Путин - держит удар

Топор завис — противник недалек,

И слышен скрежет ржавого металла!

Я обращаю к небу мрачный взор,

В молитве не найти верней предмета!

Несется самолет как метеор,

И ощущенье будет конец света!

Вот танк стремиться в схватку напрямик,

Страна советов всех держав прекрасней!

Запечатлен в сознанье чудный миг,

Служить отчизне — это честь и счастье!

О до чего силен Руси язык,

Способен передать любой оттенок!

Конечно, наш народ уж тем велик,

Что сокрушил царизма злой застенок!

Придет в Европу и советский штык,

Расколет цепь ударом сильный молот!

Фашист получит крепкий в морду тык,

И будет вместе с каскою расколот!

Освобожденье светлое грядет,

Хоть нам за это надобно трудиться!

Нас к коммунизму партия ведет,

С портретов предки смотрят, хмуря лица!

И осветит луна нам путь ночной,

А солнце жарче, воздух нагревая!

И буду я царицей неземной,

Хотя сейчас по камням пру босая!

Никто не знает, выживем в войне,

А может, мы погибнем с героизмом!

Но если надо послужу вдвойне,

Подружим мир с священным коммунизмом!

Последние слова женщины пели все вместе и дружно. Сильные девичьи голоса носились над полем, даже немецкая охрана казалась, съежилась. Впрочем, торжество было недолгим, колонна остановилась, немцы дали несколько очередей вверх.

— Заткнитесь русские свиньи!

Девушки замолчали, остановились. По шеренгам прошел гомон. Уже знакомый жирный немец( даже имя и фамилию, этого омерзительного гада называть не хочется), проорал:

— Кто первый начал петь выйти из колоны!

Хотя впереди Николетту ждало страшное наказание, зажмурившись она сделала шаг на встречу судьбе. Одновременно вместе с ней вышел сразу десяток полунагих, босоногих девушек.

Толстый гитлеровец, заметив в колонне Николетту, сделал нетерпеливый жест:

— А ты цурюк! Назад сучка! Всем остальным построится!

Николетта машинально встала в строй, ей очень хотелось жить и только это могло извинить ее.

Малолетний подонок шел пешком, как ни странно немецкий пацан решил пройтись босиком, видимо чтобы доказать свое мужество. Сейчас он кисло ухмылялся морщась от боли(сбил ножки), и при этом скалился.

Жирный фашист проорал:

— А теперь устроим генеральную экзекуцию! Их десять значит самый раз для расправы!

Малолетний подонок подскочил к ближайшей девушке, схватил ее волосы и резко наклонил, шипя:

— Целуй мне пятки сука!

Девушку перекосило от омерзения, но вот ее шеи коснулся острый кинжал, даже закапала кровь. Побледнев, она покорно склонилась. Губы коснулись исцарапанных, и потемневших от асфальта мальчишечьих ступней. Не очень приятно целовать их, хотя мальчик-фашист и был весьма красив. Ножки ровные, пальчики точенные, видна хорошая, арийская кровь видимо связанная с селекцией. Но чмокнуть все же лучше, чем лежать с отрезанной головой.

Жирный немец приказал:

— Распалить костер! Будет им прожарка!

Юный фашист скалясь, добавил:

— Лижи мне пяточки, если понравишься, умрешь достойно.

Девушку вдруг начало тошнить, и она получила коленом в зад. Пацан проорал с неподдельным гневом:

— Вот как вас воротит от арийской плоти! Глупые неполноценные славяне! Раса ублюдков и негроидов. Ну что она не захотела лизать мои пятки, теперь я "полижу" ее копыта!

Мальчишка, держа девушку за волосы, подвел несчастную к костру, сунул в него кинжал, эсесовцы тем временем клали в пламя различные стальные приспособления для изуверских пыток.

— Ну что теперь ты по-настоящему запоешь!

Девушку перевернули, подняв босые, сбитые дорогой пятки вверх, хлестнули бичом, она простонала. Пацан ругнулся:

— Заткнись русская сучка! Это еще не больно, боль будет впереди.

