Спуская псов войны - роман завершен

Поймите, Леонид. Касс — крайне предвзятый источник, сильно нас недолюбливающий, его информация не может быть объективной. О войне "трех планет" он вам рассказывал?

— О той, на которой стал героем? В общих чертах.

— Нет. Я говорю не о недавней войне с танду, а о войне с нами примерно двадцать пять лет назад, когда наша империя силой отобрала у Доминиона три планеты.

Наемник хмыкнул:

— А, так вы еще и агрессоры.

— С точки зрения сссла так и есть. На деле же, все было иначе. Сссла объявили три недавно открытые планеты своими без права на то. Планета считается того, кто построит там колонию. Там много оговорок и уточнений — но принцип именно таков. Если вы построили колонию до того, как кто-то другой начал строить свою — планета ваша. Если вы построили, когда у других уже работа в разгаре — планета разделяется, вот как в случае с Чодангой, на которой восемнадцать разных колоний.

Тут есть один нюанс: обычно под колонией понимается самодостаточное поселение, способное жить без помощи с родного мира, но прямо этот момент оговорен не был. Сссла воспользовались этой лазейкой, поселили на каждой планете по взводу солдат в сбрасываемом модуле, что обычно считается аванпостом, и назвали эти аванпосты колониями, требуя себе все три планеты целиком. Поскольку Доминион довольно силен и имеет союзников, которые пляшут под его дудочку, им никто не возразил... Кроме нас: мы такого произвола не потерпели. Мы высадили на всех планетах строительные корпуса, произвели орбитальную блокаду, невзирая на вопли сссла, отстроили свои колонии, а потом приказали им убираться на том основании, что их "колонии" таковыми на деле не являются. Сссла обвинили нас в агрессии и развязывании войны, но в боях на орбите были разбиты. С той поры они нас недолюбливают еще сильнее. Что особенно интересно — их не поддержали даже их союзники. Сссла, как говорят у вас на Земле, слишком уж хитрожопые, и за это их не любят точно так же, как нас — за высокомерие. Мы не нуждались в планетах — нам необходимо было вернуть Доминион в рамки, которые он счел необязательными для себя. А планеты после мы роздали по кускам, в том числе и тем, кто их открыл, всем, кто нуждался в новых территориях. Вот и думайте, Леонид, стоит ли верить сссла, даже если он относится к вам дружелюбно. Касс — безусловно выдающийся представитель своего народа, хотя я и не знаю, как именно он получил звание великого героя. Но он — сссла. Жулик. Вы уверены, что и сами не стали жертвой его манипуляций и хитростей?

Леонид отпил из пакетика и сказал:

— Я предпочитаю не вмешиваться во вражду сссла и балларан. Всю жизнь в политику не лез — и на старости она меня интересует еще меньше. Что же до Касса — первую часть гонорара я уже получил. Если, конечно, он не подсунул мне вместо золота что-то другое — но судя по весу и плотности, все честно.

Губы Лаш сжались в гримасе досады.

— Я так и знала, Леонид. Он даже с вами не смог поступить по чести, потому что у сссла ее, чести, хватает только для своих. Заплатив золотом, Касс обманул вас: оно ничего не стоит.

— Как это? — осторожно поинтересовался наемник.

— Вот так. Золото в галактике металл достаточно нередкий, его много, а сфер применения — мало. Электроника отсталых народов, в основном. Химия. Также золото часто используется для покрытия поверхностей для защиты от коррозии, особенно если более прочное и современное покрытие, например хромирование, слишком дорого или сложно, так как золочение проще. Золотые краски стоят мало, их можно купить в строительных магазинах. Как валюта или украшение золото в галактике не используется — это феномен преимущественно земной. Здесь же золото стоит крайне немного — сорок-пятьдесят гве за килограмм, в зависимости от химической чистоты. То есть, ценность золота крайне невелика, не будь оно таким тяжелым — стоило бы еще меньше.

