Арагонские хроники. Дневник барона Сореала де Монте

Откладываю перо — пора высаживаться. Фессаха недавно заснула, и мне не хочется тащить ее в подземные лабиринты. Справимся без кошки. Вряд ли там обнаружится нечто большее, чем просто еще один забытый склад древнего оружия. Лексиз тоже осталась на корабле, как уверила ее хитрюга Сиилин — для защиты. Вероятно, фея всерьез волнуется за девушку. По крайней мере, она не дала ей поучаствовать ни в одной схватке с того памятного боя в ксандрийском лагере.

Полагая, будто ничего особенного в катакомбах мы не встретим, я был неправ. Здорово неправ. И ведь после похода к оракулу в Штейне мог бы предположить.

Миновав несколько поворотов довольно широкого коридора, полого спускающегося в недра, мы наткнулись на груду дварфийских тел. Здесь вперемешку лежали трупы как безоружных инженеров, так и тяжеловооруженных воинов. Похоже, подгорные жители решили захватить «сокровища» Линдона без дозволения нашего государя. Однако кто-то жестоко пресек грабеж. В первый миг я подумал, что это сделали Белые рыцари (отряд Лизы вполне мог идти отсюда), но, присмотревшись, понял: похитителей встретил противник гораздо крупнее человека. Напал он, судя по всему, неожиданно, сокрушив пришельцев огромным молотом или чем-то подобным. Дварфийские доспехи были безжалостно измяты, некоторые — даже расплющены. Прикидывая направление ударов, Джон отметил: «хозяин» должен оказаться выше меня раза в полтора. Мы стали продвигаться осторожнее.

Через несколько сотен метров коридор закончился, выведя нас в зал колоссальных размеров — стены и потолок терялись во мраке. Зато в дальнем конце было светлее. Все пространство заполняли бесчисленные машины богов. Большие, маленькие, самых фантастических форм, из разных неведомых материалов. Вдоль прохода стояли ящики с золотыми слитками. Поистине несметные сокровища! Кое-где слитки валялись прямо на полу. Я поднял один: на нем имелось королевское клеймо. Любопытно, помнят ли короли об этом запасе? Если судить по ситуации в стране, наверное, нет. Сиилин, покружив над золотом, ухватила брусок и, натужно пыхтя, полетела с ним восвояси. Пикси заявила нам, что для нее «интересности» здесь закончились, поэтому она возвращается на корабль. Неужели волшебный народец тоже ценит деньги?

Мы решили все-таки проверить, откуда исходит слабое голубоватое свечение, и направились дальше. Зал поворачивал налево. Там люди в балахонах посредством громадных металлических, несомненно, волшебных рук грузили на повозки массивные цилиндры, напоминающие колонны в проклятом замке. Перед повозками, оплетенные упряжью, высились големы.

Только один известный нам маг учил своих последователей обращению с механизмами и обладал достаточными сведениями для использования древних артефактов. Выходило, мы снова вмешались в планы Сеймура! Не исключено, что именно здесь находится логово предателей. Ферджин ничего не знал об этом месте или не хотел говорить.

Скрываясь за шеренгами пыльных машин, мы двинулись к работающим колдунам. Поначалу все шло удачно: Ферджин, заранее предупредив нас, сотворил ярчайшую вспышку, прошедшую волной до дальней стены, затем Джек блокировал группу адептов, возившихся с запряженными автоматонами, я кинулся к одной механической клешне, Тил с ящером к другой.

