3. Серый - вперед на полшага

Поднявшись с места, иду к магу. Остановившись напротив, смотрю ему в глаза.

— Не гневи создателя. Я просил тебя искренне молиться за спасение жизни этого человека. Хоть раз в жизни прояви сострадание. Найди в себе остатки совести дарованной создателем. Сделай, то о чем я попросил.

— С чего ты взял, что я не молюсь, — удивленно посмотрел он на меня.

— Просто сделай, как я сказал, — развернувшись, ухожу на место.

Тумана напустил, можно приступать. Снова бормочу молитвы, шевелю губами. На самом деле посылаю заклинание на ногу больного. Слежу за изменениями в организме. Заклинание борется с заражением. Результат меня устраивает. Еще немного и все будет хорошо. Примерно через час больной перестает стонать. Я вижу, что ситуация нормализуется. Еще пара заклинаний и он будет здоров.

Открыв глаза, прислушиваюсь. Стонов нет, в камере тишина, но люди не спят. Все замерли в ожидании. Направляюсь к больному. Лоб у бедняги в испарине, пока он без сознания, но видно, что ему легче. Откидываю одеяло с ноги. Воспаление вокруг перелома есть, но чернота почти пропала. Место выглядит, как огромный синяк. Картина значительно лучше, чем прежде. Вокруг стали собираться сокамерники.

— Спасибо, что помогаете, — говорю, ни к кому конкретно не обращаясь. Затем кладу руку на плечо соседа больного сжимаю его. — Спасибо, — тот смотрит то на ногу, то на меня большими глазами. Мне здесь больше нечего стоять, я возвращаюсь на место.

Подождав пять часов запускаю второе заклинание регенерации тканей. Первое к тому времени почти справилось с задачей. К моему удивлению, никто в камере не спит. Похоже, я слегка перегнул палку, как бы мне это боком не вышло. Назад дороги уже нет, пойду до конца. Еще через пять часов запускаю последнее заклинание. Больной к тому времени уже пришел в сознание и попросил есть. Я старательно читаю молитвы собственного сочинения и шевелю губами. Изредка поглядываю по сторонам. Большинство заключенных делают то же самое. Невероятно, но даже маг читает молитву. Его губы шевелятся, не верю, что он притворяется. По моим подсчетам, через сутки кость срастется.

Когда принесли утреннюю баланду, кормили здесь только раз в день, больной попросил еды. Вся камера была в шоке. Маг с недоверием на меня косился. Я подошел к нему и его соседу. Обоим положил руку на плече и сказал:

— Спасибо, что поверили и помогли человеку. Создатель вас услышал.

Повернувшись чтобы уйти, обращаюсь ко всем:

— Спасибо всем, что спасли сокамернику жизнь. Создатель услышал нас, — по камере прошел ропот. Сокамерники обсуждали услышанное, мне было все равно. Я спас больного, на душе было легко и радостно.

Глава семнадцатая.

Опасная репутация.

С момента чудесного исцеления прошло две недели. Дознаватель меня не вызывал, покушений не было. Сокамерники смотрели на меня с восхищением в глазах. Я заметил, что люди стали больше молиться. Я незаметно помог нескольким сокамерникам с их проблемами. Они подходили с просьбой помочь им с различными болячками. Я смеялся, утверждая, что не маг и не создатель. Советовал чаще общаться с создателем. Потихоньку помогал им, но не сразу — дней через пять. Пусть сначала помолятся, как следует. Еще отведу от себя подозрение. Только народ здесь суеверный, никого убедить в моей непричастности к исцелению не удалось. Однажды вечером с заговорщицким видом ко мне обратился Злорг:

— Серый, это, правда, что ты исцелил того с ногой?

— С чего ты взял? Я же просил людей молиться создателю. Я тут ни при чем, — Злорг с недоверием на меня посмотрел, но больше эту тему не поднимал. Зато я поднял интересующую меня:

— Злорг, у меня вопрос к тебе. Я хочу купить у орков кусок земли. К кому мне обратиться?

