Пятнадцатого декабря тысяча восемьсот восемьдесят шестого года тихо скончалась знаменитая духоборческая руководительница Лукерья Васильевна Калмыкова.

Этот печальный день смерти любимой и глубоко уважаемой во всем духоборьи женщины, вместе с тем был началом новых, весьма знаменательных событий в жизни закавказской духоборческой общины.

Лукерья Васильевна, умирая, — согласно обычаю, — не оставила писанного завещания. Собрав "старичков", она высказала им свое последнее желание: — на место управителя духоборческой общины она назначала Петра Васильевича Веригина, молодого духоборца из селения Славянки Елизаветпольской губернии. Более она ничего не завещала и умерла.

П. В. Веригин в начале восьмидесятых годов был приглашен Лукерьей Васильевной в "Сиротский дом". Он происходил из богатой духоборческой семьи и, — по рассказам своих "братьев", — с детства отличался несомненным умом, способностямн и сильной наклонностью к размышлениям.

Поселившись в самом "Сиротском доме" Петр Васильевич прожил там пять лет до самой смерти Лукерьи Васильевны.

"Сиротский дом" был в сущности главной резиденцией духоборческих руководителей. Основание этого учреждения несомненно принадлежит духоборческому Моисею и законодателю Савелию Капустину, который обладая громадным умом и влиянием на духоборческую общину, еще на Молочных водах, твердо установил все правила, весь обиход жизни своих братьев.

Восемьдесят четвёртая запись в дневнике ЕИВ Николая второго.

"Кому что, а вшивому баня", есть такая присказка на Руси. Потому после вроде бы удачного старта кинематографа, я некоторое время к нему не возвращался, пусть пока сами работают. Опыта наберутся, умных книжек почитают, которых я по всем направлениям кино накопировал.

Мои мысли и устремления, все время больше в сторону Николаевского завода ориентированы были. Ковыктинское газоконденсатное месторождение из головы не шло. Хорошо бы до него добраться, да откупорить. Однако сие весьма не так просто. Почти триста вёрст, по тайге да диким местам, трубу тянуть, да её ещё и доставить туда надо. Зато и преимущества почти фантастические, тут тебе и химия и энергетика и газ гелий, который в скором времени весьма значительную роль играть будет!

Финансовые и материальные ресурсы для этого действа есть, а вот людских ресурсов в тех местах не достаточно. Даже сооружённый братьями Бутиными посёлок, весьма современный даже по меркам последующих времён, хотя и притягивал людей, но пока не много. Плотность населения там мала. Большие плакаты по переселению, что по деревням да уездным городам были развешены, тоже эффекта не давали, уж больно далеко всё это находилось.

Взрывники мои, что Казачинские пороги на Лене взрывали, реку судоходной делая, рассказывали много о тех краях. Упоминали и о поселениях староверов, что в глуши таёжной спрятались, но тех там тоже не густо. Хотя на интересную мысль они меня натолкнули.

В это время в России распространились два (а возможно и по более, если вариации учитывать) религиозных направления. Назывались они Духоборы и Молоканы. Идеологически они близки были, что и не удивительно, поскольку одно из другого вышло, но в те дебри мне лезть совершенно не хотелось. Батюшка с дедом их на Кавказе расселили, считали их влияние вредным. Мне это не нравилось, потому что место весьма беспокойное, а религия обоих течений не дозволяла им в руки оружие брать. Будет заварушка, и перебьют моих подданных, пропадут люди. Как глава государства я этого допустить не мог.

Сейчас общиной Духоборов управляла невестка Иллариона Калмыкова (одного из основателей) Лукерья Васильевна Губанова-Калмыкова, которую любовно называли "Лушечка". Женщина авторитетная и авторитарная, слушались её безоговорочно и правила она спокойно и уверенно. Вот эту местную "царицу" я и пригласил во дворец в Гатчину. Встреча была организована с учётом всяческих условностей налагаемых новоявленной религией на Лукерью Васильевну. Никакого давления с моей стороны, а уж тем более разговоров на тему их верования не было. Обсказал я ей причины своего беспокойства и порекомендовал возможное место переселения, где в ближайшие сто пятьдесят лет будет относительно спокойно. Не так уж, что бы очень, но боевых действий в том регионе не предвиделось. Рассказал о трудностях пути, о дикости края и его необжитости. Женщина выслушала меня внимательно но, видимо хорошо зная историю прошлых переселений, когда многие от холода и голода гибли, к идее отнеслась без восторга. На этот случай была заготовка и у меня.

Переселение было детально продумано, с учётом опыта Муравьёва-Амурского. Предлагалось отправить сначала небольшую группу людей, которые доверием и уважением пользовались, для осмотра земель. Если понравится, то уже тогда начать переселяться на новые места. Естественно поэтапно и с государственной помощью во время переезда. Если решитесь на переселение, то до Омска, а в 67 году уже и до самого Барнаула железная дорога проляжет. От туда пока только гужевым транспортом до места. Помимо переезда государство поможет с материалами для строительства и обустройства на новом месте, всё в соответствии с законом о переселенцах.

