Путин сражается с вермахтом

Девушки в досаде на свою медлительность нарочно ступили босыми, женскими ножками в огонь, чтобы наказать себя болью!

Августина-красотка, заметила:

— Мы это заслужили!

Наташка, морщась от муки и приплясывая босиком на огне, добавила:

— А враги заслужили еще худшего!

Августина жестко ответила:

— Лучше убить одного мерзавца, чем разоблачить сто, последнее негодяи и так делают сами!

Наташка решительно, как воительница от Люцифера заявила:

— А вот это мы как раз и сделаем!

Девчата целились, приплясывая от небольшого пламени, боль и ожоги позволяли им сосредоточиться. Ведь это их Родина, их братья солдаты-россияне, надо победить и пройти последние шаги до Берлина. Когда коммунизм победит, человек никогда не погибнет от руки другого человека!

Мягкий пуск, специальные пули повышенной бронебойности вылетели из стволов. Тут главная трудность была не только попасть в жерло. Гитлеровцы тоже не дураки и защищали отверстие ствола, колпачком наподобие крышки чайника. Поэтому нужно было успеть всадить в тот краткий момент, когда крышечка за мгновение от выстрела приподнялась. Затем как пули вонзаются в смесь нескольких агрессивных жидкостей...

Рванула чудовищно, сначала два взрыва одновременно, затем еще несколько от детонирования еще десятка бомб боекомплекта. Несколько ближайших дотов, фрицев были уничтожены или серьезно повреждены, в них оказались пробиты внушительные бреши.

Взрывная волна была так сильна, что чуть не опрокинула обеих воительниц на спины. В радости девчата закричали:

— Есть! Это просто класс!

За спиной послышался довольный голос:

— Я это видел! Девчата, считайте орден Славы первой степени у вас в кармане... Человек в форме майора НКВД поправился. — Точнее на груди! Молодцы девчата! Впрочем, это не все ваши подвиги!

Наташка набычилась:

— Это только начало!

Августина, тряся грудью, подпрыгнула:

— И главное хорошее начало!

Майор добавил:

— Это начало, а конец в Берлине! Я не удивлюсь, если вы еще и Гитлера поймаете за яйца. Ведь вы девчата по уровню сверхчеловека!

Воительницы скромно ответили:

— Да нет, мы просто советские бабы!

Гибель Штурмтигров и от разгрома шок, похоже, надломили силы фрицев, третья гряда уже утром восемнадцатого была преодолена. Войска в частности танки выползали на более ровную местность. Девушкам даже пришлось подталкивать подобные машины-тяжи!

Августина заметила:

— Война это самая азартная игра, только в ней состояние проигрывает в отличие от покера, тот, кто не может себя подчинить азарту!

Наташка серьезно добавила:

— Атака на войне, как скачка на лошади, только ипподром имеет куда больше препятствий и продажных жокеев!

Августина остроумно возразила:

— Это афоризм не точен! На лошадиных скачках можно подкупить жокеев, во время атаки бегущий осознает, что жизнь не продается!

Воительницы побежали еще подальше дальше... И скаля при этом жемчужные зубки. Наташка даже пропела:

— Красота, красота, мы в дурдом везем кота, чижика, собаку, Петьку-забияку, обезьяну, пол трамвая! Вот компания такая!

Босоногая и красивая, с развевающимися волосами Августина пробежала вперед к окопам добавила:

— Компания, которую не продать с молотка!

Наташка кивнула:

— Ес! Нас съест КПСС!

Августина, тряся медной головой, удивилась:

— А что такое КПСС? Не знаю подобного термина!

Наташка уточнила в своеобразной манере:

— Это можно перевести, как коммунистическая партия советского союза!

Августина пожала сильными, избитыми в синяках плечами:

— Но пока ведь нет подобного названия...

Наташка вскинула вверх, правый кулачок:

— Поверь, будет! Обязательно будет!

Августина ехидно бросила:

— Будь здоров!

