Роман "Горький ветер свободы"

— Понимаю, — вздохнула я. — Что ж, к счастью, из этого плана ничего не вышло.

— С твоей помощью, — подчеркнул он.

— Данте...— Я поджала губы, опасаясь задавать следующий вопрос. Данте мог рассердиться, и имел бы на то все основания. И всё-таки мне слишком сильно хотелось понять. — Прости меня, я знаю, что это не моё дело, но... как случилось, что ты связался с такой женщиной, как Анита? Нет, я не имею в виду её социальное положение, — поспешила добавить я, — но просто... как сказать... характер?

Всё-таки я совсем неспособна предвидеть реакцию Данте на то или иное действие с моей стороны. Такой, казалось бы, невинный поступок, как попытка уступить ему стул, привёл его чуть ли не в бешенство. А вот весьма наглый, в сущности, вопрос, который я решилась задать лишь в силу слишком острого интереса, Данте воспринял совершенно спокойно. И не замедлил с ответом.

— Это был случайный и одноразовый эпизод. Я был тогда... скажем так, сильно расстроен. И, думаю, общение с Анитой — далеко не самое худшее, что я тогда сделал.

Расспрашивать о причинах я не решилась, а сам Данте рассказывать не стал.

Глава 12

Наутро после свадьбы Агнессы я позволила себе поспать подольше, чем обычно. Вообще-то я планировала провести на церемонии бракосочетания четверть часа, а затем отправиться обратно в библиотеку. Но слово за слово, пообщавшись то с одним, то с другим гостем, я задержалась. Празднование переместилось из храма в располагавшийся на первом этаже армона зал, и в конечном итоге мы с Ренцо оставались там до самого конца вечера.

Проходя мимо кабинета Данте, я услышала непривычно громкие голоса. Нет, кабинет был достаточно просторным, чтобы в случае необходимости вместить много народу, и здесь порой собирались вполне многолюдные совещания. Да и вообще, хоть Данте и предпочитал тишину, посетители не были такой уж большой редкостью. Но сейчас всё было не как обычно: в кабинете явно назревала ссора. Разговор вёлся на повышенных тонах, притом голоса Данте я не слышала. Зато другие, незнакомые мне люди, кажется, были готовы поругаться не на шутку.

— Что происходит? — спросила я у подошедшего с противоположного конца коридора Ренцо.

— Не знаю, — весело пожал плечами тот. — Пойдём вместе выясним.

Я мешкала, сомневаясь, следует ли мне заходить в такой момент, но Ренцо подтолкнул меня в спину. В итоге мы оба прошли в кабинет.

Помимо Данте, сидевшего за своим столом, здесь находилось ещё человек шесть, но спорили друг с другом двое.

— У нас с вами была чёткая договорённость! — восклицал полный мужчина в тесноватом камзоле, который явно не без труда застёгивался на животе. — Вы поставляете мне пятьдесят розовых камней, я плачу двадцать пять тысяч. Но это, — он разжал ладонь и продемонстрировал два камня, — не стандартный розовый велтист! Эти камни почти вдвое мельче обычных, да ещё и с прожилками, которых быть не должно! Это некачественный товар!

— Что же я могу поделать, если вы хотите получить свой товар срочно! — эмоционально размахивая руками, ответил щуплый мужчина лет сорока. Мне доводилось видеть его прежде, и, кажется, он был управляющим по делам залежей. То есть в частности решал различные вопросы с покупателями. — Да, камни отличаются от стандарта, поэтому мы снизили цену на пятнадцать процентов! К тому же ещё и даём вам в подарок вот это! — И он продемонстрировал мешочек, наполненный тонкими прозрачными пластинами треугольной формы. — Не понимаю, что вас не устраивает!

— Я не знаю, что это за осколки, но они меня не интересуют! — отрезал торговец. — Вы пытаетесь всучить мне мусор, который никому не нужен и задаром! Давайте мне камни нормального размера и цвета, о каких мы договаривались с самого начала!

