Les

— Не то слово! Да у нас каждые семь лет количество знаний удваивается.

— Да как вы там живёте? Год пройдет, а ты вдруг узнаешь, что уже ничего не знаешь, не понимаешь? Страшный это мир!

— В чём-то ты прав. Трудно так жить. Но живут! Молодёжи хорошо. Дети сразу привыкают к новшествам, тогда как люди старшего возраста с трудом осваивают это. Да дело ведь не в достижениях человека, а в самом человеке. Мы только сейчас в том мире стали понимать, что нужно заботиться о каждом, как о самом себе.

— Чуден ваш мир. Вроде и умны, а обыкновенное, житейское и не знали?

— Знали. Да забыли. И много столетий одни люди другими повелевали не для общего блага, а для себя, любимого. Кстати, и здесь это направление в вашей жизни просматривается. Как, у вас князь есть?

— Ну, так то князь! — Смутился собеседник.

— Вот с этого и у нас начиналось. Ведь всё что тут наяву, в моём мире седая старина. Даже больше.

— М-да! — Трепал свою бороду Олег. Вдруг, тряхнул головой и, прищурив глаз, заявил: — А ты и впрямь, чаклун! Как голову заморочить можешь! И говорить умеешь! Вот, что. Коль ты такой умный, то и рассуди, какого лешего мы сюда к вам заявились. Это вовсе не Хомка ваш виноват. Это решение нашего колдуна. Да ты его видел. В сарае-то! Ещё по прошлому лету поутру пришёл к нашему вождю. Я, ведь, вождь не настоящий. Это уже после отделения от рода меня избрали. И вот заявился он и говорит, что неподалёку утёс есть, а в нём люди живут. В пещерах. Ну, живут, и пусть, говорит вождь, нам то что? А вот то, что нам надлежит этих людей из их пещер выгнать и занять их пещеры. Вождь, знамо дело, дивится, зачем нам это? А кобник заверяет, что это боги ему велели. Сон он, якобы, видел.

— И что? По его сну вы и сунулись нас изгонять из дома?

— Не только. Ведь говорю, что год с тех пор прошёл. Ещё не раз приходил колдун и настаивал, чтобы мы с места снялись. Боги, говорит, настаивают! А у нас тем часом беда за бедой. Огороды не уродили, а в лесу дичь пропала. Вот скажи, как так? До того сна и зайцев полно и уток по болотам, а после — как сбежали куда. Одни лягушки расплодились. Гадость, а есть что-то надо. Вот в этом году стали рядить, как нам из беды своей выбираться. И вот тут, как назло, ваш Хомка явился. Говорит, что в его роду пришлый чаклун людей заморочил и желает сперва вождём стать, а после погубить род. Просил, подсобите справиться с негодяем, а я за то, пещерами в своём утёсе поделюсь. Живите, коль хотите. Колдун и говорит, что если богам не верите, то хоть этому бедняге поверьте! Не зря же будет человек в своё жилище людей из чужого рода приглашать. Ну, вождь и решился. Да не совсем. Сказал, пусть люди сами решают, кому идти, а кому оставаться. Род наш и разделился! Потому мы и пришли с семьями, детьми. Потому и в бой не спешим вступать. Хотя, колдун требовал. А когда узнали, что вы перед нашим приходом оставили пещеры, то это нас настолько удивило, что вот стали мы тут и гадаем, отчего так и что нам от того, польза или вред.

— Ну, на этот вопрос я вам не отвечу, а почему ушли — скажу. Мне тоже сон был. И во сне узнал я, что утёс наш взорваться должен. Монолит в щебень разнесёт. А до сна землетрясение случилось.

— Чудно! По твоему сну жить в пещерах нельзя, получается, а по сну нашего колдуна — только там нам и надлежит жить. Кому верить?

— Лучше себе верить. Утёс взорваться должен — ещё лето будет, так что недолго осталось. Пока, можно и дома строить. Слыхал, у вас только в домах и живут.

— Это правда. Дома ставить мы можем. Видать потому и мы больше вашего умеем.

— Возможно. А вот если вы ещё и поможете нам, то всем нам только польза будет.

