— А... что именно случится?
— Убийство. Кровавое и жестокое.
— И кто жертва?
— Ал, разумеется! — выдохнула Тэка, прищурившись.
Вот она, сестринская любовь во всем своем великолепии!
— Тэка... Это, конечно, ваше семейное дело... Но почему ты караулишь его в женском крыле?!
— Потому что этот паразит уже час как прячется у кого-то из девчонок! — пожаловалась она. — Но нужно же ему будет выйти, рано или поздно!
— Зря время тратишь, — хмыкнула я, вспомнив Рэма. — Окна ничуть не хуже дверей.
Тэка хлопнула себя по лбу (хорошо, что не корягой!) и разочарованно застонала.
— Ты его в комнате лучше покарауль, — проявила женскую солидарность я. — Ратибор, уверена, возражать не будет!
— И покараулю, — решила она, — еще как покараулю!
— И все-таки, — придержала я за рукав рвущуюся в бой Тэку, — что на сей раз натворил Ал?
— Утопил мою контрольную работу, над которой я корпела двое суток, — поджала губы однокурсница.
— И теперь ты хочешь утопить его?
— Это было бы слишком гуманно, — ухмыльнулась Тэка. — Так легко братец не отделается, по крайней мере до тех пор, пока не напишет работу заново!
Проводив воинственно настроенную подругу взглядом и мысленно посочувствовав незадачливому Алтэку, я побежала в учебный корпус. Там, возле ведущей в подвалы лестницы, меня уже ждал Рэм. Весьма своеобразно ждал — в обществе длинноногой шатенки с целительского, которая не была обделена "истинной красотой", подчеркнутой явно тесноватой рубашкой. В облике приятеля не осталось ничего от милого домашнего мальчика, меньше чем полчаса назад влезшего к нам в окно, — сейчас перед восторженной девицей, небрежно прислонившись к стене, стоял затянутый в форменный костюм старшекурсник, привыкший к поклонению и восхищенному вниманию.
Позер!
Едва не врезавшись в мило воркующую парочку, я и не подумала сбавить скорость и, мрачно глянув на сыто улыбающегося приятеля, зашагала вниз по лестнице. Если надо, догонит, если нет — выйду с другой стороны и очень долго не буду разговаривать с одним белобрысым вероломным некромантом!
— Вики, стой! — крикнул Рэмион, вдребезги разбивая образ вальяжного красавца.
— Рэми, подожди! — эхом вторила девица вослед ринувшемуся за мной кавалеру.
Рэми?! От неожиданности я действительно остановилась. Приятель успел затормозить, а вот целительница — нет, с такой силой врезавшись в парня, что мы все трое чуть было не пересчитали ступеньки длиннющей каменной лестницы.
Ругаясь и шипя, мы кое-как восстановили равновесие (Рэмиону пришлось сложнее всего — на нем висела испуганная девица), после чего все-таки спустились в подвал. К моему огромному облегчению, красотка потерялась на полпути — повздыхав, поохав и построив глазки, удалилась в целительские лаборатории, — и дальнейший путь мы проделали в молчании, изредка бросая друг на друга недовольные взгляды. И если мое негодование можно было объяснить, то поведение Рэма вызывало недоумение — словно это я притащила какую-то левую девицу, едва нас не угробившую!
— Хватит дуться, тебе не идет, — придержав меня у дверей крайней лаборатории, улыбнулся Рэмион.
— А твоей девице, наверное, все к лицу — и даже когда дуется, все равно красотка! — неожиданно для себя выпалила я.
Ой. Что-то не то я сказала... Судя по лицу друга, сейчас меня будут ругать — за покушение на святое!
Но, вопреки ожиданиям, Рэм не рассердился, а удивился:
— Ты обиделась, что я с Эйши разговаривал? Извини, мы случайно встретились...
— Да мне как-то все равно, с кем ты там разговариваешь! — не очень убедительно буркнула я, отворачиваясь от едва сдерживающего смех парня и пытаясь открыть двери. — Вот бесья ж круговерть! — отчаявшись справиться с упрямыми створками, выдохнула я.
