Слушая его я поддакивал, иногда вставлял реплики, иногда отвлекал на себя частичку эмоций. Ничего, у всех бывают минуты слабости. Главное, чтобы потом, когда он опомнится, воспоминания об этих минутах были правильными. Он может начать относиться ко мне отрицательно, стыдясь того, что я слушал, или наоборот, решить, что я заменю ему ушедших "друзей". Восьмой класс, факультатив прикладной психологии. Я его, правда, не подтверждал, только "прослушал".
Горгул мне нравился. И его реальный образ, большой улыбчивый мужик, увлеченный небом и полетами, и его игровой аватар, суровый, каменный, Крылатый. Нормальных людей мало, их беречь надо.
— Да пошел ты! — Марат вдруг вскочил, выхватив оружие, и принял боевую стойку. Видимо, игра отреагировала на эмоции игрока. — Я остаюсь!
— Марат? — Альдрик внимательно посмотрел на драконида, тот махнул рукой:
— Дорки связался, уговаривал уйти с ними! Засранец, крыса давленная! У нас таким руки ломают!
Интересно, это где "у нас"? Надо проверить, на всякий случай.
Ну хорошо, Альдрика понять можно, у его гильдии сейчас оставалось два уникальных ресурса — я, с возможностью вдвое быстрее осуществлять доставку, и Паладин, который вообще не подходит под условия приема и скоро пойдет заниматься собственными делами. И вот из этого надо как-то строить новую жизнь.
Что он станет делать? Что стал бы делать я?
Видимо, эта вспышка Марата сдвинула что-то в голове почти успокоившегося горгула и тот опять начал переживать.
— Не, все, ребята, я распускаю гильдию. — Альдрик вдруг встал, вызвал всем видное меню. — Вам спасибо, но это будут уже не Крылатые.
— Стой!
Марат снова начал спорить, убеждать, что еще осталось семьдесят человек, и что можно как-то возродить, начать набор, что понадобятся бойцы, да и просто веселее будет. Альдрик возражал, и я его понимаю — ему сейчас проще обрубить концы, чем ковыряться в ране. Квест может быть получится создать, может нет, а напоминание о предательстве постоянно перед глазами.
Наконец драконид убедил своего оппонента выставить вопрос на голосование. Зря, два часа мы видели, как все сокращается и сокращается список онлайна. Кто-то просто выходил, прощаясь по-хорошему, кто-то пытался выдвигать требования, кто-то покидал гильдию тут же ставя в игнор всех нас. Альдрик, было воспрявший. когда я и Паладин предложили продолжать, становился все мрачнее, и, кажется, начал пить. К концу уже очевидно провалившегося голосования он еле мог говорить, махнув рукой передал права гильдмастера Марату и вышел.
— Ну, что будем делать?
Что делать? Вот она была, гильдия на почти три сотни активных участников, а вот ее нет, только человек сорок в оффлайне осталось. Вот он был, человек, загоревшийся новой идеей, а вот он уполз пьяный заливать горе дальше.
Вот они сидели, друзья и помощники, и вот уже только два чужака и честный простой рубака, не согласившийся предать, обсуждают будущее.
Грустно это как-то. Жизненно, но грустно.
— У нас есть две фигуры из прошлого квеста, Марат и ты, Паладин. Мы можем разыграть их. Дайте два дня и у меня будет хороший сценарий.
— Я могу притвориться, что подумываю, как к Темным перейти. Инфы солью, может, получим что полезное?
Гхм, насчет "простого рубаки" я поторопился.
— Не выйдет. Темные хардкорщики, у них состав на договоре и под подпиской. Не светись особенно, а то они тебя хантить начнут. Город, пожалуй, для нас потерян. Вернется Альдрик — идите к Паладину. Пока есть вы двое — есть и гильдия Крылатых. Ему, кстати, не забудь это сказать. Пал, ты сможешь сделать зацепку для квеста в своем храме?
— Попытаться можно, наверное, даже получится. Светик, зачем ты решил делать квест? Зачем тебе это?
Зачем? Хороший вопрос.
— Они выбили у меня сегодня семь золотых! Я возьму тысячекратно!
