Погонщица единорогов

— Лентяй, — тут же отозвалась Светлана. — А я уж было, глядя на это интеллигентное лицо, начала думать...

— И что, лицо действительно интеллигентное? — осведомилась Саша. — А то с моего места трудно рассмотреть.

— Это я ему так льщу, — громким шёпотом сообщила Света. — Но — тс-с! А то обидится.

— Балаболки, — махнул рукой командир и когда я присел рядом, указал отметку на карте. — Мы — вот здесь. Кажется, я немного погорячился, когда сказал, что отстаём. Идём даже с некоторым опережением. Думаю, уже к вечеру окажемся на болоте.

— И что? — по позвоночнику прошлись ледяные пальчики. — Попрёмся через трясину в темноте?

— Если найдём проводника, то почему бы и нет? — Егор пожал плечами. — А вот если не найдём или он заартачится — даже не знаю...Топи там по-настоящему гиблые. Боюсь, если нас не поведут, то не найдём дорогу и в ясный день.

— Слушай, — сказал я, вспомнив мысль, которая некоторое время не давала мне покоя. — Та тварь, которая на нас напала. Помнишь, ты говорил, что её могли послать Повелители Печати?

— Ну? — Егор кивнул и сложив карту, спрятал её в планшет.

— Как думаешь, никто не обрати внимание на то, что её кто-то замочил? — Егор нахмурился. — Всё же тут — их территория и такие вещи они должны замечать в первую очередь.

— Марк, — тихо позвал Егор и татуированный здоровяк повернул к нам голову. — Ты ещё ощущаешь то давление на грудь?

— Да, — медленно сказал тот. — Только ещё сильнее стало. Как воздуха не хватает.

Я положил ладонь на рукоять Кровопийцы. Она казалась холодной, точно жизнь покинула болтливое оружие. На лице Егора проявилось откровенное беспокойство. Я бы даже сказал — тревога. Я заметил, как Ганс подтянул меч ближе, а Света, точно невзначай, расстегнула куртку.

Командир поднял голову и как-то, по-особенному, свистнул. Сапоги Джона не шевелились. Ещё один свист и вновь никакого результата. В этот раз за оружие взялись все, а я ощутил толчки в висках. Не такие, как прежде, но похожие. Кровопийца по-прежнему не откликался.

— К стене, — скомандовал Егор. — Ло, проверь.

Однако азиат не успел. Что-то хрустнуло и тело нашего часового покатилось по склону, разбрызгивая кровь по серой почве. Головы у Джона не было. Её отрезали.

В следующее мгновение оглушительный рёв сотряс воздух. Две волны чёрных тварей перевалили через края лога и понеслись вниз.

— Туда! — махнул рукой Егор, указывая по течению реки. — Быстрее!

Вещей никто не брал. Просто не успел. Сражаться было бесполезно: нас могли тупо завалить массой, поэтому пришлось убегать от улюлюкающей оравы Меченых. Как такое количество умудрилось беззвучно подкрасться к нам и тихо прикончить Джона — загадка. Возможно — колдовство.

Сейчас же мы неслись, увязая ногами в рыхлой почве, плюхаяся в холодной воде и увязая в каких-то колючих кустах. Вроде бы у нас получилось оторваться: оглянувшись я увидел, как Меченые отстают.

В следующий миг что-то шандарахнуло меня по затылку, напрочь отключив сознание.

ТАМ

Проснулся я в темноте и ощущая пульсирующую боль в том месте, куда пришёлся удар неизвестного предмета, посмотрел на часы. И смех, и грех: проснулся так, словно собирался идти на работу. И это — в субботу, когда можно отоспаться на неделю вперёд! Обычно так и происходило, но обычно в пятницу вечером я набирался до поросячьих соплей. Не могу сказать, будто вечер этой пятницы принёс что-то приятное, однако же и ничего смертельного не произошло.

Ксюха с обиженной физиономией выводила носом привычные рулады. Глядя на жену мне сначала захотелось отпустить ей подзатыльник. А потом — поцеловать. Романтики ей захотелось, видите ли! А в общем, оба хороши. Надоело всё — лучше разбегайтесь или старайтесь измениться. Чтобы потом не пришлось гадать, куда скрываться от коллекторов, не получивших вожделенного.