Юный наследник фашистских палачей достал из огня кинжал. Аккуратно приложил к девичьей пятки, стараясь выбирать места почувствительней. Девушка заорала, не в силах сдержать боль. Фашистик просунул лезвие между нежных, но потемневших от дороги и сбитых пальчиков. Запах пылающей плоти приятно щекотал ноздри. Пацан дико засмеялся:

— Ну что русская свинья тебе нравиться?

Девушка сквозь слезы ответила:

— Попробуй на себе и сам поймешь!

Юный фашист еще шире улыбнулся:

— А что хорошая идея! Давай попробую!

Мальчишка достал раскаленные щипцы и, улыбаясь, приложил железо к своей пыльной пятке. Через секунду его личико перекосило, пацан заорал не своим голосом, ринулся бежать. Жирный немец впрочем, одобрительно произнес:

— Плох тот палач, что не испытал боли!

Юноша споткнулся, упал, расшибив колено и нос. Эсесовец постарше подсунул ведро воды со льдом( специально приготовленной, чтобы пытать жертвы и не давать им прийти в себя). Окунув покрытую волдырями ногу, мальчишка охнул, боль чуть стала тише и он наконец смог сдержать крик.

— У русские ублюдки!

Жирный фашист согласился:

— Несомненно, ублюдки! Нет нации хуже русской! Евреи это лишь дойная корова, с которой собираешь дань. А разве можно ненавидеть корову, которую доишь, это как причинить боль своей утробе!

Мальчишка презрительно фыркнул:

— Я уже причинил! Ну хватит пищать!

Жирный ублюдок согласился:

— Да хватит! Пяточка сильно болит!

Пацан-фашист ответил:

— Терпимо!

— Тогда давай приступаем к истязаниям! От этого нам станет легче! Вернее не нам, а тебе недопесок!

Мальчишка, прихрамывая, подошел к жертве и, взяв в руки другие раскаленные щипцы, принялся обрабатывать правую, еще не тронутую ступню девушки. Другие гитлеровцы также не сидели, сложа руки. В частности толстый фашист, разорвав платье девушки, стал прижигать ей раскаленным шомполом соски. Другой эсесовец принялся терзать груди раскаленными добела щипцами. Зрелище было ужасным, нагая, крепкая девушка визжит от боли, ей выкручивают раскаленным до бела железом грудь, причем один палач вертит вправо, другой в лево. При этом фашисты весело смеются, активно скалятся, показывая на девушек пальцами.

— Ну что шлюхи будет вам!

От прямого изнасилования, этих ублюдков удерживало лишь, то что считалось в падлу вступать в сексуальные отношения с низшей расой — это уже на уровне зоофилии. Впрочем, для Николетты главные фашисты сделали исключения, из-за ее красоты, но обесславили ночью!

Мальчишка со знанием дела орудовал различными раскаленными предметами и даже принялся выкручивать пальчики. Проще всего сломать у девушки мизинчик, а каждый следующий палец дается все труднее. Юный гитлеровец даже признался:

— Это хорошая тренировка для рук, истязание жертв.

Жирный гитлеровец пропел:

— За что не любят палачей, не понимаю что-то! Порою, мы не спим ночей — сверхсрочная работа!

Фашистик добавил:

— За то, что духом мы сильны и мучаем людей! За то, что дети Сатаны не любят палачей!

Помимо терзания раскаленными предметами, девушек пробовали разорвать с помощью мотоциклов. И это зрелище было ужасным, особенно когда из разорванных тел, вывалились внутренности. Фашисты ногами бросали их в костер.

Николетта была в состоянии полнейшей прострации, ведь она сама оказалась косвенной виновницей гибели девушек. Теперь красавицам просто ломали кости, вот одно девушке выдрали с корнем уши, другой оторвали нос. Николетта отчаянно простонала:

— Лучше бы я была на их месте!

