Ник. Землянин-2

В этом тоже смысла не было — никто на помощь не придет, просто неоткуда. Но не сдаваться же, опустив руки?

Все, что мог, он сделал. Больше никаких вариантов не предвиделось. Если падут эти баррикады, то это будет совсем конец. Больше придумать ничего нельзя. Последнее, что он мог сделать для людей: дал команду БУНИКу, если уже никакого выхода не будет и останется только умирать, распылить в секции с гражданскими смертельный газ. Если умирать, то пусть умрут легко.

Вот замолчал последний пулемет, а на тактической карте погасла зеленая точка. Скоро враг будет здесь. Как показала практика, после уничтожения защитников он почему-то не сразу бросался вперед, а наоборот, сначала выжидал какое-то время, а потом медленно и осторожно начинал выдвигаться. Это давало время подготовиться, запечатав двери или послав на это место нового бойца. Их было мало, а направлений атак — много, так что защитников не хватало. Вначале-то все было наоборот, но теперь ресурсы таяли, и в первую очередь людские.

Майор подошел к столу, на котором лежали два пулемета. Эти он оставил для себя. Вот и их время подошло.

Активировав сервоприводы, он взялся за наскоро приваренные к пулеметам рукоятки. Все-таки они были сняты с БРОКОМов и изначально не предназначались для использования людьми. Работы сервоприводов слышно не было, но с левой стороны почему-то доносился нестандартный звук, хотя система показывала, что все в порядке.

Пару раз подняв их на уровень плеч (так было легче передвигаться) и выбросив вперед в воображаемой атаке, он остался удовлетворен.

— Алексей! — повернулся он к старшему из научников не только по должности, но и по возрасту — за полторы сотни. Тот молча смотрел на него, понимая ситуацию. — Ну, бывай. Даст бог, свидимся. Как только я уйду, намертво блокируй и заваривай двери.

Тот подошел к майору и обнял его:

— Обязательно свидимся, Андрей Николаевич. Не здесь, так на том свете.

Легко перебравшись через баррикаду, майор пролез в оставленный узкий проем, и дверь за ним сразу же закрылась. Теперь точно все. Назад пути нет.

Разбежавшись, майор прыгнул и еще в воздухе начал стрелять по мелькнувшим теням. Двоих срезал сразу, а третьего сшиб ногами, приземлившись на него и в упор расстреляв прямо под ногами. Вокруг взорвалось несколько дымовых гранат, автоматически отстрелянных УНИКом. От взрывов вокруг поднялся туман, в котором стали вязнуть энергетические выстрелы противника. Также была распылена новая порция нанитов, но они почему-то в последнее время стали плохо помогать.

Упав на спину, майор очередями из обоих стволов в упор располовинил одного из абордажников, вскочил, принял на спину удар клинком другого. Левый поврежденный сервопривод завизжал от перегрузки, но продолжал давать тягу. Ударом ноги назад отправил того полетать, закрутился вокруг себя, поливая пространство длинными очередями, — УНИК показал слишком большое количество противников. Трое отлетели в сторону, но в одно и то же место в коленную чашечку прилетело несколько вражеских снарядов, и скафандр не выдержал, нога подломилась.

Упав на колено, майор продолжил стрелять, но, кажется, ни в кого не попадал. Или тени стали двигаться слишком быстро, или он превысил порог своего организма и стал сдавать, несмотря на боевую психомаску и спецкоктейль.

Вторая нога от удара тоже сломалась в колене, мощные атаки выбили из рук пулеметы.

Майор тяжело дышал, а по подбородку текла кровь из прокушенной губы и из носа. Капилляры в глазах тоже полопались, превратив их в красные провалы.

Сквозь плавающие в глазах пятна он увидел, как перед ним остановилась тень. Вражеский абордажник присел на корточки и приблизил свой шлем к шлему майора. Черная поверхность растаяла, и на человека посмотрела морда инопланетянина. Зачем он это сделал? Может, хотел увидеть лицо своего врага? Поймать его взгляд? Внушить ужас? Или, наоборот, понять, что выражает перед смертью лицо хорошего воина? Кто знает.

Но майор различал только тень перед собой — в глазах мелькали кровавые светляки. Тем не менее, сил у него хватило, чтобы пробормотать ключ-активатор (у него это было четверостишие из Есенина) и представить вторую часть ключа — сломанную пополам молнию. Обычно всем сотрудникам службы безопасности, работающим "в поле" или имеющим высокие должности, внедряют психокод "последний шанс". Не в том смысле, что тот, кто им воспользовался, получает шанс на выживание. Напротив, он помогает умереть, но с пользой для дела. В последнем рывке организм концентрирует все силы и дает человеку возможность сделать решающий шаг. Мало кто после этого выживает.

Все мы, все мы в этом мире тленны,

Тихо льется с кленов листьев медь...

Будь же ты вовек благословенно,

Что пришло процвесть и умереть.##1

##1Стихотворение Сергея Есенина "Не жалею, не зову, не плачу..."