— Где я их вам сейчас возьму? Ну вот где??? — завопил управляющий, оглядываясь на остальных присутствующих в поисках поддержки.

Я тихонько приблизилась к спорящим, вытянула шею, вглядываясь в содержимое мешочка. Потом посмотрела на камни, продемонстрированные торговцем. Несколько точно таких же камней лежали, раскатившись по столу Данте. Расширив глаза, я тихо отступила назад и потрясла Ренцо за руку.

— Нам срочно надо поговорить! — шепнула я ему и потянула за собой в коридор.

— Ренцо, в это необходимо вмешаться! — воскликнула я, едва мы оказались снаружи и закрыли за собой дверь. — Сделка, которую пытается предложить управляющий, не вписывается ни в какие рамки! Послушай меня, то, что торговец так пренебрежительно обозвал осколками, — это же ценнейший магический ресурс! Из них делают "слёзы русалки", которые впитывают солнечный свет, а потом используются вместо свечей!

— Серьёзно? — удивился Ренцо. — А я думал, "слёзы русалки" — это камень овальной формы, и именно таким его добывают в залежах.

— Это распространённая ошибка, — отмахнулась я. — На самом деле их добывают именно в виде таких "осколков".

— А почему тогда они всегда бывают одной и той же формы? — не сдавался Ренцо.

— Потому что овальная форма позволяет наиболее эффективно использовать их возможности, — нетерпеливо объяснила я. — Но форму им придают уже при обработке. Ренцо, то, что ты этого не знаешь, — совершенно нормально, но вот управляющий обязан быть в курсе таких вещей! Он чуть было не отдал бесплатно, в качестве довеска, ценнейшую находку!

— Понял, — сосредоточенно кивнул Ренцо.

— И ещё. По поводу камней. Зеленоватые прожилки — это эффект, создающийся за счёт того, что месторождение смешанное. Если не вдаваться в детали, такие камни вдвое мощнее обычных. Возможно, кое-кто из торговцев и думает, что в любой сфере главное — размер, но они сильно ошибаются.

Прокашлявшись после последнего заявления, Ренцо попросил меня немного подождать и никуда не уходить, после чего снова исчез в кабинете. Вскоре доносившийся оттуда шум спора стих. Потом голоса снова потихоньку зазвучали, а кастелян вернулся в коридор вместе с Данте.

— Сандра, а теперь повтори, пожалуйста, всё, что несколько минут назад сказала мне, — попросил Ренцо.

В кабинет мы вернулись уже втроём.

— Насколько я понимаю, вас не устраивают условия заключённой между нами договорённости, — обратился к торговцу Данте, снова сев за свой рабочий стол.

Тишина восстановилась моментально. Мы с Ренцо встали у Данте за спиной.

— Вы совершенно правы, дон Эльванди, — с поклоном подтвердил торговец. — С учётом сложившейся ситуации это именно так.

— Стало быть, вы не намерены заключать сделку на оговорённых ранее условиях? — ещё раз уточнил Данте.

— На оговорённых ранее не стану, — вновь подтвердил торговец.

— Отлично, — бесстрастно объявил Данте. — Сделка отменяется. Поскольку спор разрешился, господа, я вас оставлю, — произнёс он, вставая со стула и умышленно игнорируя отвисшую челюсть торговца. — У меня срочные дела. Дон Джаннини, я хочу побеседовать с вами здесь ровно через час.

Управляющий кивнул, что-то растерянно пробормотав в ответ.

Ближе к вечеру Данте зашёл ко мне в библиотеку.

— Как твои дела? — спросил он, окидывая книжные полки равнодушным взглядом.

Я уже знала, что это значит. Когда он так смотрит на книги, стало быть, пришёл ко мне с определённой целью, но по той или иной причине не торопится начать разговор.

— Всё хорошо, — ответила я.

— Нам надо кое-что обсудить, — заявил Данте, усаживаясь на стул.

Всё тот же, для посетителей, но на этот раз я не пыталась возражать.

— Что именно?

— Когда ты приехала в армон, мы подписали соглашение касательно твоего статуса и твоих обязанностей.