Лукерья Васильевна, подумала и решила, что доглядчиков на место она сразу отрядит, пусть посмотрят, от этого никому плохого не будет.

— Когда они возвернутся, тогда и решение принимать буду!

Безапелляционно заявила "духоборская царица" и высокие договаривающиеся стороны вежливо расстались.

Доглядчикам были выданы проездные и подорожные, от Е.И.В. каждому был пожалован вещмешок, сшитый по типу Абалаковского рюкзака, и набор хорошего инструмента в лесу полезного, а вот от прививок мужики отказались, как им не объясняли, что это и зачем, отказались наотрез!

Братьям Бутиным я написал, об экспедиции для осмотра возможных мест проживания отправляемой, где рекомендовал встретить людей и показать край, какой он есть, естественно указать на перспективы и красивейшие, но суровые места, в которых жить предстоит. В успехе мероприятия, я почему-то не сомневался.

ИНФОРМАЦИОННОЕ СООБЩЕНИЕ СПУТНИКА КОНТРОЛЯ ЭИС.

Далеко где-то за орбитой Плутона в плоскости эклиптики и под углами к ней, вокруг жёлтой звезды и её планетарной системы вращались искусственные объекты. Спутники, как назвали бы их аборигены системы. Циклично, раз в пятьсот лет, если считать по оборотам третьей планеты вокруг звезды (наиболее перспективной по энергоинформационному спектру (ЭИС) поля) двенадцать искусственных объектов передавали всю собранную информацию на объект номер тринадцать. Этот большой спутник, снабжённый специальными системами, паковал всё собранное и отправлял на другую станцию, находящуюся ближе к центру галактики. Так продолжалось уже много циклов. Системы, следящие за непрерывностью функции возрастания ЭИС поля, фиксировали его стабильность и необычайно быстрое возрастание, что собственно и послужило причиной её установки.

После последней передачи спектра происшедшей некоторое время назад, на станции приёма было зафиксировано резкое изменение ЭИС поля. Квантовый контроллер, следящий за процессом сбора информации, дал два равновероятных решения. Сбой системы или нерасчётный режим, вызванный катаклизмом на исследуемом участке. Окончательное решение должно будет приниматься контроллерами следующего уровня иерархии.

Тетрадь пятнадцатая Дневник Тринадцатого императора

(1866год второе полугодие).

Историческая справка

Николай Петрович Балашов родился 12 сентября 1840 года, а умер в Шавиле, - окраине Парижа 4 апреля 1931 года. Он происходил из русского дворянского рода начала XVII века и был православного вероисповедания. 29 сентября 1861 года был внесён в шестую часть родословной книги Петербургской губернии.

В 1861 году Николай Балашов окончил юридический факультет (по разряду административных наук) Петербургского университета кандидатом.

18 ноября 1861 года Николай Балашов был определён сверхштатным чиновником в Канцелярию статс-секретаря у принятия прошений, на высокое имя приносимых, с чином коллежского секретаря. 6 февраля 1862 года он был причислен к Министерству внутренних дел Российской империи и откомандирован для занятий в Земское отделение. 11 мая 1862 года был уволен в отпуск на 5 месяцев...........

Его отец — Пётр Александрович Балашов (1811 — 1845) был штабс-капитаном лейб-гвардейского Измайловского полка (1838), а впоследствии стал камергером. Мать Н. П. Балашова — Александра Ивановна (1818 — 1845) — урожденная княжна Паскевич с 1831 года, была фрейлиной. Его брат — Иван (1842 — 1924) — обер-егермейстер был вице-президентом Общества поощрения художеств. Жена — Екатерина Андреевна (1848 — 1931) урожденная графиня Шувалова.

Леонид Николаевич Гобято (6 февраля (18 февраля) 1875, Таганрог — 19 мая (1 июня) 1915, Перемышль) — генерал-лейтенант, русский конструктор артиллерийского вооружения. Один из изобретателей миномёта. Из дворян. Окончил таганрогскую классическую гимназию. Обучался в 3-м Московском кадетском корпусе, закончил Михайловское артиллерийское училище (1896), Михайловскую артиллерийскую академию (1902). Во время Русско-японской войны участвовал в обороне Порт-Артура 1904 — 1905. С 1904 года капитан, командир батареи 4-й Восточно-Сибирской стрелковой артиллерийской бригады. В бою под Цзинь-чжоу, командуя батареей, впервые в боевой обстановке применил стрельбу с закрытой огневой позиции с помощью угломера. В июле 1904 года получил тяжёлое ранение в бедро. В период борьбы за Порт-Артур помощник начальника артиллерии крепости по технической части.

