— Галты?
— Ну, да. Самые кровожадные твари на Шелте. — Он ухмыльнулся. — Других поблизости от Города просто не водится, остальные звери предпочитают жить от людей как можно дальше.
— Наверное, те, кто умнее галтов. Зубастым шелтянам ведь каждый день кушать хочется, а рацион из одних галтов рано или поздно утомляет...
Одуревший от нескончаемой жары, я забрался на место Целителя. И почему конструкторы этой машины, злоклятье на их голову, не предусмотрели в ней раскладываемый верх для защиты от солнца? Пришлось, несмотря на пекло, с головой накрыться курткой. Лучше уж экровелен для защиты от палящих лучей, чем совсем ничего, иначе спекусь, как котлета в микроволновке. Но пока я, засыпая от усталости, проваливался в небытие, Целитель успел мне кое-что рассказать о 'проклятии галтов'. Крылатое выражение, столь любимое шелтянами, оказалось не просто красивой фразой. До Погибели эти животные были хищниками-одиночками, размножавшимися почкованием, а после пандемии мутировали, и детеныш при 'родах' перестал отделяться полностью, оставаясь связанным с родителем неразрывной 'пуповиной'. Череда подобных почкований и образовывала стаю, являющуюся, по сути дела, единым целым — кровеносная и нервная системы у галтов стали общими...
Дальше я уже не слышал.
Наверное, прошло не меньше трех часов, когда я очнулся от характерного гудящего треска, сопровождающего выстрел из бластера. Скинув куртку с лица, я выяснил, что виновником шума оказался Бигман. Кто же еще. В зеркало обзора я разглядел его долговязую спину, маячившую над задним сиденьем, на которое он для удобства стрельбы опустился на колени. Ствол 'града' в его руках медленно чертил участок неба позади трассера, с которого стремительно падала вниз человеческая фигура в темно-красном развевающемся плаще. Прошло всего несколько секунд, и человек беззвучно рухнул в заросли далеко позади нас, треска падения из-за гула двигателя я не услышал.
Жара к этому времени уже значительно спала, время, судя по всему, близилось к вечеру, но после тяжкого сна тело пребывало во власти одуряющей сонливости — вялые мышцы, тяжеленная голова. Пришлось заставить себя напрячь извилины и осмыслить ситуацию.
— Что это за 'птичка'? — пробормотал я себе под нос, ни к кому конкретно не обращаясь. — Что-то я таких на Шелте не видел.
— Это был летун, иноп, — хрипло отозвался Бигман, опускаясь на сиденье. — Нас обнаружил летун Шерифа. Девять из десяти, что он уже успел передать картинку нашего местонахождения координатору. И я не слишком удивлюсь, если его профи сейчас сыпанут нам на головы. Нужно готовиться к неприятностям.
Я машинально посмотрел на небо, словно ожидая, что летун появится снова. Затем покосился на Нкота, но тот безмолвствовал, по-прежнему сидя с закрытыми глазами, словно его происходящее не касалось.
— Вот как... Мне известно, что Шериф сильный ментат, но я и не знал, что он может читать мысли...
— Может, иноп. Но двое чужих в нашей компании очень неплохо нас экранируют. Да и я с братом тоже кое-что умею. Поэтому координатору пришлось высылать разведку.
Верно, запоздало сообразил я, раз он эмпат, то может не только чувствовать, но и препятствовать своему обнаружению, в отличие от меня. Злоклятье, я среди них словно инвалид...
— Не думаю, что даже Шериф может пробить такой заслон, — хмуро продолжал прыгун. — Но ему ничего не стоило подсоединиться к зрению летуна и хорошенько рассмотреть, где мы находимся, прежде чем я того отправил к праотцам... Все это выглядит до крайности скверно. Каким-то образом мы вызвали у координатора интерес, а я совсем не испытываю желания с ним столкнуться.
— Послушай, а почему ты думаешь, что это был человек Шерифа? На нем ведь не написано?
