— Пойду, подготовлю его к встрече, — улыбнулась Бэйр, вставая из-за стола.
Зная Арланда, я мог представить, как он обрадуется появлению рыцаря, особенно накануне свадьбы. Впрочем, когда он вошел на кухню, никакого особенного недовольства я не заметил. Он как будто даже не удивился.
— Здравствуй, Дейкстр, — Арланд вошел на кухню и сел на главное место за столом.
— Давно не виделись, — усмехнулся тот.
— Ты один?
— Адольф решил, что выберет более подходящий момент для знакомства, — ответил рыцарь.
— Что там про Адольфа? — тут же спросила вернувшаяся на кухню Бэйр. Судя по гневным воплям Люциуса и хлопнувшей двери в лабораторию, она пыталась вытащить его к столу, но потерпела неудачу.
— Он тоже здесь, в Трехполье, — сказал Дейкстр. — Видела бы ты, что с ним стало после пожара!... Но еще увидишь, думаю.
— Я не считаю, что это хорошая идея, — проговорил Арланд, многозначительно посмотрев на рыцаря.
— Брось, после того, как Рэмол его проклял, этот змей теперь ласковый, как котенок, — улыбнулся рыцарь.
— Если бы Адольф не напал на нас тогда в гостинице, нам бы не пришлось бежать, мы не встретили бы Лорена, и я никогда бы не оказалась в поместье Сеймуров, — проговорила Бэйр, задумчиво улыбаясь. — Черт, в каком-то смысле я обязана ему тем, что у меня завтра свадьба!
Они оба уже были хороши, остаток дня самозабвенно предавались воспоминаниям о былых приключениях, и никакая сила в мире не могла оторвать их друг от друга и от эля, за которым Бэйр даже специально посылала курьера в соседний трактир. Арланду не очень хотелось оставлять их вдвоем, особенно в таком состоянии, но ему пришлось: традиции, все-таки, есть традиции, и сегодня он будет ночевать в моей мастерской, чтобы с утра не увидеть невесту.
Примерно в одиннадцать ночи я увел туда брата. Погода стояла теплая, с легким прохладным ветерком — самое то для последнего весеннего вечера. Однако, Арланд шел с таким лицом, будто пробирался сквозь осенний ливень с градом.
— Кажется, ты не удивился, увидев Дейка? — спросил я, когда мы ушли достаточно далеко от дома. — И про этого Адольфа знал?
— Это я пригласил рыцаря, — кивнул инквизитор. — Леопольд, могу я тебя попросить кое о чем?
— Конечно!
— Не мог бы ты сегодня переночевать в нашей с Бэйр комнате и понаблюдать за ней?
— В каком смысле!? — я даже остановился. — Ты что, боишься, что Дейк?...
— Конечно нет, — брат нахмурился. — Просто... в городе очень неспокойно. Завтра важный день для меня и Бэйр, после венчания мы отправимся в свадебное путешествия, но до тех пор может случится... много всего. Я хочу, чтобы ты охранял ее.
— Например что может случиться? — я недоуменно посмотрел на брата. Новый виток паранойи?... нет, он выглядел предельно серьезно. — А куда вы поедете?
— Это секрет, — ответил он, постаравшись улыбнуться. — Я не могу тебе сказать: ты все разболтаешь!
— Надеюсь, вы не едете без меня в лес леннайев: я слышал, Бэйр все собиралась отправиться туда на несколько дней! Я бы тоже хотел там побывать.
Арланд ничего не ответил, и до мастерской мы дошли молча. Там я все ему показал, устроил постель и отправился обратно домой.
Бэйр и Дейк сидели на кухне, довольно попивая эль, я подоспел как раз вовремя: еще немного, и завтра мне было бы ее не поднять. Заставив ведьму пойти спать и всучив ей флягу с очищающим зельем Арланда, я вернулся к Дейку и уложил его на диване.
Ночь я провел котом в ногах спящей ведьмы, она спала так крепко, что даже не заметила меня. Ничего необычного вопреки опасениям Арланда так и не произошло, а с утра началась ужасная суматоха.
Ведьма, как я и ожидал, тряслась от нервов и ходила, словно не в себе. Я предложил ей выпить успокоительного для одержимых, которое всегда работало безотказно, но она отказалась, что на нее было непохоже.