Вены на шее у майора вздулись, проступили на спине, мышцы на руках уплотнились. Медленно разведя их в стороны, майор на мгновение замер, будто раздумывая, а потом выдохнул, перекачивая всю доступную энергию организма в руки, которые, как гидравлический молот, стукнули кулаками друг о друга. Жалобно пискнули ручные сервоприводы, не успевая за сигналом и ломаясь. Сердце же у майора остановилось, разорвавшись от дикой нагрузки.

В полупустой комнате стояли несколько теней и смотрели на пол, где лежали трупы их товарищей, командир их группы и странный человек, который последним ударом размозжил ему голову. Вместе с бронешлемом.

Последние пятнадцать абордажников в этой связке осторожно двигались к очередному проходу, заблокированному, как и все предыдущие. Двигались они осторожно, так как уже убедились, что люди непредсказуемы и совершенно не такие, как им говорили. Хотя, возможно, это такие специальные боевые особи, которые по скорости могли сравниться с ними и нанести большой вред. Уже сорок членов группы уничтожено!

Абордажники приблизились к той двери, за которой системы мониторинга показывали наличие людей. Остановились и прислушались.

Внезапно сзади-слева раздался далекий лязг раскрывающейся переборки. Где-то за две секции от них. Тени перераспределились и замерли. Через некоторое время раскрылись боковые двери, и в зал вкатился очень неуклюжий и примитивный робот на гусеницах. В манипуляторах он держал обломок какой-то трубы, системы мониторинга не показали ничего опасного. Ни кинетики, ни энергетики. Отвлекаться на него не было совершенно никакой необходимости, но уничтожить на всякий случай следовало.

Робот замер, оглядел тени и сказал голосом Гавроша:

— Вот я до вас и добрался, твари! Получите!

Робот направил на вторженцев трубку, и из нее вылетело облачко тумана. Они среагировали вовремя и выстрелили в ответ, но было уже поздно. Внезапно образовавшиеся мощные гравитационные вихри закрутили пространство, втягивая в него абордажников. Жалобно застонали стены, лопаясь и скручиваясь в странные конструкции. В воздухе стали летать части механизмов, инопланетян и стен. Несколько секций вдали вместе с этой просто перестали существовать. Вместо этого там были непонятные джунгли из закрученных бронеплит.

— М-да... — пробормотал Гаврош. — Это я лихо. И это минимальная мощность! Ну ладно, людей, главное, рядом не было. Надо к следующим двигаться... Ой! Что такое?

Старый робот попытался поехать, но разорванные от вражеских выстрелов гусеницы просто прошлепали по каткам и остались позади. РОКОМ остановился.

— Ну что за невезуха?! Всего один выстрел! И как мне быть? Нет, вы что хотите делайте, хоть разжалуйте меня в управдомы, но это не дело — людей убивать! В общем, я звоню эль Багдади! Если будут ругаться, попрошу его заступиться или забрать к себе!

Элхор

Веганец летал вокруг корабля землян и про себя проклинал всех этих орионцев, эридян и прочих неприятных членов комитета, допустивших подобную бойню. Несколько раз он был на грани срыва, но одна мысль о том, что их полностью отлучат от Солнечной системы, а сестра вряд ли это переживет без психологических срывов, останавливала.

Однако сидеть сложа руки Элхор не мог и не хотел, да и сестра бы не поняла его. Земляне вначале неплохо справлялись с проблемами. Очень интересное у них оружие появилось. Элхор лишь иногда, когда это можно было сделать незаметно, подталкивал энергетические системы серых и эридян в зону нестабильности, в результате чего они взрывались. Причем выглядело все так, будто это земляне их достали.

В отличие от землян, орионцы и эридяне умирали тихо и незаметно, почти не оставляя в ментальном и информационном пространстве ни следов, ни предсмертных всплесков. Собственно, они были одними из самых слабоэмоциональных космических рас. А Элхор имел военное образование, как бы странно это не звучало. Общество же у них устроено таким образом, что на родине его действия поддержат без всяких дополнительных объяснений. Во-первых, раз ему позволили тут находиться, значит, все его шаги заранее одобрены, а во-вторых, ему и объяснять ничего не потребуется — только скинуть на всеобщее обозрение слепок памяти с ментальными и психоэмоциональными переживаниями и мыслями о происходящем. Да, Элхор точно знал, что после этого никто больше не задаст ему никаких вопросов, а лишь молча одобрят его действия.

Все стало хуже, когда серым удалось высадить свой десант. Это были специально выведенные биологические существа, созданные только с одной целью — быть боевыми пешками. Интеллект у них довольно низкий, но зато заточенный на войну, поэтому в тактическом плане они хорошо справлялись с задачами: брать на абордаж космические объекты (увы, но кое-где в космосе войны — обычное дело), управлять боевыми аппаратами и так далее.

Здесь уже Элхор мало чем мог помочь, не засвечивая себя, так как был уверен, что за происходящим наблюдает не один член комитета. И то, что он их не видел, еще ничего не значило. И вообще, веганец не был уверен, что его действия тоже остались без внимания, но очень надеялся, что некоторые методики воздействия на материю, разработанные ими, веганцами, недоступны для мониторинга даже высшим по развитию расам.

