Этими короткими рубленными фразами китаянка, тетушка Ли, рассказала мне о состоянии дел больше, чем какой-либо руководитель, рапортуя мне о работе своего производства.
— Тетушка Ли, но я побеспокоил тебя не по этому поводу. Меня сейчас интересует, имеется ли у тебя остаточно средств на приобретение трех вертолетов, для меня, для Виктора Путилина и для Заранды Хан и ее девчонок!
— Лишних денег у меня, разумеется, нет, но на эти вертолеты, я думаю, что смогу найти деньги!
— Тетушка Ли, пока у меня нет советников и помощников, которые могли бы заняться этим делом. Поэтому хотел бы попросить тебя, связаться с Виктором и с Зарандой и поинтересуйся у них, какого типа вертолет им потребуется! И последнее, прошу тебя начать журнал расходов в рамках операции "Реванш". В этом журнале собирай информацию по расходам на обеспечение этой операции. Операция секретная и о ней никто и ничего не должен знать!
— Ай-ай, сэр! Все выполню, как вы приказали!
Старик Мовсар явно не ожидал моего появления в гостинице. Когда на мой стук, он открыл дверь своего гостиничного номера, то удивленно воззрился на меня со своего почти двухметрового роста. Несколько мгновений он простоял, молча, даже не поздоровался, настолько оказался ошеломлен этим моим внезапным появлением у дверей его номера[Author ID1: at Tue Oct 25 22:36:00 2016 ].
Я не раз уже говорил, что этот криминальный волчара умудрялся выживать в самых немыслимых условиях, благодаря своей интуитивной предосторожности ко всему, что вокруг него происходило. Порой я обращался к нему, чтобы проверить достоверность той или иной информации, которую порой непонятные источники разносили по всему городу. И он практически всегда называл источник этой информации, подтверждал или опровергал ее достоверность!
Поэтому я пришел к нему, чтобы узнать последние новости, а также о том, что же произошло в городе за четыре дня моего отсутствия. Тем более меня интересовало, какую старик Мовсар имеет информацию касательно самого меня, моей поездки на Мальдивы, о лишения меня российского паспорта и запрета на возвращение на родину. Поэтому сейчас он стоял в дверях своего номера, с явным удивлением посматривая на меня своими маленькими поросячьими глазками. Воспользовавшись этой его растерянностью, я снова попытался своим мысленным щупом проникнуть в его сознание, одновременно обращаясь к нему со следующими словами:
— Привет! — Как можно более миролюбивым голосом сказал я. — Вот, пробегая мимо, решил я к тебе заглянуть на чаек, чтобы перетереть один, но очень серьезный вопрос. Я думаю, что ты, Реваз Автандилович, не будешь возражать, если я пройду к тебе в номер?! Там мы могли бы поговорить в спокойной обстановке!
Моя попытка проникнуть в его сознание в очередной раз претерпела полное фиаско, мой мысленный щуп снова наткнулся на бетонный забор блокады. С подобной жесткой блокадой я впервые столкнулся неделю назад, когда впервые встретился с этим стариком, и попытался проникнуть в его сознание. Старик Мовсар, продолжая хранить молчание, развернулся боком в дверном проеме. Всем своим видом и этим движением своего тела он как бы мне позволял пройти в его номер. В тот момент, когда я протискивался между его большим и почему-то очень мягким животом и дверным косяком, встретились взгляды наших глаз. В глазах старика Мовсара я вдруг увидел самый настоящий испуг, детский испуг, словно я сумел его поймать его [Author ID1: at Tue Oct 25 22:37:00 2016 ]на месте преступления.
— Проходи, Руслан, проходи! Я сейчас завтракаю, так что можешь ко мне присоединиться. — Наконец-то, отреагировал на мое появление старик Мовсар, приглашая меня к себе в номер. — Позволь мне поприветствовать тебя, я ж целых четыре дня тебя не видел, за это время столько всего произошло в Москве, что даже не знаю с чего мне начать, чтобы рассказать тебе обо всем! Ты уж сразу же проходи в гостиную, там стол накрыт, за ним и поговорим!
