Иан К.Эсслемонт Пристань Мертвого Дома

Он развел руки. — Конечно же, быть нанятым.

Она качнула головой. — Очередной маг нам не нужен.

Щуп поставил перед Недурианом графин бренди. Старик взвесил его в руках. — О да. У вас аж двое. Колдунья Рюза превосходна в море, но ограничена на суше. Второй... гмм, ценность его сомнительна.

Глаза женщины сузились, маска безразличия отвердела. — Я не занимаюсь наймом.

Дверь открылась, заставив качаться язычки свечей и ламп. То был другой из напанской команды, тощий как мачта Токарас.

Он подошел и что-то прошептал на ухо Угрюмой. Она кивнула, осторожно поднялась. — Спасибо за предложение, — сказала она Недуриану отказным тоном. Все трое ушли.

Отсчитав время, он тоже поднялся. Кашель за спиной заставил мага остановиться. Щуп указал на столик с кувшинами. — На меня, — бросил Недуриан и вышел, уловив напоследок два прямых, суровых взгляда. То были жилистый пьяница Фаро и его дружок, огромный мужлан, иногда служивший Щупу вышибалой — когда не пил. Он кивнул им, и Фаро ответил до странности серьезно.

Стряхнув взоры со спины, Недуриан зашагал по сырой после дождя улочке, не спеша: он знал, куда идут напаны. У квартала "Смешка" он с удовлетворением услышал стук и шум у двери. Подождал у соседней лавочки. Уличные громилы один за другим вылетали из бара. Падали на блестящую мостовую, стонали и ковыляли прочь, помогая наиболее невезучим.

Недуриан улыбнулся темноте и выждал еще. "Ну... робость еще никогда не побеждала".

Он открыл дверь, столкнувшись с Токарасом, самым высоким из команды. В руках был длинный меч. — Не сегодня, — сказал тот мрачно. Недуриан вытянул шею, видя еще одного — Зубоскала — за стойкой.

— Закрыты?

Токарас кивнул, как будто не рад был говорить. — Ага. Закрыты.

Прислуга и Арко вышли из кладовой. Великан почти нес женщину. — Кто там? — крикнул он.

— Тот маг, Недуриан.

— Пусти.

Зубоскал и Прощай постепенно расставляли поваленные стулья, выметали черепки. Смотрели они на него скорее враждебно. Маг сел за крайний столик. Угрюмая сидела на высоком стуле у бара, так и не сняв плаща. По ее кивку здоровяк Арко хмуро подошел к магу. — Ну, чего тебе?

— Я же сказал. Нужна работа.

Арко оглянулся на Угрюмую. Та склонила голову, взгляд стал еще тверже. — Знаете, кто здесь управляет?

Вопрос с подвохом: ему хотелось сказать "вы", но он решил, что это испытание честности. — Да. Некий маг из Даль Хона и его дружок, ловкий с ножом. Но их давно не видно.

Она с удовлетворением кивнула. — Да, они далеко. Хотя могут вернуться в любое время. Помните.

— Хорошо. "Интересно... Она использует их имена, чтобы пугать работников. Они действительно так страшны? Ну, я здесь как раз чтобы узнать". — Считайте, я предупрежден.

— Именно. Почему же мы? Не другие? Знаете сами, нас слишком мало.

Он склонил голову, признавая разумность вопроса. — Я некоторое время следил за вами. Другие — это банды. А вы — команда. — Он поднял палец. — Весьма важная разница.

Она не сводила с него прямого взгляда. Затем поджала тонкие губы. Взгляд упал, словно блуждая по стойке бара. Потом она вновь подняла глаза. — Целить можете?

Он пожал плечами. — Знаю основы. И мирские, и магические.

Угрюмая распрямилась и махнула Зубоскалу. Тот стоял, видимо дрожа от некоей ярости — как будто хотел убить кого угодно, лишь бы... — Наверх. Маг, пациент у вас уже есть.

* * *

Танцор прищурился, увидел сквозь пылевую думку все тот же рваный горизонт ущелий и плоских холмов — и отчаялся. Застыл на скользкой осыпи, решив больше не продолжать смехотворные исследования Тени. Скрестил руки на груди. Келланвед, громко пыхтя, появился за спиной.