— Да.

Я напряглась не на шутку.

— Так вот, я хотел бы его пересмотреть.

Я взволнованно сжала пальцами подлокотники. Интересно, мне сейчас задают вопрос или ставят перед фактом?

— И какие же изменения ты хочешь внести?

— Я всё обдумал и понял, что совершил большую глупость, определив тебя в библиотеку. Впрочем, возможно, для начала это было то, что нужно. Это помогло тебе акклиматизироваться в армоне и завести здесь знакомства. Но сейчас мне нужно от тебя совсем другое.

— Что же?

Мой голос источал лёд, при этом я инстинктивно вжалась в спинку стула. Случилось то, чего я, в общем-то, ожидала с самого начала? Данте решил, что благородство благородством, но, в конце-то концов, в его распоряжении — купленная на невольничьем рынке рабыня, и глупо этим не пользоваться.

— Мы неправильно использовали твой потенциал, — ровным голосом продолжал Данте. — Ты обладаешь редкой квалификацией, в то время как исполнять обязанности архивариуса способны многие. Сегодня мы чуть было не совершили большую ошибку со сбытом камней, и всё потому, что по-настоящему хороших специалистов в этой области не сыщешь днём с огнём. Есть люди, разбирающиеся в одном конкретном виде камней. Но не во всех сразу. Ты же написала диссертацию по амулетам. Признаюсь, я не сразу связал одно с другим. Но ведь магические амулеты — это, по сути, магические камни в действии. То есть фактически ты — специалист по камням?

— Некоторым образом, — осторожно сказала я. — Не по всем в равной степени, конечно же. Но разные главы моей диссертации действительно посвящены свойствам и применению разных камней; кроме того, в своё время нас возили на практику на некоторые месторождения... по большей части в качестве бесплатной рабочей силы, конечно, но кое-какая польза для нас тоже была...

Я говорила больше, чем нужно, и не вполне отдавала себе отчёт, зачем это делаю.

— Вот именно поэтому я делаю тебе новое предложение, — заявил Данте, воспользовавшись паузой в моём рассказе. — Я хочу, чтобы ты оставила должность архивариуса и вместо этого сосредоточилась на камнях. Мне необходим высококвалифицированный специалист, который сумеет правильно классифицировать найденные рабочими камни. Определит, к какому виду они относятся и как их можно использовать. Ведь такая работа подходит тебе гораздо лучше, чем нынешняя, разве не так? — заметил он, окидывая беглым взглядом библиотеку. — Камни — это твоя прямая специальность.

— Можно сказать, что да, — подтвердила я.

— Будешь работать в паре с человеком, разбирающимся в ценах и вообще цифрах, — продолжал Данте. — Одна из твоих задач — определить степень ценности камня, но забивать голову вычислениями тебе не придётся. Кроме того, ты будешь сотрудничать с управляющим. Новым, которого сейчас мне подыскивают. Старого я уволил. Ну, так как? Переписываем договор?

Я сосредоточенно глядела в стол. Когда Данте предложил мне место архивариуса, это можно было считать небывалым везением. Но теперь речь шла не просто о достойном занятии, а о работе по специальности. Если бы такой человек, как Данте, предложил мне подобное место в Астароли, это считалось бы отличной карьерой. В происходящем было нечто сюрреалистичное, и я с трудом удержалась от того, чтобы ущипнуть саму себя за руку.

— Конечно.

Я насильно вернула себе дар речи.

— Отлично. — Всё тот же деловой тон. — Бумаги оформит мой секретарь. Он же выяснит точный размер жалованья. Но, думаю, это раза в два с половиной больше того, что получает архивариус.

Я дважды моргнула ресницами. В два с половиной? Что вообще делают с такими деньгами?

— Данте, это совершенно лишнее, — поспешила покачать головой я. — Серьёзно. Ты даже не представляешь, насколько я тебе благодарна за твоё предложение. Но такие деньги мне просто не нужны. Я и так почти ничего не трачу. Платить за еду мне не надо, за жильё тоже, за одежду и то я плачу только благодаря тому, что очень сильно настаивала. Ну, сам посуди: зачем мне такое огромное жалованье? Сэкономь хотя бы на этом.