Леонид откусил от пирожка и заработал челюстями, тщательно взвешивая свой будущий ответ. Килограмм золота в его рюкзаке на момент отлета с Земли стоил бы тридцать восемь тысяч долларов или около того, это еще без учета химической чистоты. Свыше двенадцати тысяч долларов в месяц — вполне приличный оклад, да что там приличный — превосходный. Десять лет — полтора миллиона долларов. Сколько бы лет после своего контракта Леониду не выпало прожить — он проживет их безбедно и в свое удовольствие, и потратить все деньги все равно не успеет, если только не начнет ими швыряться. А еще у него пятьсот гве в чипе-кошельке. Еще минимум десять кило, триста восемьдесят тысяч. Полюбому хватит.

Однако сказать все это Лаш он, конечно же не мог: ей ведь не нужно знать, что наемник собирается вернуться на Землю вопреки культурному эмбарго.

— Тем не менее, он предложил мне сделку, а я ее принял, — сказал, проглотив пищу, Леонид, — не вижу тут мошенничества.

Балларанка понимающе кивнула:

— Стало быть, вы собрались вернуться на Землю после завершения контракта.

Знает. Действительно, отчего бы ей и не догадаться, она же умная.

— Намекаете на то, что Касс не сдержит слова?

— Ни в коем случае. Сссла обычно выполняют свою часть сделки, как бы там ни было. Просто сама сделка — мягко говоря, мошенническая.

Больше всего Леонид сейчас был зол на себя. Угораздило же его за золото заикнуться! А теперь еще кто знает, как поступит Лаш, особенно если упомянутая приверженность правилам действительно имеет место быть, а не придумана Кассом.

— Ну и ладно, он очень неплохо на мне сэкономил, — согласился наемник, — все равно я бы не смог вернуться на Землю с грузовиком золота из-за культурного эмбарго. Мне и сорока кило хватит, потому я по-прежнему не вижу тут ровным счетом ничего бесчестного. Он нашел очень дешевого командира и очень дешевых солдат, я нашел отлично оплачиваемую, по моим меркам, работу.

Лаш засмеялась, негромко и добродушно:

— Индеец, отдававший испанцу золотой самородок за бусы и зеркало, тоже думал, что заключает выгодную сделку. Индейский вождь, продавший часть земель племени за ящик виски и одеяло, считал точно так же. Вижу, вы не все знаете о культурном эмбарго. Один из пунктов этого норматива запрещает торговлю с отсталыми народами с упором на разницу в ценах. Выменивая у туземца слиток золота, стоящий для вас, скажем, тысячу долларов, за бусы, вы обязаны дать ему бус на тысячу долларов. Это правило необходимо для того, чтобы высокоразвитые расы не паразитировали на развивающихся, выторговывая у них ценные природные ресурсы за безделушки. Предлагая вам золото, Касс был обязан дать вам его столько, сколько смог бы купить на свое жалованье хотя бы обычный наемник, это как минимум. Каждый боец вашего отряда в день зарабатывает примерно три килограмма золота: сто тридцать гве. Точнее, столько мы платим Кассу. Ваш оклад и того выше. Таким образом, с точки зрения общепринятых в содружестве юридических соглашений, Касс вас банально обворовал, положив себе в карман колоссальные средства, а вам оставив едва ли сотую часть вашего же оклада. Вы можете потребовать пересмотра условий договора, потому что юридически он противозаконный.

Дрянь дело, подумалось Леониду. Ему только не хватало чужого вмешательства! Если Касса разоблачат, попасть на Землю будет затруднительно.

— Знаете, у нас на Земле считается, что настоящий мужчина свои проблемы должен решать сам, — холодно сказал наемник. — Какими бы вам не виделись условия моего контракта — это мое дело, и я не понимаю, почему вас это беспокоит.

— Потому что вы мне нравитесь, — просто ответила Лаш.

Повисла тишина, нарушаемая только возней коорнов на кухне.