— Так можно блуждать без конца, — заявил он, не оборачиваясь.

— Точно! Все Королевство открыто нам, только изучай! — весьма довольно ответил Келланвед.

Танцор даже не стал закатывать глаза к оловянному небу. — Я говорю о бессмысленности. Пора вернуться.

— Бессмысленность? Когда каждый шаг дарит новое знание? Когда каждый вид влечет к откровениям?

Танцор поглядел-таки в небо. Сбоку высунулась прогулочная трость.

— Что это?

Танцор покосился вправо. Высокая гора?

— Там странный свет — нужно исследовать.

Танцор развел руки и протяжно вздохнул. — Хорошо. Но потом вернемся, ладно?

Келланвед прошел мимо, махнув рукой. — Да-да. — Неуклюже начал спускаться к оврагу, порождая целые оползни гравия и камней.

Танцор побрел за ним, следя за краями ущелий, за россыпями темных валунов на дне долины. Он понимал, что Гончие найдут их, и Келланведу придется вырываться, и они понесутся двумя сорванными ветром листками... несмотря на любые планы.

После блужданий в кривых узких каньонах впереди мелькнул обманчиво близкий горизонт. Повис, будто бок серебристо-серой палатки, сквозь которую пробиваются не то лучи света, не то искры или светлячки.

Келланвед встал, упершись руками в конец трости. Повернулся к приблизившемуся Танцору, указал на поворот ущелья и возвестил так, будто лично создавал всю панораму: — Узри!

Танцор обернулся и пораженно хмыкнул. Каньон вел прямо к цели, открывая не просто гору, но громоздкое сооружение, крепость из темного камня на краю плоского холма. Косо накрененная, она наполовину утопала в занавесе серебряного света.

Изо всех зрелищ, что подарила им Тень, Танцор готов был счесть вот это самым впечатляющим. — Что? — громко вздохнул он.

— Не знаю, — ответил Келланвед. — Нужно изучить. — Он пошел туда торопливой припрыжкой.

Ругаясь, Танцор спешил за приятелем — коротышка мог двигаться весьма быстро, когда хотел. На ходу вытащил клинки, пыхтя: — Нельзя вот так прямо...

— Почему всегда нельзя?

— Там может быть стража, обитатели.

— Чепуха. Она давно заброшена.

— Ты не знаешь. Откуда тебе знать?

Тощий маг полез на россыпь битого камня и мусора, закрывавших косую стену громадного здания. На ходу воздел палец, сказав: — Я просчитал.

Танцор устал от позерства друга. — Просчитал? Как? Нет никаких исходных...

Келланвед указал на великанскую постройку, широко развел руки. — Как я и думал. Небесная крепость К'чайн Че'малле.

Танцор не удивился, ибо догадался и сам. Изучив громаду разбитого здания, открытые коридоры, полы и треснувшие стены, он словно наяву увидел, как объект падает на склон горы, разваливаясь надвое и скользя, чтобы косо застыть на нынешнем месте. Но что за странный мерцающий занавес не дает им увидеть половину крепости? — А барьер? — спросил он Келланведа.

Обманчиво старый и сутулый маг успешно взбирался по склону осыпи, помахивая перед собой тростью. — Как известно, Куральд Эмурланн, старший садок Тени, был разрушен в великих войнах. Должно быть, барьер есть одна из границ, край осколка Эмурланна.

Танцор кивнул сам себе. — И... сквозь него мы можем пройти в иное Королевство?

— О да, вполне возможно.

Танцор никого не видел вокруг, но почему-то не мог заставить себя спрятать клинки. — Что же, кажется, мы увидели достаточно. Знаем, где она. Сможем вернуться в другой раз.

Келланвед ответил не сразу — похоже, пытался отдышаться. — Чепуха! Так близко к непостижимому числу удивительных открытий? — Он взглянул на Танцора по-новому, закашлялся. — Кстати, запаса воды у тебя не имеется?

Танцор со вздохом передал магу последний бурдюк.