— От себя, Вики, а не наоборот, — уже откровенно веселился Рэм. Вспыхнув, я со всей силы толкнула двери и ввалилась в маленькую комнатку, заставленную столами, шкафами и угрожающего вида приборами.
— Вики... — начал было вошедший следом Рэм, но я быстренько хлопнула в ладоши, зажигая свет, и требовательно вопросила:
— Ну и чего ты хотел показать? Надеюсь, это стоило риска навернуться с лестницы в обнимку с твоей новой подружкой?!
— Решай сама, — вздохнул Рэмион, сдергивая в ближайшего стола плотное покрывало.
Да, это определенно стоило любого риска! В большом стеклянном ящике царило лето — дно устилала нежно-зеленая травка, по стенкам вились тонкие веточки с молодыми листочками, кое-где застенчиво выглядывали ромашки и колокольчики, а среди всего этого великолепия летали... бабочки! Полупрозрачные, мерцающие и совершенно нереальные! Движения изящных радужных крыльев были плавными и завораживающими, и каждый взмах, казалось, сопровождался едва слышным хрустальным звоном...
— Что это? — восторженно спросила я, прильнув к стеклу.
— Помнишь практический выезд, на котором мы обезвреживали вытьянку?
— И Тирха, — хихикнула я.
— И Тирха, — хмыкнул Рэм. — Лион нашел это в развалинах. Духи природы, Вики. Почти что лишенные сил и угасающие. Даже не представляю, как и какой ценой он смог спасти их...
— Феи! — удивленно воскликнула я, глядя на завораживающий танец крылатых существ. — Это же настоящие феи!..
— Так их называют люди, — улыбнулся парень. — Зимой они засыпают, слившись с материнским деревом. Видимо, кто-то сгубил их прибежище.
— А что теперь будет с ними?
— До весны останутся здесь. Возможно, удастся погрузить их в сон. А потом найдем им новый дом. Где-нибудь подальше от людей, чтобы трагедия не повторилась.
— Они такие... чудесные, — выдохнула я, приложив ладонь к крышке.
К ней подлетела любопытная нежно-фиолетовая фея, покружилась, тихонечко звеня тонкими крылышками, а потом к стеклу с той стороны прижались две крохотные ладошки, и я встретилась взглядом с огромными изумрудными глазами, глубокими, словно озерные омуты. В них искрилось ласковое золотистое солнце, и на душе стало невероятно тепло и уютно...
— Ой! — пискнула я, забывая, как нужно дышать. А маленькое чудо серебристо рассмеялось, закружилось на месте, улыбнулось и вновь упорхнуло к своим собратьям, оставив меня в совершенно детском восторге.
— Рэм! — шепнула я, счастливо улыбаясь. — Рэм, вот оно — истинное волшебство!..
Друг кивнул, столь же зачарованно наблюдая за танцем маленьких крылатых духов, которые могли бы погибнуть среди холодных сугробов, если бы... если бы не Лион. Вечно хмурый и уставший мастер, способный творить настоящие чудеса...
— А почему ты не позвал Ланку? — спросила я, когда мы медленно поднимались по лестнице.
— Чтобы меня Ардэн голыми руками прибил? — хмыкнул Рэм. — Нет уж, мне еще жить хочется.
— А что, Лис такой ревнивый? — оживилась я.
— Нет, это я такой неблагонадежный, — ухмыльнулся Рэмион.
— С Лантэлией тебе все равно ничего не светит! — мстительно напомнила я.
— А с тобой? — тихо спросил друг, останавливаясь на пару ступенек ниже меня, так что, когда я развернулась, то наткнулась на серьезный взгляд.
— Рэм! — возмутилась я, радуясь, что на плохо освещенной лестнице незаметен предательский румянец. — Ты опять?..
— Прости, — смутился он. — Просто я подумал...
— Что раз о царевне можно только мечтать, то нужно оттачивать навыки на окружающих девицах? — фыркнула я.
— Любая мечта может стать реальностью! — обиженно выдал Рэмион.
— Скажи об этом батюшке... царю! — Ох ты ж, надеюсь, Рэм не заметил неловкой паузы!
— И скажу, — упрямо прищурился друг. — Я скоро закончу Школу, и у меня будет возможность проявить себя... и, поверь, я ее не упущу!