Наша неожиданная атака ошеломила врага. Несколько аколитов погибло, даже не успев понять, в чем дело. Но потом фортуна предала нас. Навстречу выступил солдат богов с молотами вместо рук (очевидно, именно он «сердечно» встретил дварфийский отряд). Техномаги нашли способ подчинить автоматон своей воле. Правда, на мощном теле отсутствовало множество доспешных плит, обнажены были уязвимые внутренности, но это отнюдь не делало его легким противником. Уверенные в себе, мы набросились на голема — Тил, я и Татхи. Гигант вряд ли сам бы справился с нами троими одновременно, но вслед за ним в зале объявился Сеймур собственной персоной. Чародей с напускной радостью поприветствовал «своих старых знакомых, которые хуже болотной мошкары». Он еще раз поинтересовался, не желаем ли мы присоединиться к нему, а услышав мой отрицательный ответ, осклабился и взметнул руку вверх. В тот же миг меня с Татхи оторвало от пола и завертело. Теперь мы стали превосходными мишенями для голема. Тил попытался прикрыть наши беспомощные тела, однако сокрушительный удар молотом раздробил его щит и забросил парня куда-то в груды металлолома.

Тогда я совершенно не понял, почему бездействуют остальные, и не на шутку разозлился. Зато чуть позднее, наблюдая за стремительным продвижением рыцаря Джона к Сеймуру, возвышавшемуся на ближней повозке, сообразил — Клодия все это время колдовала. Мою догадку подтвердил и Гилберт, внезапно оказавшийся передо мной, похожий на стальной высверк, настолько быстро он перемещался. К сожалению, юноша мог лишь отвлекать монстра, маневрируя вокруг него, не способный ему повредить. Мда, баронессе не мешало бы освоить еще и заклинание, прибавляющее силы рукам. Подвластный воле Годханда автоматон вскоре снова двинулся ко мне и Татхи.

Клодия появилась сразу вслед за Гилбертом. Она призвала Сеймура прекратить бойню, объявив старику, что приходится ему дочерью и хочет, наконец, поговорить с ним. И всегда-то у девицы в запасе есть ошеломляющие новости! Но маг либо не поверил, либо был в курсе и воспринял свое предполагаемое отцовство равнодушно.

— Ты больше не сорвешь мои замыслы! — гневно прошипел Сеймур и приказал солдату богов: — Убить!

— Выслушай! — вскричала Клодия, взвившись над схваткой на метле.

— Довольно, — ответил ей маг. — Впрочем, с тобой я поболтаю, но позже. Кажется, твои псы однажды уже поприжали хвосты? Ха, вот этому… — Годханд ткнул посохом в сторону сэра Джона, вспрыгнувшего на повозку напротив него, — я подпалил шкуру! Сейчас добавлю!

Старик раскрыл ладонь, и на ней расцвел, начав расти, огненный шар. В то же время одному из аколитов удалось, в конце концов, подцепить клешней Джека, походя сбив с ног Ферджина. Вторая, клацая и скрипя, ринулась к Белому рыцарю. Однако Джон казался неуязвимым, избежав и магических ударов Годханда, и механических рук. Между ним и Сеймуром завязался бой. Тем не менее маг успевал не только парировать выпады противника, но и удерживать под контролем голема-молотобойца, а также меня с ящером. Автоматон едва не превратил Татхи в отбивную, мой волшебный доспех пока держал удары.

Вдруг, почти одновременно, произошло несколько событий, решивших исход сражения. Клодия решилась применить силу. Она сумела проломить защиту отца заклинанием, Сеймур, недоуменно глядя на девушку, схватился за горло, похоже, начав задыхаться. Концентрация мага ослабла — автоматон чуть замедлил движения. Тогда Гилберт проскользнул под молотами и вонзил меч в мешанину огоньков, цветных ниточек, цилиндров с какой-то жидкостью, не прикрытых броневой пластиной. К счастью, юноша успел отстраниться, брызги с паром и осколками не коснулись его.

Сэр Джон, воспользовавшись моментом, отрубил противнику руку. Годханд с недоумением обвел взглядом поле битвы, захрипел, пытаясь продышаться, начал заваливаться на бок. Тут подмастерья, запаниковав, потеряли контроль над грузовой машиной, та с лязгом накренилась, и искусственные десницы раздавили Сеймура.