Вместо очевидного согласия, Олег вдруг поскучнел.

— Нет. Не можем того. Я, хоть и вождь, и народ меня слушается, но в открытую против колдуна идти нельзя. А он и слушать не хочет, чтобы мы с вами сблизились. Ведь почему мы так долго на переговоры не шли. С одной стороны — непонятно, что вы затеваете. Ну как, займём мы пещеры, а вы их завалите и мы все погибнем? С другой стороны колдун продолжает настаивать захватить пещеры. Скажи, а твои боги ничего про нас не говорили?

— Ничего. Да мне про гибель утёса не боги, а мать, что по весне умерла, во сне поведала. А про вас — только то, что вы появитесь здесь, но что делать будете — про то ничего не сказала.

— Ну, а скажи? Если всё же займём пещеры, как вы отнесётесь?

— Неприятно народу будет, но буду стараться удержать их от гнева и стычки с вами. А по поводу наших снов, то хотелось бы с вашим колдуном потолковать.

— Не думаю, что это возможно.

— Вот те раз! Так хорошо говорили и вдруг отказ.

— Не во мне дело. Это всё кобник. Это он требует, чтобы с вами никто дел не имел. Вот и думаю, что и сам он не пожелает.

— Понятно. Но в нашем мире говорят, что отсутствие информации — тоже информация. Информация — это знания. Попроси его сюда прийти. Посмотрим, о чём он молчать будет.

В который раз удивился Олег, но просьбу уважил. Вскоре появился всё тот же седой старик. Хотя брёвнышко и ему принесли, он сесть не пожелал. Пришлось вести переговоры стоя.

— Уважаемый, уж простите, что я так обращаюсь, но я не знаю вашего имени. Простите меня и за выходку в сарае. Просто не дело, когда люди друг на друга волком глядят. Это их, волков удел. Нам дано говорить, вот и давайте говорить. Между собой тоже, не только богов слушать. Иначе бы боги нам дара речи не давали.

Явно не был готов колдун к такому повороту. Он рухнул на бревно и вытаращил на меня глаза. Но, по-прежнему ничего не говорил. Олег тоже посмотрел на меня большими глазами, и тоже молчал.

— Слыхал, что твои боги наказывали вам захватить пещеры. Я, как вождь местного племени, готов отдать вам пещеры. Мы сами намерены эту зиму в домах из дерева прожить. И, отнюдь, не из-за вас. Пещерам этим недолго существовать осталось. Тебе об это ничего не известно?

— Утёс ещё не одно поколение простит. — Наконец заговорил старик.

— Возможно. Хотя мне было сказано, что ему стоять ещё... — Я взглянул на часы и подсчитал, — пятьдесят восемь дней. Давайте так. Ждали вы и дольше, подождите и этот срок, а там заселяйте. А ну как на самом деле разнесёт утёс на куски и вас вместе с ним?

— Не может того быть. Мне боги обещали.

Мне стало интересно. Что значит, обещали? Либо неведомые боги знают о предстоящей катастрофе, но могут её предотвратить, либо это и не боги вовсе. Имею в виду, знающих будущее. Тогда кто мутит сознание старику и насылает ему такие "вещие" сны? Но, я сглупил, и сунулся со своим вопросом в лоб и старик тут же замкнулся и больше не проронил ни слова. Я даже не услышал его рассказ, что же именно ему снится? Кто или что требует от него? В каком всё это виде, какими словами? Вопросом у меня было уйма, ни на один колдун говорить не хотел.

— Ладно, — хлопнул я себя по коленям. — Пора и честь знать. К тому же у меня времени до захода. Мои люди-то беспокоятся. Нужно теперь перед ними ответ держать.

Встал и Олег.

Меня не провожали. Если не считать внезапно появившиеся в это время крики кукушки.

НАКАНУНЕ

Сход проходил трудно. Люди были явно недовольны тем, что неизвестно почему я их выгнал с насиженных, с детства привычных мест. Если бы утёс рухнул сразу — то вопрос не возникал, а так? Ну, ладно бы выгнал, так ведь отдал их исконные жилища чужакам. Просто так — взял и отдал. Ни спросясь, ни посоветовавшись. А раньше все такие дела только всё племя решало. Больше других Хомка возмущался. "Я, — кричал он, — предатель, а Николай? Да он, куда больший предатель!" И народ слушал. Даже головой согласно кивал. Впервые против меня пошли. Никто не выступил в мою защиту. Наконец, вынужден был согласиться с общим мнением и я.