— Должен признать, что подобного поворота я ожидал меньше всего, — признался, наконец, наемник, — по крайней мере — от балларанки.

— Потому что ранее вы встретились с Вэш или потому, что так вам Касс сказал? На самом деле, удивляться нечему, женщин всегда привлекают мужчины, выделяющиеся из общей массы, и если бы вы разбирались в механизмах эволюции, то понимали бы, почему.

— Я, грешным делом, полагал, что балларане видят в землянах только животных, — он сказал это, только чтобы сказать хоть что-то.

Лаш покачала головой:

— Не все. Лично я, как уже говорила, предпочитаю составлять свое мнение обо всем. И в вас я вижу качества, достойные любого уроженца Балларана. Что бы там Касс вам не рассказал, но женщинам, хоть земным, хоть балларанским, нравятся в мужчинах одни и те же черты.

Она пошла к выходу, поманив Леонида едва заметным кивком головы, но внезапно остановилась:

— Впрочем, чтобы быть предельно честной... Должна признаться, что ваши уши без кисточек меня смущают.

* * *

Недостаточная ширина койки, и самому Леониду узкая, не мешала, пока они располагались на ней вертикально относительно друг дружки, периодически меняясь местами, но дала о себе знать, как только Лаш, основательно выдохшаяся, пристроилась рядом, подперев голову локтем. Впрочем, вариант "в тесноте, да не в обиде" устроил их обоих, против тесноты никто не возражал. Некоторое время царила тишина, потом Лаш приподнялась и протянула руку к столу за своим УРР, предоставив Леониду еще одну возможность полюбоваться красивой, упругой грудью с темно-серыми сосками. Надев прибор, она спросила:

— Интересно, от чего вот это? — Лаш провела пальчиком по длинному узкому шраму, протянувшемуся поперек груди Леонида от плеча до солнечного сплетения.

— От саперной лопатки.

— Несчастный случай, что ли? — не поняла Лаш.

Леонид негромко засмеялся:

— Именно. Для укурка, который мне это оставил на память, случай был несчастным, потому что для меня — не смертельным, в отличие от него.

— Ужас. Все боятся таргов главным образом из-за того, что те обычно лезут в ближний бой, а на Земле это, оказывается, нормальное явление?

— Тот случай — точно не нормальный. Мы окопались на холме, двадцать шесть человек. Противник — солдат триста, но черные. Негры, в смысле. Воевать они не умеют, если белые не научат, а тех — не научили. Было больше, но когда мы дважды отбили их атаку, стало триста, примерно. И вот они то ли укурились чего, то ли упились, то ли их командиры укурили — но выбить нас по уму не смогли и поперли в психическую атаку. Толпа — не толпа, а прям орда вопящих беснующихся чертей, прут на нас бегом, в полный рост, на ходу палят в белый свет. Точнее, уже не в белый, вечерело. Ну мы-то клювами щелкать не стали, положили человек двести пятьдесят, но пулеметов у нас не было, мы успели расстрелять по два рожка, но на второй перезарядке они до нас добрались. Я так по сей день и не понял, как они сократили расстояние настолько быстро. Видимо, от наркотиков ошустрели. Только что были далеко — и оппа, уже у нас в окопах. Их около сорока или побольше, нас — двадцать шесть. Ну и что делать, пошли в рукопашный бой. В живых нас потом осталось одиннадцать. Вот тогда мне было по-настоящему страшно последний раз в жизни. Не знаю почему, но вид черной человеческой рожи с вытаращенными, налитыми кровью глазами и пеной у рта — страшнее, чем оскал зверя. Год спустя, оставшись в саванне ночью с простреленной ногой и без патронов, я пустым автоматом со штыком от стаи гиен отбивался, сидя на земле — это уже пустяк был по сравнению с тем боем. Тарги, говоришь? Пфф.

Леонид немного помолчал и спросил:

— Меня Ваэрта с толку сбивает. Что ты про его ущербность говорила? Если не секрет, конечно? Я заметил, что он в колонии несколько... особняком.