Так бесславно завершилась очередная попытка государственного переворота в Арагоне. Хотя еще никто не подступал к цели так близко, как бывший глава Колледжа Прикладной Технической магии.

После боя мы допросили уцелевших адептов. Никто из них не ведал, где находится Лук Богов, для которого предназначались цилиндры на повозках (по их словам, стрелы). Повода усомниться в их правдивости у нас не было. Бедолаги слишком хотели жить, а Клодия недвусмысленно пообещала страшные муки солгавшим. Демонстрации ее способностей в бою с Годхандом хватило.

Пока баронесса беседовала с пленниками, выясняя ценность прочего скрытого в подземелье хлама, я организовал подъем на поверхность раненых Тила и Татхи вместе с погрузкой добычи. От команды ксандрийского галеона удалось скрыть трофеи, пронеся их в двух колдовских сумках, моей и Клодии, — нечего им знать о богатствах королевства. Впоследствии Джон сочинил байку про гномов-захватчиков, возглавленных магом-ренегатом, с которыми мы сразились.

С подсказками адептов мы активировали пятерых големов для защиты хранилища от желающих раскрыть его тайны. Баронесса придумала хитрый пароль, чтобы Арагон все-таки не лишился диковинных сокровищ насовсем. Надеюсь, девушка не станет делиться нашим открытием с государем, у него-то хватит глупости поднять армию големов и растратить все золото на какую-нибудь ерунду.

Техномагам Клодия сохранила жизнь. Поверив в потенциал их школы, ценность их знаний, она обещала им неприкосновенность и возможность спокойно работать в нашем замке. Таким образом, наш путь вновь лежит в Штейн.

Интерлюдия 9. На крыльях бури

— Раньше мир был огромен, но даже тогда многим не хватало в нем места. Чему же удивляться теперь?

Царица Бурь.

Шелест листьев и мелодичное чириканье птиц умиротворяли. Клодия вздохнула, гоня от себя сон, и оперлась на ограждающие палубу воздушного корабля деревянные перила. Лесные твари радовались весне, плодились и размножались — им не было дела до войн, политики и оружия богов. Они вили свои гнезда, рыли норы, готовились выводить свое птичье и зверячье потомство так же, как две, три, десять тысяч лет назад. Клодия сжала кулаки, ногти вонзились в ладони. Машинально девушка отметила — на ладошках, когда-то нежных и гладких, появились мозоли, видимо, от посоха и метлы, которые постоянно приходится таскать с собой.

Жирный сурок важно прошествовал мимо корабля и залез в свое подземелье, уверенный, что там он будет в полной безопасности. Но никакая нора не спасет его от разрушительной силы Лука Богов, теперь баронесса знала это точно. У тех людей в пустоши были — как это сказала Марджолина? — бункеры, они тоже пытались спрятаться от смерти под землю, но древнее оружие превратило и убежища, и людей в серый песок.

Летучий корабль, жемчужина судостроения, носил гордое название «Быстрее ветра». Это, само собой, было преувеличением, но галеон смог проделать за три дня путь, занимающий у всадника, почитай, месяц.

Не верилось: всего неделю назад, после круговерти битв, интриг, компромиссов, переговоров она попрощалась с Арагоном XIII. Восстание рабов, погромы в торговом квартале, яростный штурм столицы ксандрийскими войсками, дерзкий захват «Быстрее ветра» бароном Сореалом, шаткое перемирие с империей — и две бессонных ночи для Главного Королевского Шерифа. Государь не хотел отпускать баронессу, прямо-таки превзойдя себя в попытках удержать девушку в столице. Это было очень приятно: слышать от избалованного, высокомерного Арагона слова нежности. Возможно, он даже на свой лад признался Клодии в любви и только еще больше все усложнил, став третьим претендентом на руку и сердце баронессы. Девушка улыбнулась и прикрыла глаза, вспоминая завершение того бесконечного дня в страстных объятиях короля.