В ходе боевых действий выявилась необходимость применения навесного огня для поражения живой силы и огневых средств японцев в близко расположенных траншеях, лощинах, оврагах. Мичман С. Н. Власьев предложил использовать с этой целью мину для стрельбы из 47-мм мортирной пушки. Л. Н. Гобято возглавил работы по созданию "минных мортир", изобрёл надкалиберную мину со стабилизатором, в качестве метательных аппаратов для которой использовались стволы 47-мм морских орудий, установленных на колёсных лафетах, или металлические трубы, крепившиеся к деревянным колодам.

Погиб в 1915 году во время осады Перемышля при невыясненных обстоятельствах.

Сергей Николаевич Власьев (18 (31) мая 1880, Ярославль — 3 сентября 1955, Франция) — капитан 1-го ранга, подводник, русский изобретатель в области вооружений.

Из дворян, сын офицера. Окончил Морской кадетский корпус (1900), курс в Морской учебно-стрелковой команде (1902), Минный офицерский класс (1903). Ученик изобретателя радио А. С. Попова (доставил в Порт-Артур радиостанции "Попов — Дюкрете", по некоторым сведениям, за 3 дня до боя "Варяга" с японской эскадрой была осуществлена попытка радиосвязи между крейсером и Порт-Артуром).

С 1903 года — в Порт-Артуре, мичман, старший минный офицер на минном заградителе "Енисей". На второй день русско-японской войны при постановке минного заграждения в бухте Талиеван на подступах к порту Дальний "Енисей" был снесён течением на свои мины, взорвался и затонул, погибли командир, три офицера и 92 человека команды. С. Н. Власьев был тяжело ранен, спасён и вскоре его перевели на броненосец "Пересвет". Младший минный офицер эскадренного броненосца "Цесаревич" (6 февраля — 9 апреля 1904), затем "Победа" "...с заведованием установкой новых станций беспроволочного телеграфирования, пребывающих из России...", 28 апреля 1904 г. командирован для установки такой станции на Ляотешане. Участвовал в тралении рейда Порт Артур на минных паровых катерах эскадренного броненосца "Победа". Участвовал в боевых действиях на море, несколько раз вызывался добровольцем на постановку минных заграждений "с плотиков". Участвовал в ремонте и модернизации подводной лодки системы Джевецкого (командир мичман Б. П. Дудоров), построенной в 1881 году и доставленной в Порт-Артур в 1900 году по настоянию контр-адмирала В. К. Витгефта. Просьба Власьева о выходе на ней в море была отклонена контр-адмиралом Р. Н. Виреном.

Осенью 1904 г. в составе команды матросов был направлен на сухопутный фронт в форт N 2, и в сентябре совместно с начальником артиллерийских мастерских крепости капитаном Л. Н. Гобято изобрёл миномет и успешно его применил. Накануне капитуляции Порт-Артура С. Н. Власьев в ночь на 2 января 1905 г. прорвался на минном катере в китайский порт Чифу.

Восемьдесят пятая запись в дневнике ЕИВ Николая второго.

— Ваше Императорское Величество, разрешите вам представить моего протеже.

С этими словами Сабуров, получив моё молчаливое согласие, пригласил в кабинет молодого человека, чуть старше меня возрастом. Он явно волновался и не знал, как себя держать.

— Это Николай Петрович Балашов выпускник юридического факультета (по разряду административных наук) Петербургского университета.

— Добрый день господин Балашов.

— Здравия желаю Ваше Императорское Величество.

Зачем-то, возможно от смущения, почти по военному ответствовал протеже Сабурова.

— Проходите, пожалуйста, присаживайтесь.

— Андрей Александрович, наверное, уже описал Вам ваши будущие обязанности?

— Да, Ваше Императорское Величество.

Этот молодой человек, будет у главы канцелярии заместителем по организации производства. Спросите ЧЕГО? Отвечу. Моих и блокнота бесконечных "хотелок" и "проектов новоделов". Кувалдой или ещё чем-то подобным ему работать не придется. Его задача организовать моих многочисленных чертёжников, рисовальщиков, макетчиков и прочих умельцев, которые крайне необходимы для представления новинок, особенно людям далёким от техники.

Самому мне уже трудновато с этим управляться, да и времени жаль, хоть и люблю я сам кое-что делать. Сабурова канцелярские дела всё больше заставляют на себя внимание обращать. Поток информации растёт. Много плевел, но есть и весьма нужные предложения. Их ни в коем случае нельзя упускать, как впрочем, и их авторов. Для этого мы уже и свою систему разработали. Авторы интересных предложений получали специальный кредит, а в недрах канцелярии Е.И.В. была организованна небольшая группа, которая помогала оформить документы на получение привилегии. (Так тогда патенты назывались).

— В добрый час Николай Петрович! Желаю успехов!

После проведённого представления, я поинтересовался у Володи!

— Как господин Барятинский относиться к Северному побережью........................