Они вскарабкались через отверстый рот разломанной комнаты, попав в помещение, величиной не уступавшее великой сводчатой палате Ли Хенга. Зал заполняли покрытые пылью и ржавчиной механизмы; те, что не были прикреплены к полу, сползли и образовали завал в нижней части. Танцор не имел представления, для чего всё это могло предназначаться. Он чувствовал себя мышью в заброшенном доме, среди великанских размеров мебели. Слишком любопытной мышью. Волоски на шее и руках поднялись дыбом от смутного ужаса.

— Келланвед, — начал он, — мне...

Его прервал далекий раскатистый лай.

— К барьеру, скажу я, — крикнул Келланвед и побежал дальше.

За необычной серебристой завесой ничего не было видно. Лай приближался, отражаясь эхом от косых стен, потолка и пола. — Перемещай нас, — велел Танцор.

— Нет времени, — пропыхтел Келланвед. И застыл посреди скопища песка и пыли, вытянув руку. — Снова!

Танцор инстинктивно схватился за кинжал, но без толка: вдалеке, за широкой пропастью в пустоту поднимался знакомый квадратный объект.

Келланвед указывал рукой. — Ага, старый приятель! Снова бросает нас на произвол судьбы!

Танцор потянул его. — Забудь ту мелкую рептилию. Нельзя медлить.

Маг неловко задвигался, чуть не упав на куче камней. — Наверное, здесь его база, — предположил он.

— Просто иди. Мы не можем... — Танцор замолчал, ибо становилось ясным — обломок летит по странной траектории, прямо на рваный контур крепости. Он качался, словно тварь внутри старалась исправить курс, но без особого успеха.

— Похоже... — сказал Келланвед и тоже замолк.

Обломок врезался в стену, разлетаясь на камни и кирпичи; Танцору показалось, он видит и падающее тело рептилии. Через пропасть донесся нечеловеческий писк и стон.

— Проклятие, — бросил Келланвед. — Я хотел изучить эту летучую штуку с первого посещения Тени.

Танцор решил, что не время комментировать присущий приятелю недостаток сочувствия; он лишь толкнул его вперед, к подножию серо-серебряной завесы.

Раздался новый раздирающий слух рев. Танцор вздрогнул, поняв, что псов уже два. Пробежал мимо Келланведа, скача по неровно набросанным камням. — Разведаю!

Он уже был около барьера — остававшегося непроницаемым для взора даже на близком расстоянии — когда что-то ударило в спину. Он развернулся, хлестнув клинками. У ног лежала трость Келланведа. Сам маг пыхтел и подпрыгивал, махая руками и беззвучно открывая рот.

— Нет времени! — зарычал Танцор и обернулся к барьеру.

— Стой! — взорвался воплем Келланвед, согнувшись и пыхтя. — Стой!

— Я только загляну.

Маг дико замахал руками. — Нет... не нужно.

— Что? Что там такое?

Келланвед схватил его за плечо — скорее чтобы встать, нежели чтобы удержать. — Серый, — пыхтел он. — Мерцание. Не барьер... а край.

— Да. Край иного Королевства.

Маг тряс морщинистой облыселой головой. — Нет. Там ничто. Хаос.

Алчный вой заставил Танцора дернуть головой, глядя на север. "Учуяли свежий запах". — О чем ты? Можно идти или нет?

— Идти некуда, — ответил маг. Танцор разочарованно зарычал. — Этот фрагмент Эмурланна поглощен Хаосом. Пожран. Сглодан. — Он указал на мерцающий, медленно колышущийся барьер. — Это край пустоты между мирами.

Танцор взмахнул руками. — Тогда перемещай нас. Поскорее.

Морщинистый друг прижал палец к губам. Задумался. — Могут быть помехи в такой близости от Хаоса. Небезопасные.

— Хорошо. — Танцор сунул ему трость в руки, взял за воротник и повел к куче мусора. — Начинай здесь.

Келланвед извивался, пытаясь освободиться. — Это поношение высокого искусства тавматургии, так и знай!

— Попасть в глотку пса ничуть не возвышенней.

Темные, мелкие, как у хорька, глазки приятеля метались. — Ну... ты можешь быть прав. Начинаю.

— Давай! "Если мы выберемся, я поверю в чудо". Танцор сообразил, что говорит так уже в третий или четвертый раз.