— Другому человеку я бы сказал ни к кому. Тебе, может быть, продадут.

— Почему другому человеку некуда обращаться?

— Орки не подпустят к себе слабого. Простые люди слабаки. У тебя есть шанс доказать, что ты достоин, тогда с тобой будут говорить.

— Что нужно сделать, чтобы доказать?

— Ты должен сам понять, что для этого сделать. Даже если ты придешь к нам на осеннее состязание и победишь самого сильного бойца, это не поможет. Физическая сила не гарантирует уважения к тебе.

— Я понял тебя Злорг. Спасибо, что предупредил. Кстати, за что ты здесь оказался?

— Обычное дело, повздорили по пьяни. Намял одному бока, попал сюда. Этот гад требует выкуп. Жду, пока родичи деньги соберут.

— Много затребовал?

— Двести золотых.

Я невольно присвистнул, сумма немалая. С другой стороны, чего орку здесь зря сидеть?

— Злорг, я могу тебе помочь. Зачем тебе здесь зря сидеть?

— Мне не нужны одолжения. Даже при всем уважении к тебе, — орк наклонил голову, — я не приму такой подарок.

— Я не прошу тебя принимать подарки. Тем более я не хочу, чтобы ты чувствовал себя мне обязанным. Я сказал — зачем тебе зря здесь сидеть? Я могу заплатить за тебя выкуп. Ты будешь на свободе. Когда родичи пришлют деньги, вернешь мне сумму, — пожал я плечами.

Орк на минуту задумался. Затем, положил мне руку на плечо.

— Спасибо Серый. Прости, что сначала подумал плохо.

В тот же день передали весточку, Черепу, чтобы выкупил Злорга. Передали через охранника, чтобы не вызвать подозрений. На самом деле я позвонил ему, даже денег из хранилища отправил порталом. Дождавшись сообщения от надзирателя, начнет действовать. Злорг окажется на свободе буквально через пару дней.

Тем временем на воле терпение Вузельтуса лопнуло окончательно. Пошли крупномасштабные наезды на продавцов водки. Чиновник догадался, что запасы на складах не могут быть неиссякаемыми. Подставлять своих партнеров я не собирался. Прошу через Жинваля, всем прекратить продажи водки. Со своей стороны начинаю план "барбаросса". Шутка, но мне стало интересно, что будет делать Вузельтус.

Первым делом активизируются все криминальные круги города. Задача у них очень простая, организовать наезды на все точки, принадлежащие чиновнику. Все его заведения города были вычислены в первые сутки после нашей встречи. Теперь с ними стали происходить неприятные вещи. Поджоги, ограбления посетителей прямо у входа или избиения. Дебоши внутри заведений. В общем, посетители стали чувствовать себя в этих местах неуютно. Попутно словно невзначай на болталки знати, тех, кто любит посплетничать, пошли сообщения, невинные, типа — представляешь, вчера там ограбили или дебоширили, там небезопасно, больше никогда не пойду. Слух подхватили и теперь в заведения чиновника практически никто не ходил. Уголовники постоянно крутились у входов, отпугивая своими рожами, приличную публику. К самому Вузельтусу неожиданно подвалил урка с ужасной рожей и проникновенно сказал:

— Оставишь наше водочное дело в покое, твои проблемы закончатся, — пока чиновник в ярости собирался духом, чтобы закричать, уголовника и след простыл.

Я решил подождать несколько дней, в надежде на благоразумие чиновника. Тем временем в камере ситуация стала идти по неожиданному для меня сценарию. К нам стали приводить заключенных, причем почти всех с проблемами. Преступники по всей тюрьме давали деньги охранникам, за право поселиться поближе к посланнику создателя. Я продолжал исподтишка помогать людям. Причем подобрал силу заклинаний так, чтобы улучшения происходили медленно. Люди подмечали даже мельчайшие детали. Слава обо мне грозила прорваться за пределы тюрьмы. Я осознавал, что привлеку внимание инквизиции, но упорно продолжал помогать людям. Почему? Я сам не мог этого объяснить. Для меня не составляло труда помочь людям. В отличие от рядовых магов, мне не нужны за это деньги. Я неплохо зарабатывал на водке и болталках. Прикрытие моей магии временное. Через пару месяцев, как только разделаюсь со святошами, скрывать способности станет незачем. Даже сейчас, все мои выкрутасы, святоши не могут связать с журиком. На грузе метка, даже если мне придется раскрыться и бежать, дело я закончу.