К этому времени в старика Мовсара вернулась его прежняя решительность и уверенность в самом себе. Его голос звучал легко и свободно, словно не было минуты его нерешительности. Причем, теперь он говорил, не переставая, словно не желая предоставить мне возможности вставить своего слова или задать ему вопрос. Следуя за мной, он говорил:
— Первым делом я хочу тебя серьезно побранить, Руслан! Если уж ты должен внезапно исчезнуть из нашего поля зрения, то будь мил и заранее меня предупреди об этомб этом [Author ID1: at Tue Oct 25 22:39:00 2016 ]! Несколько дней назад ты так внезапно исчез, покинул гостиницу, заранее меня, не предупредив о своем исчезновении, даже я сильно этим обеспокоился! Ведь, мы с тобой деловые партнеры, вместе начинаем такое большое дело! И в этой ситуации я повел себя, словно деревенский мальчишка, бросился тебя повсюду разыскивать, несколько раз я подходил к твоему номеру, стучал в его дверь, но в ответ получал одно только молчание! Администратор на франт деск [Author ID1: at Tue Oct 25 22:39:00 2016 ]гостиницы меня немного успокоил, сказав, что такие постояльцы, как ты, просто так бесследно не исчезают. Он сказал, что, если тебя не разыскивает милиция или ФСБ, то с тобой все в порядке, или ты на отдыхе, или занят определенным делом. Я искренне обрадовался, узнав, что ты вместе со своей женой отдыхаешь на Мальдивах!
Гневный монолог старика Мовсара закончился, когда мы оба должны были пересечь порог и пройти в гостиную его номера. Я же остановился, так и не переступив порога этой комнаты, до глубины души пораженный открывшейся передо моими глазами картиной.
В центре гостиной стоял круглый обеденный стол, накрытый белой скатертью, сервированный на две персоны. Этот стол был почти в два ряда заставлен тарелками и блюдами с горячими и холодными закусками, а также различными блюдами из мяса и птицы. За столом сидел человек, которого я хорошо знал, но никто меня с ним так и не познакомил. В своей руке этот человек держал бокал красного вина и, полуобернувшись лицом в моем направлении, он с глубоким интересом наблюдал за тем, как я в сопровождении старика Мовсара прохожу в гостиную.
К слову сказать, имя этого человека упоминалось в общем списке скрытых врагов российского государства, недавно мною полученного на Мальдивах. Правда, это имя упоминалось последней строчкой этого списка! А еще ранее полковник Кучков мне говорил, что ему где-то и кто-то перерезал горло из-за зависти к деньгам, которые он накопил! При этом полковник, любимец министра внутренних дел, с явной хитрецой на меня поглядывал. Видимо, он вместе с министром полагал, что это именно я перерезал ему горло?! О встрече с этим человеком я мечтал в горах Афганистана и Пакистана, в Нью-Йорке, когда до меня дошла печальная весть о гибели разведывательно-диверсионной группы Геннадия Кантемирова. Я мечтал с ним встретиться и провести некое подобие викторины с ответами на не простые вопросы.
Передо мной за столом в гостиной гостиничного номера старика Мовсара сидел Михаил Апостолович Геккель, депутат Государственной думы третьего созыва, заместитель председателя думского комитета обороны. Он сидел в свободной позе, держа бокал красного вина в своей правой руке, казалось бы, ничто в его позе не выражало настороженности или просто какой-то озабоченности. Когда я перешагнул порог помещения и направился к нему, ступая своим кроссовками берцами по полированному паркетному полу гостиничного номера, то Михаил Апостолович поставил бокал на стол и, подхватив с колен салфетку, поднялся на ноги. Все эти его действия я воспринимал в замедленном темпе, словно они были отсняты рапидом.
