Тебе не скрыться от меня

Но проследив взглядом в указанном направлении, расслабился, и напряжение немного отступило.

— Кто это? — спросил Пэттон.

— Подмога, — улыбаясь, ответил Морган, обрадованно глядя на подлетающую на метле ведьму. В этот раз для разнообразия на ней было черное короткое платье, высокие сапоги и черная широкополая шляпа с высоким колпаком.

Поравнявшись с демонами, Суфи присвистнула:

— Ничего себе! Где ты этот летающий пылесборник отхватил? Впервые такой вижу!

— Тормонт был настолько любезен, кто одолжил его на-а-ам, — вскрик получился невольно, потому, что именно этот момент выбрал Пэттон, чтобы ткнуть его локтем в бок и громко зашептать:

— Представь меня этой прекрасной незнакомке.

Морган закатил глаза. Пэттон в своем репертуаре — неисправимый бабник. И ведь уже не падает в обморок от того, что рядом ведьма, да ещё и на метле летает. Но вслух сказал другое:

— Суфи, разрешите вам представить моих спутников — Освальт Каллахан из клана Тэлбот, а это Пэттон Двайер из клана Тэлбот.

Ведьма кивнула головой, в знак того, что ей приятно познакомиться:

— Суфи Рейценхарт.

А Морган продолжил:

— Освальт, Пэттон, знакомьтесь — это бабушка моей суженой.

Суфи расхохоталась, глядя на то, как изменилось лицо Пэттона: поникло, посерело и приняло такой вид, как будто его владелец глотнул очень давно прокисшего молока.

— Бабушка? — переспросил он и, наклонившись к Моргану, прошептал: — Морган, твоей суженой года три?

— Ей семнадцать, — ответила за него Суфи.

Пэттон сник ещё больше. Но быстро взял себя в руки и даже попытался отвесить неуклюжий комплимент:

— Вы очень хорошо выглядите для своего возраста.

Суфи закатила глаза. Знал бы он, КАКОЙ у неё возраст!

Морган вернул её внимание к себе:

— Не буду спрашивать, как вы нас нашли, но хотелось бы знать, что нам дальше делать?

— Лететь вперед, — беспечно махнула рукой ведьма, — а там посмотрим по обстоятельствам.

— О, надо же! — иронично улыбнулся Пэттон. — У нас с Морганом похожий план.

— Великие умы мыслят одинаково, — улыбнулась Суфи.

— Мне на ум пришла другая поговорка, — буркнул Пэттон. — Про тех, у кого мысли сходяться...

— Так мы летим? — вклинился в разговор Освальт.

Все как-то разом посерьезнели, и Суфи первой полетела вперед. Демоны на ковре четко следовали полученной от неё инструкции: "Держитесь сзади". Она первой влетела под каменный свод пещеры и уже находясь внутри, щелкнула пальцами создавая небольшой огненный шарик, освещающий путь. Послушный воле создательницы, шарик летел, освещая дорогу на пару шагов вперед. Суфи хорошо видела куда летит. А вот демонам приходилось хуже. Поэтому, когда каменный свод пещеры, навис над ними, они достали из ручной клади, сваленной посреди ковра, приготовленные заранее факелы, и уже собрались их поджигать, когда грот, по которому они летели, исчез, и демоны вылетели во влажную звездную ночь.

— Мы, что, опять в каком-то личном мирке, какой-то ведьмы? — недоуменно спросил Пэттон. — Снаружи же едва только полдень был.

— Нет, — покачала головой Суфи. — Я бы почувствовала.

— Присмотрись, это не звездное небо, — Освальт указал на стены. Они также мерцали миллионами огней, похожими на далекие звезды.

— Тогда что это? — спросил Пэттон.

— Думаю, светлячки, — блеснул знаниями Морган. — Мне уже доводилось видеть такое однажды. Но пещера была намного меньше, да и светлячков было всего ничего. А тут их так много, что потребуется несколько жизней, чтобы их сосчитать.