Он хмыкнул, но решил настаивать:
— Я могу сделать передачу об этом. С пафосом, как ты говоришь. Но надо знать, что будет дальше?
— Дальше я буду делать квест. Там, где вы нашли этот обломок, я нашел путь к второму. Все дороги в игре взяимосвязаны, так?
— Только надо уметь их видеть.
— Я же "Истинный Хранитель", я вижу пути. К тому же у меня впереди месяц, который надо чем-то занять. Я тут недавно безработным стал, мастерская сгорела, вот и развлекусь. Ты с нами?
Он помолчал немного, потом кивнул:
— С вами. Будем делать квест.
— Будем! Марат, как свяжешься завтра с Альдриком скажи, пусть готовится, узнает, что может, о Темных. Своего сценариста пусть потрясет, посмотрим, что тот выдаст на эту ситуацию и по нашей задумке. Я закончу дела в реале, зайду через два дня и мы продолжим всерьез. Пал, если ты что-то придумаешь, то вызывай этих двоих к себе, я-то в любое место доберусь, а они когда еще с караваном припрутся.
— Как скажешь, Быстрая и Стремительная.
Я в ответ отсалютовал по-амальски, кулаком у лба. Паладин, хмыкнув, растаял в воздухе, а я закрыл снова замигавший вызов в красной рамке игрока враждебного клана. Понятно теперь, не глумиться они хотели, а перекупить. Я же, по сути, ценное движимое имущество разгромленной гильдии. Нет уж, не пойду я к Темным, у них дисциплина и устав, а крылатым нужна свобода и небо.
— Ты точно с нами?
— Точно, Марат. Не нравятся мне такие кидалы. Все они вроде бы правильно сделали, и право имеют, но не нравятся.
— Мне тоже. Пойду я пока. Все равно в онлайне никого. Посрусь на форуме, щас там Инни будет речуги толкать, он любит. Зайдешь?
— Не, нафиг. Но ты следи, если болтать станете — пиши разговор, вдруг чего важное мелькнет. Давай, встретимся послезавтра.
— Ага, давай.
— Комп — закрыть "Творцы судьбы". Режим съемки, схема "комната".
Настройка вирта заняла минут двадцать, я совмещал игровой образ и реальную комнату, подбирал отрывки, планы, делал скриншоты. Наконец проверил связь, мой канал безопасники уже проверили и открыли. Раньше все трансляции я вел из игры, сейчас в первый раз покажу свою комнату. Но не себя!
Так, наложение, проверка образа, тестовый кадр, тестовый звук. Норма.
— Проверка. Голос. Проверка.
Норма, хрипловатый низкий голос эльфарки звучал и у меня в очках и в динамиках компа.
На всякий случай я "натянул презерватив на свечку", опустив забрало шлема — вряд ли кто-то сможет пробиться на защищенный канал и снять наложенный образ, но лучше не рисковать. Лицо сложнее переделать, чем удалить персонажа, засвечусь и жизни в ближайшие пару месяцев у меня не будет, и так почта завалена предложениями.
На мониторе вместо меня посреди комнаты стояла эльфарка. Не слишком достоверно, великовата получилась, тут она была метр восемьдесят ростом, зато довольно симпатичная. Свет от окна очень качественно ложился вокруг, плюс комп дорисовывал фэнтезийный антураж пополам с моим барахлом — на стенке появилось вьющееся растение с красными цветами, я такое в Темнолесье видел, у стойки с модулями прислонен щит и колчан с дротиками, покрывало на кровати стало пушистой шкурой... хм, надо будет попробовать.
Ну и я. Стою посреди комнаты в явственно видном круге слайдера, так похожем на круг воскрешения. Для глаза, привычного к масштабам Творцов, кажется, что комната маленькая, под стать игровым размерам Светика, и это хорошо для образа игрушечной феи, живущей в игрушечном доме.
Что же, все в порядке, можно начинать. Тем более, что аудитории уже тысяч под тридцать. Девять десятых смотрят меня фоном, но кто-то и в самом деле решил посмотреть на "ту самую хранку", не стоит заставлять своих поклонников ждать дольше необходимого.
