой задержки сообщение ТАСС опоздало и было передано только за 12 минут до посадки после первого витка.)
О ракете-носителе, с помощью которой корабль был выведен на орбиту, а также о месте и времени её старта в сообщении ТАСС не говорилось. Левитан назвал массу корабля и частоты бортовых передатчиков, объявил предварительные параметры орбиты.
Американская радарная станция Шамия на Алеутских островах приняла радиосигналы Гагарина вскоре после выхода 'Севера' из зоны радиовидимости. Через пять минут шифровка ушла в Пентагон. По вашингтонскому времени было 1 час 30 минут ночи. Ночной дежурный сразу позвонил домой главному научному советнику президента Кеннеди доктору Джерому Визнеру. Через 23 минуты с момента старта в Тюратаме, Визнер доложил о полёте русского космонавта президенту. Для Кеннеди поздний звонок его советника не стал неожиданностью. Президент ждал этой новости; радиотехническая разведка информировала президента, что русские готовят новый старт. Кеннеди даже заранее подготовил приветственное послание Хрущёву.
В социалистических странах и странах ВЭС выступление Левитана показали по сети 'Интервидение'. Сеть ещё не так давно начала свою работу, её заставка, внезапно появившаяся на экране, и внушительная, торжественная музыка, заставили зрителей застыть на месте, кто где стоял. Заставку сделали не простую, в виде туманной телевизионной картинки, а взяли в качестве фона высококачественную фотографию Кремля, с того же ракурса, но значительно более чёткую (АИ, просто опечалила размытость изображения). Многие узнали о полёте Гагарина, остановившись возле витрины телемагазина, где телевизор показывал трансляцию 1-го канала ЦТ.
(Для тех, кто слишком молод и не видел — заставка 'Интервидение' https://www.youtube.com/watch?v=HARTytqhSLM)
12 апреля была среда, рабочий день, большинство людей были на работе, поэтому репортаж 'Интервидения' повторили ещё раз, в вечерних новостях.
Сообщение ТАСС взбудоражило весь мир. Сначала во всех городах СССР, а затем и в других странах, услышав по радио переданное сообщение, сотни тысяч людей выбегали на улицы. Такого ещё не бывало. Впервые человек преодолел земное притяжение и летел вокруг Земли в сделанном руками рабочих и инженеров космическом корабле.
По всем городам Советского Союза начались стихийные демонстрации. Люди, знакомые и незнакомые, поздравляли друг друга:
— Человек в космосе! Гагарин! Наш! Советский!
Многие вначале вообще не верили, что такое, ещё недавно казавшееся невероятным, событие случилось при их жизни, а поверив — бросались обнимать первых встречных — лишь бы поделиться с кем-нибудь переполнявшими их эмоциями.
Иван Александрович Серов со своей стороны позаботился заранее оповестить о полёте родных Юрия Алексеевича — отца, Алексея Ивановича, мать, Анну Тимофеевну, обоих братьев, Бориса и Валентина, и сестру Зою. Жена Гагарина, Валентина, и так знала обо всём.
— Нехорошо будет, не по-человечески, если о подвиге сына отец и мать узнают по радио, — пояснил своё решение Серов. — Хоть за пять минут до Левитана, но предупредить надо.
(АИ, в реальной истории семья Гагарина узнала о его полёте даже не по радио, а от соседей, а брат Борис — от коллег по работе).
Уйдя из зоны связи камчатского пункта, корабль вскоре прошёл над Гавайскими островами, пересек Тихий океан, обогнул с юга мыс Горн и приблизился к Африке. Во время своего 108-минутного кругосветного путешествия он поддерживал связь с несколькими кораблями и дирижаблями контрольно-измерительного комплекса, патрулировавшими в Тихом океане и южной Атлантике. Связь ненадолго прерывалась вскоре после прохода Камчатки и второй раз — в районе мыса Горн, где погодные условия были неблагоприятными для судов и дирижаблей. (АИ, в реальной истории с Гагариным не было связи от самой Камчатки). Самочувствие космонавта оставалось хорошим. Гагарин наблюдал Землю, звёзды и космическое пространство, регистрировал показания приборов, всё это надиктовывал на бортовой магнитофон и записывал в бортжурнал.