— Красный цвет, иноп, — презрительно усмехнулся Бигман. — Пора бы уже знать, что это цвет координатора.
Бигман прав, мне следовало сообразить самому, замена ведь снабдила меня соответствующей информацией...
Настроение, и без того паршивое после минувшего дневного пекла, упало еще ниже. Значит, неприятности по-прежнему неотступно следуют за нами по пятам, словно ищейки, взявшие горячий след... Что ж, этого следовало ожидать. Слишком просто нам с Нори удалось удрать из Города и провести спокойную ночь под открытым небом. И это при том, что нас тогда никто еще не экранировал от непрошеной слежки. Поневоле пришлось снова вернуться к мысли, что Шериф просто выпустил нас, преследуя какие-то свои загадочные, лучше сказать — зловещие, цели...
Внезапный порыв встречного ветра обдал трассер облаком колючей пыли, наждаком хлестнувшей по разгоряченному лицу. Я поморщился, прикрываясь рукой. А затем сквозь растопыренные пальцы углядел какую-то возвышавшуюся над землей и лесом темную массу, медленно выраставшую впереди, в которой, прищурившись, далеко не сразу распознал то, чем она являлась. Что поделаешь, жара, жара, хотя и спадающая... Надо еще радоваться, что мозги за день не спеклись совсем и пытаются работать по своему прямому назначению — соображать.
В общем, на приличной скорости мы подъезжали к первому заброшенному городу, коих по Северному тракту должно быть разбросано великое множество, и мрачные силуэты полуразрушенных зданий вырастали прямо на глазах.
Любопытно было бы узнать, что нас там ждет.
Но Нкот пока молчал.
Глава 7. ЗАБРОШЕННЫЙ ГОРОД
Несколько минут спустя мы въехали в город, или то, что от него осталось после векового забвения цивилизованным миром. Неподвижно привалившись к спинке сиденья, я вяло рассматривал проплывающие мимо древние, полуразрушенные временем и непогодой здания, в тени которых стало заметно прохладней. Из головы не выходило убийство летуна Шерифа. Пока я сидел и гадал, каким боком оно нам выйдет, трассер с приглушенным рокотом миновал несколько кварталов, купаясь в отраженном древними стенами шелесте эха, слабом и бессильном, словно время источило его вместе с самим городом.
Кругом, насколько хватало глаз, проступали полуразрушенные многоэтажки, — не знаю почему, но города шелтян предпочитали расти вверх, а не вширь, словно на новоосвоенной планете им не хватало места. Наверное, общий типовой проект сразу для всей планеты. Улицы представляли собой кладбище мусора, со временем превратившегося в какую-то серую однородную дрянь с тяжелым, пропитавшим все вокруг могильным запахом. Город выглядел мертвее мертвого — нигде ни деревца, ни кустика. Даже вездесущая трава и та не прельстилась этой землей. То, что растительность за столько лет после Погибели, после того как население города исчезло, не отвоевала занятое когда-то людьми место обратно, странным не казалось. Кстати, ведь так же выглядел и единственный жилой Город шелтян — никакой зелени, только бездушный мертвый пластобетон. А объяснялось все, на мой взгляд, довольно просто: в состав строительного материала, использовавшегося для возведения городов, скорее всего, входила та же вредная дрянь, что присутствовала в составе дорожного покрытия Северного тракта. Колонисты зачастую беспечны, когда вокруг столько новой земли, которую можно загадить без особого ущерба для окружающей среды и собственного здоровья... Настолько беспечны, что результат сказывается даже спустя сотню лет.
Трассер слегка качнуло на очередной мусорной куче, и мы вырулили на городскую площадь. В отличие от толкучки Доса, замурованной почти со всех сторон, включая и окна, эта площадь осталась в первозданном виде. Ровный квадрат примерно сто на сто метров пересекали крест-накрест две улицы, образуя между почти монолитными кварталами зданий четыре выхода-входа, которые несложно перекрыть, если бы кому-нибудь пришло в голову устроить здесь засаду...