**

Уже через трое суток она была в баронстве Штейн, долетев туда, если верить ксандрийским конструкторам, быстрее ветра. Здесь, на первый взгляд, ничего не изменилось, даже Кайт Сид снова встречал гостей на своем месте привратника, мажордома и повара. Некоторые гости из королевской свиты до сих пор пользовались радушием отсутствующих баронов. Позже выяснилось — Риовейн пережил осаду эйлери, шериф с десятком ратников убиты, сожжены несколько ферм. Впрочем, Мона со своим неизменным ироничным спокойствием заметила, что могло быть хуже. Клодии оставалось только с ней согласиться.

Артинский свисток, который, по одной из версий событий, принес Арагону I победу в Золотых Полях, действительно обнаружился в сокровищнице замка Штейн. У Кайта ушло два с лишним часа на поиски серебряной, стилизованной под витую морскую раковину реликвии среди залежей всякого хлама. Клодию поразило, насколько скромно выглядел определивший исход легендарной битвы артефакт. Однако испытать его она почему-то не решилась.

**

Ночь, проведенная в замке, принесла очередную порцию сюрпризов. Девушка густо покраснела, вспоминая неожиданный визит Марджолины в свои покои. Царица Бурь давно обнаруживала к персоне Клодии весьма специфический интерес и, наконец, явилась воплотить свои обещания в жизнь. Сопротивление не принесло результатов: баронесса покорилась силе и нездоровому любопытству. Произошедшее далее оказалось не лишено приятности, необычно, но куда как необычнее оказался последовавший за этим разговор.

От слов Марджолины веяло холодом далеких звезд и черной пустоты между ними. Древние легенды не лгали — чудовищная война опустошила небеса на многие световые годы вокруг, что бы это ни значило. Ужасный, невиданный доселе враг был силен, бесчислен, безжалостен. Божествам людей, эстари и других народов пришлось отложить старые распри, сражаясь плечом к плечу за свои жизни. Пылали империи и царства, истреблялись народы, рушились цивилизации, и слезы богов лились с небес горячим бесконечным дождем.

А потом война угасла, как огонь в очаге, потому что больше некому и не с кем было сражаться. Небеса очистились от туч, явив покрытому серым песком миру безжизненные, опустевшие, залитые льдистым звездным светом божественные чертоги, лежащие в руинах. Лишь благословенные земли Леодара уцелели в катастрофе.

Марджолина говорила о богах, роскошные храмы которых Клодия видела в столице, как о своих старых приятелях. В ее загадочном, полном недомолвок и странных слов рассказе они вели себя по-человечески понятно, стряхивая с себя мраморную скорлупу — оживая.

Могучий Александр, почитаемый воинами, без памяти влюбленный в добродетельную Мистралину, покровительницу мира. Он чуть не сгубил вселенную, когда его подругу поглотила ненасытная тьма…

Неунывающий хитрец Зенан, бог плутов, почему-то часто изображаемый в облике стоящей на задних копытцах свиньи. Таура, у которой просят решимости и удачи в рискованных делах. Эти двое терпеть друг друга не могли: Зен постоянно подшучивал над строгой Таурой, а та обижалась. За несколько дней до решающего столкновения с врагом они сыграли свадьбу. Их страсть сгорела вместе с финдианским царем. Богиня гнева Аресса, заключенная в небесной лодке Тауры, — душа, навечно лишенная плоти, злобная, ревнивая. И нежно оберегающая свою госпожу. Плач Арессы по Тауре сотряс саму пустоту меж звезд…

Восстающая из пепла, меняющая обличия, непобедимая Яэль, которая всегда пренебрежительно относилась к более хрупким существам, сгинула ради них, унеся с собой последних драугларских ратников…

Мудрая Вероника, божество врачевателей, растратившая всю себя на исцеление раненых. Она прошла свой путь в одиночестве и страшно завидовала счастливым Александру с Мистралиной, даже пыталась приворожить бога войны, едва не отравила его нареченную…