"Вот бы Хлоя это увидела!" — подумал про себя Морган, но вслух заговорил о другом:

— Дальше проход сужается и свет пропадает. Приготовьте факелы, и обратился к Суфи: — Посмотрите, пожалуйста, ковер сможет там пролететь, или лучше спешиться и идти пешком?

Ведьма кивнула и быстро слетала в нужном направлении, разведывая, что там. Когда она вернулась, демоны как раз закончили зажигать факелы, и готовы были выступать.

— Дальше проход сужается, но вы без труда пролетите, — доложила Суфи. — Пока ничего подозрительного я не заметила.

— Тогда вперед, — принял решение Морган. Первой полетела Суфи, а за нею и демоны.

* * *

**

В долине "Три дуба" подходил к концу очередной погожий денек. Все деньки в этой долине были погожими. Но этот день сильно отличался от другого. Сегодня взоры доброй трети населения долины то и дело обращались к солнцу, чтобы проследить его ход. Все с нетерпением ждали заката.

— Розанна, милая, я больше не могу, — прошептал сквозь судорожную улыбку Бронвик. Он так устал, что не чувствовал ног, на которых целый день простоял. Его дорогая, любимая жена стояла рядом и уже даже рук не поднимала, чтобы помахать прибывающим.

— Да сколько же народу живет в этой чертовой долине, — мученически пробормотала Розанна в ответ, даже не пытаясь улыбаться. Она так устала, что уже даже почти не говорила ни с кем. "Здравствуйте", "Проходите" — вот и все, чем она ограничивалась.

— Я думал, что к вечеру гостей станет меньше, — вздохнул Бронвик. — Но их почему-то становится все больше и больше.

— Чего ты хотел, милый, — притоптывая на месте, чтобы вернуть ногам чувствительность, пробормотала Розанна в ответ. — Ты устроил событие года. В нашей долине все охочие до таких представлений. И никто не хочет пропустить это зрелище.

— Я всегда знал, что твоя мать меня ненавидит, — вздохнул Бронвик.

— Ну, милый, — закатила глаза Розанна, потому, что её муж чинил свою тещу во всем плохом, чтобы с ним не происходило. — При чем тут мама?

— Это все, — Бронвик обвел рукой дом и гостей, — её идея!

— О чем ты? — удивленно спросила Розанна, но муж не успел ей ответить. Все вокруг начало неуловимо меняться: воздух наполнился озоном, как перед грозой, рядом начали появляться искры, а вскоре пространство стало искривляться. Прошло всего несколько мгновений, и все прекратилось, став прежним. Если не считать того, что мир вокруг выглядел странным. Розанна не могла отделаться от чувства, что смотрит на него через стекло.

Повернувшись к мужу, она спросила:

— Милый, ты ничего странного не заметил?

Но там, где до этого стоял Бронвик, теперь стояла она же.

— Это ещё что такое? — изумленно переспросила Розанна, и решила подойти и потрогать ту, кто стоит перед нею. Но сделав шаг, она уперлась в невидимую стену, твердую и на ощупь похожую на стекло. Незнакомка проделала все то же самое, что проделала и сама Розанна. И вид у неё был не менее изумленный и сбитый с толку.

Розанна сделала шаг назад. Её копия сделала тоже самое.

— Это что-то новенькое, — с любопытством оглядываясь вокруг, пробормотала она. Это явно было колдовство, но ей не приходилось слышать ни о чем подобном. Все живые создания куда-то исчезли, хотя пейзажи и кареты оставались точно там же, где были. Разве что краски казались немного более тусклыми, чем обычно. Ей снова пришла на ум ассоциация со стеклом.

Желая разобраться в происходящем, Розанна повернулась и сделала несколько шагов в противоположную сторону. И тут она тоже уперлась в стену. Как по волшебству, с противоположной стороны возникла её точная копия. Как отражение в зеркале.