Я обеспокоено глянул в зеркало. Чужой все еще сидел неподвижно, прикрыв глаза. Насколько я понял, с заброшенным городом у него связаны какие-то планы. Кажется, он хотел просветить нас о цели найма... Странное же местечко он для этого выбрал.
— Чужой, мы в городе, — хрипло проговорил прыгун, нарушив общее молчание. — Что ты намерен предпринять дальше? Нас ищет Шериф, и мне хотелось бы знать...
— Останови трассер, — промурлыкал Нкот Целителю, словно не расслышав вопроса Бигмана.
Толстяк немедленно нажал на тормоз, и машина замерла точно посреди площади, будто Нкот, не открывая глаз, тем не менее видел все, что вокруг него происходило. Скорее всего, так оно и было.
— У вас есть время перекусить, — заявил чужой. — И настоятельная просьба ко всем — избавьте меня от вопросов. Мне нужно сосредоточиться.
Бигман выругался, скорчив неприязненную гримасу, да и я испытал не меньшее раздражение. Этот голубой парень обращался с нами как с недотепами. Может, на его взгляд, это и так, но... В общем, мое чувство собственного достоинства было задето, но развивать эту неблагодарную тему вслух я не стал, так как ссориться со своим работодателем и защитником не хотелось.
Я прошел к багажнику, выудил из него литровую емкость с кири, винным напитком (производство Элти из системы Оэл, о чем сообщал цветовой код на этикетке — куда я и направлялся, пока меня не ссадили на Шелте), и отошел в сторону, уступая место шелтянам. Не одного меня замучила жажда. Горло и язык давно превратились в наждачную бумагу. Пил долго, не отрываясь, не чувствуя ни вкуса, ни запаха, но ощущая, как тело наполняется долгожданной влагой. Есть пока не хотелось. Вернее, небольшой аппетит был, но около багажника все еще маячил Бигман, и я, решив повременить с концентратами, вернулся на свое сиденье.
Целитель дремал. Человеческая пища, как я понял, ему не требовалась, так что будить его было незачем. Я и не стал. Транс просидел за управлением трассера не меньше моего и заслужил отдых. А чужой...
На заднем сиденье Нкота не оказалось. Вот уж любитель неожиданных исчезновений. Точно также и из челнока смылся, на котором вместе добирались от космопорта до Города. Поставив полупустую емкость с напитком на сиденье, я обеспокоено покрутил головой и обнаружил Нкота неподалеку, всего в десяти шагах от машины. На этот раз чужой, похоже, не собирался исчезать в неизвестном направлении, бросив нас на произвол судьбы.
Более того, он явно был занят чем-то странным.
Немного понаблюдав за его действиями, я сумел определить, что чужой двигается по десятиметровой окружности, центром которой являлся трассер, и Клинок, тот самый Клинок, которым он так запросто укротил шелтян на Ферме, плыл впереди Нкота, как бы очерчивая острием невидимую границу. Что-то подобное я уже видел. После похожих манипуляций Нкота сгорела машина Доса возле толкучки. Только на этот раз не было ослепительно голубых линий, тянущихся за острием, а сам Клинок время от времени то краснел, как кровь, то вдруг покрывался белой изморозью. Я, конечно, мог и ошибаться, ведь спокойная целеустремленность и упорядоченность действий чужого совсем не походили на подготовку к отражению предполагаемой атаки людей Шерифа, если таковые вообще появятся, но... Мысли Зла, а зачем мне ломать голову? Почему бы просто не спросить? Я же его любимчик. Он же мне ответит.
— Нкот... Ты снова создаешь ловушку?
— Защиту, Никс, — отстраненно поправил чужой, не прерывая своего занятия. По его нелюбезному тону можно было догадаться, что ему лучше не мешать, но меня не так-то просто заставить заткнуться.