В одиннадцать все было готово! Бэйр выглядела настоящей красавицей! Я как следует потрудился над ее прической, а над платьем из тканей с Рынка трудился целый месяц, так что, если на первую в истории свадьбу ведьмы с Равнин и инквизитора приедут газетчики, изображение точно попадет на первую полосу!
Дейкстр ходил вокруг, пытаясь указывать мне, где поправить прическу или подтянуть платье. Кажется, он нервничал едва ли не больше ее самой!
— Я представляю, как ты будешь выдавать замуж дочь, если у тебя она когда-нибудь будет, — фыкнула Бэйр, не выдержав. — Иди выпей чего-нибудь, ты сам не свой!
— Видела бы ты свое серое лицо, ведьма! Ты уверена, что хочешь замуж за этого зануду? Может, ну его, сбежим и напьемся, как в старые добрые?... — он подмигнул ей, нервно улыбаясь.
— Я люблю его, Дейк, — неожиданно серьезно ответила Бэйр. — И я правда надеюсь, что мы проживем вместе до самой смерти, ни разу не поссорившись. Беда в том, что мое желание имеет все шансы сбыться раньше времени.
После этого рыцарь замолчал и больше не шутил про инквизитора.
Когда часы на городской башне пробили полдень, к калитке нашего дома подъехала открытая повозка, убранная цветами и запряженная четырьмя белыми лошадьми. Я сел туда вместе с Бэйр и Дейком, Люциус и Люська должны были уже быть на месте вместе с другими гостями.
Когда мы приехали, я оставил Бэйр снаружи, поручив Дейкстеру за ней следить, а сам отправился внутрь.
В церкви все было убрано подобающим образом, в воздухе парил запах ладана и весенних цветов, тут и там сновали прохожие: люди замечали свадебные украшения, потом объявление на доске и приходили поглазеть на молодых.
В толпе я заметил Арланда, как и всегда, одетого в белую накидку. Он говорил с высоким священником в белом саване и грязном мехововом плаще... Кто бы мог подумать!
— Тебя не узнать! — воскликнул я, подходя к ним.
Рэмол обернулся, а когда заметил меня, на его лице появилась добродушная улыбка.
Ради такого события серафим побрился и даже расчесал волосы, красная грива была убрана назад, ее удерживали тонкие переплетенные на голове косы.
— Это и был сюрприз Люциуса? — спросил я, улыбаясь в ответ. — А Истэка и Раф тоже тут?
— Они не смогли приехать, — ответил Арланд. — Как Бэйр?
— Страшно волнуется!
— Что ж, тогда нужно поторопиться, а то я тоже страшно волнуюсь!... — сказал серафим. Выпрямившись, он попробовал сделать серьезное лицо, какое бывает у очень старых священников, и особый жест руками, каким благословляют новобрачныъ. — Ну как?... — спросил он, покосившись на нас. — Я не принимал брачных обетов с тех пор, как жил на небесах в чертогах Клевора! Когда благословляешь оттуда, не приходится смотреть людям в глаза, беря ответственность за их счастье... как бы у меня перья от волнения не полезли!
— Ты справишься, Рэм, — улыбнулся ему инквизитор, похлопав по плечу.
И когда это они так подружились?
Арланд посмотрел на меня, давая понять, что все готово и надо вести невесту. Выйдя наружу, я отыскал в толпе Бэйр и, вручив ее Дейку, подтолкнул обоих внутрь церкви.
— Заиграет музыка и ты должен отвести ее к Арланду! — объяснил я.
— Я знаю, Леопольд! Иди уже!
Кивнув, я поспешил внутрь. Все было готово, музыканты ждали только сигнала, немногочисленные гости — друзья Бэйр и грустные лекарки с работы Арланда, уже стояли вдоль коридора. Я занял свою место за спиной брата, напротив Люськи, которая были свидетельницей, и тогда Рэмол расправил все шесть крыльев. Заиграла торжественная музыка.
Дейк, бледный от волнения, ввел ведьму в храм. Увидев Рэмола, Бэйр, как ни странно, не обрадовалась. Она широко распахнула глаза, будто испугалась чего-то, даже остановилась. Но рыцарь шепнул ей что-то и повел дальше. Церемония продолжилась.