Спать не хотелось. Болела башка и тянул живот, который предыдущие сутки сидел на голодном пайке. Трапеза во сне тоже сорвалась, так что кулинарных шедевров Мориса и Франка мне отведать не удалось. Вспомнив, что для одного из спутников неудавшийся обед закончился вообще печально, я вздохнул и осторожно выполз из кровати.

В том месте, куда меня приложило, красовался великолепный шишак, а рана на руке выглядела едва затянувшейся. Понятно, путешествия в Страну больше не пытались маскироваться под обычные сны. Смочив холодной водой ушиб, я немного подумал и совершенно неожиданно решил пробежаться по обычной (для последних дней) утренней программе.

Очень тихо, чтобы не разбудить Оксанку, оделся. Щёлкнул статуэтку единорога по носу и назвав себя извращенцем, провёл пальцем по каменной попке девушки. Та не возражала.

Светящихся окон, что совсем не странно, почти не наблюдалось. Из-за этого временами казалось, будто я очутился в глухом лесу, а не в центре города. Вон даже какое-то животное глухо заворчав, спряталось за трансформаторную будку и что-то забубнило. Очевидно — кикимора или леший.

На стадионе я оказался не один и даже обрадовался, увидев знакомую фигурку с капюшоном, надвинутым на лицо. Ощущая приятную теплоту в груди, я помахал своей коллеге, и она ответила, тут же подняв настроение ещё на пару пунктов. Ладно, раз всё идёт так хорошо, почему бы попытаться побить собственный рекорд?

На десятом круге мне показалось, будто у зарослей ивняка, подступивших к самой беговой дорожке, кто-то стоит. Кто-то, напоминающий рослого кряжистого мужчину. Однако, когда я приблизился то не увидел никого и ничего, кроме деревьев. Впрочем, тут такие заросли, что обычно молодёжь выбирает это место с вполне определёнными целями.

В этот момент я услышал, как шаг моей знакомой незнакомки ускорился, словно она решила пойти на обгон. Ну и пусть, возражать не стану. Однако произошло нечто странное. Кто-то глухо заворчал за спиной, а после послышался шлепок и звук падения тяжёлого тела. Прежде, чем я успел сообразить, что происходит непонятная фигня, ноги успели унести тело вперёд метров на десять. Лишь после этого я остановился и посмотрел назад.

Девушка стояла возле зарослей и разгибалась, точно перед этим делала приседания или наклоны. Может дыхание сбила?

— Всё в порядке? — спросил я, делая шаг вперёд. — Помочь?

— Всё в порядке, — я ощутил, что она улыбается. — Не волнуйтесь. Удачного дня.

Видимо так она попрощалась, потому что не составила обычную компанию на тренировочной площадке. Я проделал комплекс упражнений и ощущая, как вибрирует каждая мышца, отправился домой. Небо уже начинало мало-помалу сереть и светящихся окон заметно прибавилась.

Ксюха ещё спала, так что я принял душ, сварил кофе и наделав бутербродов, развалился в кресле. Полистал новости по ноуту. Впрочем, это занятие быстро надоело, и я принялся искать упоминания о разумном и говорящем оружии. Кровопийца оказался совсем не одинок, но особой пользы из упоминаний фэнтезийных романов я для себя не извлёк.

Пришло сонное нечто с виноватой физиономией и село на край дивана. Потом уставилось на меня заспанными глазами.

— Бить будешь?

— По ушам? — осведомился я, ощутив внезапный прилив нежности. — Кофе хочешь?

Кофе сонное нечто хотело. И мы пили его на балконе, накрывшись колючим пледом и наблюдая, как лучи восходящего солнца, вспыхивают то в одном, то в другом окне. Ксюха сделала попытку вернуться к вчерашнему разговор, но я тут же сунул ей в рот кусок бутерброда.

— Мне тебе тоже кое-что нужно рассказать, — сказал я и захрустел кофейной гущей. — Но, наверное, чуть позже.