* * *

Ларс Индрифт всегда считал себя невезучим; он никогда не преуспевал, против него были все. Не его вина, что треклятая девчонка встала и добрела до города, и обвинила его! Откуда он мог знать, что она жива? Он так тщательно ее душил!

Разумеется, никто не поверил его версии. Чертовски несправедливо!

Но было это раньше.

Теперь он понимал: прежняя жизнь была как танец среди сиреней и бабочек. — Бабочек, — громко прошептал он, сидя в пустом брюхе "Бури", и захихикал, и зажал рот рукой. Огляделся и поднес сокровище к глазам. Сдул кишащих клопов и тараканов, откусил от лежавшего сверху остатка галеты — затем положил всё в гнилую тряпку, пряча в привычное место, за ящиками с плесневелой одеждой.

Встал с колен и чуть не упал, накатила темнота — он еле удержался, схватившись за бревно. "Давно ничего хорошего не ел". Он снова захихикал и пошел на палубу.

"Впереди лишь новая пустота морей".

Он вылез под ясное, усыпанное гвоздями звезд небо. Огляделся, хотя зрение тоже его подводило. Обнаружил мучителя на носу корабля. Демон в обличье человека, Каллор стоял, как всегда, в кольчуге, заложив руки за спину, и созерцал звезды. Слабый ветер гладил космы серо-стальных волос и бороду.

Бешеный позыв броситься и столкнуть этого человека за борт обуял Ларса, но он лишь заплакал: сил не оставалось даже на дитя малое. Пират подошел к чудовищу и сказал: — К чему читать звезды, милорд?

Злодей метнул ему полный отвращения взгляд и снова уставился в небо ночи. — Всего лишь бережу старые воспоминания.

— Воспоминания?

— Да. — Каллор обернулся к корме и крикнул: — Рулевой, один румб севернее!

Ларс выжидал в тишине, пока не донеслось слабое "Слушаюсь!"

— Воспоминания, милорд? — не унимался Ларс, моргая и, хотя море было до жути спокойным, схватился за поручень. Давно ли он ел настоящую пищу? Не считая крови из ран того матроса в трюме...

Монстр в человечьей форме кивнул, чуть улыбаясь. — Да. Я уже ходил этим путем... очень давно.

Ларс снова моргнул, недоуменно пялясь в великую пустоту катящихся волн и проклятие бездонного неба, и не смог сдержать безумного хохота. Засмеялся открыто, давясь и перхая. Махнул рукой на море, не скрыв презрения. — Вы помните, что ходили здесь? В лишенном следов океане? Совсем сбрендили?

Каллор раздраженно глянул на него и ударил по лицу тылом ладони.

Звезды взорвались. Звезды потекли, мигая как бабочки, а потом погасли — его объяла темнота.

* * *

Очнулся он от солнечного тепла и топота ног по палубе. Во рту что-то запеклось. Он застонал и схватился за поручень, с трудом встав. Мимо пробежал один из оставшихся матросов, понурив голову. Ларс позвал его: — Что? Что такое?

— Земля.

Ларс заморгал. Земля? Неужели? Он прищурился на западный горизонт — увидев лишь что-то темное над волнами. Земля? Неужели? Что же это? Прославленный Стратем? Богатый Квон? Или огромные просторы Семиградья? Он подошел к мучителю, на самый нос. — Что за земля, милорд? — сказал он и невольно отскочил, едва злодей обернулся к нему.

Однако в этот раз губы монстра исказила благожелательная улыбка. Он сказал, словно беседовал с ребенком: — Не земля.

Ларс изучал широкое смутное пятно. Не земля? Он мигал, едва не теряя сознания от голода, решив, что более не может доверять чувствам.

Однако по мере приближения "Бури" к темному пятну становилось все более очевидным, что это действительно не земля. Суша являет высоты и горы, выходящие из сизой дымки; над земными вершинами скапливаются облака. Здесь же над волнами дрожала лишь прежняя тонкая темная линия.

Лишь с расстояния выстрела из лука Ларс смог понять, что они приблизились к плавающей постройке. Огромной, величественной, не уступающей высотой городским цитаделям. Он удивлялся, что такое сооружение может существовать — и что ни он, ни его знакомые никогда ничего о нем не слышали.