Они поднялись к алтарю и там Дейк торжественно передал ее руку Арланду, пообещав всю душу из него вытрясти, если он ее обидит. Исполнив свою роль, рыцарь отошел к гостям.
Когда влюбленные встали перед серафимом, тот заговорил, слегка расправив крылья. Огоньки на дне его глаз разгорались с каждым словом, сильный голос звенящим эхом отражался от стен церкви.
Люди в толпе зевак утихли, изумленно смотря на живого небесного, венчающего ведьму и инквизитора. У входа уже крутились первые газетчики и усердно снимали сцену на магические аппараты.
Когда Арланд и Бэйр произнесли слова обета, поклявшись быть друг для друга семьей до конца дней своих, серафим сжал их руки в своих.
Ради такого случая Арланд снял перчатку, а Рэмол прикрыл его черные от татуировок пальцы иллюзией ярким белым светом. Вспышка ослепила меня, но я заставил себя смотреть дальше: мне не хотелось пропустить как они обменяются кольцами и поцелуются.
Толпа зашумела, Арланд натянул перчатки, и свет погас. Обряд был завершен.
Под ошалевшими взглядами прихожан, ведьма под руку с инквизитором покинули храм, а за ними и Рэмол. На ходу серафим стянул белую рясу и протянул ее мужчине в толпе — похоже, он-то и был тут за настоящего священника.
— Спасибо за доверие, — сказал серафим, улыбнувшись ему. — И Мартину об этом знать не обязательно, идет?
— Думаю, патриарх не был бы против, — усмехнулся тот. — Но я сохраню ваш секрет.
У ворот церкви нас встретил незнакомый мне мужчина. Он подошел к Арланду и Бэйр, поздравил их и обнял ведьму, покровительственно потрепав ее по плечу. Оказалось, это был ее учитель, Райнар.
Мне запомнилась его странная одежда, словно он только ограбил вещевой рынок с контрабандой из Охмараге.
Его появление здорово обрадовало Бэйр, потому мы задержались немного у церкви, чтобы они могли поговорить о работе над големами прежде, чем ведьма уедет на несколько дней: сразу после венчания их с Арландом ждало то самое путешествие.
Заметив Рэмола, Райнар странно улыбнулся. Он подошел к небесному и протянул руку, сказав, что для него большая честь встретиться с героем Войны Богов. Серафим пожал руку, добродушно улыбнувшись в ответ. Он почти не обратил на преподавателя внимания, ему нужно было что-то обсудить с рыцарем. Серафим и рыцарь ушли куда-то сразу после обряда.
Получив поздравления от всех, кто желал их принести, и ответив на пару вопросов газетчиков, Арланд с Бэйр вернулись домой. Там новоиспеченные супруги собрали вещи и, попрощавшись с нами, уехали в неизвестном направлении. При этом оба они выглядели так, будто отправлялись не в свадебное путешествие, а в ссылку. Тревога снова кольнула мне сердце.
Люциус куда-то испарился, а Люська, поболтав немного со мной на кухне, отправилась в академию. Ей, в отличие от Бэйр, еще только предстояло допуститься до сдачи экзаменов, и с этим, как она мне рассказала, у нее были проблемы.
Остаток дня я провел в мастерской, а потом вернулся домой и читал новую книгу. Колдуна все не было, и к ночи меня это начало беспокоить: вдруг что-то случилось?
Прежде, чем бросаться на поиски по городу, я решил внимательно осмотреть дом и тогда обнаружил Люциуса в лаборатории: колдун, как оказалось, сидел все это время там.
Трясущийся, заикающийся, он заходился ужасным истерическим хохотом каждый раз, когда я пытался с ним заговорить. Люциус как никогда напоминал прежнего психопата.
Приступов с ним не случалось уже очень давно, а тут вдруг произошел, и оставалось только гадать, с чем это было связано. Вряд ли же его так подкосила простенькая свадьба?
Вытащив колдуна из лаборатории, я усадил его на кухне и приготовил травяной чай, подлив в чайник успокоительного из запасной фляги Арланда. После нескольких чашек Люциус успокоился, но по-прежнему был не в себе.