— Что-то неприятное? — помолчав, спросила супруга, и я ощутил, как она напряглась.

— Нет, с коллекторами я не встречаюсь.

— Ах ты, зараза! — она стукнула меня кулаком по плечу и плюхнула кофе на ступню. — А мне бутербродами рот затыкает.

— Это потому что у тебя бутербродов нет, — заметил я. — Тут такое дело... Просто не знаю, с чего начать. Велика вероятность, что ты, после рассказа, побежишь вызывать психиатров.

— Кажется, меня уже ничего не удивит, — пробормотала жена.

В этом я сомневался, но решил ещё немного подумать, как бы поделикатнее начать свою историю.

— Пойдём погуляем, — предложил я. — А уж по дороге определимся.

Прежде чем план грядущего рассказа сложился в голове, гулять пришлось достаточно долго. Мы прошлись вниз по проспекту, пару раз, без фанатизма, заглянули в небольшие магазинчики и остановились попить кофе в крохотной кафешке и непонятными иероглифами вместо названия. Здесь нас обслужили двое загорелых и абсолютных седых усачей с физиономиями заправских янычар.

Покачивая красными стаканами на головах, где болтались золотистые кисточки, они приготовили термоядерный напиток и наговорили кучу любезностей супруге. Странно, а ведь раньше я достаточно нервно реагировал на подобные знаки внимания. Сейчас же оказалось просто забавно наблюдать, как турки или кто там они, сыплют комплиментами и приглашают в гости к себе в город, с непроизносимым русским языком названием. Кроме нас в кафе не оказалось ни единого человека, кроме старика с тростью. Он сидел в самом углу, перелистывал страницы толстой книги и периодически постукивал о пол свои аксессуаром.

Взбодрённые волшебным напитком мы словно на крыльях добрались до набережной и прогулялись вверх по течению реки. Народу почему-то оказалось совсем мало, а те, что имелись, рассматривали воду с мостиков или кормили хлебом галдящих уток. Мы тоже купили булку и спасли вытягивающих шеи пернатых от голодной смерти.

Нам повезло: когда от булки осталась половина, растолкав жалких товарок к нам подплыли два красавца-лебедя абсолютно чёрного цвета. Ксюха даже тихо взвизгнула от радости, и попросила сфотографировать, как она кормит красавцев.

— Только селфи не делай, — посоветовал я и сфотал жену на фоне реки.

Булка закончилась, утки бросились потрошить других доброхотов, а лебеди растворились, словно и не было. Впрочем, у берега наблюдался настоящий птичий суп — немудрено и затеряться.

— Ты рассказывать думаешь? — поинтересовалась Ксюха, когда расстояние до дома начало исчисляться километрами, а день успел перевались через полуденную планку. — Да и ножки у маленькой Оксаночки немного устали. Я же не бегаю кроссы, как некоторые.

— Бегай, — предложил я, оглядываясь по сторонам. Ага, заведение "Мистраль" выглядело вполне себе ничего. По крайней мере — снаружи. — Пойдём, присядем. Дадим отдохнуть ножкам маленькой Оксаночки.

Внутри кафе оказалось совсем не хуже: стиль шестидесятых-семидесятых прошлого века, повсюду портреты французских актёров и пара больших экранов, где без звука демонстрировали чёрно-белые фильмы.

— О, Бельмондо! — обрадовалась Оксана, указывая пальцем — Я его просто обожаю!

— Он же на обезьяну похож? — удивился я.

— А мне нравится.

— Угу, понятно. Теперь, когда ты мне скажешь, что я — мужчина в твоём вкусе, нужно будет повнимательнее посмотреть в зеркало.

Под песенку Дассена про жёлтую реку мы выбрали удобный кожаный диванчик и стали поджидать одну из девиц в коротких юбочках, которые сновали по полутёмному залу кафе. Пока ждали, каждую минуту меня информировали, что ноги у официанток — кривые, груди нет, а причёски уродливые. Я не возражал. Просто смотрел.