Стартовый щелчок, я в эфире:
— Здравствуйте, друзья! Сдохните, враги! Да-да, у меня появились враги! Это так интересно!
Я сделал пируэт на слайдере, раскрыв крылья, и эльфарка взлетела к потолку мансарды.
— Сегодня гильдия "Крылатые", в которой я подрабатываю, фактически распалась. Знаете, так бывает, когда кто-то хочет большего. Но можно хотеть что-то сделать самому, а можно желать украсть часть сделанного кем-то. Я не осуждаю никого, игра это игра, каждый играет в свое. Я просто хочу рассказать о том, как несколько героев решили не обращать внимания на тех, кто подло их ограбил. Что из этого получится? Рассказ начнется три дня спустя, ведь среди вас, мои дорогие друзья, скрываются и те, кто как падальщик, готов выхватить кусок у зазевавшегося мечтателя.
Но это будет позднее — и попытки, и поиски, и подвиги.
А пока — я поведаю вам сегодня историю о диком портале, городе, которого нет на картах, и продавце всего, что только можно представить...
22
Из здания военкомата я вышел в скверном настроении. Усатый кряжистый майор полчаса мучал меня на предмет вступления в какую-нибудь спецуру, водоплавающую или порхающую, и не слышал возражений. Ну да, хорошие у меня показатели, стрелковку и тактику ставили те же спецы, что и преторианцам. Только зачем мне это? Идти становиться придатком к винтовке? Да нафиг надо два года жизни на эту ерунду тратить? Мысль, что кто-то может стремиться в стройбат или инженерные войска военкому была чужда. Кажется, под конец он счел меня капризным барчуком, желающим выпендриться. Но заявление принял и даже что-то там буркнул насчет возможности уже осенью пойти, при наличии мест и прохождении по среднему баллу, сразу под аттестацию.
Я бы не отказался, чего сидеть ждать следующего дня рождения, когда можно пойти уже сейчас? Жаль, что в городе военкомат это, пожалуй, единственное место, где не получится надавить фамилией. Можно по знакомству, и, наверное, за меня кто-то из старших замолвит пару слов, но только замолвит. К тому же если мама попросит, то слова могут быть другие, и тогда "извините, Виталий, но в данный момент государство не нуждается в вашей службе". Она, конечно, так не поступит... наверное. Но может. Так что перспективы туманные, сделать ничего я больше не мог и потому настроение болталось на отметке "может, убить кого-нибудь?". Тем более, что у двухстах метрах от здания военкомата на улице обнаружилось массовое народное гулянье, перегородившее проезжую часть и все тротуары.
Над толпой висел маркерный номер санкционированного мероприятия, счетчик участников и ссылка. "Митинг с требованием улучшить социальные нормы", коротко, размывчиво и вроде как законно. Все бы им улучшать, я полгода искал нормального напарника, готов был брать любого взрослого мужика, хоть работягу, хоть студента — шиш вам, все хотят в Сети работать, ручками им некрасиво. Как пахать за приличную зарплату с оформлением трудовой так никого, как языком на природе болтать, так вон, пока иду уже тридцать человек присоединилось. Быстро просмотрел состав, отключил предложение принять участие, еще не хватало себе репутацию портить, не мальчик. Знакомых, как и ожидалось, никого не оказалось.
— Настало время, друзья, решительно заявить, что мы тоже граждане и не потерпим подобного разделения! Мы, как и наши соратники в других городах, должны заявить...
Я поморщился — вещали не только в микрофон, но и на локалку Сети, так что этот заунывно-бодрый голос лез и из очков. Черт, жаль, нет способа отключить, на общегражданской частоте вещают, хотя большая часть урезанцы, а четветь и вовсе социки. Нет уж, ходу, ходу. Пока шел, просмотрел составленные организаторами требования — настолько безграмотны и банальны, что их можно на уроках права приводить как пример. Двоечники, двоечники повсюду!
— Вит?
— Чегось? — Я проверил ближайшие улицы и свернул, там людей не было, митингующие старались соблюдать порядок и кучковались в одном месте.