Геккель очень медленно поставил бокал на стол и не менее медленно поднялся на ноги, протягивая навстречу мне свою правую руку для приветственного рукопожатия. В этот момент сыграло мое воображение, я вдруг увидел, как над самой переносицей во лбу у него расцвел такой маленький аленький цветочек. Михаил Апостолович обеими руками схватился за свою голову. Пальцы его рук вдруг окрасились красным цветом, словно на них неожиданно пролили вишневый кисель. Всем своим телом этот депутат Госдумы начал заваливаться на пол, старик Мовсар тем временем мне орал прямо в ухо:
— Руслан, почему ты сейчас [Author ID1: at Thu Oct 27 17:19:00 2016 ]стрелял? Не успев познакомиться с человеком, даже не поздоровавшись с ним, с моим уважаемым гостем, ты его убиваешь? Он пришел ко мне, чтобы поговорить и узнать, в какой степени ты, именно ты, Руслан Цигурашвили, нуждаешься в помощи? Я вместе с ним обсуждал возможность, как можно было бы заставить депутатский корпус выступить против столь быстрой криминализации нашей России?! И мы почти договорились работать вместе, а ты, войдя в гостиную, тут же принялся стрелять в невинного человека!
Я замер в трех шагах от стола, перед ним на паркетном полу лежал труп депутата Михаила Геккеля, истекающий кровью от пулевых ранений в голову и в грудь. С некоторым смущением смотрел на пистолет Desert Eagle, его ствол все еще дымился от только что произведенных выстрелов. Слушал нестерпимо громкий ор старика Мовсара, обвинявшего меня во всех грехах. Только в этот момент я вдруг вспомнил о том, что впервые за все свое время пребывания в Москве я не взял с собой своих любимцев Desert Eagles. Обсуждая проблему своей подготовки к вылету в Африку с Захидом Ханом, мы проговорили с ним до раннего утра, поспать мне удалось всего лишь один час. Как результат, я не стал завтракать, забыл взять эти свои пистолеты и с Максимом Звонаревым, он спешил на встречу с майором Зеленковой, отправились в Москву.
В этот момент я услышал голос старика Мовсара:
— Руслан, ну почему ты застрял на полдороге к столу. Присаживайся за стол, быстрей присоединяйся к нам! Завтрак уже на столе, а не то он совсем остынет! Ты, что хочешь яичницу с беконом или овсяную кашу?
Тяжело переступая, как андроид, я подошел к столу и, молча, присел на один из двух свободных стульев. Взял в руки нож и вилку и принялся со вкусом поедать чуть тепленькую яичницу с беконом. Встреча лицом к лицу с врагом лишь только обострила мои чувства, мой головной мозг проанализировал создавшуюся ситуацию и выдал мне совет в форме воображаемого изображения, как я должен был бы поступить в данной ситуации. Но оружия со мной не оказалось, и я в настоящий момент завтракаю вместе со своим недругом. На секунду оторвал свою голову от тарелки с яичницей и осмотрелся. Старик Мовсар был занят разделкой тушки цыпленка табака и ни на что другое не обращал внимания!
Михаил Апостолович сидел напротив меня, опустив руки на колени, рассматривая меня в упор!
— Я только что умер под твоими выстрелами, Марк! — Вдруг послышался незнакомый голос в моей голове.
3
— Я хорошо знал, что ты, Марк Ганеев, рано или поздно появившейся в этой гостинице, но только не знал, когда именно это произойдет?! Вчерашняя перестрелка в зале прилета мне подсказала, что уже сегодня утром ты обязательно здесь появишься. Поэтому я напросился на завтрак к старику Мовсару, с нетерпением ожидая твоего появления. Так позволь мне представиться, я — Михаил Апостолович Геккель, депутат государственной Думы, заместитель председателя думского комитета по вопросам обороны. Но ты, майор, наверняка, не помнишь, что я был курсантом твоих курсов самого первого набора. Извини, что обратился к тебе, как к майору, просто это звание времен совка для меня более уважаемо, чем все любые сегодняшние звания!