Хвала всему сущему, голос виновницы происходящего зазвучал раньше, чем Розанна успела сломать себе мозг, размышляя над необычным заклятием:

— Дорогие родители и уважаемые гости дома Уайли, — Хлоя говорила слегка запинаясь и делая паузы так, будто читала с листа. — Прошу вас не паниковать. Вы все под моим заклятием, которое я придумала и назвала "Калейдоскоп". Пока оно действует, вы все изолированы друг от друга. Вам ничего не грозит, поэтому не пытайтесь выбраться и для собственного блага не пытайтесь колдовать внутри, так как любое примененное вами колдовство будет направленно только на те объекты, которые внутри калейдоскопа. Если не хотите покалечиться или умереть, следуйте моим рекомендациям. Пока что это все.

Бронвик и Розанна всегда были очень хорошей парой не только потому, что очень любили друг друга, но и потому, что у них были похожие интересы, похожие привычки и похожий образ мышления. Поэтому, услышав объявление дочери, они не сговариваясь, сняли свою обувь, сели на траву и с наслаждением вытянули многострадальные ножки, давая им отдохнуть. Оба были уверенны, что рано или поздно их кто-то спасет. А после этого их непослушная дочь сначала получит ремня, а потом мужа.

* * *

**

Пролетев узкое место, путники вынырнули во тьму. Она обступала их со всех сторон и была такой плотной, что огненный шарик, сотворенный Суфи, мог освещать лишь дорогу лишь на несколько шагов вперед. Темнота была подобна огромному живому организму, который нехотя отступал под напором света. Все здесь — базальтовые колонны вдоль стен, кальцит, принимающий самые причудливые формы и даже сама тьма — все казалось, дышало первозданностью и нетронутостью. Как будто в незапамятные времена, когда эта пещера только появилась на свет, сюда пришла темнота и поселилась здесь навечно. А чтобы пещере не было одиноко, она начала создавать из кальцита причудливые цветы, снежинки, жемчужины и даже веточки. Пэттон из любопытства коснулся одной из них, и она тут же рассыпалась, утонув во тьме. Не осталось и следа от того, что здесь когда-то была веточка.

— Интересно, если коснуться жемчужин на колонах, они тоже рассыплются? — как зачарованный глядя вокруг, спросил Пэттон. Ему никто не ответил. Демоны не могли отделаться от ощущения, что тьма наблюдает за ними, терпеливо ждет того мгновенья, когда свет отступит, оставит путников без защиты, чтобы... чтобы что? Напасть? Поглотить? Утащить в свои недра навсегда?

Ни у кого не было ответа, но всем было не по себе.

А ещё странный шум, который они слышали на подлете к пещере, становился все сильнее, чем дальше они продвигались.

Когда Освальт заговорил, Суфи чуть не свалилась с метлы, а Пэттон чуть не упал с ковра:

— Сначала я думал, что этот шум создают волны, — демон задумчиво всматривался во тьму. — Но чем дальше мы летим, тем яснее становится, что этот звук не естественного происхождения.

Суфи подавилась матерными словами, а Морган осторожно спросил:

— Что натолкнуло тебя на такую мысль?

Освальт немного помолчал, затем объяснил:

— Есть четкий, повторяющийся мотив, есть ритм, и звук слышится с разной силой. Кто-то там играет одну и ту же мелодию.

Всем стало не по себе. Суфи подлетела ближе к ковру, Морган и Пэттон взялись за оружие.

— Нужно погасить огонь, — проложил Освальт. — Пещера, в которой мы сейчас слишком большая, поэтому свет нас слепит и если в темноте кто-то прячется, то мы перед ним как на ладони.

— Тогда мы ослепнем, — возразила Суфи. — Мы даже не будем видеть, куда летим.

— Демоны хорошо видят в темноте, — возразил Пэттон.

— Я ослепну, — перефразировала ведьма. — И не буду видеть, куда лечу.

Морган посмотрел на неё:

— Тогда нужно сделать так, чтобы в этой пещере негде было спрятаться не только нам! — демон вытер испарину со лба. Здесь было чертовски жарко. — Выможете сделать свой огонек больше, чтобы осветить всю пещеру?