— Не сомневаюсь, — вздохнула я. В это, в отличие от остального, я верила.
Как и в то, что количество девиц в жизни Рэмиона не уменьшится никогда! Эйши вынырнула из темного коридора, словно бес из шкатулки, и со счастливым писком повисла на третьекурснике:
— Рэми!.. Я как почувствовала, что ты сейчас здесь пойдешь! А у меня все-таки получилось, представляешь?! Никто не верил, а я сделала! Пойдем, покажу!
— Эйши... — поморщился Рэм, пытаясь осторожно высвободиться из стального захвата и с опаской посматривая на меня, принявшую скучающий вид. — Эйши, я не могу!
— Рэми!.. Ну пожа-а-алуйста! — и это чудо сделало такие глазки, что, будь я чуть меньше зла, то непременно расчувствовалась бы. — Мне очень, очень нужно!
— Ну ладно... Так и быть. Вик, идем с нами! — не задумываясь, предложил нетактичный приятель.
— Идем! — радостно согласилась еще более нетактичная я.
Девица отчетливо скрипнула зубами, но возразить своему ненаглядному Рэми не посмела, и мы втроем направились в целительские лаборатории, не такие мрачные и зловещие, как наши, и оттого лишенные изрядной доли очарования.
На широком столе в светлой и на диво аккуратной комнате стояла большая бутыль с ярко-голубой жидкостью. Жидкость таинственно мерцала и изредка побулькивала, вызывая нехорошие подозрения. Которые незамедлительно подтвердились...
— Угощайся! — демонстративно игнорируя меня, щедро предложила Эйши Рэмиону.
— А это что? — принюхиваясь, осведомился он. Пахло приятно — летним лугом, согретым знойным полуденным солнышком.
— Бальзам на травах! — с гордостью просветила третьекурсника девушка, сияя как начищенный самовар. — Я сама собирала все ингредиенты, сама разрабатывала рецепт и активирующие заклинания... Он очень полезен для здоровья!
— О, то, что нужно! — обрадовался приятель, поглядывая на бутыль с весьма хищным интересом. — Вики, будешь?
Я с сомнением посмотрела на "угощение". Что-то — наверное, здравый смысл — подсказывало, что полезнее для здоровья будет не пить, а вылить содержимое бутыли в сточную канаву.
— Особенно рекомендуется при стрессах, успокаивает нервы и благотворно действует на душевное равновесие! — добавила целительница, заставив меня пересмотреть мнение относительно бальзама.
— Буду! — решительно кивнула я.
В конце концов, не станет же Эйши травить своего драгоценного Рэми?!
Темнота то и дело расцвечивалась яркими сполохами, которые водили хороводы, хихикали и пытались сказать что-то важное, только я все равно не понимала, что именно, а потому приходилось отмахиваться от любопытных вспышек, протирать глаза и упрямо брести дальше, считая повороты и улыбаясь, улыбаясь, улыбаясь...
В этот момент я любила всех и каждого. И хотела, чтобы никто не был несчастен и одинок. Рэм, оставленный с целительницей, на обиженного жизнью не походил, но я весьма вовремя вспомнила, что в Школе имеется некто, кому явно не хватает простого человеческого тепла — иначе с чего бы еще он постоянно злился, хмурился и нервничал? Нет, принцессу, о которой, если верить мальчишкам — а не верить им у меня причин не имелось! — он мечтал, я добыть не смогла бы при всем желании, зато у меня были цветы. Пусть даже и немного не живые.. пусть даже и не цветы, а засушенные травки, позаимствованные в лаборатории... Но ведь суть не в этом, правда же? Дорог не подарок, дорого внимание, и этим самым вниманием я готова была обеспечить выбранного счастливчика с избытком.
Не представляю, как я не заблудилась в переходах, ведущих в башню, где располагались комнаты мастеров. И как никому не попалась — не имею ни малейшего понятия! Правильно говорят, что дуракам везет... Или не везет, это с какой стороны еще посмотреть!
