Путин и Трамп спасают вселенную

Словно долбануло увесистой сваей.

Девушка-королева вскрикнула, и отскочила, ребра заныли, лифчик лопнул, уже совершенно полностью обнажив высокую, с алыми сосками грудь, на которой остались синяки и крохотные волдыри. Эммануэль поняла, что значит бойцы высокого класса, сгорая от боли и стыда отступила. Женщины-терминаторы устремились за ею, стараясь покончить как можно быстрее.

Воительница-королева пятилась, сначала медленно, потом почти бегом, слишком они быстрые. Двойка рубиновых громил стала гонять внешне юную воительницу, опаснейшие, под разными углами, и на различных уровнях, практически одновременные атаки, заставляли её двигаться в рваном, непредсказуемом ритме и не давали не то что атаковать, но и даже толком защищаться.

Девчонке-королеве казалось, что разношерстная публика пожирает глазами, ее обнаженную и прямо скажем шикарную грудь.

Мелькая розовыми, круглыми пяточками Эммануэль постаралась разорвать дистанцию, прибавив хода, но и дивы не дремали, пару раз зацепив беглянку. Их клинки при этом причиняли, куда большую боль, чем обычная сталь. Даже раскаленное железо не столь болезненно, как этот явно заколдованный металл. Затем дьяволица-королева звездной империи, попыталась сблизиться, но налетела на острие, получив глубокую отметину в нагую грудь.

Если бы не феноменальная реакция, то могли пробить и сердце. Эммануэль размашисто взмахнула, и чуть не потеряла глаз, клинок срезал ей волосы на виске. Отсеченная прядь похожих на струю пламени волос рассыпалась на ветру.

Немного зацепила и кожу на ухе, выступили кровь. Она, щипая, ползла, алой струйкой по виску.

Амазонки-титаны перемещались и все замечали, было видно, что на сей раз это действительно лучшие воины, выставленные против простой воительницы-королевы, пускай в великолепном, но все-таки почти человеческом теле.

Блестящая от пота Эммануэль почувствовала что устает. Руки и ноги стали наливаться свинцом, казалось, что гравитация усилилась, мечи потяжелели, а воздух погустел. Босые подошвы пылали, словно на раскаленной сковороде.

Воительница-королева поняла, что возможно ей придется расстаться с этим телом и надеждой когда-либо попасть в мироздание фантазии и мечты. А что дальше? Ведь если она умрет здесь, то возможно не сможет воплотиться и в прежнем материальном мире, а значит... Девушку-королеву охватило бешенство и вдруг стало стыдно за свою обнаженную грудь, и ожоги и раны. И в голове зазвучала песня. Та, которую она прочитала, во время путешествия в будущее, в романе писателя-фантаста, по наводке которого она ищущая добра и справедливости: воительница-королева и оказалась в подобной переделке. Песня произвела на полунагую Эммануэль сильное впечатление, и в данный наиболее соответствовала её внутреннему настрою, и бедственному положению.

А голосок был таким полнозвучным, словно стучали серебряные колокольчики.

В море играют барашками волны,

Я на арене нагая сражаюсь мечом!

Взгляд на противника бросила гордый,

Беды лихие и боль — нипочем!

Да родилась я когда-то, бесправной рабыней,

Бревна тянула, трясла на спине валуны!

Быть в напряженье, в страданье родная стихия,

Плечи ласкают кнутом палачи-шалуны!

Кто-то богат и в теньке с пивом дремлет,

Я под палящим потоком, машу молотком!

Это обычай, такой жутко древний,

Нужно покорность к вельможам впитать с молоком!

Но повезло — если можно, назвать, то везеньем,

Продали деву из шахт и отправили в бой!

Там осветило меня сказочным озареньем,

Стала не просто рабыней, а бабой крутой!

Но не бывает, поверьте безбрежного счастья,

Страшный противник попался, и ранена я!

Рубят меня в битве злобной на части,

Боже мне выставил счет — набежала пеня!