— Хорошо! Решено. Свои пещеры чужакам не отдадим. Завтра выступим с боем и изгоним дергачей. Но учтите, у нас боевому мастерству только у Князя учатся, а у них — каждый мужчина умеет. Не знаю почему, но их колдун второй год стремится, чтобы мы сцепились в бою. Ну, если для них этот бой и не бой даже, то для нас... Легко нам отстоять не удастся. Не смогу помочь вам в этом бою и я. Наш прошлый колдун так и сказал, что жить мне пять суток после того, как свою силу против людей направлю.

— Это ежели против своих! А супротив чужих — это ничего.

— А чем они чужие? Тем, что далеко живут? Или оттого, что не нашего роду? Так ведь не они же в том виноваты. Да и проверять выживу ли через пять суток или нет, мне как-то не хочется. Я же не защищать вас от нападения буду, а сам нападать. Это совсем другое. Так что, решайте! Кто за то, чтобы завтра напасть на чужих, пусть встанет.

Вот он — момент истины. Время шло, но никто не спешил вставать. Все были против того, чтобы отдавать своё, но никто не решился за это своё побороться.

— Время решения истекло! — Провозгласил я. — Решение не принято.

Вече безмолвствовало. Но и не расходилось.

— Что ж, друзья. Как вы и сами понимаете, наше решение и хорошо и плохо. Хорошо, что нам не придётся завтра жизни класть. Хорошо, что мы сможем с нашими соседями всё же примириться. А они смогут нас многому научить. Вы видали, они на ноги, как и я, обувку одевают. Ладно, летом. А зимой без неё — никуда! Да и одежда их не в пример лучше. И дома они ладнее нас складывают. Многому можно научиться. Себе на пользу. А это можно, только в мире живя. Но наше решение и плохо. Плохо оно тем, что не умеем мы своё хранить, постоять за него. Не умеем бороться. Учил я когда-то мальцов борьбе. Но сколько их? Все должны уметь. Хотя бы немного. А это учёба времени и сил требует. Жизнь же от вас другого требует. Как быть? Думать нужно. Хорошо, что вы мне все решительный отпор дали. Не посмотрели, что вождь. Так и дальше действовать нужно. Хорошо и то, что когда надо было вопрос решить, то сумели свою обиду в кулак взять и решить вопреки своему желанию так, как более выгодно для племени. А плохо то, что думать стали только тогда, когда потребовалось сказать самому себе, что я завтра умирать пойду. Думать нужно было до того. Лучше было бы спокойно обсудить все стороны, а не кричать и возмущаться. Ну, ничего. Век живи, век учись!

— Ура! — Закричал какой-то мальчишка. — Будем учиться у Века!

— И у Николая! — Послышалось с разных концов.

Вот, и до учеников дожил. Хотя, чего это я? Ученики у меня почитай с первых дней были.

Люди расходились довольными.

Странно как-то устроен человек. Покричали, повозмущались, выпустили пар, а всё оставили по-прежнему. Сами,аться. ну,о я завтра умирать пойду.оему желанию так, как более выгод между прочим, и решили. Да и тогда, когда я уже согласился с их мнением. Даже при этом, остались мною довольны. А я удивляюсь чудесам со мною происшедшим. Человек — вот самое чудесное существо. Вот от кого можно ждать всего.

На утро было всё как обычно. Стройка, работа, текущие дела. Лишь под вечер из-под земли появился Лешек. И я подумал, а, не памятуя ли эту реальную личность, с задатками настоящего шпиона, после придумали леших? Лешек действительно был незаменим для вождя. В нем органично сочеталась и служба безопасности, и внешняя разведка, и другие спецслужбы.

Лешек принёс тревожную весть. Дергачи подошли к утёсу и намерены занять пещеры.

— Завтра по утру на том же холме костёр. Как ты думаешь, будет он из пещер виден?