— Тогось! Я в кафешке сижу, твой сценарий гляжу.
— Высоко сидишь...
— Далеко гляжу. Ты чего смурной?
— Вась, хоть ты не начинай! Мне сейчас мозг ели, в десантники звали.
— Туда тебе и дорога, дуболому!
— Прибью, шкилетина!
Голос у Казакевича был неприлично бодрым и веселым. Впрочем, это лишь я был таким мрачным, погода приличная, солнце светит, птички щебечут, люди ходят улыбаются, девушки красивые... девушек вокруг нет. Ну да, митинг. Потом говоруны обязательно начнут бродить по улицам, безобразия нарушать, как положено. Нахрен им повышение нормы? Зачем им права? У них полно прав! Четких, прописанных и соблюдаемых. Но им мало, они, почему-то, хотят прав равных с теми, кто делает больше них самих в разы! С какой стати?
В кафешку я вошел абсолютно неприятным человеком, едва удержавшись от того, чтобы зарычать на подошедшую официантку.
Симпатичную, между прочим.
Васька помахал рукой от столика у окна. Блокнот у него бумажный, с карандашиком, планшет под рукой, рядом бокал с какой-то разноцветной жидкостью. Писатель за работой, ага. Пижон!
Мудро оценив мое состояние, Казакевич заказал десерт и дождался, пока я съем сладкое и успокоюсь.
— Ладно. — Я облизал ложку, жалея, что приличное воспитание не позволяет сделать то же и с креманкой. — Зачем ты меня сюда заманил?
Васька, приняв важный вид и откинувшись всеми своими сорока пятью кило на спинку стула, начал издалека:
— Это по поводу твоего квеста. Знаешь, я иногда беру старые рассказы, ну, чтобы сюжеты не искать...
— Да? Всегда думал, ты сюжеты берешь со вкладышей "Love is".
— Одно другому не мешает. Так я о чем, Вит — иногда натыкаюсь на кое-что интересное. Ну просто наглядное пособие "распространение формирующей идеи".
— Проще говори, проще.
— Берется старый, лет тридцать-сорок назад написанный рассказ...
— Трупоед.
— Профессионал! Переписываешь, укрупняешь и получается вполне нормальный фик, готов к продаже.
— Типа этой твоей привычки никто не знает.
— Не в том дело — помимо прочего это отличный способ видеть основные маркеры сознания обывателей того времени. Писатель не может писать в отрыве от своей эпохи, он что-то вплетает в нее, что-то свое, но и что-то взятое у других. Иногда неосознанно взятое.
— Можно еще проще?
— Помнишь, я говорил тебе о том, что все, нами видимое, это вариации на темы, созданную творцами?
— Да, ты бредил довольно убедительно.
— Вот и тут — когда кто-то в вашей игре, "творцах", толкает идею, ее тут же подхватывают. Иногда даже не замечая!
— Я помню теорию образования мема.
— Да-да, конечно. — Он раздраженно махнул рукой. — Но мем, как правило, штука локальная. А тут вдруг читаю твои материалы и манипуляция... знаешь, я вижу, что какая-то общая идея есть, но не могу понять ни кто это все двигает, ни фокус приложения!
— Поясни? — Решив, что моральные страдания и потраченная на восприятие умственная энергия должны как-то компенсироваться, я заказал еще одно пирожное.
— Тут какая-то странная схема, которую я не могу уловить. Чую, что она есть, а локализовать — никак! Понимаешь, я просмотрел квесты на героик у других архетипов "содески". Они обычны! Они линейны и просты, в смысле понятны, там сложности чисто технические — убить, добыть, все такое. Но вот появился этот ваш паладин, и его квест стал сюжетным. Ладно, я могу понять, что для выхода на него нужно пользоваться виртом, но зачем столько эмоций? Эта ненужная сложность! Она... — Васька защелкал пальцами, подыскивая слово. — Избыточна? Ну да, пожалуй. Это уже не игра, это безадресная манипуляция непонятно с какими целями! Но она есть, спорю на что угодно! При этом есть какой-то критерий для наиболее значимых фигур...