Анастасия одобрительно хлопнула Николетту по плечу:

— Не беспокойся! Надо выжить, чтобы мстить! Мертвые могут мстить лишь фигурально!

Николетта стиснула зубы, они даже хрустнули:

— И когда, наконец, чаша людского гнева переполниться? До коли мы будем терпеть подобный произвол! Интересно если Бог есть, то, как он допускает это!

Анастасия спокойно ответила:

— Тот факт, что подобные события происходят лишний раз доказывают что Бога нет и бессмысленно в него верить!

Николетта заметила:

— А может он есть только равнодушный?

Анастасия ответила философски:

— Не бойтесь врагов! Ибо самое большее, что могут сделать враги — это убить! Не бойтесь друзей, ибо самое большее, что могут сделать друзья — это предать! Но бойтесь равнодушных, ибо все беды человечества связаны с равнодушием и цинизмом! Вот так милая!

Николетта кивнула:

— С этим трудно не согласится! Равнодушие хуже предательства!

Анастасия заметила:

— А вообще я как-то задал вопрос священнику, может ли Бог создать камень который не смог бы поднять!

Николетта оживилась:

— И что он ответил:

Анастасия приветливо усмехнулась:

— Священник оказался умным! Он ответил, что такой камень уже есть — это человеческий эгоизм!

Николетта поправила:

— А что ему сказала ты?

Анастасия улыбаясь, ответила:

— Если Бог создал человека по образу и подобию своему, значит и ему свойственен эгоизм! Кстати заметьте, сам Бог на крест не пошел, а отправил своего сына Иисуса Христа.

Николетта чтобы отвлечься от зрелища изуверских пыток, решила поддержать дискуссию:

— А ты что не веришь: что Иисус Всемогущий Бог?

Анастасия кивнула:

— Конечно! Это было абсурдно, тем более в Библии Иисус прямо назван слугой Божьим.

Николетта заметила:

— Слугой Бога! Да я читала это!

Анастасия добавила:

— И Христу глава Бог написано, значит, Отец и Сын не равные! Впрочем Иисус ведь сказал юноше: почему ты завеешь меня благим: ведь благ только Один Бог на небе!

Тому даже нечего было ответить!

Николетта кивнула:

— На курсах юного атеиста нам объясняли всю абсурдность учения о Троице, которое противоречит первой заповеди: Бог Иегова один есть! Да и апостол Павел говорит Один Бог у нас, Один Дух! Но вообще если на Бога нечего надеяться, то на что?

Анастасия объяснила:

— На партию и мужество советских людей! Наша смерть не будет напрасной — погибнем мы — будет жить страна!

Николетта запела:

— Партия нас сплотила, на труд святой вдохновила!

И тут же осеклась, опасаясь очередных репрессий. Другие девушки бросали испуганные взгляды. Анастасия заметила:

— А тебя они пощадили.

Николетта ответила:

— Это для того чтобы обречь на еще большие унижения! Ведь для фашизма важно не просто убить, а растоптать как личность! Если Платон говорил: что человека надо убить или простить, то тут все происходит с точностью до наоборот.

Анастасия поправила:

— Скорее одновременно и убить, и не простить! Такая вот логика захватчиков. Но до чего изуверски и примитивно они себя ведут, даже Чингисхан действовал более хитро и не так варварски обращался населением.

Николетта заметила:

— Я читала Яна. Чингисхан был тоже доброй сволочью! За ним всегда тянулся кровавый хвост!

Анастасия возразила:

— Ян в первую очередь художник и он пытался изобразить все образно, придать произведению больше драматизма. При этом далеко не все нужно принимать за чистую монету. Ведь понятие жестокости тоже относительно.

Николетта предположила:

— Наверное, Гитлер войдет в историю как самый зверский тиран, просто невероятное чудовище!

Анастасия кивнула:

— Гитлер надолго останется в истории. И, к сожалению, у него будут почитатели и поклонники.

Николетта отрицательно махнула головой:

— Нет, не будут! Коммунизм победит во всем мире и с коричневой заразой будет покончено раз и навсегда!