Очень больно ему было чувствовать смерти людей. Но то, как они умирали, наполняло его гордостью, смелостью и бесшабашной уверенностью, что смерти нет. Это было все внешнее, не его, но меняло его, и он чувствовал, что оно делало его лучше. Он уже давно не стирал слез с лица, не замечая, что шепчет про себя стихи их великого поэта, посвященные прошлому их расы.

И вот наступил момент, когда Элхор понял, что его страх перед каким-то комитетом и перед чужим мнением совершенно неважен. А важно лишь его отношение к жизни, и не только своей. Важны его решения, которые он принимает осознанно, понимая все их последствия.

Как только он принял решение, его тело покрылось темной матовой броней микронной толщины. Она натекала, начиная с ног и заканчивая головой. Элхор даже не моргнул, когда псевдожидкость брони покрыла его глаза. Впрочем, там сформировался другой слой, необходимый для работы зрения.

Небольшой кораблик подлетел к кораблю людей. К тому месту, которое на фоне общей структурированности поверхности корабля выделялось отсутствующими огромными секциями, отстреленными людьми. Он прицепился рядом с отверстием, проделанным напавшими. Спустя мгновение промелькнула практически невидимая тень и скрылась внутри. Сам кораблик находился под максимальной маскировкой, и его вряд ли можно было бы отследить даже системами мониторинга высших рас.

ГЛАВА 4

Ник

Передо мной развернулся виртуальный экран связи, и на нем появился пацан в кепке: именно так я представлял Гавроша и именно такой вид дал ему в болталке.

Мальчишка удивленно вытаращился на меня и, помявшись немного, спросил:

— Эль Багдади?

— Я это, я, — сказал я и, вспомнив, что являлся перед ним совсем в другом образе, на миг показал рожу противного старикашки. Вернее, великого волшебника всех времен и народов.

— Уф! — облегченно вздохнул Гаврош. — А я уж подумал...

— Проблемы? — спросил я.

— Да. Тут людей убивают.

— В смысле? — опешил я.

— Ну, инопланетяне все-таки напали на нас, — затарахтел он. — Пришлось использовать твой прыжок. Потом они нас все равно нашли и снова напали, только теперь большими силами, и высадили десант. Ну, мы стали защищаться, но...

Пока Гаврош говорил, я быстро нашел несколько инфомагических меток, которые создал в разных помещениях корабля при его посещении, быстро привязал к ним камеры и включил. М-да... Пустые коридоры и комнаты. В одном месте на полу кровь. Разбитое оборудование. О! А это кто тут?

Какие-то странные фигуры, больше похожие на персонажей фильмов ужасов: слегка сутулые, скафандры черные, с них свисает странная бахрома, шлемы похожи на приплюснутую голову черепахи... Они что-то делали в комнате, раньше служившей зоной отдыха. Человек десять... хм... Штук десять существ сидели на корточках у стены, а двое возились у противоположной стены рядом с дверью. Вот они отошли к другим. На стене за пять секунд расплылось красное пятно диаметром два метра. Один из них направил на пятно какое-то оружие и выстрелил. Туда воткнулось что-то непонятное, и по поверхности побежали извивающиеся линии. К стене подошел второй чужой с небольшим предметом в руках и пихнул его в центр торчащего предыдущего снаряда. Раздался мерзкий звук, и по центру металл стал прогибаться наружу. Процесс был небыстрый, но шел вполне себе бодро.

— Что это?

— Где?

Я скинул Гаврошу картинку.

— А, ну это как раз напавшие и есть. Стены пробивают.

— Я вроде их укреплял, не должны так легко поддаваться, — пробормотал я.

— Это так, и я действительно потом тестировал, материал стен серьезно усилился. Но при сильном нагреве меняется кристаллическая решетка материала, и укрепление практически сводится к нулю.

— Вот как.

Я сформировал по месту расположения камеры (вернее, ее информструктуры) самонаводящееся по аурам живых существ плетение (кстати, из демонского наследия, почему-то мне кажется, что его называли "огненным танцором") и выпустил его в помещение.

Мелькнуло что-то, слегка искажающее картинку (тепловая разница воздушных слоев), и остановилось по центру помещения. Странно. Посмотрел настройки. Ха! Оно просто не видит аур. Видимо, скафандры хорошо экранируют излучения тела. Ладно, пока сделаю на скорую руку, а там видно будет.

Воткнул вместо определителя аур блок визуального анализа, загнал в него кучу тестовых образов с видео, прогнал цикл обучения, проверил, как отрабатывает движок распознавания, по функционалу напоминающий нейросеть, и снова запустил плетение в актив.

Вот теперь процесс пошел. Напрямую-то я этих перцев не видел, их информструктуры — тоже. Можно было бы, конечно, как-то переместиться туда в виде точки восприятия, но это не отработано, да и ново. Поэтому разве что вот так, через промежуточные средства типа самонаводящихся плетений, уже проявившихся в локальной реальности. А самому прыгать прямо туда, в толпу непонятных существ, — на фиг.