Возиться с чародеем мне не хотелось, но я не мог просто оставить его на кухне и пойти спать. Пришлось сидеть и ждать, пока в состоянии колдуна что-нибудь переменится.
— И с чего тебя так? — поинтересовался я, глядя на покачивающегося из стороны в сторону чародея.
— Это долгая история, — вдруг ответил колдун, залпом выпив очередную чашку моего успокоительного зелья. Он перестал покачиваться, но руки у него ужасно тряслись, можно было подумать, он специально ими дергал. — И я ее тебе расскажу...
— Я устал, Люциус, у меня слипаются глаза. Иди спать, и я тоже пойду, а завтра поговорим, — предложил я, пряча лицо в ладонях и зевая.
— Кто знает, что может случиться завтра! — возразил чародей и его левый глаз несколько раз дернулся. — Город может взлететь на воздух в любой миг... Мир может рухнуть!... — и опять нервный хохот.
— Люциус...
— Нет, я должен тебе все рассказать! — перебил меня он. Резко вскочив со своего места, он схватил меня за руку. — Это касается всех нас!
— Хорош-хорошо, я слушаю! Только не трогай меня, — я осторожно высвободил свою руку.
В душу начинали закрадываться недобрые подозрения. Странное поведение Арланда, убитый вид Бэйр и ее слова перед венчанием, а теперь еще припадок Люциуса... все это действительно не предвещало ничего хорошего.
Подумав, я налил успокоительного чая и себе.
— Помнишь, я говорил, что родился и вырос в этом городе? — спросил Люциус, начиная свой рассказ.
— Да.
— Я не рассказал о том, что со мной произошло, из-за чего я в итоге оказался никчемной ездовой скотиной, а это очень важно! — говорил колдун, с треском разгрызая очередное печенье, так что большая часть осыпалась на стол, но он этого не заметил. — Так вот слушай. После того, как белые совы прикончили моих сумасшедших темных родителей, их орден не переставал следить за мной. Многие годы они наблюдали мой путь от нищего сироты до чародея, который держал в руках добрую половину Черного Рынка. Я знал о том, что за мной следят, и старался не попадаться: я хорошо запомнил, что сделали с моими родители, и не хотел оказаться на их месте. Однако, однажды, лет сорок назад, в мою квартиру на Черном Рынке пришел инквизитор. К моему удивлению, он не нацепил на меня наручники, хотя к тому времени уже было, за что. Он предложил мне работу. В деньгах я не нуждался, но в моем положении отказывать совам было равносильно смерти: тогда еще у них не было невосприимчивости к магии, но зато за ними стоял их бог, всемогущий Клевор, который мог размозжить меня молнией по указке священника... В общем, я согласился на них работать. Мне было даже любопытно, зачем мог понадобиться инквизиторам маг?... — Люциус вздрогнул и заговорил в другом тоне, другим голосом. — Знаешь, на самом деле, еще не истек срок нашего с ними договора и то, что я тебе расскажу, является тайной Ордена, которую знают лишь немногие посвященные. За ее раскрытие меня могут на всю жизнь упрятать в пыточную в подвалах главного здания Ордена... другое дело, что белые совы не знают, что я жив... те из них, которые знают о договоре со мной, конечно.
— Давай к делу! — поторопил я его. Я уже понял, что то, что собирается рассказать мне колдун, в самом деле важно.
— Как я сказал, в то время инквизиторы еще не обладали и половиной нынешних сил, они были слабее, но их было больше и все как на подбор фанатики. Клевор был достаточно силен и имел множество рукоположенных, но их все равно было недостаточно для политических игр церкви. Совам необходимо было найти способ самим справляться с нечистью и особенно с магами, не прибегая каждый раз к помощи бога, Мартин Безбожник уже явил миру свое искусственное белое пламя и встал у правой руки патриарха. Под его руководством по всему миру открывались лаборатории, и множество тайно нанятых колдунов трудилось над ритуалами, которые могли бы преобразить обычных людей в опасных воинов, способных рассеивать магию. Мне было поручено создать ритуал, который должен был стать заключительным. Он давал инквизиторам способность боевой ярости.