— Ты спасаешь меня от голодной смерти, — сухо рассмеялся Данте. — Припомни: за счёт твоего сегодняшнего вмешательства я сэкономил значительно большую сумму, чем та, о которой мы говорим. Так что давай обойдёмся без самоуничижения. Ты будешь получать столько, сколько получал бы любой другой человек твоей квалификации на твоём месте.

Мне оставалось только согласно кивнуть.

— Вот и хорошо.

Данте поднялся с места и направился к двери, но почти сразу же остановился и резко развернулся.

— Как тебе удаётся сочетать такое самоуничижение с такой гордостью?

Я вздрогнула от столь неожиданной смены как темы, так и тона, который больше не был ни деловым, ни сухим.

— И ответь мне, пожалуйста, на такой вопрос, — продолжал между тем Данте. — Когда я сказал, что предлагаю внести изменения в наш договор. О чём ты подумала?

Он был в ярости, теперь я видела это совершенно ясно.

— Ни о чём, — опустила глаза я. — Просто сначала не поняла, что именно ты имеешь в виду.

— Врёшь, — отрезал Данте, и я точно знала, что взгляд его горящих гневом глаз устремлён прямо на меня. — Я отлично видел, как ты побледнела и вжалась в стул. Чего ты от меня ждала? Что я воспользуюсь своим положением? И каким конкретно образом? Впрочем, можешь не отвечать, я и сам догадываюсь! Чёрт тебя побери, Сандра, как долго ты собираешься меня бояться?! Чем я это заслужил? Почему Ренцо ты ни капли не боишься? Чем он лучше меня?

Я молчала, снова вжавшись в кресло, а в виски больно стучалась мысль: о чём он сейчас говорит? Мне только кажется, или с темы страха он перешёл совсем на другое?

— Он не лучше, — хрипло ответила я, заставляя себя поднять глаза. — Вы просто разные, только и всего. Ты просто гораздо серьёзнее, и...

Я замолчала, чувствуя, что несу чушь. Но что я могла сказать? Правду? Ты — мой хозяин, а Ренцо — нет? И потому пропасть между тобой и мной настолько широка, что её никогда нельзя будет преодолеть, как бы сильно мне этого ни хотелось?

— Что "и"? Я настолько серьёзен, что внушаю страх? Ладно, оставь, — устало отмахнулся Данте. — К завтрашнему дню тебе приготовят новый кабинет. Тогда обсудим детали.

С этими словами он покинул библиотеку.

На следующий день я вступила в новую должность. Придя к Данте за инструкциями, с удивлением выяснила, что моё рабочее место расположено всего в двух дверях от его кабинета. Но, видя, как внимательно он следит за моей реакцией, вслух высказывать удивление не стала.

Познакомилась с Фредиэно Бруни, тем самым специалистом по ценам и вычислениям, которого упоминал накануне Данте. Это оказался приятный в общении человек лет пятидесяти. Умный, подтянутый, деловой и в меру разговорчивый. То есть хорошо понимающий, где проходит грань между приятным разговором за чашкой чая и отвлекающей от дел болтовнёй. Мы быстро поладили.

Рассматривая камни через увеличительное стекло, поднося их к окну, чтобы увидеть игру света на гранях, внося записи в специально заведённую тетрадь, я с щемящим чувством вспомнила, насколько любила всегда свою работу. Что не случайно посвятила этому делу много лет жизни, нередко отказывая себе в иных удовольствиях. Чувство благодарности к Данте действительно не знало границ, но выражать её я больше не рисковала, поскольку наши отношения оставались натянутыми. Однако буквально через несколько дней Данте пришёл ко мне совсем в другом настроении.

В его походке, в том, как он держался, было что-то лёгкое, непринуждённое, и чуть-чуть мечтательное. Он тепло мне улыбнулся, разом перечёркивая всю напряжённость последних дней.