Наташка поддержала, серьезную шутку:

— Обязательно буду!

На равнине сопротивление было послабее, но все-таки также упорное. Особенно доставали "Фердинанды", эти истребительные САУ, как громадные шмели, врывались своими снарядами в советскую технику. Уничтожить "Фердинанд" нелегко, недаром эта самоходка самая массовая из тяжелых и уступает количеством только Панцер-4.

Остроглазая Августина увидела в кустарника засадный Панцер... Машина всего двадцать две с половиной тонны весом, а имеет пушку "Пантеры". Низкий силуэт позволяет её легко маскировать, и наносить удары из-за засад. Наташка так же начала подползать к Панцеру... Удачная машина, но в полной мере её потенциал не был использован, из-за бестолковости Германского командования. Вообще это странный феномен второй мировой войны. Советское военное командование по ходу боевых действий заметно прибавило в военном искусстве, особенно на тактическом уровне.

А немцы наоборот стали управлять войсками куда хуже, чем в начале войны. Из-за это даже возросшее количество техники( в 1944 году за месяц выпускалось танков и САУ больше, чем за весь 1940 год!), не помогло им устоять им под советскими ударами. Например, если брать выпуск вооружений, то в сорок третьем, и сорок четвертом году, пропорции в соотношении выпуска техники была для немцев лучше, чем в сорок первом и сорок втором году. Но ход военных действий от это не стал для Третьего Рейха более благоприятным, а скорее даже наоборот!

Девчата, не ограничились уничтожение оптики Панцера-4, они еще подорвали машину трофейными гранатами кумулятивной начинки. Сначала один Панцер, а затем следующий...

Августина оглушительно рассмеялась:

— Вот так мы молотим этих гадюк!

Наташка, скаля зубы-кинжалы, согласилась:

— Так молотим, что и панцирь черепахи не спасет Панцер-4!

В окопах сидело немало подростков, видимо призванных совсем недавно. Были даже такие сморкатые мальчишки, что даже на подростков не тянули, лет девяти-десяти. Они выглядели растерянными перепуганными.

Оружие у мальчиков, безоткатки калибра 20-миллиметров. Легенькие, и вблизи ими можно поджарить пехоту, или перебить гусеницу танка. Вот одни маленький, светленький, зарылся в засаде, только голенькие пяточки торчат. Многие мальчишки босы, не нашлось сапог подходящего размера, да в Германии в середине апреля погода как в России в теплом Мае. Пацаны Третьего Рейха впрочем не разбегаются, от страха, как например пожилые немцы-ополченцы при первой же возможности поднимающие лапы к верху, или бегущие в Берлин.

Только ушки мальчишки закрывают, чтобы оглохнуть от разрывов снарядов, и воя жгучих гостинцев "Андрюш" и "Катюш". А так сражаются до конца. Некоторые даже идут на обман, подпускают солдат Красной армии, поближе поднимая вверх белые тряпки, а затем взрывают себя вместе с ними. Отважные дети, одурманенные пропагандой, и куда более критично настроенные взрослые, особенно те, кто хорошо помнит времена до Гитлера, и не дал себе полностью промыть мозги.

Поэтому, чем ближе к Берлину, тем меньше становится взрослых людей, бегущих в тыл и, тем чаще сражаются безусые, но отважные мальчуганы.

Но вот среди бойцов и немецкие девушки стали куда чаще податься. Гитлер надо отдать ему должное, считал долгом правителя беречь женщин и не пускать на фронт как пушечное мясо. Тем более нехватка мужчин с демографической точки зрения не так страшна, один самец может оплодотворить и сотню самок. А вот женщине чтобы вынести ребенка нужно девять месяцев и еще два года на восстановление.

Наташка видя, что крутая Августина стреляет в мальчишек, ударила по дулу, воскликнув:

— Нельзя убивать детей! Поняла ты женщина или волчица?

Огнезарная Августина свирепо, как пантера огрызнулась:

— А им нас убивать можно?