— Дым то? — Удивился Лешек, и ушёл.

Значит, всё же, тамошний колдун добился своего. Но для чего это ему? Похоже, что он не ради какой корысти. Он, похоже, глубоко верит в своих богов, которые ведут к гибели. Но, богу богово, а нам своё дело знай! За утёсом наши огороды. В прошлый раз мы эту тему не затрагивали. Теперь — придётся. Как и другие. Ведь когда чужаки в сотне метров, то не сталкиваться не удастся. Как нам удержать обе стороны от взаимной опаски, перерастающую в ненависть? А, может спеть им? Надо попробовать. Мои всегда как слушают! Дергачи, тоже люди с чувствами. Что ещё можно предложить?

Большего не придумал.

Поутру костерок загорелся и до полудня дым взвивался в голубое небо. Но ответа не было.

Вечером я пришёл на место первой встречи. Соседи так и не пришли.

Новость о заселении пещер разнеслась в начале дня. Но, после вчерашнего собрания, никто не требовал вновь собираться. Все молчали. Ждали, что скажу я. Я ждал, что скажет вождь дергачей. А тот тоже чего-то выжидал. Повисло напряженное ожидание и молчание. Долго так не могло продолжаться.

Ночью меня разбудил Лешек. Интересно, а спит ли он когда?

— Николай! Посланник от дергачей.

— Да что им неймётся? До утра не утерпят, что ли?

— Я им тоже так сказал, а парень их уж очень важен. Нет, — говорит, — только сейчас. Ни минуты ждать не могу.

— Вот она, Лешек, судьба Вождя. Себе ни днём, ни ночью не принадлежишь!

Лешек кивнул, явно со мной соглашаясь.

Ночь была безлунной. В этом мире тоже была луна. Та же это луна, или другая — сказать не мог. Вроде бы, другая. Не тот рисунок на нем проглядывался. Во время первого моего здесь пребывания, я всё задавался целью вспомнить, как выглядит настоящая Луна. Старался — и не мог. Песни вспомнил все, что пел, а Луну вспомнить не мог. Вернувшись в свой мир, я про Луну начисто забыл. И вспомнил лишь вот только, когда опять сюда попал.

Прошли мы "спальное место". Вся наша деревня теперь спала воедино. Хоть и семьями, но чуть ли не вплотную.

Прошли строящиеся дома, и вышли на лужок. Как только Лешек мог видеть в такой тьме? Но он вывел на свой дозор — двое молодых парней. Рядом с ними сидел ещё кто-то. Не сразу этот кто-то встал. А когда встал, то я признал в нём сына Олега. Вот, тоже загадка. Только что удивлялся, как это Лешек разбирается во тьме, а когда сидящие поднялись, то я сразу узнал не только дозорных, но и чужого человека, которого лишь раз видел.

— Николай! Отец велел провести тебя к нам. Разговор важный имеется.

— А почему ночью?

— Днём отец обязан колдуна слушать. Ночью же колдун спит.

— Пошли. Хотя мне всё это и не нравится.

Не нравилось всё и Олегу. Ему пришлось посложнее чем мне. На своем собрании после моего ухода он получил ранение. Причём, человека напавшего на него, вопреки традиции не казнили. Даже оставили ему оружие. И виной тому всё тот же колдун. Тот требовал напасть на нас, а Олег заявлял, что пока мы не являемся опасностью для дергачей. К чему? Боги, по словам того же колдуна требовали, захвата пещер. Пещеры захвачены. А убивать людей зачем? Да и как воевать, жён и детей за спиной имея? Их сход разделился. Всё же победили сторонники лояльности с аборигенами. Тогда-то один из экстремистов и не выдержал.

Ох, до чего же всё не просто! А я хотел договариваться и об огороде, и о культурном обмене. Что же делать? Вчера, когда ложился, об этом голову ломал и ничего не придумал. Теперь, вот недоспал, а всё приходится думать. Более того, нужно придумать! Сейчас!

Но, так ничего и не придумав, начал тайные переговоры. Олега, как и меня, волновали вопросы взаимоотношений. А уже в конце он спросил.