— Нет, — покачала головой Суфи и сделала пасс рукой. Огненный шарик с тихим шипением растворился, и ведьма исчезла во тьме. Некоторое время вокруг царила тишина, и Морган забеспокоился о бабушке своей суженной. Как бы он потом оправдывался перед Хлоей: она сама погасила свой огонь, и что там стало с нею не понятно? А острое демонское зрение не видит ничего дальше бликов факелов. Для того, чтобы демон хорошо видел в темноте, нужно собственно темнота.

Но его опасения были напрасны. Он услышал голос Суфи, больше похожий на шипение:

— Ай дебош террин!

Если чернила смешать с водой, то первое время будет хорошо видны обе эти жидкости. Будет похоже, что они ведут между собою схватку. Но в этой схватке всегда, неизменно побеждают чернила, окрашивая воду в черный свет. Тут же все было наоборот — свет, сражаясь с тьмой, занимал её место. Некоторое время было видно щупальца мрака, которые будто врезались в освещенное пространство. Но это была агония. Огромное чудовище, окружавшее демонов и ведьму с того момента, когда они влетели во вторую пещеру растворилось, кануло в небытие.

Ковер медленно плыл вперед, метла также по инерции летела в том же направлении, а их пассажиры как зачарованные смотрели вокруг себя. Никогда прежде никто из них не ощущал себя настолько... маленьким и ничтожным!

У пещеры был сводчатый потолок. И он был так высоко, как будто его вытесали даже не великаны, а просто гиганты. Правильной формы шестигранные базальтовые колонны лишь укрепляли подозрения о рукотворном сотворении этой пещеры. Как будто неизвестные зодчие начали превращать эту пещеру в бальный зал, да забросили это дело. Россыпи кальцитов по всей пещере вызывали ассоциации с украшениями, забытыми в спешке.

Хотя, кто может знать? Может, так оно и было?

Монументальная красота, застывшая, замершая без единого движения, перед которой время почтительно присело в реверансе. Все вокруг было и живо и мертво одновременно.

Даже не склонный к сентиментальности Освальт глядя вокруг себя, благоговейно прошептал:

— Эсме тут бы понравилось...

Его голос разрушил очарование момента. Все как-то разом сбросили с себя те путы, которые притягивали их взоры к каменным стенам и своду.

— Нам нужно лететь вперед, — тряхнув головой, сказал Морган, и сам не узнал свой голос.

— Да, — глухим эхом отозвалась Суфи. — Вперед.

Морган посмотрел на неё. Ведьма тоже казалась раздавленной, как будто оставляет здесь что-то, без чего жизнь не в радость. И он понял, что она чувствует то же, что и он, да и Пэттон с Освальтом, судя по виду: что здесь, в этой пещере, можно исправить ошибку или исправить последствия неправильного выбора, что здесь не существует невозможного. Нужно лишь остаться здесь, нужно просто стать частью пещеры, еще одни причудливым кальцитом, на который наткнется через день, а может через тысячелетие какой-то путник, который забредет сюда случайно или в поисках сокровища.

Соблазн был так велик! Но Морган и так прибыл сюда в поисках ключа к сокровищу. У его сокровища рыжие волосы, зеленые глаза, вздернутый носик и пухлые губки, которые так хорошо целовать!

Его рука сама коснулась нагрудного кармана. Там лежало напоминание о том, ради чего все это.

Неловко, словно делал что-то неправильно, Морган достал из кармана локон Хлои и посмотрел на него. Рыжие волосы будто горели в этом царстве серого и все ещё пахли ею — васильками и ромашкой. Запах уже стал слабый и едва уловимый. И все же, он вызывал в памяти воспоминания. Он видел Хлою так, как будто она стояла рядом: вот она улыбается, вот злиться, вот радуется, по-детски хлопая в ладоши. А вот смотрит на него, и взгляд юной ведьмочки полон любви...

Аккуратно сложив локон назад в карман, Морган приказал:

— Вперед! — и ковер поплыл вперед быстрее. Суфи, все с тем же апатичным и безрадостным выражением на лице, летела рядом, хоть и немного приотстала. Она как будто хотела остаться и сама не понимала, зачем летит дальше.