Наташка заметила:

— Это же дети, они же не понимают... Кроме того есть различные уровни морали. Мораль фашистская низменная, мораль коммунизма возвышенная. Исходя из этого, нужно понимать, что мы не может, не должны быть такими плохими как наш противник. Иначе какой смысл нам претендовать на роль добра, в битве со злом.

Рыжая дьяволица Августина хотела в ответ закрутить афоризмом, но голова опустела, как кошелек у кутилы. И ничего не пришло, остроумного и едкого.

Наташка похлопала свою подругу по плечу:

— То-то! Хотя Сталин и говорил, что на удар врага мы ответим тройным ударом, но вовсе не имел ввиду, что на подлость нужно отвечать тройной подлостью. А на жестокость тройной жестокостью! В данном случае, принцип око за око не наш принцип!

Стукнув о землю босой, изящной ногой, Августина досадно поморщилась и вполне резонно заметила:

— Старичье, разбегается, у них куда сильнее развит инстинкт выживания любой ценой. Так, что это очень спорная мысль... То есть я хотела сказать, что у нас так и стрелять скоро будет в некого кроме сморкатых сосунков... Так, что может нам повернуть назад?

Наташка показала крутой Августине, указательным пальцем на Запад:

— Вот видишь "Пантеры" ползут, поверь, нам еще будет здесь с кем драться и кого разить! Разве не понятно!

Жесткая с сильной шеей Августина попросила подругу:

— Что мои руки дрожат от усталости, да и ноги тоже... Может, споешь мне, чего-то веселенького?

Наташка ответила:

— Да, я тоже уже пятые сутки глаз не смыкаю! Спеть, тебе, что ли для бодрости... Из старого?

Августина сердито дернула, словно кобыла красно-медной головой:

— Нет! К черту это старое! Давай лучше пой, новое, веселое, советское!

Наташка скривила личико:

— Веселое будет, а насколько советское суди сама!

Мощная Августина, промахнулась, сердито ткнула приклад себе в щеку, пробормотав:

— Нам лишнего пафоса не надо! Нам нужно, душевно, красиво, и поэтично...

В ответ голоногая Наташка запела, своим великолепным неподражаемым голоском:

Советский дух в бою не падай,

О солнца красные, весенние лучи!

Хоть обложился фюрер каменной оградой,

Наш молот, словно барабан во тьме стучит!

В тылу глубоком наши рощи —

И золотистый зерен мед родных полей!

Пусть кумачовый флаг над армией полощет,

А самолеты крылья в небе журавлей!

Пусть путь Отчизны станет выше;

Мы поднимаем над планетой коммунизм!

Мы глас сто тысяч сильный наций слышим,

Все в возвышенье и не шагу витязь вниз!

Верь, не настанет в стране осень,

И мы не будем под снегами замерзать!

Хандрить девчата лучше бросьте —

Вернется, знай с победой славной наша рать!

Берлин падет, мы видим скоро,

И нам "Пантеры", "Тигры", вовсе не страшны!

Для фрицев будут приговоры,

Ну, а награды получай Руси сыны!

А наша удаль словно пламя,

Фашизм развеет в смрадный прах!

А воли твердость словно камень,

Снаряд грохочет, сокрушительно — бабах!

Молитвам Сатаны, не внемля,

Господь решил пусть будет это только так!

Очистим от нацизма Землю,

Ведь планета вовсе фрицам не кабак!

Конечно, много мы платили,

Погибло наших просто моря океан!

Теперь Россия в красной силе,

И не вернется больше Дьявола обман!

Ведь дело свято коммунизма,

В нем абсолютное, бескрайнее добро!

А по законам очень верным дуализма,

Капитализму процветать не суждено!

Чтоб голод не терзал народы,

Колхозы нужно повсеместно насаждать!

Пройдет всего четыре года,

За стройки выставит Всевышний твердо пять!