В том, что скоро придется встретиться с инквизиторами, я убедился через два дня. Меня вывели из камеры на допрос. Я гадал по дороге, что на этот раз придумает дознаватель. К моему удивлению, меня привели в другую допросную. Там меня поджидал другой дознаватель. Меня усадили на кресло, но руки пристегивать не стали, что-то новенькое. Дознаватель очень нервничал, у него тряслись руки. Это было очень странно, обычно трясутся заключенные.

— Серый, вы, наверное, удивлены, почему вас привели ко мне, — нервно начал дознаватель.

— Да мне все равно, с кем общаться. Неужели Вузельтус назвал цену моей свободы?

— Подождите, я сейчас, — решившись, вышел из допросной дознаватель.

Когда он вернулся, я опешил. Дознаватель нес на руках маленького мальчика лет семи. Остановившись передо мною, он опустился на колени. На его лице было столько страдания, что мне стало его жалко. Я пока не понимал о чем речь, но уже догадывался.

— Серый, прошу вас, помогите сыну. Он попал под копыта лошади. Теперь он не может ходить. Маги просят за лечение пятьсот золотых. У меня нет таких денег. Вся надежда на вас, — с мольбой в глазах смотрел он на меня.

Я видел проблему ребенка. У него был раздроблен позвонок, зажаты несколько нервов. Случай неприятный, но поправимый. Маги сволочи, могли ведь снизить цену на услуги. Им вполне по плечу такие операции. Беспокоило меня другое, если я помогу сейчас этому человеку, назад дороги не будет. Информация выйдет наружу, меня прижмут инквизиторы. Неподконтрольные чудеса вредят репутации церкви. Я смотрел в глаза несчастного, испуганного мальчика. Смотрел в полные страдания глаза отца, как же больно, я не мог отказать ему. Я могу убить врага, резать по кусочкам пальцы, сволочи типа Игнелиуса. Почему я не могу отказать, этим двоим. Они не одни с такой бедой на свете, я им ничего не должен. Я все понимал, но в груди что-то сдавило и все, хоть головой об стену бейся. Лучше бы меня пытали, чем так вот просить. Я еще пытался, как-то оправдать свои действия, а заклинание уже крепилось к поврежденному участку. Еще никогда мне не было так трудно в принятии решения. Я понимал, что подставляюсь по-полной. Только поделать с собой ничего не мог. Наверное, это и есть совесть, не смог я задавить ее в себе. Может, я пожалею, совсем скоро пожалею, что так подставился. Только я никогда не пожалею, что помог этому мальчику. Как бы я ни хотел, эта чаша весов перевешивала все остальное.

Предпринимаю неуклюжую попытку замаскировать свои действия. Интуитивно понимаю, что это бесполезно, но пытаюсь хоть немного отсрочить неизбежное, зная, что меч над моей шеей уже занесен.

— Я не создатель и не смогу вам помочь. Только вы сами, прося ЕГО сможете совершить чудо. Попросите создателя, он обязательно поможет. У меня к вам будет просьба. Не говорите, будто я причастен к чудесам, это не так. Мне не нужна ненужная слава.

— Я верю вам Серый. Не знаю почему, но верю. Спасибо за ваши слова. Как я могу помочь вам?

— Никак. Хотя можете. Не рассказывайте никому обо мне. Я не хочу беспочвенных слухов.

— Я буду молчать.

Я дотронулся до руки мальчика. — Выздоравливай, — подмигнул я ему. Мальчик неуверенно улыбнулся в ответ.