Но не сдаюсь, из последних силенок сражаюсь,

Пусть убивала людей, проклинала богов!

В этом конечно теперь горько каюсь,

И не могу подобрать, подходящих здесь слов!

Песня гордой девушки-гладиатора успокоила и позволила собраться Эммануэль, добавила бодрости.

По мускулистому, потному телу красавицы-королевы заструилась энергия. Даже пот, покрывающий, словно масло тело, заблестел сильнее и ярче, от чего царственная особа стала казаться совершенной красавицей.

Воительница-королева стала дышать ровнее, защищаясь автоматически от тяжеленных ударов див, каждая из них была вчетверо её тяжелее. Главное это поиск слабых мест в сыгранной паре, разукрашенных убийц. Сделать это трудно, женщины-танки настоящие профессионалки. Тем не менее, можно, одна из них возможно более молодая и горячая чуть-чуть опережает свою подругу, из-за этого амазонка преисподней на очень короткий промежуток времени остается без надлежащей защиты.

Словно грозный танк "Тигр", обнажая на короткий миг уязвимый стык — между корпусом и башней.

Но это так мимолетно едва уловимо, что чародейка-королева Эммануэль засомневалась — хватит ли у неё реакции и скорости. Правда, был шанс если заставить их сделать одну-единственную устраивающую её босоножку последовательность атак, то появлялись призрачные шансы уколоть правую под грудь. Хотя и у Эммануэль большой риск подставить свою светлую с крошечными рожками голову.

Обычно эти рожки невозможно заметить, но период высшего напряжения, они выступают. Точно также как и босые подошвы ножек начинают светиться.

Сиреневый гравий сильно нагрелся и жестоко прожигал босые ноги симпатичной девчонки-ведьмы, причем температура повышалась быстро, словно под ареной включили конфорки. Правда боль стимулирует, так двигаться и совершать маневры гораздо легче, чем в обуви, она чувствует голой стопой каждую песчинку. Можно быть быстрым барсом или стремительной гадюкой. Убегая, она расчетливо пыталась представить, как надо двигаться, чтобы спровоцировать их безумные атаки. Порезов груди, предплечий, бедра, спины у дьяволицы и звездной королевы в одном флаконе становилось все больше, лилось много крови.

Она все больше напоминала партизанку терзаемую палачами.

Вот один из выпадов рассек трусики, едва не отсек девушке ногу. На мускулистом бедре возник глубокий порез, а сама дьяволица-королева стала совсем нагой в крови и поту.

Эммануэль замедлилась, смещения стали вялыми, ноги подкашивались, ее начало водить из стороны в сторону. Блоки стали неуклюжими, женщины монстры усилили натиск: казалось финал затянувшегося сверх всякой меры боя, уже близок!

Они были крупными кусками тренированного мяса, и казалось, не знали усталости.

Хитрая Эммануэль не просто делала вид, что выдыхается, ей и в самом деле было очень тяжело. Не успевшая вовремя сместиться из-под удара, крепкая и гладкая нога девчонки обагрилась кровью: она правда умудрился сместиться и порез оказался легким, но противницам показалось, что воительница-королева ранена тяжело. Сильный укол в плечо, болезненный, амазонка даже пыталась подкрутить, еще более раззадорил нападавших. Они рванулись вперед, чтобы добить юную королеву-дьяволицу, на вид почти ребенка, но Эммунаэль была именно к этому как раз готова.

Правая дама-боец, вскинула вверх меч, пытаясь закончить бой сложным поворотом, с целью рассечь шею слева направо. Воительница-королева вдруг метнулась к ней на встречу, ныряя как юный Тайсон под руку, едва не потеряв сознание, от страшной боли в пробитом насквозь плече, (даже удивительно от чего из него кровь не бьет фонтаном) воткнул ей правый клинок под смахивающую арбуз грудь.

Вложилась, пробивая кожу носорога.

Та дива-богатырь дернулась, лифчик лопнул, посыпались рубины, стуча по сиреневому гравию, что на мгновение отвлекло, вторую воительницу и позволило, упав навзничь, правым мечом зацепить икру.