— Да, обращайся ко мне, как хочешь! Майор, так майор, я на это не обижусь! Вот только, Михаил Апостолович, ты меня сильно заинтриговал, сказав, что был курсантом моих курсов первого набора?! Так вот моими первыми курсантами были всего лишь пять человек, все они были мне предложены самим Юрием Владимировичем! И насколько я помню, все они не имели звания ниже майора!
— Все правильно, так оно и было! Только, майор, немного напряги свою память и постарайся вспомнить некого подполковника Черненко, Игоря Сергеевича?!
— Да, был такой подполковник! Он еще работал в личном секретариате председателя КГБ СССР! Он был то ли офицером для личных поручений председателя, то ли его личным охранником! Сейчас не могу вспомнить даже лица этого офицера!
— Да, видимо, не очень хорошая у тебя память, майор Ганеев?! С тех времен прошло всего лишь тринадцать лет, а ты уже забыл лица своих курсантов?! М-да, — протянул Геккель, — а может быть, ты и прав! Зачем сегодня вспоминать прошлое? Сегодня не стоит ворошить неприятную для самого же себя и для многих других офицеров информацию! Теперь мне понятно, почему ты, неприметный майор Ганеев, являешься наиболее разыскиваемой личностью в нашей несчастной России?! Ты не подскажешь ли мне, сколько твоих курсантов сейчас занимают высокие должности в современной армии и в правительстве?
— Михаил Апостолович, мне кажется, что ты несколько ушел в сторону от темы нашего разговора. Да и знакомство не начинают столь нескромными вопросами!
— Извини, майор, совершенно не хотел этими своими словами тебя обидеть! Ну, что ж тогда возвращаемся к своим баранам! Я хочу заново тебе представиться! Итак, я — генерал-майор КГБ СССР Игорь Сергеевич! До кончины Юрия Владимировича Андропова выполнял его личные поручения весьма деликатного характера. В начале восьмидесятых голов прошлого столетия я был вынужден сменить свой паспорт, но не личность, как это недавно сделал ты, майор Ганеев! Тогда я стал Михаилом Апостоловичем Геккелем, кем пребываю и по сию пору! Со временем меня стали избирать в Думу! Тяжкие грехи прошлых лет службы в КГБ СССР заставили меня, помимо работы в Думовском комитете по вопросам обороны, заняться сбором средств для сиротских домов.
— И скольких же человек вы, Игорь Сергеевич, отправили на тот свет? Моя память мне сохранила более или менее подробную информацию о подполковнике Черненко. Он был исполнителем воли председателя КГБ СССР Юрия Владимировича Андропова, его личным палачом!
— Ну, вот, видишь, как ты сразу же начал меня называть, а я за это на тебя совершенно не обижаюсь! Только ты, Марк, не прав в том, когда говоришь о том, что я "был" личным палачом Юрия Владимировича! Все дело в том, что я был и по настоящее время все еще остаюсь его личным палачом! Только я никогда не нажимал на курок пистолета, отправляя на тот свет того или иного человека. В моем подчинении работали очень много офицеров, от аналитиков до непосредственных исполнителей. Моей непосредственной задачей было, получив от председателя имя его личного врага или врага нашего государства, организовать работу своей группы таким образом, чтобы тот или иной человек мог бы бесследно исчезнуть из нашего без особого шума и скандала!
— Ну, во-первых, я на вас нисколько не обижался, Игорь Сергеевич! Правда, поначалу по внешности я вас не признал, за эти годы вы очень сильно изменились и в своем характере, и в манере поведения! Но, в принципе, я так и предполагал, когда писал на вас, Игорь Сергеевич, характеристику. В ней я особо выделил и подчеркнул, что вы слегка неустойчивы в работе с проектами, рассчитанными на долгие годы! Лучше всего вы работаете с краткосрочными проектами.