Судя по меню, кафе нам удалось выбрать не из самых дешёвых. Впрочем, оно и к лучшему: рассказывать под хорошо приготовленные блюда намного легче.

Зашёл я несколько издалека, так что Ксюха поначалу приняла зачин истории за наш предыдущий пустопорожний трёп ни о чём. Я припомнил фильмы и книги, где герои попадали в сказочные миры, полные магии и волшебства. Хоть вкусы жены и отличались от моих, но под настроение и она могла посмотреть что-то, про хоббитов и прочих орков. Поэтому, до появления горячих блюд мы успели прийти к общему мнению, что современному человеку придётся нелегко в окружении ведьм, русалок и чудовищ.

— Хоть, в принципе, оказалось не так уж и страшно, — заметил я, вгрызаясь в хрустящий кусок мяса, сочащийся соком.

Ксюха замерла над своим бифштексом и вопросительно уставилась на меня.

— Ты сейчас насчёт мяса или уже таки начал свой важный разговор? — она легонько постучала ножом о край тарелки. — Мишка, мы уже с тобой столько вместе. Ты, когда меняешь тему разговора, даже в лице меняешься. Так что там у тебя оказалось не так уж страшно?

— С волшебной страной, — сообщил я и сразу уточнил. — Если что, то она так и называется — Страна. С большой буквы.

Оксана тяжело вздохнула, проворчала, что: "Она-то думала!" и спросила, почему я у неё такой дурак?

Пришлось предъявлять доказательства. Рану на руке изучили очень внимательно, потом так же пристально осмотрели оба перстня, сравнили их, пощупали шишки на голове и сообщили, что всё это — ничего не значит. Тут супруга, конечно была права.

— Хорошо, тогда просто слушай, — и я начал рассказывать всё, с самого начала. С того самого, когда из телевизора хлынула вода.

Рассказчика не прерывали и никак не комментировали историю, вплоть до того момента, когда меня привели в сознание, после удара по голове. Ну, самого первого удара. Услышав имя Леонид, Ксюха побледнела, что было хорошо заметно даже в тусклом синем свете. Обронённые столовые приборы тихо звякнули. В общем-то я уже и сам всё понял, но решил уточнить.

— Я так понимаю, что твоего хахаля, — оторопь тут же сменилась злостью, — тоже так зовут?

— Да и он, как две капли, воды похож на того, которого ты описал. Разве что немного постарше. Здешнему — лет тридцать пять — сорок. И если имя ты ещё мог где-то случайно услышать, то внешность...Ты же не следил за мной?

— Ещё чего не хватало! Ладно, дальше слушай.

Я рассказал всё. И о своих похождениях в Стране, где я получил звание Лорда-Защитника, перстень и перерезанное горло. Непроизвольно пощупал глотку и обнаружил там тонкую риску шрама. Хм, а раньше вроде бы не имелось. Потом перешёл к погоне, сражениям с Мечеными, болтливому мечу и наконец добрался до операции по возвращению Леди Оксаны из плена злобного Леонида.

— Как видишь, — заметил я, покончив с бифштексом, — миры — разные, а задача — одинаковая.

Слушательница только сейчас вспомнила про забытое блюдо и отправила в рот лист салата. Пока Ксюха жевала, я вспомнил, что в обычном мире встречал людей из Страны.

— У одной даже купил тебе подарок на день рождения.

— Миша, — Ксюха потёрла лоб. — Возможно, я тебе уже это рассказывала — не помню. В общем, у меня в детстве были постоянные сны с единорогами. Цветные и яркие. Такие, что, когда просыпаешься, хочется вернуться обратно и остаться там навсегда. А потом прекратились, да так резко, словно кто-то ножом обрезал. А вот теперь ты рассказываешь про другую меня, которая — Леди единорогов. Может это что-то значит?

— Всё может быть, — я пожал плечами. — Ну в общем так; если ты в следующий раз проснёшься, а у мужа нет головы, полицейским так и скажешь: Меченые отрезали, из волшебной Страны. Посадить уже точно не посадят.

— Сплюнь, дурак! — она снова побледнела. — Слушай, а я с тобой туда никак попасть не могу?