Словно угодив в ствол дуба.

Эммануэль едва ушла от скрещивающего движения их клинков, на многострадальной спине появились свежие порезы. Дьяволица-королева, сверкая полунагим телом, применила подсекающий удар под колено женщины-громилы, раздался короткий стон, затем она, упала под ноги, замершей от его атаки стоящей слева гладиатору, врезал головой в солнечное сплетение.

Даже Эммануэль тряхнуло, но результат на лицо, огромная дива упала как скошенная трава.

А точнее срубленная сосна...

Золотые волосы воительницы-королевы стали красными от крови, она была ужасна предчувствие близкой победы, добавило сил. Ей удалось опередить шокированную женщину, и точный выпад меча, пришелся в бычью шею, раненой буйволице. Полностью перерубить этот ствол не хватало сил, но сонная артерия похоже лопнула и та, рефлекторно воспроизведя несколько взмахов, затихла, не подавая признаков жизни.

Окровавленная и потная, блестящая бронзой мускулов красавица, изрезанная и измотанная, поверила в свою победу.

Меч другой нападавшей амазонки-бегемота, Эммануэль парировала с трудом, его даже сбило, так попыталась вонзить клинок в грудь воительницы-королевы, но "кладенец" увяз в гравии. Эммануэль вовремя сместилась, рассекла ей внутреннюю сторону бедра, и даже зацепила богато украшенную юбку. Вновь посыпались как крупные градины красные рубины, а скользящее движение меча прорубило гусеницы, колеса посыпались, обнажив довольно миловидную ножку.

Правда большую, и ноготки сверкали острием алмазов.

Та дива-гигант вырвала меч и безумной ярости, мстя за убитую напарницу, обрушилась на Эммануэль. Тут огромная воительница наступила своей босой стопой на острый рубин, он впился в кожу, заставив ойкнуть красавицу-великаншу. Громила в досаде буркнула:

— О мое копыто — жало ваххабита!

От этого смешно, а смех отгоняет усталость.

Полунагая Эммануэль воспользовалась ее мимолетным, на долю секунды отвлечением, и резко вытянув руку, зацепила клинком женщине-гиганту внутреннюю часть локтевого сгиба. Вены оказались перерезаны, а правая толщиной с бедро танцовщицы десница утратила подвижность.

Ведьма имела основания быть довольной.

— Не повезло тебе крошка в этой жизни, может счастье ожидает воительницу в иных мирах. Впрочем: у кого нет ума в этом свете, в будущем приобретет тьму. — Прошептала, задыхаясь и шатаясь измочаленная Эммануэль.

Тяжело воительнице, струйки пота и крови, валяться на раскаленный гравий и шипят.

И тут же королева-чародейка едва не поплатилась за секундное отвлечение, острие ударило напротив сердца, пробив до ребра, воительница едва отскочила и в свою очередь также попала своей круглой пяточкой на рубин. К счастью прокол оказался болезненным, но не глубоким, хотя проблем добавил, даже как назло большой пальчик ноги об обломанную, металлическую гусеницу ушибла, даже перламутровый ноготок посинел.

Её жуткая противница женщина-динозавр все еще не была морально сломленной, но теряла кровь, постепенно замедляясь. Понимая, что так она может быстро истечь, великанша на ходу попыталась перевязать рану, но Эммануэль и без того измотанная боем, не хотела рисковать и давать врагу шансы. Девушка-королева провела сложный трудно отразимый прием — "плавающий буек" и, обойдя клинок, долбанула по голове. Упав на колени, женщина-богатырь выпустила из ослабевших пальцев меч, потом подняла изумрудные глаза, впившись взглядом в лицо прекрасное и мужественное лицо Эммануэль, произнесла:

— Если бы ты была моей дочерью, я бы гордилась тобой, но сейчас прошу, отойди!

Смотрелась красотка и в самом деле ужасающе.