Ряд одинаковых дверей ничуть меня не смутил; радужные сполохи, перемигиваясь, с готовностью высветили нужные инициалы, аккуратно вырезанные на одной из них. Дверь оказалась не заперта, комната — пуста, и я без зазрения совести перешагнула порог. Предметы постоянно меняли очертания, расплывались и теряли цвета, но я упрямо дошла до кровати и аккуратно водрузила на нее букет из травок. Подумала, переглянулась с любопытными сполохами, по-прежнему не отстающими от меня, и, решив, что не стоит раньше времени портить сюрприз, быстро спрятала подарок под одеяло. Вот теперь можно и уходить!
Развернувшись, я запнулась о половичок и рухнула на пол, хорошо приложившись об него затылком. Сполохи, дружно ахнув, превратились в шикарный фейерверк и бесследно растворились, оставив меня в беспросветной темноте.
Сначала появился свет. Потом — звуки. Они кузнечными молотами били в виски, заставляя горько сожалеть о вернувшемся сознании. Слишком поздно я поняла, что звуками являются чьи-то голоса, и раздаются они в опасной близости от меня, нелепо растянувшейся на половичке рядом с кроватью... не моей кроватью! И не Ланкиной... Молоты в голове заработали еще усерднее, возвращая обрывки воспоминаний, и до меня наконец дошло, где я, собственно говоря, лежу...
Бесий хвост! Зажмурившись, я резко рванулась в сторону и весьма удачно закатилась под кровать — скрипнула дверь, и голоса, до сей поры звучавшие в коридоре, раздались практически надо мной.
— Почему ты столь уверен, что он все знает? — Остромысл. Взволнованно, недоверчиво.
— Посуди сам, для чего еще нужно ломать эту комедию? — Лион. Отрывисто, напряженно. — Я с самого начала говорил, что ты предпринял слишком рискованный шаг!
О бо-о-оги всемогущие!.. Как же я влипла! Распластавшись на холодном полу и закусив рукав рубашки, я даже дышать перестала, стараясь не думать о том, что будет, когда меня обнаружат. Но маги не собирались заглядывать под кровать, явно не ожидая найти там окончательно обезумевших учеников, — у них были более важные проблемы.
— То, что предлагал ты, еще безумнее, — недовольно проворчал директор, и его начищенные до блеска сапоги остановились практически возле моего носа, взметнув маленькое облачко пыли. Пришлось срочно зажимать нос...
— Отнюдь. Я бы смог. На сей раз — обязательно бы смог!
— Лион. Мальчик мой. Не горячись... Еще не все потеряно. Мы не уверены в своих выводах, они могут оказаться поспешными и неверными...
— Твои слова да богам в уши, — устало вздохнул наставник. — Но... я давно не верю в чудеса.
На мгновение я позабыла о своем бедственном положении. Чародей, творящий чудеса и не верящий в них?! Это было неправильно... и горько.
— Ты не виноват, — четко произнес Остромысл. — Когда ты это наконец-то осознаешь — сможешь вернуть смысл жизни...
— Он у меня есть, — излишне резко прервал директора Лион. — И я лучше умру, чем лишусь его.
— Иногда мне кажется, что ты так и не повзрослел, — печально проговорил старший маг, — и передо мной все тот же мальчишка, готовый отстаивать свое до последнего...
— Я уже не мальчишка, Остромысл. Помимо готовности у меня появилась сила сделать это, — упрямо возразил Лион. — Даже если придется вернуться в Ривалэйн.
Последнее слово неприятно резануло слух. Что-то знакомое, но постоянно ускользающее, не дающееся в руки... Я едва не чихнула и выбросила из головы ненужные мысли, сосредоточившись на самоконтроле.
— Я все-таки надеюсь, что ты не совершишь подобной глупости, — глухо обронил директор.
— Я тоже надеюсь, что до этого не дойдет, — усмехнулся мастер Ривенс.
А я надеюсь, что они наконец-то закончат разговор, а еще лучше — продолжат его в другом месте! Чужие тайны — это, конечно, очень захватывающе и волнующе, но явно не в моем положении!.. Я замерзла, ноги затекли, нос немилосердно чесался... и нестерпимо хотелось чихнуть. Бесья ж круговерть, больше никогда, никогда не буду пить неизвестно что, особенно — приготовленное влюбленными в Рэма девицами!.. Лишь бы выбраться отсюда незамеченной... лишь бы...