В качестве бортжурнала использовался специальный блокнот с магнитным креплением, и восковой карандаш, не оставляющий графитовой пыли. И блокнот и карандаш были специально заказаны Главкосмосом на Государственном заводе 'Союз'. Письменные принадлежности крепились к приборной доске резиновыми упругими 'нитками' с универсальным креплением в виде прищепки с магнитом на одной стороне и присоской на другой. Также у Юрия Алексеевича был специальный тонкий фломастер-ручка (АИ-аналог 'Fineliner'). Он вставлялся в гнездо в корешке блокнота, и тоже был привязан упругой ниткой. Сразу после полёта эти блокноты 'со встроенным фломастером' догадались пустить в свободную продажу под названием 'Блокнот космонавта универсальный'.
(АИ, в реальной истории у Гагарина в невесомости 'уплыл' карандаш — и писать стало нечем).
Юрий Алексеевич поменял кассету в бортовом магнитофоне и продолжил надиктовывать свои впечатления. (АИ, в реале плёнка закончилась задолго до окончания полёта. Гагарин вручную перемотал её на середину и продолжил запись, поэтому информация о середине полёта, с 09:27 до 10:03 ДМВ на плёнке отсутствует).
В полёте он фотографировал Землю через иллюминатор, попробовал питаться продуктами из тюбиков, не столько из-за голода, сколько чтобы проверить, по заданию медиков, сомневавшихся, сможет ли человек глотать в невесомости. Глоталось хорошо, не хуже, чем на Земле.
Уже в середине первого витка полёта Гагарин забеспокоился. Аккумуляторы корабля почему-то разряжались заметно быстрее расчётного времени (АИ). Юрий Алексеевич вначале подумал, что не раскрылись солнечные батареи. Но обе индикаторные лампы, включавшиеся от концевых выключателей, горели, показывая, что панели СБ развёрнуты нормально.
(АИ, корабль 'Восток' не имел солнечных батарей и питался от аккумуляторов, но у 'Севера', как и у 'Союза', СБ есть)
На подлёте к Африканскому континенту Гагарин установил радиосвязь с судном контрольно-измерительного комплекса (КИК), дежурившим в Гвинейском заливе (АИ)
— Залив, я Кедр, как слышите?
— Кедр, я Залив, слышим вас хорошо, доложите обстановку.
— Приборы показывают быстрый разряд аккумуляторов. Причина неизвестна, возможно, панели солнечных батарей или подводящие кабели питания повреждены, и приборы работают только от аккумуляторов, — доложил Гагарин.
Ситуация квалифицировалась как нештатная, и опасная для жизни космонавта. Если пропадёт электропитание, приборы корабля перестанут работать, и сойти с орбиты вследствие торможения об атмосферу корабль сможет лишь через 10-20 дней. Воздуха, пищи и воды у Гагарина было на 10 дней, но точные параметры орбиты и время предполагаемого схода были ему неизвестны. Если пребывание на орбите затянется, он не выживет. А выжить он обязан. Его полёт доказал, что человек может жить и работать в космосе, но эти доказательства — ничто, если человек не сможет благополучно вернуться на Землю.
Командир судна был заранее проинструктирован. Он тут же передал космонавту заранее отданный как раз на такой случай приказ Королёва:
— Ситуацию классифицирую как угрожающую жизни космонавта. Приказываю немедленно включить циклограмму посадки.
— Есть включить циклограмму посадки, — Юрий Алексеевич поднял руку и нажал на пульте БЦВМ кнопку 'ПОС', инициировав последовательность операций подготовки к посадке.
(АИ частично, на реальном 'Востоке' не было БЦВМ, полёт был изначально одновитковый и циклограмма посадки включилась сразу после отделения от 3-й ступени).