— Уж не собираешься ли ты выяснять отношения с Шерифом прямо здесь, на открытом всем взглядам месте, а? Если по твоему сценарию так необходимо, чтобы мы чистили друг другу перышки непременно среди этих развалин, то почему бы не укрыться в каком-нибудь здании? Стены послужили бы хоть какой-то защитой...
— Вот именно, Никс. — Оставив Клинок направленным вперед, по линии движения, Нкот выпрямился и снисходительно глянул на меня с высоты своего огромного роста. — Как ты только что абсолютно верно заметил, мы находимся среди развалин, и я не хочу, чтобы обвалившиеся стены угробили вас после первого же залпа гостей. Так что именно здесь, посреди площади, мы и преподадим наглядный урок Шерифу. А теперь не мешай мне, займись своими делами.
Потеряв ко мне интерес, Нкот продолжил манипуляции с Клинком. Время, наверное, поджимало. Займись делами... Издевается, что ли? Какими еще делами здесь можно заниматься? Я раздраженно подхватил емкость с сиденья и глотнул напитка. Поставил обратно.
— Он прав, — угрюмо проворчал Бигман, балансируя на краю багажника с банкой пива в одной руке и бластером в другой. — На открытом месте у нас больше шансов умереть быстро и безболезненно.
— Ты слишком торопишься, прыгун. — Я с ненавистью глянул в затылок Бигмана, прикрытый соро. Достали меня уже эти шляпы... — Держи свой мрачный юмор при себе, он никому не интересен.
— Появление летуна Шерифа не было случайным. — Бигман пожал плечами. — Чем-то мы его заинтересовали. И если Дос мог еще оставить нам один шанс из ста уцелеть, то координатор этого не допустит. В его распоряжении людские и материальные ресурсы всего Города.
— Зачем тогда было его провоцировать? — зло процедил я. — До того, как ты подстрелил его наблюдателя, никто из нас не лез в дела координатора.
— Ты дурень, иноп, — Бигман презрительно фыркнул. — Полный дурень. Иначе не задал бы подобного вопроса.
— Это еще почему? Объяснись, Бигман. Или тебе просто доставляет удовольствие меня оскорблять?
Прыгун вместо ответа присосался к банке с пивом и не торопясь осушил ее до дна. С хрустом скомкал опустевшую емкость в кулаке, немного помял, превращая ее в пластиковый шар, а затем запустил в дальний конец площади. И смачно сплюнул вслед улетевшему 'мячу'. После этого он уставился на небо, постепенно доводя меня до белого каления своим демонстративным пренебрежением. И только потом соизволил ответить, не сводя взгляда с редких, медленно плывущих облачков:
— Хорошо, иноп. Я объясню, раз уж ты такой тупой. Я временно лишил Шерифа зрения в этом районе. Он в любом случае уже знает направление нашего передвижения, и в любом случае нам не выстоять, когда он нагрянет сюда со всеми своими людьми, но сперва ему придется потратить дополнительное время на уточнение нашего местоположения. По крайней мере, объявив войну первым, я уменьшил число людей Шерифа на одного, а что сделал ты, иноп?
Согласитесь, довольно жесткая логика. Я не нашелся, что ответить. Злость куда-то испарилась. Собственно, я и злился-то не на Бигмана, а на самого себя и на дурацкие обстоятельства, заставляющие меня быть здесь и сейчас. Здесь и сейчас, а не с Нори. А Бигман... так, просто под руку подвернулся.
— Слова, слова, — загадочно промурлыкал чужой, проплывая мимо меня и продолжая вычерчивать Клинком невидимую окружность. Наш спор явно не миновал его ушей, но это было все, что он соизволил сказать по этому поводу.
— Я не питаю ложных иллюзий, чужой, — мрачно заметил Бигман. — Ты, возможно, и сумеешь утащить свою бессмертную шкуру из этой передряги, но не мы. Мы вполне можем все остаться здесь, несмотря на твои заверения в обратном.
Настроение и так нельзя назвать безоблачным, а после замечания прыгуна, перекликавшегося с моими собственными мыслями, я помрачнел еще больше. Ладно, поживем, увидим.