— Он "ограниченный". Я тебе рассказывала, что у нас нормально владеть более чем одной профессией. Уметь делать что-то одно... Это как быть не совсем полноценным. Ваэрта — солдат. На самом деле, такие как он нужны нашему обществу, но само общество относится к ним немного не так, как они заслуживают. У нас тоже не все идеально. Так вот. Ядро нашей армии состоит из узкопрофильных солдат. Основные массы же — своего рода заготовки. Человек, который проходит военную службу, обучается всему понемногу, чтобы в случае необходимости заменить профессионального солдата на любом посту, будь то место наводчика в танке или снайпера в окопе. Его, случись что, и обучить тонкостям проще. Ваэрта недолюбливает всех, кто имеет более одной профессии, резонно полагая, что все "нормальные" без узкопрофильных солдат обойтись не могут. И особенно недолюбливает "недосолдат", считая несправедливым то, что "недосолдат" ему не годится и в подметки, но при этом считается нормальным, а профессионал высшего класса вроде Ваэрты — "ограниченный". И вот иногда его заносит.

— Понятно.

Лаш задумчиво водила пальчиком по груди Леонида.

— А почему ты, перед тем, как меня впустить в комнату, вытащил блок искина из своего УРР?

Наемник скривился:

— Да чтобы Касс не узнал про тебя. Уверен, что он шпионит за мной с помощью него.

— Потому ты его не надел?

— Да я его вообще терпеть не могу. "Слушаюсь и повинуюсь, хозяин", "счастлив выполнять вашу волю, господин"... Достал, паскуда. А приказ обращаться ко мне "сэр" — не выполняет. Мол, "я не вправе обращаться к вам с недостаточным почтением"... Худший подарок, который я получал в своей жизни.

— А, так он тебе его подарил? — уточнила Лаш, — если так, то можно УРР перепрограммировать, чтобы подчинялся.

Леонид вздохнул:

— Дарственную грамоту он мне на него не выдал, если что. А перепрошить не получится. Дипломат-класс вскрыть нельзя.

— Если Касс сказал, что дарит — тебе не нужен документ. Детектор лжи твой свидетель, и УРР — твой. А что вскрыть нельзя — чаще слушай этого жулика. Без авторизации оно и понятно, что нельзя, но мы же не взламывать будем, а настраивать, имея на то все права. Погоди-ка.

Она сказала несколько слов по-балларански, кого-то вызывая.

— Пусти меня, я оденусь. Сейчас мой слуга-коорн принесет кое-что и мы разберемся с твоим искином.

Она натянула брючки, набросила куртку на голое тело и вышла. Минуту спустя вернулась, держа прибор и кабель.

— Давай сюда вычислительный блок... ты УРР как активировал? Рукой или сетчаткой глаза?

— Рукой.

Леонид произвел необходимую манипуляцию, совместив ладонь с сенсорным полем, Лаш подключила кубик компьютера к своему УРР.

— Хмм... Действительно дипломат-класс со шпионскими возможностями, притом балларанского производства, что неудивительно. Ведь и правда следит... Точнее, следил, больше не будет. А манеры искина... Ну, видишь ли, твой наниматель большой шутник. Это он зашил искину подобные команды. Рискну предположить — чтобы ты общался с ним как можно реже и не узнал того, что не положено. Например, цены на золото. Байка про то, что такие искины не перепрошиваются — из той же оперы.

Наемник сел на постели и гневно засопел:

— Та-а-к... А правда, что мошенничество с чужим УРР наказуемо Вершителями?

— Разумеется. Но в этом случае мошенничества нет. У искина ранее были инструкции передавать данные на бортовой компьютер корабля Касса. И когда этот жулик подарил тебе УРР — он подарил его "как есть", если ты не отменил все предыдущие инструкции прежнего хозяина — это уже твоя проблема.

— Какого фига?! Я пытался, но даже не смог заставить искина нормально разговаривать!