— Все хотят иметь хороших детей, но никто не думает о воспитании! — Вздохнула воительница-королева. — Хочешь иметь счастливую поросль: удобряй заботой, поливай вниманием, окучивай — наставлением!

Красиво умеет говорить вечно юная чародейка.

Окровавленная воительница, немного по сопротивлявшись, стараясь зацепиться за воздух, рухнула на гравий. Великолепной Эммануэль было жаль ее, даже заныло сердце. Впрочем, дух бессмертен, а она причинила страдания лишь ее мощной плоти.

А ее тело — оно как верной Роду и магии, не утратит свежести и восстановиться.

Боевая ведьма провела трясущейся рукой по прядям волос, они слиплись, стали багровыми, в такую жару неприятно стоять окровавленным и потным, соленая жидкость щиплет раны, чешется голова. А незаметные за пышной шевелюрой рожки, съежились и стали еще мельче. Звучит хрустальный, звенящий от радости голос:

— Ты была великолепна, победив самых сильных наших бойцов. Воистину ты достойна, войти в нашу семью и получить ключ, бескрайнему и невиданному. Обрести доступ к силе!

Эммануэль приподнялась на носочки, истерзанные подошвы, точенных ножек сильно ныли.

Последнее предложение оказалось довольно соблазнительным, правда, этот мир казался, слишком уж сумасшедшим и иррациональным, но перспектива неплохая, только "проды" невидно за жутким барьером.

Но тут к великому разочарованию громыхнуло:

— А теперь подготовься к последнему испытанию!

Словно на голову рухнул небесный свод.

Эммануэль недовольно поморщилась, неужели придется драться еще... Как это пелось в одной песенке космических эльфов: еще немного, еще чуть-чуть: последний бой он трудный самый! А я к девчонке в постель хочу! Хочу, чтоб стала девка мамой! Поверженных женщин, аккуратно положили на носилки, отдав честь. Прижигать на сей раз не стали — воины элитные, достойны почестей.

Эммануэль ощутила, что у нее нет больше сил.

Воительница-королева легла, точнее, плюхнулась на то место, где валялся большущий труп, там гравий не так сильно жег обнаженное, мускулистое тело девушки, хотя липко от крови, но сил уже нет. Вытянулась, подняв выше ножки, чтобы кровь отхлынула, от обожженных ступней и расслабилась. Её охватила истома, не хотелось двигаться, тянуло уснуть, провалившись в тяжелый сон. Но подсознательная тревога не давала погрузиться в царство грез. Ей принесли разбавленного водой вина, видимо опасаясь, что от цельного хмеля дьяволицу-королеву окончательно развезет, потом девушки брызнули на Эммануэль, чистого спирта и каких-то жгучих трав, продезинфицировав раны.

Полили на раны, ожоги и язвы огненную воду.

Как завыла от этого леди-ведьма, но быстро смолкла, сгорая от стыда: надо, же проявить слабость. Сломанные ноготки аккуратно подрезали, отливающими светлой бронзой ножницами, на соблазнительных ножках вправили пару вывихнутых пальчиков. Выгнутую ключицу также поставили на место, заставив очередной раз простонать, чуть подравняли волосы, брызнув кусачим, приятно пахнувшим шампунем, но вот когда попало в глаза... Воительница-королева даже довольно складно подумала: адское мученье — жесткое леченье. Ей дали смоченный маслами и благовониями плащ, и разрешили на несколько минут прилечь.

Эх, хотелось полежать как минимум несколько часов.

Жутко, но когда боль от дезинфекции прошла воительница-чародейка почувствовала себя намного легче и веселее. Она лежала, думая о том, что в заложенной в живые тела ощущения усталости есть и плюсы, как ты блаженствуешь, когда отдыхаешь!

Словно ты Герда, что обошла босиком половину света, и перед последним переходом расслабилась. Только этой девочке было еще и холодно, в позднюю осень. А ножки об острые камни и крупный гравий дороги также сбитые. А ты лежишь себе в тепле. Правда, израненная и исцарапанная мечами.