А дальше космос — двор Вселенной,

В нем подмести неплохо, мощною метлой!

Сей славой сильною нетленной —

В которой каждый человек большой герой!

Не плачьте вдовы по солдатам,

Ведь науке невозможных целей нет!

Им с воскресением награда,

А вам от нас, из алых роз, пришлем букет!

Хороший рассказ Наташки пользовался популярностью. Но, увы это были всего лишь мечты. А на деле гитлеровцы наступают. И продвигаются дальше.

Но девушки стиснули зубы, стреляют.

Но вот им приходится, отходить.

Наташка замечает:

— Как бы мне хотелось помечтать! Об том мире, где наши войска одерживают победу за победой!

Августина жестко ответила:

— Мечты бесполезны — реальность это все!

Мирабела печальным тоном пропела:

Злая реальность проклятая,

Может свести с ума...

Все силу грозного атома,

В Землю вогнал Сатана!

Девушки немного засвистели после такой песни... Да отход понятие тяжелое.

Наташка призадумалась, что могло бы быть, в случае если бы Гитлер не напал бы на СССР в сорок первом.

Самое разумное со стороны Сталина это во время высадки десанта в Британии ударить самому. Допустить покорение Англии, и захват всех ее колоний — самоубийственно!

Но мог ли Гитлер победить Британию? Конечно, мог. Удерживать Египет и Ближний Восток англичанам было почти нечем. Фюрер мог покорить автоматом всю Африку и Азию, дойти до Индии, а Япония проглотила бы английские колонии в Тихом океане.

И что было бы тогда? Вопрос вовсе не праздный. Россия попала бы под двойной удар: Японии и Третьего Рейха. То есть не Германия воевала бы на два фронта, а СССР.

Сорок первый год обернулся для Красной армии большой катастрофой. И

Это верно, что СССР не был полностью готов. И правда: Красная армия была в разгаре перевооружения. Но с другой стороны, армия всегда перевооружается — это факт. Такова современная война. И Гитлер в сорок первом году еще не было готов. У него не было в серии, танков тяжелее двадцати двух тонн. Реактивная авиация лишь в экспериментальных самолетах, и немцы уступали СССР.

В танках значительно — раза в четыре. Причем, две тысячи советских тяжелых и средних танков на порядок сильнее немецких. В авиации тоже в четыре раза, но, пожалуй, качеством немцы сильнее. Только новейшие советские самолеты могли конкурировать с гитлеровскими стервятниками. Бои показали, что самый массовый ИЛ-16, вовсе не соперник немецким истребителям, и устарел еще во время боев за Испанию.

Но понятно было, что СССР усилился бы, но фрицы не стояли бы на месте. И тоже подтянули, бы наштамповав тяжелых и средних танков, и также развернув реактивную авиацию...

Наташка шепнула губами:

— Будет все наоборот, и не стану я урод!

Августина сердито заметила:

— Вечно мы несем серьезные потери!

Наташка согласно кивнула:

— Да несем, но и враг получает свое...

Олимпиада предложила:

— Давайте остановимся и встанем в засаду!

Девушки хором воскликнули:

— Годиться!

И залегли в засаду, стали стрелять по самолетам из винтовок. Им это было все до новых петухов. Не берут девушек ни заговоры, ни пули.

Они стреляют себе и действуют жестко и метко. Наташка, ведя огонь, вспомнила, когда прочитанную книгу. Там речь шла о судьбе русской крепостной оказавшийся на гастроли в Америке. Плыли они вместе с барином, и девушка давала представление. А вместе с ней и ее брат. Они плясали, и пели.

Потом в Майями, барин спустил девчонку и мальчика в карты одному из местных плантаторов. Девчонка оказалась в рабстве. Их вместе с мальчиком и другими рабами погнали на плантации. Всю одежду конфисковали, и выдали лохмотья. Идти пришлось мальчик и девушке босиком. А они уже немного привыкли к обуви, и ножки сильно болели от длительного перехода.