Анастасия согласилась:

— Вера в конечную победу коммунизма придает и мне силы! Придет время и весь мир признает правоту Ленина, Сталина, Маркса!

Юная девчонка на вид не старше шестнадцати, призналась:

— Знаете, как хочется, дожить до этой эпохи!

Николетта кивнула:

— И мне хочется, но шансы падают! Хотя может, если доберемся до Германии...

Девчонка спросила:

— Что в этом случае?

Анастасия подтвердила:

— В этом случае, нас могут отправить работать по сельскому хозяйству. Куда-нибудь на поместье или ферму, а оттуда сбежать будет легче. Кроме того возможно наших подруг не накажут!

Девушка кивнула:

— Я колхозница работать привычна! Хотя если подумать, что придется пахать на этих тварей, то тошно становится! Не хотелось снабжать продовольствием фашистскую армию.

Анастасия усмехнулась:

— При случае зерно или молоко можно отравить! Мы ведь тоже на многое способны, включая борьбу в подполье!

Николетта предложила:

— А может, действительно изыщем способ приготовить яд! Этих тварей травить как сосунков надо!

Девчата заметно прибодрились, разговор отвлек от изуверских пыток, которые подходили к концу. Истязаемые женщины затихли, их тела остались растерзанными в клочья. Так до неузнаваемости обезобразили палачи. Сами фашисты, похоже, временно удовлетворили свою похоть, весело смеялись и хлопали друг друга по ляжкам.

Жирный фашист, повизгивая как боров, произнес:

— Вот он, суровый урок, что преподала вам наша доблестная армия! Надеюсь, вы его запомните на всю вашу не слишком долгую жизнь! А теперь крикните во всю глотку: слава великой Германии!

Девчата молчали. Полуголые, босые измученные они, тем не менее сохранили подобие достоинства.

Малолетний бандит-фашист достал пистолет и прицелился в грудь Анастасии, произнеся шипящим тонном:

— Сейчас я выстрелю тебе в брюхо, и агония будет долгой и мучительной!

Неожиданно жирный эсесовец передумал:

— Я думаю, животным не следует осквернять своими вонючими ртами имя великой Германии. Пускай лучше идут, но если кто захочет петь большевистские песни, то будет повешен.

Юный истязатель поправил:

— Нет! Растерзан только еще более зверски, чем мы это сделали! А теперь шагом марш!

Девчата направились дальше, а фашистик перевязав опаленную ногу, уселся на мотоцикл. В целом палачи показали свое "мастерство", нагнали на девчат страху, и теперь могли наигрывать веселые песни, на своих губных гармошках.

Николетта вздохнула:

— А все-таки лучше, если бы Бог был!

Анастасия удивленно спросила:

— Это почему?

Девчонка быстро ответила:

— В этом случае, он свирепо покарал бы этих тварей!

Анастасия недаром была парторгом и быстро ответила:

— Недаром Вышинский говорил: в мире столько зла и измены, что оправдать Бога может только то, что его нет! Или как сказал Вольтер: есть Бог или нет, не знаю, но для его репутации, лучше бы не было!

Николетта заметила:

— Но при божественном правлении была бы справедливость!

Анастасия снова возразила:

— Да нет! Как говорил апостол Павел: рабы подчиняйтесь и будьте покорны господам не только добрым, но и злым. Или все цари Богом помазаны, и нет власти не от Бога. То есть Чингисхан и Гитлер ставленники Бога. А если взять ветхий завет, то одна нация евреи имеет преимущества над другими нациями. Иегова провел жесткую параллель между обрезанными и не обрезанными.

Николетта не сдавалась:

— Я не имею в виду библейского Бога, а наоборот ту высшую и справедливую силу, что породила вселенную.

Анастасия переспросила:

— Не библейского Бога?

Николетта кивнула:

— Да! Почему мы должны верить в святость Библии. На каком основании библейский эпос, стал для нас господствующим представлением? Что стало основанием для подобного утверждения?