В кабинете Лурина воздух трещал от возмущения. Глава инквизиции, приглашенный на встречу, спокойно наблюдал за помощником патриарха. Лурин ходил по кабинету из угла в угол, его кулаки периодически сжимались.

— Лурин, успокойся. Возьми себя в руки.

— Нупацин, я не понимаю, как ты можешь оставаться таким спокойным.

— От того, что ты носишься по кабинету, ничего не изменится, — заметил глава инквизиции. Лурин, взглянув на коллегу по цеху, подошел и плюхнулся в свое кресло.

— Как вы могли проморгать такое? Под самым носом, вы что, спите? — спросил Лурин.

— Ты не перекладывай на наш отдел своей вины, — отрезал Нупацин. — Кто вас просил сажать Серого в тюрьму? Даже если посадили, почему оставили без присмотра? Так что, не надо на нас теперь все валить. Или я должен восьмым чувством понять, что вы облажаетесь и своего человека вовремя в камеру внедрить. Кто вообще руководил операцией?

— Отдел правосудия. Они внедрили в камеру мага заранее.

— Так почему этот маг не сообщил о том, что происходит своевременно?

— Маг считает, что Серый посланник создателя.

— Чтоооо, да они там вообще с катушек съехали. Маг, уверовавший в чудо, это просто бред какой-то. Лурин, ты прекрасно знаешь, что чудесами здесь заправляем мы. Шарлатанов мы попросту сжигаем. Видимо Серый крепкий орешек, раз сумел одурачить мага.

— Мы допрашивали мага. Он утверждает, что Серый заставил его молиться над безнадежно больным.

— Серый знал, что он маг?

— Нет. Просто маг лежал рядом с умирающим. Серый разозлился, когда узнал, что они не просили создателя помочь. Он заставил мага и второго соседа молиться. Попросил всех в камере делать это. Сам ушел в другой угол камеры и принялся молиться. Причем не нашими правильными словами, а от себя. Словно он говорит с создателем. Через некоторое время больной перестал стонать. Тогда Серый подошел к ним, посмотреть как дела. Откинув одеяло, все удивились, нога с гангреной меняла цвет. Больному становилось лучше прямо на глазах. Дальше еще интереснее. Серый выругал мага за то, что тот не молится. Пообещал наказать и просил о снисхождении к больному. Маг был в шоке. Откуда Серый мог знать, что маг на самом деле не молился? Тогда тот принялся просить бога о помощи. Молились почти все в камере. Утром больной просил есть. Еще через день выздоровел.

— Что Серый?

— Ничего. Поблагодарил всех за то, что спасли человека.

— Больной не мог быть сообщником Серого?

— Исключено. Его закинули в камеру уже с внутренним переломом за несколько дней до серого. Нога загнивала на глазах у мага.

— Серого надо удавить. Причем делать это нужно быстро.

— Я тоже так считаю. Только уперся отдел правосудия. Они хотят, чтобы его смерть произошла на виду у многих очевидцев. Маги из академии боятся мести его хозяина. Доля логики в их предосторожности есть.

— Почему они этого не сделали?

— Пытались. Оба подосланных убийцы мертвы. Причем во второй раз, маг накладывал на всех сонное заклинание.

— Тогда почему не получилось?

— Серый одним ударом в грудь остановил сердце убийцы. Затем повернулся на другой бок, чтобы продолжить сон.

— Ты хочешь сказать, что он крепкий орешек?

— Помнишь, нам не удалось перехватить слезу праведника?

— Помню, еще проблемы с демонами были.

— В том отряде был Серый. Потусторонняя тварь исчезла без следа. Вот теперь думай, случайны такие совпадения или нет.

— Да, с такими делами шутить нельзя. Мы не можем допустить, что у нас под носом будет разгуливать посланник создателя, — принялся мерить шагами комнату инквизитор.

— Нупацин, успокойся. Возьми себя в руки, — вернул его же слова Лурин.

— Ты прав. Какие будут соображения? Без нашего вмешательства дело может только ухудшиться.

— Есть у меня мысль. Дорого нам это обойдется, но по-другому нам к нему не подобраться.