Командир передал через спутник связи сообщение в ЦУП. Королёв тут же ответил:
'Решение правильное, подтверждаю'
Через 4 минуты после нажатия кнопки 'Север' был автоматически сориентирован по данным инфракрасной вертикали для схода с орбиты. БЦВМ рассчитала момент включения ТДУ. Гагарин продолжал диктовать в микрофон:
— Весна, я Кедр, 10 часов 4 минуты. Передаю очередное отчётное сообщение. Нахожусь в апогее. Работает 'Спуск-1', работает солнечная ориентация. Давление в кабине единица, влажность 65%, температура 20 градусов. Давление в отсеке один и две десятых. В ручной ориентации — 155. Первая автоматическая — 150. Вторая автоматическая — 155. Самочувствие хорошее, настроение бодрое. Полёт проходит успешно. Как поняли меня, прием.
Внимание, вижу горизонт Земли. Очень такой красивый ореол. Сначала радуга от самой поверхности Земли, и вниз такая радуга переходит. Очень красивое, уже ушло через правый иллюминатор. Видно звёзды через 'Взор', как проходят звёзды. Очень красивое зрелище. Продолжается полёт в тени Земли. (Т.е. ещё один привет от первого космонавта лунным конспирологам. Звёзды в космосе видны только на теневой стороне планеты.) В правый иллюминатор сейчас наблюдаю звёздочку, она так проходит слева направо. Ушла звёздочка, уходит, уходит... Внимание, внимание. 10 часов 9 минут 15 секунд. Вышел из тени Земли. Через правый иллюминатор и 'Взор' видно: сейчас появилось Солнце. Объект вращается. Очевидно, работает солнечный системный иллюминатор. Вот сейчас в систему 'Взор' наблюдаю Землю, наблюдаю Землю, пролетаю над морем. Направление движения над морем определить вполне можно. Сейчас я примерно движусь правым боком, некоторой облачностью закрыто. Направление над морем определить можно (в стенограмме одно слово неразборчиво). Весна, я Кедр, Весна, я Кедр. 10 часов 18 минут. Прошла вторая команда. Давление в системе ориентации 120 атмосфер. Давление в баллоне ТДУ 320 атмосфер. Самочувствие хорошее. Полёт проходит успешно. Как поняли, приём. Все системы работают хорошо. (Сильные помехи.) Весна, я Кедр, Весна, я Кедр. Полёт проходит успешно. Самочувствие отличное. Все системы работают хорошо. 10 часов 23 минуты. Давление в корабле единица. Влажность 65. Температура 20. Давление в отсеке 1,2. В ручной системе — 150. В автоматической — 110, во второй автоматической — 115. В баллоне ТДУ 320 атмосфер. Самочувствие хорошее, продолжаю полёт. Как поняли, приём.
Дальше Юрию Алексеевичу стало не до радио. В 10:25:34 включился тормозной двигатель. Королёв знал, что в 'той' истории ТДУ выключилась за 0.5-1.0 секунды до расчетного времени из-за окончания горючего (причина — залипание клапана, из-за чего часть горючего попала в полость разделительного мешка, а не в камеру сгорания) и принял меры. Топливная система была доработана, тщательно испытана на запусках 'Зенитов', её время работы особо контролировалось по телеметрии и записывалось на бортовые самописцы, аналоги самолётных 'чёрных ящиков'. Королёв также знал, что после окончания горючего магистрали наддува двигателя остались открытыми, и в них, а также в рулевые сопла по тангажу и рысканью под давлением около 60 атмосфер стал поступать газ наддува — азот, что привело к закрутке корабля со скоростью 30 градусов в секунду. При доработке топливной системы этот недостаток исправили, но избежать закрутки при входе в атмосферу не удалось. Пирорезак, наскоро сделанный и установленный на кабеле по рекомендации Бориса Евсеевича Чертока, в реальных условиях полёта почему-то не до конца перерубил кабель, возможно, сказалось неучтённое трение из-за залипания в вакууме (АИ). Возникшая аэродинамическая асимметрия закрутила корабль.
